Хочется бургера. Ворованного.

Касание ушка, поглаживание волос. Тихий стрëкот часов и потрëскивание камина, обогревающего весь их уютный дом. Ушей достиг нежный шёпот жены. –Томоэ-э-э… Сейчас уснёшь, лисёнок. –М? Сонный муж положил голову на чуть округлившийся животик Нанами. –Не сплю. Я слушаю, как пинается наше чадо. И он снова прислонился к тёплой коже ухом. Губы девушки расплылись в улыбке, и она не сдержала несколько ехидных смешков. –Дурачок, наш ребёночек сейчас ещё во-о-от такусенький! Мужчина поднял глаза и увидел, как жена показывает пальцами около восьми сантиметров. –И что… даже ножек у него ещё нет? –Томоэ все ещё привыкал к особенностям человеческой беременности. –Разве что крохотное сердечко бьётся, –Нанами, не переставая улыбаться, чмокнула мужа в кончик носа. Он приподнялся на локтях и коротко поцеловал её в мягкие губы. –Как думаешь, это будет мальчик? –Хотелось бы, –прошептала Нанами. –Вырастет большим и сильным, как папа. И будет защищать сестрёнку. –Наверное, это что-то волшебное… видеть, как бегает плод нашей любви. Такой малюсенький и очень похожий на обоих родителей… как он первый раз улыбнётся, скажет своё первое слово… как я буду учить его играть в шахматы или футбол… как мы будем гулять по парку, и я куплю ему розовую сладкую вату… Нанами, ты сейчас сама уснёшь. –Вовсе нет, я просто заслушалась и представила эту картину… Как сказка. Томоэ чуть приподнялся и задрал жене майку до груди. Его тонкая теплая ладонь осторожно, почти с боязнью легла на её животик. –Слышишь, сынок? Я твой будущий папа, –с гордостью заявил бывший лис. Нанами сморщила носик и хихикнула: –А если окажется, что это девочка? –Я буду любить её ровно так же. Он прижался горячими губами к месту, где только что лежала его рука. –Щекотно, ха-ха! Еë «ха-ха» часто радовало слух и заставляло его улыбаться в ответ. –Каким бы ты хотел видеть нашего ребёнка? Он, не задумываясь, ответил: –Хочу, чтобы он был во всем похож на тебя. –Такой же беременный? –снова хихикнула бывшая богиня. –Такой же замечательный и счастливый, дурашка. Томоэ потянулся за новой порцией поцелуев, легонько укусил за щечку. Нанами взяла его лицо в ладоши и по очереди поцеловала оба яблочка щёк. –Вкусный… –она радостно облизнулась. –И все? –почти замурчал довольный муж. Девушка улыбнулась и осыпала лёгкими поцелуями лоб и подбородок. –Вот, столько достаточно? –Хм… На ближайшие пять минут–да. –Томоэ, –вдруг серьёзно прервала его она. –Что? –Я хочу ворованный бургер. –… что? –муж ошарашенно раскрыл рот. –Бургер. Ворованный. –обречённо вздохнула она. –А что, обычный уже не нравится? –Тебе сложно найти ворованный? Этого требует дитë! -Знаю я такое дитë, ему уже двадцать семь лет… Томоэ рассмеялся–как всегда бархатисто и хитро. –Желание моей жены–закон. Могу предложить клубнику со сливками, хочешь? Взгляд будущей мамы вспыхнул. От голодного блеска в её глазах даже бесстрашному будущему отцу стало боязно за свою жизнь. –Хочу! –Принято. По пути на кухню Томоэ в который раз задумывался над тем, какое все-таки его жена невероятное создание. Хотела ворованный бургер, но и думать о нём забыла после слов о клубнике (в последнее время ею полюбившейся)…О, а недавно она ела натто и запивала это банановым коктейлем! Порой у него дергался глаз от внезапных запросов любимой, но, признаться честно, это все же напрягало его самую малость. Видеть её восторженные глаза или наблюдать, как она за обе щеки в два часа ночи уплетает запечённые грибы шиитаке (которые так ненавидела!) нравилось ему куда сильнее. Он никогда не ругался и не жаловался на её прихоти, потому что это позволяло ему лицезреть счастливую жену и чувствовать себя настоящим Супермэном и надëжным главой семьи. Вернувшись с коробочкой клубники и взбитыми сливками, муж обомлел. Женушка сидела, поджав коленки к груди и дрожала будто от озноба. –Нанами? Ты чего? Обеспокоенный, он сел перед ней и прикоснулся к плечу. Она подняла на него полные слез глаза и, захлебываясь от эмоций вдруг сказала: -В-вот… я… Сейчас такая.к-красивая… а потом… Потолстею и уже не буду такой, как раньше! Он тепло усмехнулся и подтянул содрогающийся комок женственности к себе. –Ты что, из-за этого плачешь? –Угу… –Глупышка. Беременность тебе к лицу… и с ней ты даже прекраснее, чем обычно. –П-правда?.. –Правда. Они соприкоснулись кончиками носиков. Добрые глаза мужа доверительно рассматривали глаза жены. Она завороженно замерла, боясь разрушить хрупкость момента тихого счастья. В комнате стало теплее на несколько градусов и непонятно, от камина исходило это тепло или все же… это было тепло их многолетней любви? –Помидор-просто беременный цветочек, ведь так, Нанами? Он округлился, но по-прежнему симпатичный. Жена улыбнулась, и её глаза увлажнились, но на этот раз от радости. –Хорошо. Тогда давай есть клубничку? Они кормили друг друга с рук, иногда целуясь и обнимаясь, иногда подшучивая друг над другом. Когда коробочка оказалась пуста, Нанами спохватилась. –Ты сливки принёс? Ну вот, а мы их не использовали… –Ничего, –ухмыльнулся муж. –Я знаю им другое применение. -Какое? –Нанами чуть не икнула и уставилась на злорадно смеющегося мужа. –О чем ты подумала? Я имел в виду, что можно нарисовать ими на твоём животике улыбку и сердечки. –О…я об этом и подумала. –Я не сомневался. –Правда! Томоэ взболтал баночку и несколькими движениями оставил миленькие рисуночки. Нанами немножко смеялась и дёргалась от щекотки. –Принеси камеру! Оставим снимок для малютки. Муж кивнул, прошёлся по большому залу и вытянул из ящика фотоаппарат. –Вот. Потом будущие родители легли рядом, и Нанами положила голову мужу на плечо. Такими и запечатлел их снимок: радостно улыбающимися и бесконечно счастливыми. –Ну…–мгновенно обретшим хрипотцу голосом протянул Томоэ. –А вот теперь можно уже осуществить и первую пришедшую тебе в голову мысль. Беременяшка смущённо глянула на мужа. …И потом они очень много целовались, пока Нанами резко не вспомнила, что вообще-то хотела ворованный бургер.