We will teach each other to love

Властный силуэт королевы семи смертных грехов медленно подступал к падшему ангелу, обессиленно лежащему на холодной земле. Его жалкие попытки подняться лишь вызывали улыбку на её лице, а ничтожные, опущенные вниз глаза побуждали еле сдержанное желание поглумиться. Элегантной и воистину дьявольской походкой она пустилась огибать непонятливого владыку ада, сверкая превратной улыбкой его мизерной персоне. В какой-то момент Лилит приостановилась напротив него, стараясь настроить зрительный контакт, но отнюдь это было возможно. Мужчина, пугаясь кошмарного образа возлюбленной, лишь несообразно изучал поверхность, на которой был прижат к ногам беспощадной владычицы. Не терпя подобного девушка, пуская издевательский смешок, носочком своих черных туфель, упираясь в подбородок несчастного, приподняла его славную головушку, сопровождая свое деяние неестественно озлобленной ухмылкой. Золотистые цепи неожиданно оковали горемыку, цепляясь за шею и кисти рук, силой укладывая Люцифера ближе к шероховатой поверхности. В порыве наплывшей паники он постарался выбраться, дергая руками и по возможности выгибаясь, но всё было тщетно. Азарт мельком сверкнул в глазах дьяволицы, однако тут же растворился в препятствующем ей тумане, неожиданно начавшего фланировать вдоль адских владений. Белый дым, по мимо ослепления, нес в себе нечто настораживающее девушку, от чего та, бросив своё увлекательное злодеяние, поспешила раствориться в потёмках не тронутых посланником её бед. Но не успела она исчезнуть, как совсем рядом образовался новый силуэт. Однако погодите, что-то подобное владыка уже наблюдал. Черная, безликая тень встала на колени, сдирая плотные золотистые цепи с Люцифера и помогая тому подняться. Стряхивая с себя ошмётки приевшийся к одеянию грязи и незначительные клубки пыли падший неотрывно наблюдал за расплывчатым образом спасителя, стараясь разобрать в нём кого-то из круга знакомых. Бесполезно, ибо с самого начала задумка его была обречена на провал. Силуэт слишком неясен, разум через чур одурманен кошмаром, туман избыточно густ и бледен. В этой игре всё идёт против владыки ада, кроме него – таинственного героя, оберегающего его вторую ночь и вторую ночь покрывая мраком своё имя. "Помогите! Помогите или я погибну! Помогите! Помогите или я погибну, обречённый пасть жертвой коварного змея. Милостивые боги! Вот он подходит всё ближе, Вот он подходит всё ближе..." Послышались внезапные возгласы на немецком языке, сопровождаемые игрой чрезмерного количества немалого разнообразия инструментов. Знакомый зингшпиль понудил пробудиться от туманного сновидения, попутно рассеивая остатки смутной дрёмы. Медленное вступление и устремлённое сонатное аллегро давно изъявили об опере, к коей и были причастны. Сладостными нотами, из расположенного у края прикроватной тумбочке радио, кропотливо выливалась знакомая композиция Моцарта"Волшебная Флейта". «Вовремя ты.» Мысленно поблагодарил своего спасителя Люцифер. Всё же герой из его снов не более чем часть этих же подсознательных игр разума, а Аластор и его радиоэфир более чем реальны. К превеликому сожалению последнего владыка ему никогда не признается в своей бесконечной благодарности, предпочитая держать подобные откровения при себе. Однако сон это или нет, пугает он и после пробуждения. Нереальный образ возлюбленной вновь принуждал дрожать от страха, являясь к несчастному из ночи в ночь. Если раньше падший не желал мириться со скорым утром, мечтая кутаться в лёгком охвате вечной дрёмы, то теперь погружаться в мир сновидений он страшился, ибо там, в закоулках кошмарного мира, его поджидала она. Та, кого он мечтал видеть, отныне внушала не более чем страх. Сонливость всё не наступала. Довольно странно для того, кто из-за своих ранних пробуждениях всегда был уставшим. Владыка предположил, что всему виной недавний кошмар, взбодривший несчастного, однако мысль его тут же была поражена стрелой нависающих в центре покоев часов, ясно показывающих без двадцати час. Утро давно отступило, по адским владениям во всю разгуливал день. Только после своих наблюдений Люцифер удосужился прислушаться к суматохе этажом ниже, ясно говорящей о том, что в отеле во всю идет подготовка к очередной увлекательной затеи юной принцессы. Довольно любопытно; что же она вновь затевает? Падший так бы и спустился к ней, лично интересуясь её идеей, однако нет. Он так не поступит. Отцовская любовь безумно сильна, но не сильнее страха и стыда. Он всё не может отпустить то, как вчера нагло проигнорировал её. Возможно она нуждалась в нём, не стала бы его любимая дочурка просто так тревожить родного отца, а он дажа не удосужился поинтересоваться тем, зачем она к нему наведалась. Так владыка и видит эту картину: Он спускается к ней, как ни в чем не бывало, получая в ответ полный разочарования взгляд. "– Что случилось, милая?" "– Так теперь тебе есть до меня дело?" Нет-нет-нет! Она точно так не скажет, скорее: "– Почему ты снова меня сторонишься?" Она слишком хорошая для него. Бедняга, скорее-всего, будет винить себя, нежели отца. От того печальнее. Радует лишь одно – Люцифер чувствует эмоции. Негативные, но все же. Погодите... Отнюдь! Это не хорошо, это ужасно! То, каким образом они были вызваны – отвратительно. «И чего ты добился? Считаешь, что можешь позволить себе подобное отношение к единственной душе, которая к тебе, почему-то, всё ещё не равнодушна? Нет. Никто не будет вечно прощать тебя. Со своим самокопанием ты не нужен никому. Лилит ушла от тебя, потому что ты жалкий. Тебе мерзко от самого себя, так с чего вдруг другие не станут испытывать к тебе отвращение? Ты ужасен. Ты ужасен. Ты ужасен...» Зацикленная мысль в голове всё отдавалась неприятным звоном в ушах, противиться которому не представлялось возможным. Однако в какой-то момент поток однообразния неожиданно был прерван иной мыслью: «Ты ужасен... Погоди.» Владыка прислушался к ещё играющей по радио опере, вместе с этим мельком глядя на часы. «Почти час, так почему по радио идёт эфир? Обычно музыка играет исключительно утром и по вечерам.» Падший погрузился в размышления, постепенно перетекающие от одной мысли к другой. Размытые отблески счастливых воспоминаний сменялись недавним кошмаром, смешиваясь и предавая отрывкам прошлого толику ужаса. Поминутно страх сменяет равнодушие. Теперь происходящее не только на иву, но и в чертогах разума, совершенно не беспокоит Люцифера. Жуткие отголоски недавних размышлений медленно растворились в сгущающейся пустоте, не давая владыке забыть о том, к чему он пришёл за семь страдательных лет. "Ничего" вновь заняло властвующую роль в подсознании короля ада, бессовестно пожирая остатки эмоций. Голова пуста, как и душа, а значит и тревожиться не от чего. День минует, как и последующие, а потому и смысла нет принимать в нем участие. Именно так и размышлял владыка, предпочитая не рушить выстроившейся режим, основанный на меланхоличном почивании болванкой в штабельной позе "гляделки с потолком". Замечательный слоган на жизнь: "Быть никем и жить ничем"! Однако по мимо самого Люцифера никто из присутствующих в отеле подобного мнение не придерживается. Оно и к лучшему. Так и продолжил бы владыка превращаться в однобокую бесчувственную массу, если бы не знакомый голос по ту сторону дверей, сопровождаемый тихими постукиваниями: – Пап, ты ещё спишь? О Всевышний, это Чарли! Он подвёл её вчера, пав ниже некуда в собственных глазах. Поступить так вновь он больше себе не позволит. Не она виновата в его бедах. Нет. В одно мгновение приводя себя в порядок, исключительно внешне, падший явил свой лик милостливой принцессе, появляясь прямо перед ней при помощи ангельской магии, при этом не трогая двери, оставляя те закрытыми. Всё же покои его после кропотливой работой над утиной семьёй выглядят весьма неопрятно. – О-хо-хо~ Чарли! Чего ты так рано? – Неловко посмеиваясь поинтересовался король. – Уже день, пап. – Неловко пробормотала ему в ответ дочь. День. Точно. Умеет же оплошать с первой фразы! Талант, не иначе. – Ах, ну да... – Неловко прошептал себе под нос владыка. – А-э-м... Что-то случилось? Тут Шарлота засияла. Видно затея, которую она удумала провести для друзей, ей очень интересна. Полная энтузиазма принцесса немедля начала вещать: – Мы с Вэгги решили поиграть в цвет эмоций и, ты не поверишь, остальные захотели присоединиться! Представляешь? – Вне себя от радости Чарли чуть ли не завизжала от радости. – Хотела узнать, не хочешь с нами? По поводу правил не переживай, там почти никто ничего не понимает! Мы всё объясним вам. Ну так что? – Пуская в ход свои щенячии глазки поинтересовалась девушка. Запрещённый приём, тем более против неравнодушного отца! Разумеется ответ был очевиден. Всё же Люцифер желал сгладить вину перед дочерью за проявленное неуважение, о котором та даже не подозревала. – Ну-у-у, сегодня у меня не так много дел, так что да. Да, я согласен. – Дел? Опять господин важность включился, ей Богу! – Отлично! Идём! – Шарлотта направилась к лестнице, подзывным жестом приглашая отца следовать за ней. Напротив дивана стоял оформленный под разнообразные вкусности и напитки небольшой стол. Помимо лимонадов принцесса позволила друзьям действительно провести время в свое удовольствие и в знак благодарности одобрила ликёрные вина. В компании знакомых лиц Люцифер так же заприметил взрывную подружку паучка, по всей видимости находящейся в отеле с того самого дня. Мало вероятно, что здесь она с целью искупления, и всё же никто не против. Бедняга натерпелась достаточно, отдых в столь очаровательном и спокойном месте наверняка в какой-то мере пойдет ей на пользу. По всей видимости девушка так же вызвалась принять участие в игре, дабы скоротать время. Довольно милый жест с её стороны. К превеликому сожалению адского владыки на кресле около дивана томительно восседал радио-демон, сверкнувший своей постылой лыбой как только заприметил короля. Что с ним не так? Люцифер, не желая находиться неподалёку от Аластора, решил сесть от него как можно дальше. На пример на самом краю противоположной от ненавистного демона стороны дивана. Почти сразу рядом с ним приземлилась и Чарли вместе со своей возлюбленной. Как только компания настроилась на игру, девушка приступила к объяснению правил. Обычно за неё это делает Вегги, однако в этот раз Шарлотта удумала взвалить всё на себя, тем более что хлопот не особо то и много. – Спасибо вам большое, что вызвались составить нам компанию. Ребят, я правда вас всех очень люблю, и то, что вы сделали, очень много для меня значит. Правда, спасибо вам за это огромное. А теперь к правилам! Они довольно простые. Перед нами лежат карточки, с обратной стороны которых написаны названия разных эмоций. Кто-то из нас вытягивает карточку, читает что там, но никому не показывает. После он откладывает её в сторону и при помощи жестов и мимики лица старается показать нам эмоцию, написанную на этой карточке. Тот, кто угадывает - продолжает ход. Если вы не знаете, как показать эту эмоцию, то просто кладите карту на дно колоды и вытягивайте новую. Всё понятно? К всеобщему удивлению правила действия были довольны просты и все мигом ухватили их на лету, желая поскорее приступить к самой игре. После одобрительных кивков, Чарли поспешила дополнить свою речь, прежде чем они приступят. – Главное не забывайте, что основная цель игры - веселье. Все мы здесь для того, чтобы сблизиться и лучше понять эмоции друг друга. Я очень вас люблю и мне очень интересно, как каждый из вас проявляет свои эмоции. Ребят, вы правда лучшие. – Закончив свое объявление девушка мило улыбнулась, с некой заботой оглядывая всех присутствующих. Кто-то неучтиво закатил глаза, как это сделала Черри, а кто-то одарил девушку такой же заботливой и благодарной улыбкой, как Энджел. И как эти двоя стали лучшими друзьями? Буквально сразу же после откровений Чарли, дабы начать игру, решилась первой вытянуть карту. Немного поразмыслив девушка, убирая предмет в сторону, завела процесс. Широкая улыбка, румянец (вызванный растиранием щек руками для желанного эффекта) и настойчивые толчки в сторону Вегги побудили последнюю предположить: – Любовь? – Ну-у, почти. – Не прекращая действие ответила принцесса. – Заинтересованность? Интрига? Пропаганда? – Белокурый парень всё не унимался, то и дело выкрикивая с места свои предположения. К всеобщему счастью он, наконец, заткнулся, но не без помощи сидящего рядом бармена, в нужный момент ткнувшего в него локтем. Черри, находящаяся с другой стороны он паука, до этого сама собиралась дать ему лёгкий подзатыльник. Счастье Энджела, что до этого не дошло. Её легкие пинки никогда не бывают лёгкими, уж он то знает. Люцифер задумался. Любовь - чувство более сокрытое. Оно не проявляет себя так же яро, как например... – Влюблённость? – Верно! – Радостно завопила Чарли на то, что понял не кто-то из друзей, а родной отец. Девушка любит всех, но всё же родственные связи не менее важны. Признаться честно, бедняга всё переживала на счёт того, что не справится и никто её не поймёт. Благо первый раунд с её участием прошёл удачно и быстро, а потому мимолётные переживания тут же рассыпались в пух и прах, давая разволновавшейся бедолаге расслабиться. Подсознательное она всё же довольна собой, ибо избавила прочих присутствующих от первого и самого волнительного хода. Но дальше - интереснее, потому как в пару с Вегги они заготовили множество интересных эмоций. И вот, Люцифер вытягивает карточку, с аккуратно написанным словом "Отчаяние". В голове ненароком всплывает вопрос о том, кому принадлежит эта рукопись и кто это придумал? В любом случае владыка убирать картонку под колоду себе подобных не собирается, по крайней мере делать это первым он не станет, ибо подобным образом вновь опустится в своих глазах не смотря на то, что и опускаться уже некуда. Падший прилежно откладывает карточку в сторону, готовясь сладить отчасти нечто похожее на предоставленное ему, однако не успевает он сготовиться, как со стоящего поодаль кресла слышится предположение Оверлорда: – Отчаяние. – Без колебаний в голосе утвердительно отзывается Аластор. Люцифер ничего не отвечает, лишь театрально фыркает в сторону догадливого грешника и, словно игрок в мафии, раскрывает свою карточку, кладя её лицевой стороной на стол. Подобный жест радио-демон никак не воспринимает, за место этого предпочитая продолжить игру. Потому как столик находился он него слишком далеко, ему пришлось использовать свои силы. При помощи образовавшихся из под земли четных щупалец он вытягивает карточку, принимая которую несколько раз перечитывает. Похоже Аластор оказался в том же положении, что и его оппонент всего мгновение назад. Владыка задумывается. Каким образом Оверлорд его раскрыл? Не проходит и минуты, как до задетого владыки наконец доходит. «Он только что назвал меня отчаявшимся!?» – Приходит к выводу падший. Признаться, это его задело не на шутку. Да, на данный период времени в жизни его не всё так гладко, но не на столько же всё плохо, что его уже по праву считают отчаянным!? Подобного терпеть он не намерен, а потому решает отомстить. Как только радио-демон откладывает картонку в сторону, Люцифер тут же уверенно, ни на минуту не сомневаясь в своих действиях, восклицает: – Самоуверенность! – К сожалению вы не правы. – С ходу дает отрицательный ответ Аластор без упоминания того, что он так-то ещё не начал. Только несчастный собирается приступить к игре, как паучок вновь заводится. – Сонливость? Неуверенность? Беспокойство? – Словно читая по глазам не унимался парень, ибо с Оверлордом иначе не получится. – Нет. Нет. Совершенно верно! – Комментируя каждое предположение белокурого парня радио-демон дал положительный ответ на последнее из предложенных. На это Энджел весело воскликнул, всплескивая одной парой своих рук ввысь, а другой сжимая кулачки. «Беспокойство?» – Размышлял владыка. – «Серьёзно? Если бы не этот парень, никто бы ни за что его не понял. Мой вариант более правдоподобный.» В какой-то момент Люциферу пришлось бороться с превеликим желанием вернуться в свои покои. Благо мысль о том, что Чарли останется здесь вместе с ненавистным ему радио-демоном, заставила его почти сразу заглушить неутолимую жажду одиночества. По прошествию получаса ход игры не менялся. Всё шло спокойно и без происшествий. Счастье принцессы, что страсть великой троицы к алкоголю не испортила времяпровождение. Все вдоволь повеселились, покорчили смешные гримасы и весело отдохнули в большой компании. Однако через какое-то время карточки всё же закончились, и Энджел предложил прогуляться. Какой он всё-таки гиперактивный. Почти все тут же дружно одобрили его предложение, в отеле предпочел остаться только Люцифер. Никто особо не был против, а потому почти сразу компания "неугомонных" отправилась на прогулку. Вновь владыка остался один на один с самим собой. Томно вздыхая он направился в свою, пропитанную недавними слезами и мучительным кошмаром, комнату, сразу падая на мятую постель. Под строгим взглядом утиной возлюбленной, наблюдавшей за ним с самого его возвращения, падший нехотя засыпает. Он не желал вновь окунаться в море страданий, но был не способен контролировать погружение в леденящий душу кошмар. Властный силуэт королевы семи смертных грехов медленно подступал к падшему ангелу, обессиленно лежащему на холодной земле. Что-то знакомое... Стоп. Он это помнит. Элегантный силуэт кошмарного образа возлюбленной, огибающий его со злой ухмылкой, уже являлся к нему прошлым сном! В подтверждение его догадки знакомые золотистые цепи вновь прижимают его к земле, хватая бедолагу за шею и кисти рук, дабы тот не мог противиться. Но в этот раз кошмар идет по иному сценарию. Нет никакого тумана, нет никакого спасителя. Лишь он, наедине со своей бывшей. Дьяволица скрупулёзно наклоняется к обречённому, губами касаясь мочки его уха. Сладкий шёпот внезапно льётся из её уст, гипнотизируя и заставляя сглотнуть образовавшийся в горле ком удушенья. – Имя. – Всё, что произносит она, прежде чем вернуться в исходное положение. – Что ты хочешь? – Окрести бледный смог. – Я тебя не понимаю! – Он не явит себя, пока не окликнешь его. После слов своих невнятных Лилит скоропостижно растворилась, оставляя владыку без ответа. Внезапный шум и шорох оглушили несчастного, побуждая пробудиться ото сна. Второй раз за день радио вытягивает его из кошмара, но к чему бы? – Сломалось? – Непонятливо интересуется Люцифер у пустоты, слегка стукнув по металлическому коробку. Неожиданно после его действий радио действительно заглушается, возвращая привычное затишье. Но не проходит и минуты, как по всему помещению эхом расплываются тихие постукивания. – Папа, ты там? – Интересуется знакомый голос по ту сторону дверей. Люцифер тут же очутился возле дочери, не желая чтобы та видела его комнату. – Здравствуй, Чарли! Зовёшь меня дважды за день! Что стряслось? – Извини если отвлекаю. Ты не хотел бы поужинать с нами? – Поужинать? Так рано? – Рано? – Девушка вопросительно вскинула бровь. – Почти десять. Мы поздно вернулись с прогулки. Уже так поздно? Сколько он спал? – Десять!? А, ну да. – Ещё раз прошу прощения за внезапное вторжение, – Чарли неловко усмехнулась, прежде чем продолжить, – Но ты так редко выходишь. Мне моментами кажется, что ты не ешь вообще. Не знаю, на сколько это важно для тебя, но всё же я немного переживаю. Чарли переживает за него, а он продолжает вести себя, как центр вселенной, которой не нужно ни о ком думать и заботиться. Какой стыд. Неловкость лёгким румянцем отразилась на бледных щеках короля ада. Конечно, он бессмертен, но лишь до тех пор, пока не убивает себя сам, или пока на него не устроят покушение ангелы. Потому да, питание для него более чем важно. – Не беспокойся лишний раз, милая. Мне это не особо нужно, поэтому я и выхожу к вам редко. Если хочешь, я составлю вам компанию. Мне не сложно. – Нежно улыбаясь девушке поспешил успокоить её владыка, чуть приукрашивая действительность. – Ты правда не против? – С чего бы? – Здорово! Нас там ждут уже, пойдём! – Резво хватая отца под руку принцесса поспешила спуститься к своим друзьям, ожидающих их за столом. Нелепая троица, состоящая из кота бармена, белого паучка и одноглазой девушки, шумно что-то обсуждала. Ещё одна особо с одним глазом мирно, на сколько это возможно в её случае, устроилась на коленях Энджела, пожёвывая что-то взятое со стола. Вероятней всего это был кусочек запечённого мяса. Аластор так же присутствовал на застолье, однако привлекал меньше всего внимания. Странно, обычно наоборот. Как только Люцифер и Чарли спустились к остальным, их встретила Вегги, приглашая сесть на свободные места. [Расположение за столом: Люцифер-Чарли-Вегги-Хаск-Энджел и Ниффти-Черри-Аластор.] Округлый стол позволил владыке находиться не только рядом с дочерью, но и бок о бок с ненавистной ему персоной. Какое-то время все, не беря в расчёт Аластора, весело разговорились обо всём на свете, но скоро компания поделилась на две группы. Троя неугомонных друзей стали бурно что-то обсуждать. Маленькая горничная вскоре покинула колени паучка, берясь за любимое дело - уборку. Вегги и Чарли же решили уделить чуточку больше друг другу внимания, а потому тихо болтали о своём. Падший остался один на один с пустующей весь ужин тарелкой. Никто из присутствующих, к счастью мужчины, даже не заметил его маленькую голодовку. Он с радостью попробовал бы что-то со стола, но ничего внутрь не лезет. Еда совершенно его он интересует. Под конец застолья Черри покидает компанию, душевно со всеми прощаясь, но всё же уделяя больше внимания лучшему другу и заинтересовавшего её бармена. Минутой позже остальные так же расходятся по своим комнатам. Все, кроме Люцифера. За место того, чтобы возвращаться в ненавистное ему траурное место, он направляется к дивану, где позволяет себе в сидящем положении прикрыть глаза и расслабиться. Однако покой его длился не долго, ибо мысли его, не хуже сна, вновь накидывают ему кошмары. Прощай пустота в голове, да здравствует Лилит! Властный силуэт королевы семи смертных грехов медленно подступал к падшему ангелу, обессиленно лежащему на холодной земле. Владыка приоткрывает глаза, дабы убедиться, что он не спит. После вновь покрывает их, взирая на знакомый ему сюжет, глубоко засевший в памяти. Элегантной и воистину дьявольской походкой она пустилась огибать непонятливого владыку ада, сверкая превратной улыбкой его мизерной персоне. Из непрерывно повторяющихся трёхзвучных фигур складывается линия аккомпанемента, что резонируют с глубокими органными басами... Так, стоп. Люцифер дёргается открывая глаза. Тут же он замечает знакомую фигуру радио-демона, эмоционально играющего на из ниоткуда взявшимся рояле знаменитое музыкальное произведение Бетховена "Лунная соната". Играет Оверлорд замечательно, поражая своим умением владыку, однако тот предпочёл бы сейчас тишину. На старательную игру самопровозглашённого музыканта падший лишь раздражительно трет красные от разкого света глаза, но оставлять того в одиночестве, по каким-то причинам, не спешит, терпеливо вслушиваясь в мелодию. Примерно через час Аластор играет завершающие аккорды. Конечно это лишь первая часть небезызвестной композиции Бетховена, всё же Аластор не собирается так долго распинаться перед владыкой. После окончания своего деяния он спешит подойти к наблюдавшему за ним всё это время Люциферу, по пути убирай музыкальный инструмент при помощи чёрных щупалец, вызванных исключительно щелчком пальцев. Останавливаясь неподалёку от короля, Оверлорд чуть наклоняется. – Благодарю вас, вы замечательный слушатель! В знак благодарности мне бы хотелось пригласить вас на ужин. Падший недоумевая наблюдает за радио-демоном. – Мы буквально недавно ели. – Это было целых много времени назад, и я успел проголодаться! – Не называя точного времени бодро отвечает грешник. Люцифер уже было собирался отказаться, как вдруг мысленно представил свою пугающую комнату, эмоционально пожирающую несчастного изнутри каждый божий день. Она выжидает его, готовя новые кошмары. – Ладно, идём. – Решительно соглашается владыка. Мужчины сидят друг на против друга. Пока Аластор с аппетитом прожёвывает ароматные кусочки мяса, Люцифер предпочел вновь поголодать. Вилка с наколотым угощением застывает у губ радио-демон. Он обращается к сидящему напротив, осторожно отводя столовый прибор в сторону. – Неуважительный жест. – Говорит он, после чего кладет лакомый кусочек себе в рот. – Это ведь не ты готовил. – С чего такая уверенность? Тут Владыке стало страшно. И это ела его дочь? – Не беспокойтесь, – Спешит угомонить накручивающего себя оппонента демон. – Травить кого-то здесь не в моих интересах. Вас тоже. – Добавляет он. Не решаясь продолжить спор Люцифер всё же запихивает в себя небольшой кусочек мяса. Ему не сложно есть, но он этого не хочет, а потому трапеза начинает доставлять дискомфорт. Масло в огонь подливает неожиданная неловкость, нависшая над ним, словно грозовое облако. Ну что за напасть? По окончанию дополнительного ужина Аластор вновь начинает диалог. Что с ним сегодня не так? – Помнится мне, вы как-то упоминали, что играете на скрипке? – Играл, – Спешит поправить его падший. – И довольно давно. Радио-демона это словно не тревожит, а потому он продолжает: – Не против ли вы сыграть со мной? – Смотря что. – Принимая свою безысходность интересуется владыка, одновременно с этим материализовывая в своих руках золотистую скрипку. – Предлагайте, не особо разбираюсь в классической музыке. Я постараюсь подстроиться под вас. – Ну да, я слышал прошлым утром. – Со смешком припомнил Оверлорду Люцифер. – Знаешь. То, что ты играл, вполне мне нравится. – Замечательно. – С этими словами Аластор вновь возвращает инструмент на место, присаживаясь и готовясь к игре. Темные коридоры, пропитанные не столько страхом, сколько любовью и добром, сопровождают сонную принцессу вдоль отеля. Внезапно её одолела жажда, потому она и выбралась из под теплых обнимашек и пушистых одеял, дабы попить воды. Внезапно у лестницы она услышала музыку. Прислушиваясь девушка направилась к источнику звука. Завораживающая мелодия привела её к гостиной, где погруженные в себя мужчины воспроизводили на свет нечто по истине впечатляющее. Скрипка её отца в дуэте с невообразимой игрой Аластора дополняли друг друга, придавая мелодии некую толику очарования. Как бы сильно не хотелось пить, Чарли не смела тревожить двух дорогих ей людей, что впервые сумели найти общий язык хотя бы в музыке. Редко такое повстречаешь. Не позволяя себе рушить сотворившуюся идиллию она лишь наблюдала, ожидая завершения. Начали они уже давно, а потому дуэт их подходил к концу. Как только музыка затихла, девушка позволила себе выйти из затишья, проходя к раковине. Уходя со стаканом воды она обратилась к мужчинам: – Это было потрясающе! – После этих слов принцесса оставила их наедине, поднимаясь к себе. Только сейчас они заметили, какой неловкой вышла данная ситуация. Скрипка Люцифера растворяется вместе с ним и Аластор остаётся один. Рояль исчезает под землёй, а смущённый произошедшим радио-демон, при помощи демонических сил, переносится к себе. К удивлению владыки апатия не тянется к нему, как только он оказывается в своих покоях. Напротив, он во много счастливей, чем был в последнее время. Давно не было в его скудной жизни столь насыщенных, пускай и коротких, дней. Действительно отель реабилитации. Только он меняет своё одеяние и касается головой подушки, как его настигает сонливость. Множество приятных мыслей, отнюдь даже посвящённых Лилит, помогают погрузиться в сновидения. Возможно эта ночь и оставила бы его без кошмаров, если бы не прожигающий спину взгляд полный ненависти. Она не позволит ему быть счастливым. Безжизненные глаза утки в виде бывшей возлюбленной наполняют помещение новой волной отрицательных эмоций, нагоняя в сон чудовищный кошмар.