***
В последний раз Хозяйка Дождя обращалась за помощью после нашествия долгоносиков, угрожавших её урожаю. Ей нужно было найти способ прибегнуть к услугам мелкого чиновника по борьбе с вредителями на шесть месяцев, необходимых для полного истребления долгоносиков. Она предложила Линвэнь щедрое количество корнеплодов. Линвэнь объяснила, что ни ей, ни её андроидам не нужно есть, и вежливо отказалась, но заслуги отправила. Хозяйка Дождя прислала небольшую корзину с овощами и фруктами в радужных красных, синих, коричневых, фиолетовых и жёлтых тонах. Линвэнь оставила их на целый день, прежде чем решила, что вполне может попробовать один из них. Ещё с тех времён, когда её обязанности были шире, в неё были встроены сложные вкусовые рецепторы. Она использовала их для дегустации ядов. Овощи, пережившие долгоносиков-бурозубов и пять прыжков через всю систему, казались пустой тратой времени, чтобы вечно лежать без движения на безжизненной планете. Она не знала, как они называются, но узнала, что бледно-розовый корнеплод хрустит, как лёд, а на вкус напоминает мёд. У полуночно-синих плодов под кожурой был поразительно золотистый центр, и, когда она надкусила один, на всё лицо брызнул яркий сок. Два дня после этого от неё пахло цитрусовыми, солью и чем-то пряным и цветочным.***
Распределение обязанностей Линвэнь среди множества других работников её планеты заняло два дня, несмотря на то что все они были андроидами, подключенными к самой мощной сети в галактике. Она взяла с собой все необходимое: микродроны, конечно же, одежду на случай, если Хозяйка Дождя или жители планеты сочтут неодетую гуманоидную форму запретной, масла и салфетки для ухода за суставами в случае чрезмерного воздействия воды или других экстремальных ситуаций. Для Линвэнь привычным был холод и отсутствие атмосферы в серверных комнатах. Атмосфера была слишком непредсказуемой. Солнечный свет тоже может быть переменной величиной. Лучше быть подготовиться к худшему. До планеты Хозяйки Дождя, Юйши, было пять прыжков, и она перепрыгивала из гравитационного колодца в гравитационный колодец в точках перегиба между ними. Процесс перехода через прыжковые порты занимал гораздо больше времени, чем прохождение через массив, которое было таким же простым, как проход через дверь. Вокруг портов выросли станции, вращающиеся достаточно, чтобы создавать стандартную обитаемую гравитацию. Стандартная обитаемая гравитация была чуть меньше, чем на собственной планете Линвэнь, и она ощущала дополнительную упругость в суставах и сервоприводах, переходя от ворот к воротам. В очереди стояли андроиды – новые модели, большинство из которых имели полностью скульптурные, подвижные лица, чтобы лучше взаимодействовать с разумными биологическими формами жизни. Линвэнь скептически относилась к тому, насколько эта предполагаемая модернизация успокаивала биологические формы жизни, стоящие в очереди к воротам, но, возможно, это делало получасовое ожидание в переполненном космическом порту более терпимым. Когда Линвэнь вошла на последнюю станцию массива, запах грязи и мычание животных на мгновение заставили её подумать, что она находится на планете. Разве не остался ещё один прыжок? Она экспериментально разогнула ноги и огляделась. Да, стандартная обитаемая гравитация всё ещё сохранялась, и пологий металлический изгиб космических стен невозможно было замаскировать. Но вот пятизубый, похожий на жабу инопланетянин ведёт трех лам на блестящих верёвках. Там возвышающееся мохнатое существо тащило тележку, полную немытых корнеплодов. В толпе гудела стая птиц, хрюкала крупная млекопитающая форма жизни и не менее дюжины голосов блеяли. Всё это было очень органично. Линвэнь деликатно прижалась к стене, подключила свою сеть к сети станции и вежливо попросила карту. По мере того как она приближалась к воротам для посетителей, не имеющих товаров для перевозки, толпа становилась меньше, пока наконец не стало достаточно тихо, чтобы услышать периодические объявления из динамиков. «Запрещается несанкционированная перевозка органических материалов на Юйши или с Юйши. Никаких фруктов. Никаких овощей. Никакого скота. Никакого мяса…» Линвэнь успокоилась. Разумная процедура, чётко изложенная. Самая успокаивающая вещь в галактике. Без всякого ожидания она прошла через выделенный ей массив в комнату, металлическую и стерильную, как её собственная планета. Появилась голограмма пышной зелени, сопровождаемая бодрым, но твёрдым голосом о важности проверки на случай непреднамеренного переноса биомассы. Линвэнь послушно проследовала за андроидом в яркой зеленой форме в цилиндрическую куполообразную комнату досмотра, где она и её багаж подверглись сканированию. — Поздравляем! Неразрешенные формы жизни не обнаружены. Линвэнь задавалась вопросом, какие разрешённые формы жизни могли быть обнаружены. Мир микроорганизмов не имел отношения к её повседневной работе, но она понимала, что вселенная за пределами её стерильной библиотеки кишит жизнью, видимой и невидимой. Если один из них и прикрепился к ней, то, по крайней мере, он был санкционирован. В стене перед ней открылся массив. Линвэнь шагнула через него к жизни и ослепительному свету. Она задействовала свои оптические сенсоры, чтобы осмотреться. То, насколько ярким может быть солнце, всегда казалось откровением. Платформа, на которую она ступила, была настоящим деревом, а не симулякром, – ворсинки и сучки разбегались во все стороны в хаотичном отсутствии узора, свойственном только органической жизни. Изящные металлические колонны поддерживали высокие арочные потолки из многоцветного стекла, отбрасывавшие радужные блики вокруг Линвэнь. Перед ней открывались боковые стороны павильона. По самым дальним опорам ползли бледно-фиолетовые лианы, ветерок шевелил дорожную одежду Линвэнь, а по балкам над головой стрекотало и скользило трио коричневых, пернатых, клыкастых существ. — Вы, должно быть, Линвэнь! Линвэнь повернулась. Навстречу ей вышла девушка в широкополой бамбуковой шляпе. За её спиной, внутри павильона, стоял огромный черный бык. Планеты, конечно, разные, не так ли? — Рада наконец-то встретиться с вами лично, — поклонилась Линвэнь. Глаза Хозяйки Дождя сверкнули, когда она ответила на поклон. Её лицо было измождено непогодой так, как Линвэнь никогда не видела у других небесных чиновников, а слабые морщинки были изрезаны тем, что, по мнению Линвэнь, с вероятностью 89% было настоящим счастьем. — Я тоже очень рада, — она говорила медленно и осознанно. — Ведь именно вы поддерживаете функционирование этой галактики. Линвэнь почувствовала, как черты её лица без активного участия переходят в улыбку. «Только неживые части», — сказала она, что, по её мнению, подчёркивало её скромность, — «Органические части не существовали бы без вас, Хозяйка Дождя». — Глупости. Но я ценю лесть. Пожалуйста, зовите меня Юйши Хуан. Линвэнь обдумала эту просьбу и решила, что из уважения к ней следует проигнорировать её. — Ваши процедуры отбора – восхитительно тщательные. С ними было приятно столкнуться после долгого путешествия, — сказала Линвэнь. Хозяйка дождя внимательно изучила её лицо. «Вы действительно так считаете?» — спросила она с удивлением в голосе. — Да. Порядок, целеустремленность и эффективность. Зрелище, поднимающее дух, — ответила Линвэнь. — Спасибо! О, вы понимаете! — сказала Хозяйка Дождя, теперь её слова звучали быстрее, а иногда и вовсе срывались, как будто половина слога была выхвачена из воздуха. — Никто больше не понимает необходимость правильной дезактивации между массивами. Я уже несколько столетий пытаюсь установить общегалактический официальный стандарт. Никто не считает это важным, пока денежный урожай их планеты не съедает тигровая саранча. Уверена, у вас в архивах хранится не меньше дюжины моих прошений к Цзюнь У. У Линвэнь их было пятьдесят одно. Линвэнь сказала: «Двести семь лет назад один небесный чиновник отправился на Планету Записей, надев по последней моде мантию из живого ледяного дерева. Корни вырвали половину записей о владении древностями до Согласия. В результате два чиновника, которые останутся безымянными, в течение последующих двухсот шести лет вели судебный спор, а бумажная волокита, связанная с их тяжбой, привела к созданию сервера вдвое большего, чем тот, который был уничтожен». Хозяйка Дождя кивнула. — Мы с вами отлично поладим, — заключила она.***
На волах они добрались до огромному здания, где остановилась Линвэнь, – бледное дерево на сером камне с белыми пятнами, которое естественным образом торчало из земли. В комнате Линвэнь стояла удобная кровать, оснащенная портом для зарядки и экраном для развлечений. Она оценила такой подход. Дипломатические миссии могли быть особенно скучными, когда хозяева предполагали, что она спит. — Вам нужно что-нибудь ещё для пребывания? — спросила Хозяйка Дождя. — Этого будет достаточно, спасибо, — ответила Линвэнь. — Хорошо, хорошо. Не хотите ли присоединиться к нам за ужином? Мы часто ужинаем вместе. Процессоры Линвэнь завибрировали, когда она попыталась вспомнить, приглашали ли её когда-нибудь на ужин. Она прервала поиск, когда поняла, что пауза заняла слишком много времени, чтобы быть социально приемлемой. — Не сегодня, спасибо, — сказала она. Каким будет ужин? Придется ли ей есть? Нет, сосредоточься. — Я бы хотела откалибровать свои исследовательские дроны. — Конечно, конечно. Могу я взглянуть на них? — сказала Хозяйка Дождя. Линвэнь согласилась и открыла чемоданчик, в котором находились сто микродронов, каждый из которых был размером не больше пальца. — Им потребуется примерно две недели, чтобы оценить планету, — сказала она. Хозяйка Дождя кивнула. Линвэнь охватило внезапное желание всё объяснить – возможно, это было осознание того, что Хозяйка Дождя поймёт и оценит её работу. — Каждый из них оснащён статогирическим силовым полем с шестидесятипроцентной гибкостью, чтобы обеспечить минимальный вред мелкой местной живности и низкий риск потребления любопытной фауной. Мы с коллегами сами сконструировали их из местных материалов, — когда-то Планета Записей была шахтой. Задолго до создания Линвэнь полезные ископаемые были слишком истощены для корпоративной добычи, но, учитывая тысячи андроидов и тысячу лет, удивительно, что можно было обнаружить. Удивительно, с чем можно работать, имея в своем архиве знания целой галактики. — Невероятно, — вздохнула Хозяйка Дождя. — Вы займетесь их установкой? — Наблюдение за ними потребует большей части моей вычислительной мощности в течение первых нескольких дней, пока мы будем привыкать к планете. — Вам нужна какая-нибудь еда? — Мне не нужно есть, но спасибо. — Но, может, вы хотите? — повторила Хозяйка Дождя, и Линвэнь услышала вопрос уже по-другому. Она снова сделала слишком долгую паузу. Хозяйка Дождя надеялась, что она будет чувствовать себя как дома и облегчит ей работу. Это просто факт. Он не должен был отнимать у неё так много времени на обработку информации, которую очень скоро придётся переводить на аудит. Время шло. Эта неэффективность становилась помехой. — Я иногда ем еду для удовольствия. Я должна поблагодарить вас за вашу подарочную корзину. Продукты были изысканными. — Не за что. Я принесу вам ещё, пока вы работаете, — сказала Хозяйка Дождя. Спустя несколько часов, когда в ночном небе под незнакомыми углами замигали звёзды, Линвэнь вышла из состояния полной сосредоточенности на новых потоках дронов и обнаружила тарелку с полуночно-синими фруктами, бледный хлеб и миску густого кремообразного супа. Она съела всё.***
К пятому дню, проведённому в своей комнате, Линвэнь была наполовину уверена, что её дроны вышли из строя. Вот только это было невозможно. Но и такие результаты тоже были невозможны. В памяти Линвэнь хранились многолетние отчеты Хозяйки Дождя, и в первый же день работы Линвэнь она предоставила ей данные о текущих производственных потоках этого года. Беспилотники кружили над планетой, выборочно проверяя посевы, скот и всевозможные производственные объекты. В конце пятого дня она позвала Хозяйку Дождя. Хозяйка Дождя прибыла через полчаса, на её сапогах была грязь, а шляпа пропиталась дождевой водой. Из окна комнаты Линвэнь был виден великолепный закат; Линвэнь ненадолго задумалась, где была Хозяйка Дождя, но отбросила неуместное любопытство. — Линвэнь, — с поклоном сказала Хозяйка Дождя. — Хозяйка Дождя. У меня есть вопросы о результатах работы моих дронов, — она спроецировала данные на стену, чтобы Хозяйка Дождя могла их видеть. — Расхождение в 0,56 процентных пункта в тоннах шерсти смирлов, упакованной в скалистом, холмистом регионе на севере этого континента, проходящем через Врата 982. Расхождение в 1,02 процентных пункта в количестве кустов листьев ги-зелла, отправленных на переработку чая за пределы планеты через Врата 371. Расхождение в 0,49 процентных пункта в размере стада тарбоксов, перегоняемых через Врата 758. Это единственные расхождения, которые я обнаружила за пять дней аудита. Единственные. Вы взломали мою систему? Это какая-то афера? Потому что она нечеловечески совершенна. Линвэнь взглянула на Хозяйку Дождя, которая улыбалась. Улыбалась! — Уверяю вас, всё это правда, — сказала Хозяйка Дождя. — Несовершенства сбивают с толку едва ли не больше, чем точность. Если бы всё совпадало, всё было бы просто, вы вынули или заменили мои данные. Но три различия? Три? Это нелогично. И непрактично, ведь такой знаток процедур, как вы, наверняка знает, насколько неубедительными будут три одиночных различия в пятидневных данных. Хозяйка Дождя ответила: «Я ценю ваше уважение, даже если вы обвиняете меня». — Конечно, я уважаю вас, — сказала Линвэнь, удивившись, что это может быть под вопросом. Если бы Линвэнь перестала уважать каждого небесного чиновника, который лгал ей, у неё не осталось бы никого, кого можно было бы уважать. Вообще-то она не уважала многих небесных чиновников, но предпочитала не думать об этом. — Вы можете путешествовать во время работы дронов? Я бы хотела показать вам, почему мы так точны, — сказала Хозяйка Дождя, всё ещё улыбаясь, словно это был дружеский светский приём. Линвэнь ещё никогда не была так рада ответить "да".***
У Юйши был свой собственный планетарный массив путевых станций, отдельный от межпланетных. Изобильная жизнь Юйши простиралась даже здесь. Бамбуковые полы и тканые подвески тепло светились под световыми люками, пропускавшими мягкий солнечный свет. Хозяйка Дождя кивала и приветствовала существ всех видов – от двухголовых и четвероногих бегемотов, чьи рога едва не скребли потолок, до пернатых зелёных тварей ростом не выше колен Линвэнь, которые ковыляли с таким достоинством, какое только можно передать ковылянием. Они прошли через три дотошные, но быстрые проверки, и Линвэнь задавала бесконечные вопросы о логистике всего этого. Хозяйка Дождя объяснила всё, что могла, и попросила стоящего рядом работника освежить в памяти несколько аспектов. Когда они вышли из путевой станции, их шокировала пустота. Они стояли на деревянной платформе над потоком. Жуки пели, жужжали и рассекали воздух; радужно-зелёные жуки с широкими плоскими лапками скользили по самой воде, а торпедообразные с полупрозрачными крыльями ныряли в глубину. Вся поверхность дрожала, как во время ливня (Линвэнь видела архивные кадры, но вживую никогда не чувствовала и не видела ливень). — Где это? — спросила она. Её дроны здесь, конечно, не были. Здесь не было ничего, представляющего галактический интерес. — Несмотря на то, что это фермерские земли, — сказала Хозяйка Дождя, — паводки были немного выше, чем обычно, — закончила она, и Линвэнь могла только предположить, что она сильно преуменьшила. Она порылась в шкафу сбоку от платформы и достала пару ховербордов. Она наклонила их и постучала по определенным местам, и они зажужжали. Она поднялась на борт и жестом пригласила Линвэнь следовать за ней. Линвэнь еще никогда так сильно не жалела о том, что оторвалась от привычной сети. На ховерборде не было сигнала для связи. Он просто гудел и ждал. Линвэнь считала, что в этот момент человек должен глубоко вздохнуть. Исходя из этого, она решила перевести часть собственных вычислительных мощностей в режим ожидания на случай непредвиденных ситуаций, требующих срочных вычислений, например падения. Она поднялась на борт. Хозяйка Дождя, к счастью, управляла обоими бортами. Они с легкостью скользили по ровной воде, слишком полной жизни, чтобы называться "спокойной". — Скорее всего, в этой долине не будет собрано ни одного зерна. Горожане в безопасности – мы будем пополнять запасы в хранилищах, но всё будут в порядке. В этом году наши запасы на случай чрезвычайных ситуаций сократятся, но ведь для этого они и нужны. В следующем году поле будет на месте, и люди тоже. Никто не влезет в долги. Никто не будет голодать, кормя инвесторов, которые никогда в жизни не видели плуга. — Восхитительная система, но не могли бы вы просто остановить наводнение? — сказала Линвэнь. Они уже довольно далеко отошли от платформы, и её трудно было отличить от остального хлама позади них. Линвэнь не знала, как плавать. И уж точно не умела плавать. Она напряглась, выпрямив все конечности. Хозяйка Дождя смотрела на горизонт, но потом повернулась. Её глаза расширились, но лишь на мгновение: «Простите, я должна была предположить. Не хотите ли вернуться на платформу? Я могу установить экран удалённого просмотра». — Нет, спасибо, — пролепетала Линвэнь, ужасаясь тому, что Хозяйка Дождя заметила её проблему. — Я просто… ну… я не часто встречаюсь с водой, к тому же она очень глубокая, а я очень плотная. Хозяйка Дождя протянула руку и взяла руку Линвэнь в свою. «Вы не упадёте, но если вдруг – я вас вытащу», — сказала Хозяйка Дождя. — Большинство моих деталей – сплошной металл, — заметила Линвэнь. — Я каждый день поднимаю огромные тюки сена. У меня есть свои способы, — сказала Хозяйка Дождя. Прежде чем Линвэнь успела ответить или сообразить, что делать с рукой Хозяйки Дождя, всё ещё аккуратно держащей её собственную, Хозяйка Дождя воскликнула. — О, смотрите! Они здесь! Струи воды устремились вверх, одна за другой – пять штук. Затем ещё одна серия из пяти, дальше к горизонту. Потом ещё одна. Затем Линвэнь увидела, что под водой появился дополнительный слой яркого мерцания. Гигантские полупрозрачные существа – почти идеальные круги – проплывали сквозь воду. Ближайшая к ховербордам, казалось, раздувалась по мере движения, хотя внешние края оставались приплюснутыми – не идеальная сфера. Затем, так неожиданно, что сенсоры Линвэнь забили тревогу, из него снова вырвались струи воды – по прямой линии вдоль позвоночника. — Вобелонги, — сказала Хозяйка Дождя, и её голос будто засиял солнечным светом. — Удивительные создания. Большую часть жизни они живут в океане, но всегда возвращаются в родные земли, чтобы спариться и размножиться, — один из них открыл широкую пасть и принялся кромсать плавающую листву. Другие струи воды возвестили о том, что их будет ещё больше – целая стая. — Как долго длятся наводнения? — О, неделю или около того. Они откладывают яйца в ил из реки. Они вылупятся через несколько месяцев – у них будут маленькие плавнички, и они поплывут к реке, чтобы попытаться добраться до океана, — Хозяйка Дождя направила ховерборды назад, чтобы избежать надувания вобелонги прямо рядом с ними. С такого расстояния Линвэнь могла лучше разглядеть их цвет – внешний полупрозрачный голубой слой был всего в нескольких дюймах и покрывал более глубокий синий слой с прожилками яркого розового. На мгновение она уловила глубокий чёрный глаз без зрачка, прежде чем он закрыл его, чтобы выпустить воду. Брызги накрыли её, но она не стала возражать. — Неужели некоторые из малышей не добираются до океана? — спросила Линвэнь. — Большинство – нет. У каждого из них десятки потомков. Детёныши вобелонга рождаются как раз к тому времени, когда скарлатины начинают нагуливать жир к зиме, — Линвэнь была уверена, что, какими бы ни были скарлатины, в данный момент они ей не угрожают, иначе Хозяйка Дождя не привела бы их сюда. Но всё же ей пришлось побороть нелогичное желание обернуться и посмотреть. — Не думаю, что когда-нибудь слышала о вобелонгах, — призналась Линвэнь. Правда, большая часть её архива была отключена, но в её переносной памяти хранилось множество названий видов. — Они водятся только на нашей планете. Мы ими не торгуем. Люди на побережье охотятся на них – практически живут ими – и часть их жира идёт на производство других продуктов, но это я оставляю на усмотрение тех общин. Они сами знают, сколько им нужно. Линвэнь показалось, что теперь она это видит: «Значит, если препятствовать наводнениям здесь, то вымрут вобелонги, вымрут прибрежные поселения, а возможно, и эти "скарлатины"». — Всё верно, — сказала Хозяйка Дождя таким тоном, будто Линвэнь не видит всей картины. Линвэнь знала, что не видит полной картины. Это ни в коем случае не объясняло тревожную точность расчетов Хозяйки Дождя – тем более что все это путешествие было совершено ради существа, которое не фигурировало ни в одном межгалактическом манифесте. Но вобелонги были прекрасны. Они преобразили всё затопленное поле, и казалось, что сама вода несёт в себе полосы розового и глубокого, глубокого синего цвета. — Спасибо, что привела меня сюда, — произнесла Линвэнь, и это было очень серьёзно. — Мне очень приятно. Это особенное зрелище. Никогда не знаешь, когда увидишь его снова, — сказала Хозяйка Дождя. — Но, может быть, нам стоит вернуться на твердую землю? — добавила она с улыбкой. — Да, — ответила Линвэнь, и это прозвучало ещё более пылко.***
На следующий день Линвэнь обнаружила расхождение в дюжине бочек ледяного голубого вина в партии из пышной долины, перевозившей сотню с лишним бочек в день. Все остальные данные оставались безупречными. На следующий день после этого Хозяйка Дождя пригласила её на рынок. Они выехали на быке, без всяких порталов, из комплекса, где жила и работала Хозяйка Дождя, и спустились по склону холма; фиолетовые деревья с листьями величиной с лицо колыхались на ветру всего на расстоянии вытянутой руки от головы Линвэнь. Она могла бы протянуть руку и коснуться их. Рынок петлял среди деревьев, под ними и над ними, состоящий из металла, дерева и стекла. В огромном павильоне с матерчатой крышей продавали свои товары – в основном рыбу – высокие люди в черепашьих панцирях, со змееподобными головами и шестью конечностями. На другом конце – четырёхглазые, похожие на вьюрков люди, расцветки которых Линвэнь не могла перечислить, продавали семена, ткачество и вышивку с платформ, прикрепленных к наружным столбам того же павильона. Черепахо-змееголовый человек наклонил голову до её уровня и заговорил своим клыкастым ртом о наплыве шипохвостов в бухту, название которой Линвэнь так и не смогла уловить – слишком много шипения. Отец-зяблик велел своим детям заделать дыру на наружной мантии Линвэнь, а сам похвастался ожидаемым урожаем лунных цветов. Линвэнь застыла в благоговейном трепете, наблюдая, как крошечные пернатые существа, переливающиеся всеми цветами, чинят одежду, о которой она никогда не задумывалась. Хозяйка Дождя слушала их обоих и каждого по отдельности. Они прошли через весь рынок, сделав несколько покупок, но в основном просто слушали. И Линвэнь поняла, что названия мест теперь что-то значат для неё. Плодородная долина между заснеженными горами с коврами голубых цветов. Пустыня с красными и белыми скалами, где колючие переливающиеся растения ревностно охраняли доступ к воде. Ручей под домом Хозяйки Дождя, где серые глайдеры, хватавшие объедки из-под стола, ходили мыть свои маленькие лапки. Линвэнь порадовалась, что взяла с собой столько запасной памяти. Они вернулись на быках, нагруженные фруктами, овощами, мясом, хлебом и прочим.***
В тот вечер Хозяйка Дождя снова пригласила Линвэнь на ужин. За свою долгую жизнь Линвэнь много раз была свидетелем ужинов среди живых существ и даже сидела за столом во время нескольких из них, поэтому ей казалось, что она знает, чего ожидать. Но после целой минуты напряженных вычислений Линвэнь была вынуждена определить, что ужин не содержит никакой тайной иерархии. Казалось, все в комплексе ели за одним огромным столом во внутреннем дворе, вымощенном камнем. Хозяйка Дождя и ещё по меньшей мере двадцать существ вынесли на стол множество тарелок со всевозможными яствами и удостоверелись в том, чтобы Линвэнь, как гость, не нуждается в помощи. Когда все блюда были и тарелки были расставлены, Хозяйка Дождя села вместе с Линвэнь на совершенно непримечательное место по одну сторону стола. Люди, андроиды и представители других видов передавали тарелки и болтали. Линвэнь задействовала свои языковые способности, чтобы поговорить с соседями по столу. Сосед справа от неё, высокое существо, покрытое лохматым коричневым мехом с проседью, сказал ей, что пришел сюда, чтобы уйти на пенсию после жизни в транспорте. Сидящий напротив андроид, выбравший полный человеческий облик, посвятил свою жизнь составлению каталога всех животных на поверхности Юйши, и, по его мнению, его доля достигла двадцати процентов. Хозяйка Дождя позаботился о том, чтобы передать Линвэнь понемногу всего, чтобы она могла попробовать всё, а когда соседи Линвэнь по столу узнали, что она умеет чувствовать вкус, они охотно стали рекомендовать свои любимые блюда – сочное красное мясо под грибным соусом, ореховый хлеб, намазанный травянистым маслом, салат из всех фруктов, которые Линвэнь пробовала, и ещё больше, политый мёдом. Когда появились звёзды, Хозяйка Дождя спросила, какая звезда – её, и ей потребовалось несколько минут вычислений, чтобы найти нужное пятнышко света. За день до отъезда Линвэнь Хозяйка Дождя пригласила её в ещё одно путешествие. На этот раз быков не было, но Хозяйка Дождя несла матерчатый свёрток и корзину. После полудня они оказались на дороге и на закате вышли к горному хребту, вершины которого были округлены сотнями миллионов лет. Яркие пурпурные цвета, к которым привыкла Линвэнь, по мере удаления вдаль становились всё более голубыми. Они с Хозяйкой Дождя стояли на поляне у вершины горы, устланной пружинистой травой. — На этот раз никаких ховербордов, — заверила Хозяйка Дождя, ведя её к краю. Она расстелила свёрток, который она принесла с собой, – одеяло. Хозяйка Дождя села с одной стороны. Через мгновение она оглянулась на Линвэнь и похлопала по пустому месту рядом с собой. Линвэнь не могла припомнить, чтобы хоть раз в жизни она намеренно сидела на земле. Она осторожно последовала за Хозяйкой Дождя, не решаясь поставить свои металлические ноги на ткань, чтобы не повредить её. Хотя на одеяле, похоже, уже было немало разрывов и пятен. Это придало ей уверенности, и она наконец села. Она смотрела на горы, на причудливые всплески цвета в закатных облаках и чувствовала, как её процессоры замедляются до лёгкого гудения. Хозяйка Дождя достала из корзины охлаждённую бутылку голубого вина и налила каждому по кружке. — А отсюда вы сразу вернетесь на Планету Записей? — спросила Хозяйка Дождя. — Да. Не думаю, что меня вновь отправят ещё куда-нибудь, — ответила Линвэнь. — Какая жалость. Ты должна время от времени брать отпуск. — Я андроид. Андроидам не положены отпуска. — Ты человек. А у людей они есть, — дружелюбно сказала Хозяйка Дождя, словно констатируя непреложный факт мироздания. Она продолжила, — кажется, это должно быть скучно, когда рядом нет другой жизни. — Раньше я так не думала, — ответила Линвэнь. Она отпила глоток, чтобы не сказать: «До того, как пришла сюда. До того, как вы показали мне всё это». Но, видимо, одного глотка было недостаточно, потому что, проглотив напиток, она сказала, — будет трудно вернуться. — Всегда пожалуйста, — сказала Хозяйка Дождя. Повисла тишина, они любовались закатом. Нарушила её Линвэнь. — Вы так и не объяснили, откуда у вас такая точность, достопочтенная Хозяйка Дождя, — сказала Линвэнь. — Пожалуйста, теперь вы можете называть меня Юйши Хуан, — сказала Хозяйка Дождя. Она смотрела на горы, а не на Линвэнь. — Я должна быть такой, чтобы сохранить всё это. Эту жизнь. Я видела планеты других небесных чиновников – знаю, они жалуются, что я мало их посещаю, но это слишком печально. Они погружаются в свои грандиозные планы и забывают, что всему нужна пища. Я не понимаю. Они открывают туристическую планету, а туристам нужна еда, поэтому они забирают еду с планеты и ничего не оставляют после себя, и что-то, где-то, голодает. То же самое с фермерскими планетами, которые просто отправляют урожай в космос. Кто-то должен съесть этот урожай. Что-то должно съесть то, что съест этот урожай. И может быть, через два шага цикла, может быть, через сто, урожаю понадобится питательное вещество, которого там нет, потому что то, что питается урожаем, голодает. Это было самое большое количество слов подряд, которое произнесла Хозяйка Дож… Юйши Хуан с момента прибытия Линвэнь. Юйши Хуан взяла ещё один бокал и выпила его залпом. Линвэнь открыла рот, чтобы заговорить, но тут в долине под ними раздался гул, похожий на хор. — Отлично, начинается, — сказала Юйши Хуан, сияя. По мере того как солнце садилось, а тени уходили в горы, деревья начали петь. — Все деревья здесь полые. Это симбиоз: земноводные, живущие внутри деревьев, используют древесину для усиления своих звуков и поедают жуков, которые могли бы уничтожить деревья. — Невероятно, — сказала Линвэнь. Резонирующие голоса сливались в гармонии, которую она никогда бы не посчитала возможной. Она посмотрела на ближайшие деревья. — Должно быть, это очень крупные амфибии. — О, да, половина моего роста до плеч и ноги как у быка. В голосах деревьев вокруг них Линвэнь почти улавливала мелодию. — Разве я могу оставить это? Разве я могу не заботиться об этом? Вот почему почти всё, что мы производим, остается здесь, на планете. Вот почему я так щепетильна, — сказала Юйши Хуан. — При всем уважении, достопочтенная Хозяйка Дождя, это просто неверно, — Юйши Хуан подняла брови. Линвэнь поспешно продолжила. — Я вела учёт всех небесных чиновников на протяжении веков, и многие из них были неравнодушны! Но забота не означает эффективность, точность и тщательность. Вы допустили лишь несколько ошибок в своей бухгалтерии на всей планете. Ваши процедуры проверки на планете и за её пределами поражают воображение. Не сбрасывайте со счетов работу, которую вы проделали, как естественный результат вашей заботы. Ваша работа – это самое близкое приближение человека к андроиду. Линвэнь остановилась. Она почувствовала, что её суставы заскрежетали, а процессор заработал в ускоренном режиме. Нет, нет, она сравнила человека с андроидом – люди так злились из-за этого, так обижались, что ей пришлось бы перелопатить все протокол… –Но Юйши Хуан улыбалась. — От вас это самый высокий комплимент, который я могла бы получить. Процессоры Линвэнь продолжали жужжать, что в данный момент было нелогично, поэтому она повернулась обратно к закату и позволила хору деревьев успокаивать её. Когда закат перешёл в сумерки, из-под земли поднялись похожие на шары сплетённые фигуры размером с её голову. Они разворачивались снизу вверх, зависая в воздухе, как медузы. Один за другим, неравномерно, они светились жёлтым и белым, мерцая вдоль и поперёк гор, будто их личное звёздное поле.***
На следующее утро все дроны Линвэнь вернулись в целости и сохранности. Они сами упаковали себя в кейс, хотя Линвэнь пришлось подтолкнуть пропеллеры нескольких из них, на которых появились царапины и потёртости. Планеты могут это сделать. Юйши Хуан пришла проводить её. — Как вы знаете, вы всё сделали безупречно, — произнесла Линвэнь. — Я с радостью расскажу о вашей работе всем, кто попросит. Юйши Хуан сказала: «Я принесла вам растение». — Что? Линвэнь показалось, что Юйши Хуан нервничает, но, конечно, это была просто ошибка обработки. С чего бы Юйши Хуан нервничать? Небесная чиновнца протянула глиняный горшок, зажатый в ладони. Внутри горшка плавно покачивалось вьющееся фиолетовое растение с тонкими листьями длиной в палец. Сбоку горшка находился экран. — Я подумала, что вы захотите иметь что-то растущее, чтобы составить компанию вам и вашим коллегам. Это растение из одной из наших пещерных систем, поэтому ему не нужен солнечный свет. Я включила все инструкции по уходу в блокнот, а датчики будут следить за его здоровьем для вас. Я не знаю, есть ли у вас какие-нибудь записи о нём. Линвэнь протянула руку и взяла растение. Пальцы Юйши Хуан сжались в кулак. — Я буду его беречь, — пообещала она. — Вы можете навещать меня в любое время. — И вы меня. Думаю, нам есть чему поучиться друг у друга, — сказала Хозяйка Дождя. Линвэнь кивнула. Ей хотелось ещё многое сказать, но в голове крутилось только одно: «Спасибо, Юйши Хуан». По улыбке Хозяйки Дождя она решила, что слова больше не нужны.***
Цзюнь У вежливо и без малейших эмоций принял блестящий отчет Линвэнь. Если бы не многовековой опыт, Линвэнь никогда бы не догадалась, что он разочарован. Линвэнь разместила растение в приёмной. Коллеги-андроиды встретили её возвращение с ощутимым облегчением и приняли растение с безудержной симпатией. Во время рутинного сканирования сети Линвэнь часто замечала, как другие андроиды заходят в приёмную, чтобы просто посидеть с растением, потрогать его восковые листья или проверить состояние экрана. Когда растение впервые выпустило новый цветок, 001-2973 предложил устроить праздник. 005-9213 приказал развесить в приёмной фиолетовые серпантины, а команда по учёту сырьевых ресурсов использовала проекторы для демонстрации фейерверков на стенах серверной. Линвэнь отправила Хозяйке Дождя голограмму растения и последние сведения о событиях на Планете Записей. (Один мелкий небесный чиновник настаивал на том, что имеет право ознакомиться с секретными записями о производстве кристаллических ферм, и отказывался покидать приемную, пока не проголодался до предела. Закуски были мелкими, и, по сути, могли продержать человека только до поры до времени). Прошло два месяца. Линвэнь могла бы поверить, что всё возвращается на круги своя, если бы не те моменты, когда она чувствовала запах угощений Хозяйки Дождя и отчаянно желала оказаться в другом месте. С кем-то другим. Но такие моменты были редки, и она верила, что со временем они пройдут.***
Одним из преимуществ самого совершенного искусственного интеллекта в галактике была возможность обходить блокировки. — Все массивы закрыты. Мы приносим извинения за причинённые неудобства. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах. Все массивы закрыты. Приносим извинения за причинённые неудобства… Один и тот же автоматический голос, за которым не стояло никакого интеллекта, ни искусственного, ни настоящего, звучал на каждой станции, которую преодолевала Линвэнь. Все оставшиеся вентиляторы процессоров жужжали на максимальной скорости. Она не могла определить процент ментальной нагрузки. Её правая нога волочилась. Левая рука безвольно висела на боку, время от времени издавая звук, который Линвэнь могла только слышать, но не чувствовать. Правая рука крепко обхватила комнатное растение. — Все массивы закрыты. Приносим извинения за причинённые неудобства… Линвэнь никогда не видела, чтобы на станциях было так пусто. Никто не остановил её. Никто не написал ей сообщение. А ей писали? Работают ли её рецепторы сообщений? Один из её процессоров издал резкий звук, когда она попыталась получить ответ на этот вопрос, и она остановилась. Одна металлическая нога впереди другой. У неё было предназначение. У неё была цель. Была ли у неё хоть одна цель? Нет, нет, опять не вопрос. Отложи его в сторону. — Все массивы закрыты. Приносим извинения за причинённые неудобства… Тот же голос здесь, на пятой станции. Именно столько станций ей было нужно. Да. Её шаги отдавались эхом. Шумов не хватало. Их должно быть больше. Она увидела зелёный свет и услышала жужжание, которое не принадлежало её сенсорам. — Поздравляю! Посторонних форм жизни не обнаружено. Она подождала, пока до неё не дошло, что придется самой открывать последний массив. Она сделала это и ступила на дерево. Её шаги отдавались разным эхом. Массив закрылся за ней, и голос робота сменился стрекотом, криками и дуновением ветерка. Линвэнь растерянно покачивалась на приветственной платформе Юйши. Она не могла сказать, сколько времени прошло, прежде чем голос Юйши Хуан воскликнул: «Линвэнь!». Линвэнь повернулась, облегчение захлестнуло её тело, и она позволила своим процессам наконец-то утихнуть. — Я вернула ваше растение, — сказала она. — Там… там блокировка, никому не разрешается покидать свои планеты… ваша рука! Линвэнь снова посмотрела на свою левую руку. Она не двигалась. С неё свисала трубка. — Я вернула ваше растение, — повторила она. Это была важная часть. — Но вы же ранены – вызовите техника, — сказала Юйши Хуан через плечо и бросилась в быстро уменьшающуюся зону видимости Линвэнь. — Линвэнь, Линвэнь, можешь присесть? — Лин Вэнь беззвучно протянула горшок с растением. Юйши Хуан взяла его. Линвэнь, выполнив свою последнюю, жизненно важную задачу, позволила своим процессорам бездействовать и с чувством глубокого удовлетворения опустилась на деревянный пол.***
Линвэнь проснулась укутанная в мягкий кокон. С мучительной медлительностью, настолько медлительной, что даже человек мог бы их отследить, процессоры засветились и вновь соединились с электрической сетью её шасси. Она открыла глаза. Она посмотрела на знакомый потолок своей комнаты в доме Юйши Хуан. Кровать была намного мягче, хотя и во время её визита она не была жёсткой. Суставы плавно двигались, когда она поворачивала голову. Со всех сторон её прикрывали свёрнутые одеяла ярких расцветок, на которых были заметны следы ручной работы и использования. За кроватью, на прикроватной тумбочке, стояло её растение. На экране было видно, что оно прекрасно поливается и процветает. — Как ты себя чувствуешь? — Линвэнь заглянула за растение и увидела там Юйши Хуан, сидящую без шляпы, в некрашеном халате и с чашкой чая в руках. — Функционирование ниже оптимального, — признала Линвэнь. Она проверила свою память в поисках ответов на вопросы о том, как она сюда попала, и нашла лишь обрывки. Она никогда раньше не была так повреждена. Оглядываясь назад, она удивлялась, что добралась до Юйши. Она была поражена тем, что оказалась здесь, в этой постели, в состоянии, близком к нормальному функционированию, после того, что произошло. — Как долго я была в отключке? — спросила она. — Пять дней. Потребовалось время, чтобы найти необходимые материалы и планетарного техника, достаточно квалифицированного, чтобы устранить повреждения. Ожили новые части памяти: «Массивы всё ещё закрыты?» — Да, — ответила Юйши Хуан. Линвэнь ожидала вопросов. Но их не последовало. Вместо этого Юйши Хуан сказала: «Когда будешь готова, можешь опробовать свою руку». Всё ещё лежа, Линвэнь подняла левую руку, а потом чуть не уронила её от шока. Сама того не желая, она села, сбросив одеяла. Левую руку обхватило полированное дерево, поблескивающее в мягком свете комнаты. Она разогнула пальцы, толчки и рывки сервоприводов стали ощущаться по-другому. — Достопочтенная Хозяйка Дождя, я… — произнесла Линвэнь, прежде чем слова перестали её слушаться. Новая рука двигалась так же плавно, как и старая. — Мы используем органические композиты для большинства наших ИИ, поэтому у нас есть древесные соединения, которые выдерживают экстремальные температуры, как те, в которых ты работаешь. Мы используем их в наших спутниках. Твои новые сухожилия – тоже растения. Они находятся в самоподдерживающихся микробиомных трубках, так что по мере того, как ты их используешь, они будут расти в соответствии с твоими потребностями. Питательные вещества в них нужно обновлять только раз в три стандартных цикла, так что у тебя будет достаточно времени, чтобы решить, хочешь ли ты заменить их на что-то более традиционное… — Всё идеально. Я ничего не буду менять, — заявила Линвэнь. Она отвела глаза от новой руки и встретилась взглядом с Юйши Хуан. — Теперь часть меня жива. — Линвэнь! — сказала Юйши Хуан, вскочив со своего места. — Не смей так говорить! Ты такая же живая, как я, это растение или любая другая органическая материя в этой галактике, слышишь? — О, она была уже близка. Она была очень близка, и все процессоры Линвэнь нагрелись. — Без тебя галактика потеряла бы кое-что ценное. Я бы потерял кое-что ценное. С такой же тщательностью и обдуманностью, с какой она подходила к любому своему начинанию, Хозяйка Дождя поцеловала лоб Линвэнь. В голове Линвэнь наступила приятная пустота. Юйши Хуан отступила назад: «Прости меня, если я была слишком откровенна…» — Юйши Хуан! — Линвэнь протянула обе руки – и новую, и старую – и схватил её за руку. — Никогда не извиняйся за это. Лицо Юйши Хуан расплылось в улыбке. Линвэнь подумала, что только благодаря этому она могла бы продержаться сто лет. После еще одного поцелуя Юйши Хуан сказал: «Ты можешь оставаться на Юйши столько, сколько захочешь». — Планета Записей в смятении. Весь Небесный двор… — нет, дело было не в этом. Это было менее важно, чем прояснить одну вещь, — возможно, вы приглашаете меня остаться навсегда, — закончила Линвэнь. Улыбка Юйши Хуана стала ещё более больше. — Я знаю, что у меня есть проблемы с подсчётом шерсти. Так получилось, что мне не помешала бы помощь. Линвэнь расслабилась настолько, что улеглась на одеяла, переполненная покоем. — Я буду рядом, когда понадоблюсь тебе, — пообещала она.