Я любя

      То ли Марат отговорил тебя от самоубийства, то ли ты его.       Ты сидела на краю моста, твои ноги, покрытые многочисленными фиолетовыми синяками, свисали вниз, касаясь пустоты над бурной рекой.       Твои светлые волосы развевались на ветру, мягкие пучки шелковистых прядей прикасались к твоему окровавленному лицу и шее, где отчетливо виднелись следы удушья.        Теперь ты не скрывала и не стеснялась огромных синяков и глубоких ссадин, словно это были лишь поверхностные метки на карте твоих страданий.        Твои большие глаза были пустыми и безжизненными, словно две чёрные дыры, поглощающие всё светлое и радостное. Они отражали твою внутреннюю пустоту и отчаяние, словно душа давно покинула это тело, оставив лишь пустую оболочку.        Твое лицо не выражало ни боли, ни страха, лишь спокойствие и решимость спуститься бездну.       Твои руки сжимали ржавый поручень моста с такой силой, что пальцы становились белыми от напряжения.       Ты словно пыталась найти опору, что удерживало бы тебя от падения, но в то же время ты чувствовала, что каждая клетка твоего тела тянется к глубине, желая освободиться от боли и страданий.       Окончательно решив свести счеты с жизнью, ты медленно поднялась на ноги, словно взвешивая свой последний шаг.  Твой взгляд оставался устремленным вниз, в бескрайнюю пучину воды, которая манила тебя умиротворением.       Ты медленно шагнула к краю моста, твое израненное, физически и морально, тело напряглось, готовясь к решительному прыжку.        Теплый летний ветер беспрестанно играл с твоими волосами, словно подталкивая тебя к решению.  В этот момент казалось, что время замедлило свой ход, словно каждая секунда тянулась вечностью, ожидая судьбоносного решения.       — Один шаг и все, никакой боли, никакого грёбаного детского дома, только покой, — ты пригнула колени, готовясь к прыжку в пустоту.       — Айгуль, пожалуйста, не делай этого, — ты услышала жалобный крик за своей спиной.       Со смерти Айгуль прошло пол года и Марат все еще страдал от невосполнимой утраты.       Он видел её милое лицо в лицах прохожих на улице, слышал её бархатный голос в шуме города, и даже во сне она преследовала его, словно его душа не могла отпустить того, кого он так сильно любил.  Её отсутствие было тяжелым бременем, которое он не мог перенести, и каждый день он ощущал её уход еще сильнее, словно это было вчера.       Суворов возвращался домой, когда вдруг увидел тебя, стоящую на краю моста.  Его взгляд остановился на тебе, и он почувствовал, что что-то застряло в его горле.       Ты была похожа на его умершую девушку, и это ударило его в самое сердце. Ты стояла неподвижно, как будто обреченно ожидая своей судьбы.  Твои волосы развевались на ветру, напоминая образ, который он видел так часто в своих снах.        — Я не Айгуль, — раздраженно возразила ты.       — Грёбаные торчки не дадут спокойно сдохнуть, — с досадой буркнула ты.       — Айгуль, ты мне нужна, — жалобно всхлипывал парень.       — Я хочу с тобой к Вове, без вас мне тут делать нечего, — с решимостью Марат подошел к мосту и перелез через ограждение, поспешно ступая по стальным перилам.       — Парень, что с тобой не так? — ты недовольно цокнула языком и окинула незнакомца оценивающим взглядом.       — Хорошо одетый, по последней моде, пухлые щеки, видно, что вкусно кормят, мама с папой дома ждут, что тебе не хватает? — ты вопросительно выгнула бровь.       Тебя раздражали подобные детишки богатых родителей, которые родились с серебряной ложкой во рту, но все равно жаловались на жизнь.       — Другим так, как тебе не повезло в жизни, — хмуро добавила ты.       Ты жила в детском доме, где казалось, что каждый день превращался в повторение предыдущего.       — Я не хочу жить без тебя, — сглотнув комок в горле, проговорил Марат, взяв твою ладонь в свою.       — Прыгаем? — он перевел выжидающий взгляд на тебя.       В темноте летней ночи Суворов не смог отличить твое изуродованное опухшее лицо от лица Айгуль.        — Все, все я не умираю, я останусь с тобой, — нехотя проговорила ты.       Ты не испытывала жалость к несчастному парню, а просто не хотела делить свою смерть со случайным прохожим.       Сначала ты осторожно перелезла через ограждение, ощущая, как металлические прутья царапают твои ладони. Потом, стоя на твердой почве, ты протянула руку парню.       Вы взглянули друг на друга в темноте, ваши лица освещались лишь бледным светом фонаря с улицы.        — Ты не Айгуль, — Марат озадаченно почесал затылок.       — Бинго, — фыркнула ты, — твой ангел хранитель.