Безумный азарт

Идея подчинения, влияния над демонами, уже растерявшими право жить и демонстрировать власть деньгами, в казино стала верховной. Контракты душ, тех что на поводке рычат у хозяйских ступней — ценность. Рожденные демоны и грешники по ногам и рукам окажутся связанными лишь после нарушения сделки или проигрыша в игре, в которой ставка желание. Жадное, пошлое, чаще завистливое и никогда благое. Безумие правит районами, стоит часам в Пентаграмм-Сити ознаменовать ровно восемь по земному времени. Это дань традиции помешанным смертным, создавших предметное воплощение чистого азарта. В аду их Вегас пал до круга, раскинув для Велиала охотничьи просторы. Сумасшедшие всегда поставят на кон свои жизни, пока большинство посетит казино, чтобы задохнуться от пышущего отовсюду дурмана юродства. *** Экраны над пятиугольными столами для покера, что исчерчивались линиями, образующими звезды под карточные расклады, замигали и пошли помехами. Скоро за ними нагло повторили трансляторы сетевых колес фортуны. Из-за сбежавших с телевизоров счетов игроков возмутились демоны, изрядно пьяные. Один из столов для блэк-джека с хрустом надломился, пошел трещинами, когда грузный, шипастый кулак ударил по нему. Карты подлетели, а крупье самодовольно кивнул на буйного соигрока охране с круга гнева. Техника в зале подчинилась чужому напору, а негодования, состоящие из чистого мата на всевозможных языках оказались перебиты визгливыми криками. — Валентино играет! Эта сука наконец-то снизошла до игры! Некоторые грешники попытались сбежать со своих мест, рискуя оправдаться интересом к трансляции первой игры второго из "ВВВ", но обремененные принадлежностью к победившим их бесам пали. Цепи контракта приковали их к местам игры. К трансляции счетов вернулась техника, регистрирующая незаконченные партии. Лишь освободившиеся наблюдатели могли насладиться прямым эфиром из четвертой вип-комнаты, предоставленной для партии Вокса и Валентино в русскую рулетку. Фигура демона с акульей головой, виляя хвостом, вышла из помещения для персонала, держа в плавнике оружейный кейс. Направилась к ожидающим игрокам. Шторы из алого бархата отделили его и остальных высокопоставленных персон от кучки заядлых игроманов. *** На полукруглом диване развалилась долговязая фигура. Её запахнутое пальто — часть образа, застегнутые пуговицы — излишка, помеха, они нужны для сохранности имиджа компании. Только публичное место сдерживало порыв обнажить тонкую, высеченную словно самой Лилит шею, настолько душно от дыма сигарет, настолько жарко от адской печи. Мех, расписанный порочными сердцами, защекотал подбородок, когда Валентино повел головой вслед новоприбывшему дилеру. Поправив очки обратился с видом эксперта. — Если принес японский револьвер, то правила игры резко изменятся не в твою пользу. — Тонкая лапка подтянула ко рту сигарету. — Наган образца 1895 года, господин. Я решил, что Вы оцените столь символичную первую игру. — Норовя ткнуться в стол широким носом дилер открыл кейс, предложил повелителям по оружию. Малиновые пиксели глаз с соседнего дивана изображали взгляд жадный, плотоядный. Цифровые зубы оголились, зазвучал искаженный помехами от нетерпения голос. — Начнем же. Хочу поскорее заставить тех бесов, уставившихся в экраны, дрожать от восторга. — По его велению камера у потолка подмигнула. Валентино выдохнул струйку дыма, сложившуюся в сердце, через секунду расплывшееся в грязи воздуха. Дилер беспристрастно кивнул, убрал плавники за спину, выпятил грудь. Сухо, как по бумажке, начал рассказывать правила, пока игроки уже заряжали барабаны. Маленький имп, боднув шторы рогами, зашел, цокая копытами. Оставил поднос, поддерживаемый хвостом, на столе. Кислотно-зеленая жидкость дымилась, влекла потерять голову от одного бокала. — Игроки самостоятельно заряжают барабан револьвера. Максимальное количество пуль — семь. Можно зарядить все или оставить пустовать. Далее оружие сбрасывается в отсек, — демон повел хвостом в сторону отделения в центре стола, — чтобы после вынуть свой или чужой револьвер. Вы можете выбрать количество раундов сейчас или закончить игру преждевременно по просьбе игрока, получившего больший ущерб. Если второй игрок соглашается, игра заканчивается, и он признается победителем. Желаете огласить число раундов? Вокс, переглянувшись с будущим соперником, закинул ногу на ногу. Темная ткань брюк теснила, заставляла ерзать на мягкости дивана от нетерпения. Когтистая рука махнула. — Ни в коем случае. Так намного занимательнее. — Тогда можете начинать, — дилер легко поклонился, зашел в отделенную будку. Стеклянное окошечко позволяло наблюдать за игроками, засохшие следы крови и отпечатки пальцев предыдущих посетителей у самых уголков не отвлекали. Больше антуража привносили. Дилер потянул носом, облизнулся. За центром его внимания так же бдительно наблюдали и глаза, разбросанные по стенам. Свет в секунду погас кроме одной лампочки над столом, алой краской покрывающей лица повелителей. Они залпом опустошили бокалы, револьверы с грохотом упали внутрь стола. Первый из "ВВВ" потянулся к отсеку, когти любовно прошлись по металлу. Вокс, стараясь по весу оценить наполнение барабана, сменил изображение лица на формулу. Вычисление вероятности выстрела показало 20%. Он захохотал, откидываясь на спинку дивана. Валентино вытянул длинные ноги, стянул каблуки. Лениво взвел курок. — К чему эти прелюдии? Абсент голову снесет поскорее и пальто новое заказывать не придется. — Потешить садистскую натуру. Мы больше не люди, чтобы ненавидеть боль и бояться смерти. А алкоголь усложнит прицеливание, — Вокс растянул улыбку, сопроводив искаженным от вожделения азарта рычанием. Дуло остановилось напротив оперенной шляпы. В розовых очках Валентино отразилась гримаса с дергающейся от нетерпения бровью. Гримаса того, чье тело строгий костюм не украшал серьезностью. Наоборот, играл на контрасте с жаждой новой сенсации, с бьющими разрядами меж антенн. — Интересно, как скоро ты об этом забудешь… Имп-официант не успел подать новую порцию выпивки, когда спусковые крючки щелкнули синхронно. Пуля рассекла дымовой узор. Свистнула. Ударила в круглый наконечник антенны, с противным визгом его накренила, в конце концов врезалась в стену. По экрану Вокса пошли помехи, а по телу пробежалась дрожь. Утерянное управление камерами прервало трансляцию. Валентино самодовольно осклабился. Оголился тонкий язычок, практически неотличимый от хоботка. — Продолжение пусть на другом канале смотрят. Perras terriblemente vulgares. — От голодного нетерпения крылышки задрожали, игривой страстью приоткрылись. Фигура напротив следила не моргая, проводки на её голове искрились. Вокс никак не прокомментировал выходку, не обернулся к окошку дилера. Ответил оскалом на оскал, окутанный злобной похотью поражения. Барабаны резко, намеренно нетерпимо скользнули в стволы револьверов. После перебора лапки насекомого и когти направили оружие на соперника, сотрясающееся от алкогольного тремора. — Прицелишься в экран — им же тебя и выебу. — Вокс подкинул наган, умело в руке перекрутил. Лживым соперником не уставал прикидываться, играя не в азартную игру, скорее в ролевую. Как в последнем порнофильме Валентино. Последний только мех распушил сильнее, нахохлился. Невидимый прицел суженным зрачком всмотрелся в центр экрана телевизора. — Тварь… Окутанная ненасытностью пуля рассекла лоб той самой твари, сбила шляпу. Серо-фиолетовую шерстку окрасила кровью, под красным освещением кажущуюся алой. Вокс не вскричал победно, согнулся от мимолетной боли. Пуля прошла навылет сквозь плечо, дорогой костюм разорвала, пыл преумножила. Первый из "ВВВ" хрипя от куража вскинул голову. Пиксели изобразили кровоподтеки от изогнутого уголка рта. Валентино остервенело, пискляво застрекотал, усики на голове возбужденно вскочили. — Сколько же демонов кончили от этого звука, — зациклились помехи. Вокс, оплетенный электрическими разрядами прерывисто дернулся, словно из-за неполадок с сетью. Оперевшись на край стола нагнулся, ловя чужой взгляд. Гомерический смех провоцировал Валентино раздраженно затягиваться никотином. От тяжелого дыхания, зарожденного больной страстью, комната наполнялась дымом невообразимо быстро. Эфемерная боль, не способная привнести ущерба, раздалась по венам, извращенной похотью от минутной уязвимости ударила в голову. Полутьма разрасталась от грешных сердец, сужала пространство до алого светила и похотливых лиц. — Даже Асмодей. Аромат никотиновой ленты окутал Вокса. Кончики защекотали шею, обойдя воротник линия забралась под полосатую рубашку, затянулась на талии. Куснув низ живота растворилась от резкого взмаха руки. Бирюза когтей отразилась от стола, заскрипели вспарывающие лакированную поверхность царапины. Вторая рука сжала револьвер, курок был взведен в третий раз наперекор правилам. Малиновые глаза расширились от сумасшествия коктейля эмоций. Чистый садизм в резкости жестов верхним слоем лег над спесью, над возбуждением, подсвеченным. Вишенкой на дне бокала закрепилась крепчайшая адская выпивка с круга чревоугодия. Валентино нарочито медленно расстегнул верхние пуговицы пальто, огладил усики на макушке. — Твоя персональная программа дала сбой, Вокс. Постарайся не искрить от экстаза. — Грешник провел лапками навстречу, облокотился на стол, почти лег, подставляя лоб под пулю. Предлагая себя в качестве мишени, на деле изводя от восторга вседозволенности. Спина выгнулась. Длинному телу не хватило места, пришлось задним лапам на стол залезть. Усики подрагивали, сжимались кулаки. Готовность испытать жар агонии хмелила. На стол капнула капля крови, спущенная со лба. — Блять, это же просто сенсация. — Одухотворенная мелодия из нот электризующего исступления перебилась акцентом из щелчка. Сколько же ярых представлений, фантазий кровопролития, от которых с высунутым от удовольствия языком оставалось дышать… Все они в пропасть пали. Ничего. Совершенно ничего. Пуля не пробила толстую, грешную кожу. — Да сукин сын! Трансляция эмоций исказилась, первый из "ВВВ" повторил за партнером, с грохотом навалившись на стол. Валентино приспустил очки-сердечки, прикусил дергающуюся губу. — Убери дилера, мы еще не закончили, — он предложил собственный револьвер, сложил крылья, еще распахнутые от готовности проиграть в самом что ни на есть лучшем виде. Приняв подачку Вокс сбросил с худощавых плеч запятнанный бурым пиджак, сковывающий дерзкие движения. Через мгновение шесть патронов прилетели в стекло. В его слоях застряли пули, а акулоподобный демон вместо предупреждения выдал поклон. Хлопнула задвижка на окошке. *** — Так-то лучше… — Валентино не успел закончить, за подбородок его подхватили когти. От экрана отделилась голограмма языка, что потянулась к лицу напротив, со сластной озвучкой облизала кровь с рассеченного лба. Вокс только удовлетворенно цокнул. Реакция последовала мгновенно, Валентино сорвал очки, оттолкнул их к краю. Глаза исказились прищуром. Две правых лапки вцепились в ручку нагана, оттолкнули. Оружие полетело в отсек. Второй револьвер недолго ждал той же участи. Грешники, оплетенные нитями кровоподтеков, по-животному изголодавшиеся по вот-вот пришедшему удовлетворению от доминирования в игре, разнились в построении цепочек обольщения. Каждый охотился по-своему. Русская рулетка — прихоть, забава для повелителей, не отличившихся желанием сковать проигравшего узами контракта. Лишь одна мысль спустить пар одновременно с курком выводила обычно собранного Вокса из себя. Гремучая смесь из грехов, совершенных еще при далекой жизни, привела к тому, что даже погнутая антенна излучала ток вседозволенности в аду. В казино. В этой блядской комнате. Окровавленная фигура партнера с улыбкой пошлой, клыкастой, в одежде экстравагантной, как же она нарывалась иногда оказаться зажатой между его телом и стенкой. Азартная игра дала возможность перезагрузки, но довести её до конца не дала удача, ускользнувшая из-за чертовой вероятности выстрела. Очередная адская забава с шансом в 20% позволила бы забиться в оргазме, загружая сеть до предела. Остальные 80% оставляли шанс добиться того же исхода в сексе. В аду. В казино. В этой блядской комнате. Для Валентино происходящее — извращенная прелюдией декорация. Из клипа, трейлера или фильма. Разница между всем перечисленным нулевая, ведь исход предрешен: все сольется в дорогу к кругу похоти. Скуренная сигарета, сбитая шальной пулей шляпа, окропленный каплями крови мех и расстегнутое пальто на свету единственной лампочки гласили, что съемки начнутся с минуты на минуту. Но в главной роли был ни один из шайки его порноактеров, а сам грешник. Тот, кто извиваясь всем насекомым существом пал на стол, не укутанный крыльями. Неудобная, маленькая для тела поверхность стола стойко держалась под напором пары повелителей, отдававшихся не первому и ни в коем случае не последнему греху в жизни. По стройному телу Вокса забегали две пары лапок, тонких, изысканных, как их обладатель. Вот они срывают слои одежды, вот зажимают ягодицы, а вот перебираются на бедра, огнем полыхающие от давно уже очевидного возбуждения. Возбуждения того, кто явственно на публике поддерживал проклятый имидж, а в тишине покоев стонал от самого зверского порно, от издевательств над заклятыми врагами. Пальто оказалось распахнутым под воздействием когтей более резких, искрящихся, подпаливающих края одежд. Изображение на экране больше не психовало, транслировало эмоцию сладострастную. Голографические губы то и дело облизывались, рвались не целовать, скорее кусать окаймленную шерсткой шею длинную, пока Валентино неспешно утягивал движениями в новую игру, только что придуманную. Тоже первую. Более опытный, обаятельный второй из "ВВВ" завлекал больше не дымом или мишенью, а натурой. Кажущейся податливой, но опасной. Не давал захватить всего себя сразу, как бы Вокс того не хотел. На поцелуи отвечал тягуче, обвивал чужой язык, свой царапал о клыки, сладко посасывал безвкусные губы. Умело игнорировал засохшую на меху кровь. Меху, защищающему обнаженное тельце заместо одежды. Пальто раскинулось под ним, укрыв хрупкие крылья. Уже три пары лапок оказались закинуты на стоящего над ним Вокса. С рубашкой расстегнутой, со штанами стянутыми. С силами, берущимися от предвкушения скорой развязки, а не от электричества, что бежало по венам и жалило Валентино подобно змею-искусителю. Ведь азарт — лучший руководитель. Безумие — совратитель. А казино — оправдание. Расстояние быстро сокращалось. Гнев над распутством помыкал, зубами вгрызался, брал не стесняясь. Суккубы, инкубы могли завидовать бешеной энергии, страсти, игре контрастов, спектру матных выражений. Трехмерный язык спешил исследовать вновь уже давно знакомое насекомое, как можно больше следов оставить, с чем оружие совершенно не справилось. Искусанная, рвано вздымающаяся грудь, клочки меха под когтями. Валентино противно стрекотал, когда Вокс против шерсти "ласкал". Второй из "ВВВ" в долгу никогда не оставался. Так и сейчас черные ножки пристраивал меж чужих, надавливал, возбуждение провоцируя. Вездесущий партнер шанса навстречу подаваться не упускал, терся, изголодавшись. Останавливался, стоило второй паре лапок стягивать тесное белье, грубо член сжимать, приструняя. Вокс эти мановения ценил всей чернотой души. Шипел, рябь на экране транслировал, стоны разменивал на рыки. Как раньше партнеры не баловались игрушками, притащенными со съемочной площадки. Конечно, револьверам тоже можно было применение найти, в секунды оргазма наотмашь стрелять, от восторга содрогаясь, дико скалясь. Но до них нужно было дотянуться. Лень и нежелание отвлекаться друг от друга диктовали не терять ни секунды от секса. Самого порочного, которого в мире азартных игр можно было вообразить. Даже демоны догадались бы найти место подходящее, пока Вокс не жалел, входил резко, на чужие плечи опираясь. Пока Валентино жмуриться не думал, розовел от духоты, адского жара, удовлетворенно лицезрел мерные покачивания над собой, навстречу длинным телом выгибаясь. Пока остальные посетители души проигрывали, Велиала упрашивали одарить мигом удачи, давно позабыв про развлечения повелителей. И пока дурман юродства не оказывался сильнее бесов, что нашли выход вдвоем обмануть игру с одним возможным победителем.