Рун Бронштейн. Стальное сердце

Перед тем как зайти в главный зал, Рун повернулся и, посмотрев на девушку, произнес: — Мирана, я отношусь к Вам со всем уважением. Однако, допрос главного свидетеля может сильно отличаться от нашего общения. Мои коллеги могут вести себя бестактно. Будьте готовы к тому, что некоторые вопросы будут для Вас болезненными или абсурдными. Это может быть провокацией на честность. Не принимайте близко к сердцу и отвечайте по существу. Мы постараемся закончить побыстрее. Итак, Вы готовы? Мирана уверенно кивнула. Стоило главе тайной стражи зайти со спутницей в главный зал, как перед ними мгновенно возник Майк. Окинув любопытным взглядом незнакомку, он отчеканил: — Приветствую Вас, гер Рун. Прикажете созвать совещание? — Сначала будет допрос главной свидетельницы по делу №1. Сообщи остальным. — Окей, — почесав ухо, шатен подмигнул Миране и помчался вглубь штаба. — Кто это был? — тихо спросила крыска. — Майк. Мой заместитель по отделу разведки. Идемте. Подавив в себе какое-то новое, неприятное чувство, глава тайной стражи направился в комнату для допросов. Это было просторное, но мрачное помещение. В центре стоял каменный стол и четыре железных стула. В глубине комнаты находились какие-то приспособления, однако сфокусировать свое внимание на них Мирана не успела. Прямо перед ней возник Рун Бронштейн и, загородив собой обзор, настойчиво произнес: — Садитесь сюда, — с этими словами, крыс взял девушку за руку и усадил за стол, лицом к двери. Сев напротив, он добавил: — Дождемся моих коллег и начнем. Если почувствуете себя плохо — дайте знать. Мы прервёмся. Кивнув, Мирана вновь попыталась осмотреться. «Неужели ей не страшно находиться здесь? Или это напускное?» — скрестив руки на груди, Рун внимательно следил за рыжеволосой крыской. Любопытство — хороший способ перебороть страх, но не в этом случае. Комната для допросов была мрачным местом, где порой происходили не только беседы на повышенных тонах… Даже глава тайной стражи чувствовал себя здесь некомфортно. Однако, он и не такое видел в своей жизни, а впечатлительная Мирана, рассмотрев помещение получше, могла заметить нежелательные вещи и получить психологическую травму. Стиснув зубы, Бронштейн быстро начал придумывать, чем бы отвлечь юную особу… — Какой Ваш любимый цвет? Оторвавшись от разглядывания стен и потолка, крыска растерянно взглянула на сидевшего перед ней стражника. — Что, простите? — Я спросил: какой Ваш любимый цвет? — лицо Руна оставалось спокойным. — Зеленый, — неуверенно произнесла Мирана. — Светлый или темный? Видя реакцию девушки на подобные вопросы, он сдержал улыбку. Ему самому было не менее странно вести такой разговор, но ничего умнее Рун сейчас придумать не мог. Главное, что рыжеволосая крыска отвлеклась от разглядывания этого паршивого места. И зачем он только привел её сюда? Надо было устраивать допрос в зале совещаний… — Темный. Он сочетается с цветом моих глаз, — Мирана вдруг усмехнулась, — раньше я мечтала о зеленом, блестящем платье с пышной юбкой. Представляла, что я в нем приду на какой-нибудь джазовый вечер и буду танцевать с самым красивым крысом! — на лице девушки промелькнула грусть. — Ваша мечта осуществилась? — в карих глазах Руна появилось любопытство, но лицо оставалось непроницаемым. — Нет, — Мирана отрицательно покачала головой, — родители были заняты, а одну на джазовый вечер меня бы никто не пустил, — глубоко вздохнув, она натянуто улыбнулась, — зато подруга мне потом показала фотографии с мероприятия и рассказала, как там было весело. — Вы умеете танцевать? — вопрос вырвался сам собой, но Рун был рад этому. Всё лучше, чем фокусировать свое внимание на мрачной обстановке. — Не знаю, — пожала плечами девушка, — я пыталась научиться дома самостоятельно, но мне никогда не приходилось танцевать с кем-то по-настоящему. Не считая сестры, — Мирана вновь улыбнулась, — тайком от родителей мы с ней устраивали танцы и… В этот момент дверь распахнулась, и в помещение вошла светленькая крыска. Своей безупречной внешностью и поведением, она напоминала героиню мелодраматического фильма, за руку и сердце которой должны были бороться как минимум трое. Судя по прическе и макияжу, она явно следила за модой и подражала Мэрилин Монро. Разница с киноактрисой была лишь в том, что черты лица крыски казались более резкими. Пренебрежительно взглянув на Мирану, она молча кивнула Руну прошла в угол комнаты, стуча каблуками. — Лили. Заведует лабораторией. Первоклассный химик. Доктор медицинских наук, — прокомментировал появление блондинки глава тайной стражи. Не успела Мирана поздороваться, как в помещение, следом за модницей, зашел пожилой крыс с картонной папкой в руках. Атмосфера вокруг сразу стала мягче. Положив документы на стол, он доброжелательно произнес: — Здравствуй, Мирана. От такого обращения девушка тут же расслабилась, будто знала старика всю свою жизнь. Невольно улыбнувшись, она тихо ответила: «Здравствуйте». — Райс. Наш архивариус, — кратко представил его Бронштейн. — Здесь довольно прохладно, — пожилой крыс прошел к месту рядом с Руном, но садиться не спешил, — может быть стоит провести допрос в другом месте? — Нет, — холодно отрезал глава тайной стражи, придвинув к себе папку с документами. — Что ж, тогда, я думаю, у тебя найдётся, чем укрыть нашу гостью от сквозняка, — не отставал Райс, присев, наконец, рядом. Бронштейн скрипнул зубами и встал. На ходу сняв с себя плащ, он обошел стол и, укрыв смущенную Мирану, вернулся на свое место. Архивариус довольно улыбнулся. — Где Майк? — раздраженно спросил Рун, вновь беря в руки папку с документами. В этот момент в комнату вошел молодой разведчик и, обворожительно улыбнувшись, присел рядом с рыжеволосой красавицей. — Что ж. Раз все в сборе, мы можем начинать, — глава тайной стражи сдержанно вздохнул. — Мирана фон Байер. Сколько Вам лет? — Девятнадцать — Чем Вы занимаетесь? — в руках у Руна откуда-то появилась перьевая ручка. — Я., — крыска растерялась, — ничем. Помогала маме, занималась с сестрой. — Твоя мама была целительницей? — голос Райса прозвучал мягко и успокаивающе. — Да. Но официально врачом она не была. Её методы несколько отличались от общепринятых. — Шарлатанка, — донесся из угла комнаты презрительный голос блондинки. — Лили, — холодно осадил коллегу Рун. Сделав пометку в документах, он произнес уже мягче: — Ваш отец был зельеваром, не так ли? Мирана кивнула. — Он добился больших успехов в своей работе, и ему даже вручили награду. Но потом, — она осеклась, мельком взглянув в ту сторону, где сидела блондинка. — Продолжай, Мирана, — архивариус мягко улыбнулся. — Я не знаю точно, что случилось, но в какой-то момент отец вдруг уволился с работы. Оборвал все связи, оборудовал дома небольшую лабораторию и стал выполнять частные заказы. Стал каким-то нервным. Запретил нам с Эмилией выходить лишний раз из дома. — С Эмилией? — Майк почесал ухо. — Это моя младшая сестра, — пояснила Мирана, стараясь не показывать своих переживаний. Мысли о сестренке были для неё крайне болезненными. — Вы спрашивали своего отца о том, что у него произошло? — Рун сделал какую-то пометку на листе. — Нет. Мама запретила поднимать эту тему. Объяснила, что у отца сейчас какие-то сложности, и нам надо потерпеть. — Потерпеть? — Бронштейн нахмурился. — Видимо вам пришлось сократить семейные расходы, — догадался пожилой крыс. — Да. Но не могу сказать, что мы голодали. Просто как-то… изолировались. Жизнь стала гораздо скромнее. Мама постоянно твердила, что всё образуется, и совсем скоро мы переедем жить в новый Желтый квартал, который построили специально для семей с детьми. Она говорила, что там будет большая квартира и современная Библиотека, где смогла бы учиться Эмилия, — голос крыски еле заметно дрогнул, но она держалась. Наступал важный момент, от которого зависело дальнейшее расследование. Все присутствующие насторожились. Мысленно сосчитав до трех, Рун как можно мягче произнес: — Что произошло потом? — его карие глаза буквально впились в сидящую напротив рыжеволосую крыску. Он следил за каждым её вздохом, за каждым движением, надеясь, что она найдет в себе силы пережить эту трагедию ещё раз. — В один из дней отец получил письмо. Он заперся у себя в кабинете и не выходил оттуда целые сутки. Мама ужасно переживала за него, хоть и старалась вести себя как ни в чем не бывало. Как-то поздно вечером, когда Эмилия уже спала, мама пришла в нашу комнату и сказала нечто странное. — Что именно? — Рун не сводил взгляда с Мираны. — Сказала, что если их с отцом вдруг не станет, то я должна буду позаботиться об Эмилии, — крыска глубоко вздохнула, борясь со своими эмоциями, — я тогда не поняла, что она имеет ввиду. Чувствовала только, что должно случиться что-то ужасное. В ту ночь я так и не смогла уснуть. Тревожно было после разговора. Внезапно я услышала, как в дверь дома настойчиво постучали. Послышались голоса. Отец твердил о том, что он ни под каким предлогом не будет этого делать и кричал, чтобы незнакомцы ушли, — дыхание Мираны участилось. Опустив взгляд, она нервно теребила прядь рыжих волос, из последний сил стараясь взять себя в руки. Рун видел как непросто даются ей эти воспоминания. Он собирался подать знак коллегам, чтобы сделать перерыв, но Мирана храбро продолжила: — Я слышала, как ссора переросла в драку. Был слышен грохот мебели. Затем один из незнакомцев громко выругался и приказал обыскать дом. Я подбежала к кровати Эмилии, и вдруг услышала приближающиеся шаги, — голос девушки начал заметно дрожать, — я растерялась. А потом… Потом к нам ворвался огромных размеров крысюк! — Как он выглядел? — Рун подался вперед, — Мирана, как он выглядел? — Я не знаю, — в глазах рассказчицы выступили слезы, — он был огромный. Ненормально огромный! Увидев меня и сестру, он позвал напарника. Низкого такого. Я почти не заметила его. Слышала только противный, писклявый голос. Он что-то кричал про рецепт. — Что за рецепт, Мирана? — Я не знаю. Я понятия не имею! — крыска уже откровенно плакала. Слезы стекали по её щекам, — наверное, это было связано с делами отца, но я, правда, ничего не знаю… От моего ответа огромный крысюк рассвирепел ещё больше. Он оттолкнул меня. Они схватили сестру и побежали прочь из дома! Я помчалась за ними, как вдруг увидела родителей, — Мирана громко всхлипнула, не в силах сдерживать накатившие на неё эмоции, — они лежали на полу без сознания. Вспомнив, что я обещала маме позаботиться об Эмилии, я поспешила за бандитами. Но, когда я выскочила из дома, то прогремел взрыв! , — крыска закрыла лицо руками, не в силах продолжить рассказ. Майк осторожно погладил её по плечу и поднял растерянный взгляд на главу тайной стражи. Рун стиснул зубы. В его карих глазах пылал огонь ярости и боли. Он вспомнил недавний сон, который Миране удалось каким-то образом показать ему, и который являлся продолжением этой истории: Огромный пустырь, на котором стоит дом. Из него выскакивают три тени. За ними, отчаянно крича, мчится ещё одна… Внезапно раздается огненный взрыв, волна которого задевает последнюю фигуру и та, отлетев в сторону, остается лежать на земле… …Раны на теле Мираны медленно затягиваются. Превозмогая боль, она встает и, дрожа всем телом, следует за негодяями, шепча имя сестры… — Допрос окончен! — резко произнес Бронштейн вставая из-за стола, — совещание через час. Подготовьте отчеты. Блондинка с молодым разведчиком быстро выскочили из комнаты для допросов. Тяжело вздохнув, архивариус вышел следом за ними. Обойдя стол, Рун оказался рядом с заплаканной Мираной. Ловко закутав девушку в свой широкий плащ, он взял её на руки и быстрым шагом направился в кабинет. Прижимаясь к брюнету, крыска тихонько всхлипывала, не в силах бороться с обрушившимися на неё эмоциями.