Держись, Суворова!

По приходе домой, дети начали носиться по дому в ожидании дяди, снося все на своем пути, но Ольга никак не реагировала на такое поведение двойняшек. Ее мысли были далеко отсюда, она вспоминала прошлое, как было хорошо. Вспоминала, с какой улыбкой шла домой, после встреч с Валерой в 84-ом, как они встречали рассвет, сидя на каком-то старом гараже в 86-ом. Как они оба сидели на берегу речки, глядя на звездное небо, в ту ночь Валера клялся ей в вечной любви, и она ему стопроцентно верила, ничто не могло переубедить ее в обратном. Именно в тот момент, глядя в его глаза, Ольга поняла, что любит без памяти, поняла, что сможет простить ему все на свете, что бы он не натворил. Эти воспоминания вызывали грустную улыбку и сожаления. Зачем она только отпустила его руку в тот день, почему не соврала о здоровье, только чтоб он никуда не ушел. Да, возможно она испортила себе жизнь, спасая в тот вечер в Доме Культуры Турбо, но глядя на детей, она поняла, что это не было ошибкой, это было судьбой. Сейчас она лишилась семьи, еле сводит концы с концами, отдавая долги, но ею движет надежда на воссоединение и светлое будущее. — Это я во всем виновата, он сидит из-за меня. - подумалось ей и обреченно вздохнув, она поплелась ставить чайник. — Мам, мам, мам, мам - наперебой начали говорить дети, по очереди дергая девушку за руку. — Что? — Мы есть хотим. — Сейчас будем есть. Сядьте и успокойтесь. — Ну мам, мам, мам! - тут же Ваня поймал взгляд матери, после чего сразу же замолчал и сел на стул, потянув за собой и сестру. Через пару часов в гости зашли и оба брата, дети теперь переключились на них, но никто из парней против не был. За четыре года Маратик здорово привязался к племянникам. — На, пока ваша мама не видит, - он незаметно дал им шоколадку и дети радостно понеслись в зал. — Суворов, убью тебя, если ещё раз дашь им сладкое! — Да а че такого-то? — Перестаньте их оба баловать, я уже не справляюсь. — Ну один раз шоколадку дал, че сразу врубаешь Турбо? — Что в твоем понимании это означает? — Агрессивно реагируешь на обычные вещи. — Ты думаешь, если вырос, то я тебе подзатыльник не дам? Еще как дам. Дети прибежали обратно на кухню и встали по бокам около Суворова. Это всегда означало только одно, до ночи дети его не отпустят, наперебой придумывая разные игры, а потом заставят любимого дядю им читать, он так весело это делал, что от таких «чтений» они не засыпали, а громко смеялись. Но в конечном итоге, он уставал сам и засыпал где-то на краю дивана, рядом с детьми. Оля считала себя плохой сестрой для Марата, но он стал таким прекрасным дядей для Вани и Светы. — Дядь Марат, ты обещал с нами мультики посмотреть. - они взяли его за обе руки и увели в комнату под смех Вовы и Оли. — Диляра с отцом хотели сегодня зайти. — Пускай. Из зала доносился громкий смех, даже Марат будто впал обратно в детство, как бы не старался казаться взрослым парнем. С племянниками он раскрывал свою истинную натуру. — Мне так тяжело без Валеры... Я так его жду. - сказала Оля, выпивая очередную стопку с братом. — Так, не грусти. У тебя день рождения. Давай тему повеселее. — Какую например? Как ты в двадцать шесть до сих пор один ходишь? — Я передумал, давай лучше про Валеру. - девушка засмеялась и тут же прикрыла рот ладошкой. — Меня Нина сегодня звала в кабак, пошли с нами, хоть немного развеешься. — А дети? — Они Маратика все равно не отпустят теперь. – хихикая сказала она. До вечера старшие просидели за разговорами, обсуждая все подряд. «Лето 1980 года. Тринадцатилетний Вова и десятилетняя Оля гуляли с самого утра по всему району, где-то посреди дня даже Костю нашли в одном из дворов и взяв его в охапку, повели за собой. Вова предложил побегать по гаражам, ведь сосед - дед Коля всегда ругался и пытался их догнать, отчего Суворовым было всегда смешно. По гаражам Ольга тоже бегала быстро, она ловко перепрыгивала с одного на другой. Но в этот день все гладко не пошло, одна из крыш была скользкой, после грибного дождя, что прошел пару часов назад, нога девочки поехала в сторону и она благополучно полетела вниз. Костя нес ее всю дорогу до дома на руках.» Вспомнив эту историю, они оба посмеялись, но на секунду девушка задумалась. — А что сейчас с Костей? — Отморозков каких-то вокруг себя собрал, рэкетом занимаются. — Очень жаль, что дружба вот так закончилась… - в последние годы он не сильно вызывал доверие, все больше меняя все дела и людей на выпивку, но светлые моменты прошлого это никак не стирало из памяти. Этот милый момент испортил смех Вовы, и он сразу же поймал непонимающий взгляд сестры. — Но ты упустила один момент в этой истории. — Интересно какой? – с ухмылкой произнесла она, допивая очередную стопку, Оля была уверена в своей памяти и не могла забыть тот день. — С нами был и четвертый человек. Тот, от которого ты и бежала. — А, да, какой-то мальчик, вот только не помню, как его звали. Как я могла забыть… — Его звали Валера Туркин. – глаза Ольги округлились от шока, как можно было забыть такое, хотя, углубляясь в память, они и не знакомились в тот день, просто услышали от Вовы имена друг друга и беззаботно гуляли. Эту душевную беседу нарушили родители, которые пришли мириться с дочерью. Это было бы хорошо, если бы не бросили ее одну на целых четыре года, не вспоминая о ее существовании. Атмосфера наступила очень гнетущая, Оля не хотела начинать диалог первой и лишь ждала извинений от отца, но тот тоже не торопился, подбирая слова. — Оль, мне очень жаль... Я столько наговорил в тот раз. — Да, наговорил. Дети! – крикнула она и двойняшки с улыбкой уже стояли в дверном проеме. — Да, мам. — Ну что, пап, все так же считаешь, что они тебе не внуки? – на этот вопрос ни Диляра, ни Кирилл не могли найти ответа. Они оба поступили не по-человечески, бросив дочь в самый трудный период жизни, но сколько слез не лей – прошлое не воротишь, можно лишь попытаться исправиться. — Извини нас Олечка, мы были не правы. — Не правы? Вы бросили меня одну, когда Вову и Валеру посадили, а теперь просто говорите извини? — Оль, позволь быть рядом с тобой и детьми... – наконец начала разговор и Диляра, которая до этого стояла молча, опустив глаза. — С детьми можете общаться, но меня трогать не надо. У меня есть трое прекрасных братьев, они мне помогали и помогут снова, как и я им. — Оль.. послушай. — Не надо, Диляра! Разговор окончен. – удар в самое сердце женщины, который она, вместе с отцом, вполне заслужили, за все годы мучений и одиночества. Через пять минут она все-таки выпроводила горе-родителей и спокойно выдохнула. — Все, я сейчас соберусь и пойдем, а то Нинка будет ругаться. – Оля ушла в комнату, выбирая наряд получше, в свой день рождения хотелось выглядеть сногсшибательно. Девушка остановила свой выбор на короткой джинсовой юбке и розовой олимпийке, сделав высокий хвост, накрасила губы морковной помадой и наконец вышла к брату. — Ты очень красивая, сестренка. – Оля улыбнулась и вспомнила, как Саша выдавал ей комплимент «Я уже ослеп от такой красоты», на каждый выход девушки из дома в 1990 году, в чем бы она не была. Дошли они быстро, в заведении она уже заметила подругу за столиком, которая помахала рукой и тут же кинулась обнимать именинницу. — Олечка, дорогая с днем рождения. Привет, Вов. — Привет, - кратко ответил он, оглядывая обстановку. Они втроем сели за столик, девушки активно что-то обсуждали, но Суворов не особо лез в их беседу. — А ну-ка, идите оба потанцуйте. – с ехидной улыбочкой сказала Оля, подпирая подбородок рукой. Она сразу же поймала непонимающие взгляды обоих, но Туркина лишь закивала и рукой показала, чтоб они шли, пока не закончилась музыка. — Сводница хренова, - пробубнил Вова, приобнимая подругу сестры, на что получил лишь безмолвную улыбку девушки. Определенно, Нина была хороша собой, да и далеко не глупая, но до этого момента он не думал о ней, как о возможном любовном интересе. — Потанцуем и она успокоиться. Оля сидела за столиком, глядя на счастливых людей, влюбленные парочки, мечтая, что скоро и у нее все будет так же. Ее покой нарушил мужчина, что сел напротив, протягивая букет роз. — Зря прощались. — Ой, Виктор, а вы тут что делаете? — С друзьями тут отдыхаем и вот заметил такую прекрасную даму, которая сидит скучает. Пойдем, может потанцуем? — Виктор, я замужем. — Это он с другой танцует? – он долго наблюдал за ними, и конечно, подошел, когда Вова удалился из поля зрения. — Это мой брат. — Тогда не вижу препятствий для танца. Ничего такого же не предлагаю, вижу, дама приличная. -Ольга улыбнулась и наконец кивнула, ведь и правда, в обычном танце нет ничего такого. — А где же твой муж, если не секрет? – уже во время танца, спросил мужчина, не хотелось бы нарываться на какого-нибудь серьезного человека, нужно было знать наверняка. — Сидит. Еще пять лет и вернется. – уже более грустно ответила она, но заметила, как занервничал партнер. — За что мотает срок? — Очень много вопросов для нового знакомого, не находишь? — Надо знать, с кем потом буду иметь дело. — Никаких дел, между нами, ничего не будет. Я приличная, замужняя женщина, к тому же мать. У меня нет времени на интрижки с бандитами. – такой дерзкий ответ даже понравился Виктору, его раззадорила неприступность Ольги. Если она хочет, чтоб ее добивались, то он добьется ее расположения. — Чем по жизни занимаешься, хоть можно поинтересоваться? — Пока доучиваюсь, но буду врачом-хирургом. — Это хорошо. Знакомый хирург никогда не помешает в такие времена. — Ты прав, наверное, – тут закончилась песня и она, поблагодарив мужчину, двинулась к столику. — Че за хмырь, Ольга? И цветы даже тебе припер. Интересно получается. — Вот теперь ты Турбо не врубай. Это новый знакомый. Потом расскажу. В очередную летнюю субботу, Оля сидела с детьми дома, пока они строили что-то на полу из кубиков, девушка смотрела телевизор. Переключая каналы, она наткнулась на двенадцатичасовые новости и решила оставить, дабы узнать, что вообще происходит. — В Санкт-Петербурге разыскивается главарь одной из крупнейших преступной группировки страны – Орлов Александр Михайлович, более известный по кличке Алик. Если у кого-либо есть информация, то сообщите в милицию. Этот человек вооружен и очень опасен. – на экране вот уже пар минут висела фотография любимого старшего брата, Ольга прикрыла рот рукой, от изумления. Не просто так у него водились огромные деньги, и он скрывался аж целый год в Казани. Оля думала, как лучше с ним связаться, ведь дома его скорее всего нет, да и письма непонятно куда, не пошлешь. Была одна надежда, что он сам ей дозвониться. — Ваня, Света. Если будут звонить, когда меня нет дома и представятся как Саша или Алик, обязательно запомните, что он говорит. Поняли? — Да, мамочка. Оля с двойняшками шли в детский сад, она уже прилично опаздывала в больницу, в которой уже была интерном, но в этот день у всех были дела, поэтому, выслушав все истерики, по поводу похода в дошкольное учебное учреждение, она все же их собрала и повела. — Все, слушайтесь Ирину Евгеньевну, ведите себя хорошо. В пять часов вас заберу, -она поцеловала детей по очереди и улыбнувшись убежала на работу. Девушка шла, чуть ли не переходя на бег, но внезапно прямо на тротуар выехала машина, перегораживая дорогу Ольге, ее быстро затащили в машину, она и не успела среагировать. — Что вам нужно!? – она не подумала, что если тебя насильно затаскивают в машину, то нужно быть повежливее с этими людьми. — Ольга, твоя помощь нужна, ты же у нас врач, - послышался знакомый голос Виктора, но спокойствия это почему-то не дало. — Витя, ты с ума сошел? Ты мог нормально подъехать и попросить! Зачем вот так пугать? — Извини, поехали. Мы заплатим. – с этого дня ей приходилось ехать на любой зов этих бандитов, как бы сильно не хотелось, но платили эти люди и правда прилично, за один «вызов» она получала свою месячную зарплату, в ее ситуации было не до разборок «хорошо-плохо», нужно было кормить и одевать детей. Ольга сидела вечером дома одна, так как родители изъявили желание побыть со своими внуками, и девушка не стала препятствовать. В дверь кто-то позвонил, и она нехотя пошла открывать тому, кто нарушает ее покой. Валера тысячу раз говорил, что сначала нужно спрашивать, а потом открывать, но доверчивая девушка так этому и не научилась. На пороге стоял мужчина в капюшоне и опущенным вниз лицом, руки были в карманах и это не на шутку испугало, вдруг кто-то узнал, что она имеет какие-то дела с Витей и решили достать его через Олю. — Кто вы? Что вам нужно? – тут же собеседник поднял голову и улыбнулся. — Саша! Я так боялась за тебя, хорошо, что ты жив и с тобой все хорошо. Заходи скорее! – она сразу же закрыла дверь и только потом обняла брата. — Солнышко, мне нужна твоя помощь. — Я все для тебя сделаю, сам знаешь. Что нужно? — Устроить мои похороны. — Чччто? – она растерялась, руки буквально опустились, того и гляди, девушка бы расплакалась. — Спокойно. Не настоящие. Менты должны поверить, что я умер и меня больше искать не нужно. — Саша, вы всей семьей меня когда-нибудь доведете. Алик организовал все так, что ни один следак не подкопается, а Оля уговорила знакомого врача пописать заключение о смерти, подкупив его. Так, 18 сентября 1993 года Саша официально был застрелен, а в соседнюю республику Казахстан, уехал уже Никоноров Константин Дмитриевич, по поддельным документам. Никто, кроме Оли не знал правды, вся семья его оплакивала по-настоящему, а милиция закрыла все дела на Алика.

25 октября 1995 год.

В квартиру, где находились сейчас только двойняшки, начали настойчиво трезвонить. Открывать пошел Ваня, который бесстрашно распахнул дверь и увидел на пороге мужчину. — Здравствуйте. - сказал он, как учила мама. — Привет. Мать дома? — Мама на работе. — А где она работает? — В больнице. Мама - врач, - с гордостью сказал он и обернулся на голос сестры, которая бежала к нему, но увидев незнакомца, остановилась и сделала пару шагов назад. — Иди в комнату, я сейчас. — В какой больнице? - мужчина засмотрелся на маленькую Свету, но очухавшись, перевел взгляд на собеседника. — В четвертой. — Спасибо. - кратко кинул он и удалился вниз по лестнице. — Зачем ты сказал, где сейчас мама, вдруг это плохой человек? — Не, не похож. Машина стояла уже час напротив главного входа городской больницы, из-за тонированных стекол не было видно, есть ли вообще там кто-то или водитель просто забыл выключить музыку, потому как из приоткрытого окна на всю громкость шпарила «Девочка-Пай». Наконец, у входа началось хоть какое-то шевеление. Три врача вышли на крыльцо, дабы устроить перекур, и с ними была Ольга, которая уже была одета в гражданское, но от увлекательной беседы с коллегами не отказалась. — Эй, уважаемые, а потише музыку можно сделать? Больница вообще-то! - возмущенно произнесла Туркина, подходя к черной девятке ближе. Музыка сразу утихла. — Мадам, садись. Подвезем. — Пошел ты, я замужем. — Дерзкая. Ну че то я не вижу мужа рядом. — Не твое дело, где мой муж. - Оля и сама не понимала, почему так резво завелась с пол-оборота, как только тема зашла о Валере, но Виктор за два года ей уже так надоел со своими ухаживаниями, что на любую попытку «познакомиться» она реагировала очень остро. — Что там за муж такой золотой? Садись говорю. — Самый лучший в мире мужчина. К чему остальные? - ответила она и направилась в сторону дома. Машина начала ехать за ней, но с пассажирской стороны человек наконец вышел, шагая прямо за Олей. — Точно не сядешь? — Нет! — Обернись, родная. - девушка резко остановилась и развернулась на 180°, увидев, наконец, собеседника. На глаза сразу навернулись слезы, из рук выпала сумка, но это ее совсем не волновало, потому что она кинулась его обнимать. Турбо стоял и улыбался, с букетом красных роз в руках, который чуть не упал, когда Ольга на него буквально запрыгнула. — Валера! Господи, я так рада, так счастлива, - запинаясь тараторила она, улыбаясь и утирая слезы. — Самый лучший значит? - с ехидной улыбкой спросил он, на что Ольга закивала и засмеялась. — Самый, самый. Ты вообще, что тут делаешь? Шесть лет всего прошло. Я и не надеялась. — Садись в машину, дома расскажу. — А как ты узнал, где меня искать? — У нас очень разговорчивый сын. Он сразу же тебя сдал. Идиллию воссоединения прервали три джипа, что на большой скорости подъехали к больнице. — Эй, Турбо, срочно помощь нужна. - крикнул один из мужчин, которые вышли из машины. Ольга точно знала к кому он обращается, ведь всем, кроме Виктора она представилась погонялом своего мужа, девушка отошла от Валеры и посмотрела на собеседника. — Что опять? — Огнестрел. — Куда? — Нога. — Заносите внутрь. Прости, Валер, я должна помочь. - девушка поцеловала мужа, но не успела сделать и шага, как он схватил ее за руку. — В тачку сядь. Ты никуда не идешь. – грубо сказал он, со злостью осматривая мужчин. — Валер, ты чего? — Сядь в машину и не зли меня, не заставляй туда тебя заталкивать. – Оля решила больше не спорить, ведь от ее мужа, будто бы не осталось и следа, наружу вышел лишь уголовник, который не понимает с кем он разговаривает. — Вы, фраера, попутали что ли? В больнице врачей дохуя, от моей че надо? — Она на нас работает. — Уже не работает. А если есть вопросы, то могу организовать еще один огнестрел. – он быстро сел на переднее сидение, и машина тронулась. — Что же ты наделал… - произнесла Оля, смотря в окно. — Что я, блять, наделал? Пояснил мудозвонам, что моя жена не шестерка и по первому писку никуда не побежит. — Валер, ты не на зоне, а я не твой сокамерник. Я твоя жена! — Они рамсы попутали, а я молчать буду? Нихуя. Разговор окончен. — Но... – только она хотела поспорить с его аргументами, как в зеркало заднего вида увидела почти обезумевшие глаза мужа и сразу же замолчала. Оля знала, что тюрьма меняет людей, но не думала, что не узнает своего мужа. Они оба уже стояли у подъезда, но тут Оля вспомнила, что с этими событиями забыла зайти в магазин. — Валера! Я торт забыла. — Зачем тебе торт? — У наших детей сегодня день рождения вообще-то, ты совсем? — Стоп. Я шесть лет думал, что они родились 26. Вот надзиратель пидор, найду его и ему конец. — Это было бы очень смешно, если б не было так грустно. — Иди домой, я быстро в магазин сгоняю и вернусь. — Вместе пойдем, еще не то купишь. – они направились в ближайший магазин, что находился за углом дома, многие здоровались с Ольгой, ведь она за небольшой срок своей карьеры уже успела спасти приличное количество людей как в больнице, так и на дому. К ней приходили и ночью, и днем. Матери, жены, дети, все они приходили чтоб она спасла родственников, в эти тяжелые годы было мало обычных болячек, все больше было ножевых и огнестрельных рений, а также следы недавних «пыток» неугодных для ОПГ людей. — Да ты знаменитость, Ольга Кирилловна. – съязвил Валера и приобнял ее, выражение лица девушки сразу же «растаяло». — Столько лет ждала, ну хоть бы поцеловала, - он буквально зажал Ольгу на углу дома, а она чмокнула его в щеку. — Ну не на улице же. — А че, боишься, что такую благодетель увидят с уголовником? – усмехнулся он и они продолжили свой путь. — Не выдумывай и не делай из меня непойми кого. — Извиняюсь, мадам, попутал, - смеясь сказал он и получил от Ольги «удар» по плечу. — Так, погоди, давай теперь по делу. Че подарить Ване и Алисе? — Свете. Дочку зовут Света. — Как мою... — Да, как твою мать. Туркина Светлана Валерьевна, - улыбнувшись сказала она, он тоже еле заметно улыбнулся, вспоминая детство, но тут же пришел в себя. — Не услышал ответа на свой вопрос. — Они оба очень любят читать. А вообще, Ваня просил йо-йо, а Света Барби. — На русский теперь переведи, че ты там накалякала. — Пока тебе объясняешь, уже день пройдет. Увидишь. – Валера тормознул какую-то машину и протянув денег, сказал подкинуть до ближайшего универмага. — Давай, Лёлька, запрыгивай. – она села в машину и поздоровалась с водителем. Валера просто шел по магазину за женой, оглядываясь по сторонам, а вот Ольга, наоборот, шла к цели и абсолютно не смотрела за вещами. Турбо остановил пацана, что хотел вытащить из ее сумки кошелек. Малолетний карманник сразу же обратил внимание на руку парня, где был наколот перстень с черепом и тут же отступил. — Извиняйте, не знал, что свои. - он лишь молча кивнул и взял жену за локоть, обернув к себе. — Ты только что чуть не лишилась всех денег. – она сразу же проверила сумку и облегченно вздохнула. — А как ты узнал? — Увидел. Ты нашла, то, что мы ищем или нет? — Да, да, сейчас заплачу и домой. — Стопе, я сам заплачу. – она не стала задавать ненужных вопросов при посторонних, она спросит обо всем дома. Через час они уже были на пороге дома, Валера нервничал, но не показывал этого. Наконец, дверь открылась и на звук прибежали дети, дабы встретить маму, которая сильно задержалась на работе. — Ой, это тот дядя. Ты была права, Светка. — Успокойтесь, это не дядя. Это ваш отец вернулся. – девочка первая побежала обнимать папу, который присел на корточки и подхватил дочь на руки. Вся семья так долго ждала этого момента, так сложно было быть вдали друг от друга и лишь строить догадки о сложившийся судьбе. — Эй, ты чего? Не плачь, все же хорошо. – девочка стерла слезы ладошкой и улыбнулась. — Я так тебя люблю, пап. – это было неописуемое чувство, он даже чуть сам не всплакнул, но лишь поцеловал дочку и опустил на пол. — Иди сюда, Ванька, - мальчик обнял его, ничего не говоря, лучше, чем сестра, он все равно не смог бы сказать. Ребята спустя десять минут убежали в комнату, чтоб не мешать родителям. Но как только Оля принялась накрывать стол, то почувствовала, как ее сзади обнял Валера и совсем не собирался отпускать. — Валер, дети дома. Имей совесть. — Нет у меня совести, ты же знаешь. – он развернул ее к себе лицом и усадив на стол, поцеловал. Оля успела только расстегнуть блузку и стянуть футболку с мужа, как раздался звонок в дверь. — Блять, кого там принесло… - он не стал одеваться обратно, а вышел в коридор и остановил сына, который уже собирался открыть дверь. Турбо открыл ее сам и увидел всю семью Суворовы на пороге. — О, родственнички, здарова. – Диляра удивленно стояла на пороге, не отводя взгляда с зятя, который стоял с самодовольной улыбкой. Он все-таки впустил их в дом и поздоровался с Вовой и Маратом. — Ты когда вернулся? — Откинулся три дня назад, а домой пришел сегодня. Надо было вопросы порешать. — Весь в наколках, - тихо обронил Кирилл жене, но Турбо это услышал. — А че, не нравится? Искусство же, епта. Все не просто так набиты. — В словах «МЕЛ» и «ПИПЛ» есть смысл? – спросил Маратик, когда Валера же надевал футболку. — «Моя единственная любовь» и «Первая и последняя любовь». – Ольга расплылась в улыбке, но быстро отвернулась к кухонному шкафу, чтоб не подливать масла в огонь. Обстановка за столом была напряженная, родители слегка побаивались вернувшегося зятя, а Вова и Марат не могли при них обсудить дела. — Ваня, Света. Пойдете к нам? А то мы ваш подарок дома забыли. – дети посмотрели на мать с «щенячьими глазами», но Ольга лишь указала на Валеру. — У отца спрашивайте. — Пап, можно? Пожалуйста, пожалуйста. — Да можно, идите. – Диляра пошла с ними, дабы помочь быстро одеться, а Турбо лишь подлил Кириллу алкоголь в пустующую стопку, да и себе заодно. — Если я узнаю, что в 89-ом вы тоже учувствовали в моем задержании, то будет очень плохо. – слишком спокойным тоном сказал он и выпил. — Я не причем. — Разберемся. – Суворовы поспешили уйти с детьми, оставляя молодежь наедине. — Че дальше делать будешь? – поинтересовался Вова. — Посадили за организацию преступной группировки? Этим и буду заниматься. – улыбнувшись, ответил он.