Жаркое лето

      Драко сидел в кабинете водных процедур и держал нижние конечности в ножной вихревой ванне. Тёплая вода с солью перемешивалась, булькала, лилась струями с разных сторон ванночки, приятно массируя мышцы ног. Малфою досталось место крайнее, у самого прохода. По левую сторону от него, в точно таких же ванночках, сидели два старичка, а сзади, спиной к нему, две старушки и ещё один старичок. Зато прямо, в конце прохода, в другом помещении принимал Душ Шарко бывший гриффиндорец, Гарри Джеймс Поттер. Дверь оказалась приоткрытой, и Малфой мог наблюдать весь процесс.       Гарри стоял спиной в одних плавках у дальней стены помещения, чуть расставив ноги для устойчивости, а руками схватившись за специальные поручни. Медсестра включила краны и стала поливать Поттера двумя мощными струями воды разной температуры, по какой-то понятной лишь ей одной системе. Она обрабатывала водой всю заднюю поверхность тела юноши, от плеч, до икр ног. Малфой мог видеть, как мышцы Поттера то напрягаются, то расслабляются, как сжимаются его ягодицы, а мускулистые руки крепче хватают поручни, когда струя под мощным напором попадает в очередное чувствительное место на его теле. Потом Поттер повернулся боком, изящно выставив одну ногу вперёд и подняв левую руку так, что стала видна его бритая подмышка. "Бритая? Я и не замечал раньше, что Поттер бреет подмышки. Хотя я раньше и не смотрел никогда на его подмышки". Правой же рукой Гарри схватился за поручень. Струя воды прошла по боковой поверхности его тела, вызвав шквал новых ощущений, от чего юноша чуть запрокинул голову назад. Затем Гарри повернулся передом и расставил руки в стороны, схватившись за боковые поручни, а ноги расположил на ширине плеч. Горячие и холодные струи, напор которых сделали чуть меньше, принялись обрабатывать грудь и живот Поттера, на котором отчётливо были видны кубики. Закончив с передней поверхностью, Гарри повернулся другим боком и всё повторилось.       Малфой пристально смотрел на это юное тело, поймав себя на том, что хотел бы оказаться сейчас в том душе вместе с Поттером, прижаться сзади к его спине, обхватить своими руками его руки и вместе держаться за поручни, и чтобы струи воды обдавали их. Постепенно едва сформировавшийся в ночных сексуальных фантазиях образ девушки-брюнетки стал замещаться образом юноши-брюнета, а если точнее, то именно вот этим юношей, Гарри Поттером. Малфой даже испугался своих мыслей, он всегда считал себя натуралом, имел большой успех среди девушек, как благодаря внешности, так и положению в обществе, и мог похвастаться богатым сексуальным опытом в свои девятнадцать лет. Но о том, что его может возбуждать и привлекать мужское тело, он даже не догадывался. И ладно бы там чьё тело, какого-нибудь смазливого лорда, так нет же, он запал на "золотого" героя войны, на отъявленного гриффиндорца Гарри Поттера. "Это вообще нормально? Я нормальный? Если про это узнает мама? А если про это узнает вся аристократия и всё магическое общество? Как они воспримут то, что я, кажется, гей? А, может, я и не гей вовсе? Может, мне всё это кажется? Может, это так место это влияет или я от недостатка общения и девушек, с кем мог бы удовлетворить свои потребности, просто медленно схожу с ума? А если об этом узнает Поттер? Он-то уж точно натурал! Да он меня потом на смех поднимет! Как перестать об этом думать? Может это лишь наваждение, и всё пройдёт само собой?", - размышлял Драко, глядя на принимающего Душ Шарко черноволосого парня.       Драко так задумался, что даже не заметил, как Поттер уже закончил процедуру и выходил из помещения, обернув вокруг талии полотенце. Проходя мимо Малфоя, он хлопнул его влажной рукой по плечу и со словами "Не спи, Малфой, а не то замерзнешь", прошёл дальше. Драко от неожиданности вздрогнул и только сейчас заметил, что и его время принятия ванны вышло - песочные часы, которые стояли на одном из бортиков ванночки, уже полностью высыпались. Драко нажал на кнопку выключения воды, вынул ноги из ванночки и принялся их вытирать с таким остервенением, словно пытался содрать с себя кожу вместе со своими похабными мыслями.       За обедом Малфой был тих и старался не смотреть прямо на Поттера, хотя исподтишка наблюдал за ним. Гарри взял со стола спелый банан, долго вертел его в руках, словно решая, с какого конца открыть и, наконец, надкусил верхушку с противоположного от хвостика кончика. Потом пальцем ухватил шкурку и до половины снял её, затем таким же образом убрал остальную шкурку, пока весь спелый плод не открылся перед ним. Драко, поглощая свой обед, продолжал наблюдать, как Поттер приоткрыл рот и поместил туда банан, крепко обхватив его губами. По движению щёк было видно, что он немножко помусолил фрукт языком, прежде чем откусить его. Когда Гарри убрал банан ото рта, то на губах его осталось немножко банановых волокон, тех самых "ленточек", которые можно отделить от банана, когда снимаешь с него шкурку. Кажется, эти волокна называются флоэмой. И когда Поттер вынул изо рта кончик розового языка и ловким движением слизал со своей губы эту почти белую ниточку, Малфой подавился чаем.       Гарри прекратил поедать банан и принялся хлопать своего соседа-слизеринца по спине, пока кашель, наконец, не отпустил блондина.       - Осторожнее, Малфой, а то ещё утопишься в чашке чая, - усмехнулся Гарри, подавая Драко салфетку и помогая вытереть со стола расплескавшуюся жидкость.       - Спасибо, Поттер, - отозвался Малфой, даже порадовавшись тому, что всё закончилось именно так, иначе он позорно спустил бы в штаны прямо здесь, в столовой, только лишь наблюдая за тем, как Гарри ест банан.       "Мерлин, какой я пошляк! Извращенец! Содомист! Знали бы родители, какого извращенца они вырастили - выгнали бы из дома! Ага! Девушки, званые обеды с ужинами, балы, встречи с приличными представителями магического мира, брак по знакомству. И нате вам! Мама-папа, я гей! Приятно познакомиться - гей! Единственный наследник рода Малфоев - гей! Я - ГЕЙ", - мысленно выкрикнул Малфой       - Малфой, что-то ты сегодня пришибленный какой-то? - вывел его из дум голос Поттера.       - Да не, ничего, всё нормально, - сказал Драко, стараясь не глядеть на Поттера. - Просто задумался немного, о семье вспомнил, о маме с папой.       - Эй, ты это, давай не хандри, - хлопнул его по коленке Гарри. - У тебя хоть родители есть, надеюсь здравствуют и ждут своего сынульку домой, а у меня никого нет, меня никто не ждёт. Один как перст, но не унываю.       - А как же твои закадычные друзья? - решился спросить Драко.       - А что друзья? У друзей своя жизнь, свои проблемы и заботы. Рон с Грейнджер зажигают, у них любовь там, всё-такое, куда я им "третий лишний", "не пришей кобыле хвост" и "пятое колесо в телеге"? Джинни общалась одно время со мной, у нас с ней даже шуры-муры были, конфетно-букетные, но потом, когда я стал не очень здоров и не очень жизнерадостен, она потеряла ко мне всякий интерес. Ведь вокруг много других парней, без проблем со здоровьем и с нормальной психикой. А я ей на что? Кроме званий и медалей у меня ничего не было. А, ну деньги ещё были. Правда деньги не смогли заменить молодой девушке хорошего партнёра. Я её не виню, это её жизнь, её право, её выбор, - чуть ли не исповедовался Гарри.       - Мне казалось, что у тебя гораздо больше друзей, чем только трое, - сказал Малфой.       - Ну, ещё Невилл и Луна. Но у них тоже своя семья сейчас, свой союз. Плюс Невилл очень увлечён всякими растениями и теплицами и потому всегда занят, с ним невозможно найти время, чтобы встретиться. А Луна, она в облаках витает, что раньше, что сейчас, тоже на своей волне, и, обычно, днями Невиллу помогает.       - А эти, семья Уизли, рыжие, разве ты с ними не общаешься? - спросил Драко.       - О, они, конечно, милые люди, но они до сих пор тяжело переживают потерю одного из своих близнецов, Фреда. Не так много времени прошло, и я не хочу им навязываться, да и они сами не ищут общения. Наверное, я навеваю им грустные воспоминания. Все эти события, они многих изменили, многие "ушли в себя" или как это можно назвать? И, если по-честному, то и я тоже. Мне и сейчас болью в сердце отзываются смерти Снейпа, Люпина, Тонкс. И я чувствую себя виноватым за эти смерти. Да что там говорить?! На моих глазах даже домовой эльф Добби умер и моя собственная сова.       - И Винсент Крэбб, - Малфой замолчал, потупив взгляд.       - Да, и Крэбб тоже, - тихо, почти шёпотом подтвердил Поттер.       - Спасибо, Гарри, что ты тогда спас меня от адского пламени. Я обязан тебе жизнью, это я понимаю сейчас, но на тот момент не понимал, почему ты сделал тот выбор, почему не позволил пламени поглотить меня?       - Потому что я не мог по-другому. Я и Крэбба бы спас, если бы имел такую возможность. Мы были лишь детьми, да, могли делать неправильный выбор, допускать ошибки, совершать глупости, но ни один ребёнок, ни один подросток не заслуживает смерти, как не заслуживает сиротства или одиночества. И я никогда не желал другим того же, что пришлось пережить самому, потому что знаю, как это. Даже если этими другими были дети заклятых врагов. Наверное, я слишком быстро повзрослел...       Драко молчал. Он не ожидал такой исповеди от Поттера, по крайней мере не сейчас, не спустя каких-то несколько недель их вынужденного соседства и общения.