Trust Us

Я единственный в этой стране защищавший поэзию от унижения, наконец–то готов подписаться под тем, в чём меня упрекали: — Да, это всё не стихи, это мой живой, столько–то–летний голос. Д. Воденников

      — Значит, торч и его сука ебутся, ничего не предвещало, а потом она такая: «Я блять не такая, я жду трамвая», кидает его на бабки, даёт по съёбам. Но у торча хер пойми откуда берётся ствол, он захуяривает её, а потом… И чем, по-твоему, блять, оно должно закончиться?       — Он ебёт её труп. — Игриво подмигивает Валентино, словно сообщая пикантную подробность.       — Ебать.       Вокс вздыхает, откидываясь на спинку кресла и потирая экран в районе закрытых глаз.       — Пока из неё кишки не полезут. — С энтузиазмом прибавляет Вал, на что Вокс приоткрывает глаз.       — Что?       — Ебать. — Шепнул тот, вызывая ещё один раздражённый вздох.       И зачем Вокс снова ищет смысл там, где его нет? Даже через закрытые глаза он чувствовал пронизывающий взгляд Валентино, который ждал ответа, но, хах, какой вообще он может дать отзыв о такой посредственной херне?       — Вал. — Голос прозвучал с помехами, когда Вокс кинул сценарий на стол. — Мы не будем это снимать.       — С хули нет? Я хочу посмотреть, как эту суку выебут.       — Тогда выйди на улицу, — Вокс поднялся, игнорируя шипение начавшего заводиться Вала, — и смотри, как кого-то ебут. Бесплатно.       Этот выродок как капризный ребёнок — вечно закатывает истерики, чтобы получить желаемое. Вот и сейчас у него уже начинал подёргиваться глаз, предвещая огромные последствия.       — Вал. — Вокс предвосхитил рывок в его сторону, оборачиваясь и плавно поднимая руки. — Давай с тобой вместе подумаем над тем, в какой цент нам влетит то, что ты хочешь воплотить в кино свои фетиши.       — «Мои» фетиши?       Вокс был дипломатичен настолько, насколько возможно, но угомонить закипавший в Валентино яд ему было не по силам.       — Да любой пиздюк хочет трахнуть шлюху, которая ему не дала!       — Да. А ещё каждый пиздюк хочет трахнуть кошку, тётку, тётку с кошками, тачку, хуячку, Вал, очнись, всё это уже было. — Он прошёлся из стороны в сторону, жестикулируя. — И есть. И это никому не всралось.       — Да ты, нахуй, о чём? — Вал тщательно поворочал на языке каждое слово, неторопливо поднимаясь со стула. — Ты о моём продакшне? — За плотно сомкнутым оскалом едва слышалось рычание. — Сладкий мой, — почти прошипел Вал, — ты рейтинги давно смотрел? Они невьёбенно высокие. — Он неестественно согнулся, расплываясь в ухмылке с херово скрываемым раздражением, — как у всего, что я делаю. И ты, блять, пытаешься мне доказать, что моя идея — это херня из-под коня?       — Нет, Вал. — Вокс убрал руки за спину, уже приняв решение не покупаться на этот цирк. — Это не херня. Это ёбанная и переёбанная посредственность.       — На которую ты дрочишь каждую ночь.       Валентино пытался игриво щёлкнуть того по экрану, но Вокс отбросил его руку:       — Да в жопу, Вал, ни у кого на это не встанет.       Валентино снова помрачнел, и вся игривость испарилась как приторно-сладкий шлейф от курительной смеси. Вокс продолжал:       — Только у тебя. От рейтингов. Но ты, видимо, забыл, что они такие, потому что я влил невьебенные бабки в рекламу. — Он остановился, выдыхая. Не хватало ещё, чтобы он выходил из себя из-за такой ерунды. — Слушай, всё, что мы снимаем, было артхаусом ещё до того, как я сдох. Сейчас это даже не впечатляет. Это просто твоя сука, из которой лезут кишки, и которую не оживит даже прилёт марсиан или машина времени. Валентино присвистнул.       — Ты хочешь трахнуть марсиан на машине времени? — Он вальяжно опёрся о стол, ухмыляясь, — о чьих ещё фетишах мы говорим?       — Я не блядский клоун, Вал. — Заискрился тот, когда Валентино плавно оттолкнулся и прошагал к нему.       — Ну-ну, папочка, спокойно. Я понял, что тебя о-очень беспокоят рейтинги, которым угрожает злобный Радио-демон, но, хей, — он пробежался коготками по плечу партнёра, склоняясь к нему, и мурлыкающе протянул, — все любят секс. Так кого мы возьмём на роль сучки, которую трахнут?       — ВоксТек не будет это спонсировать, Вал. — Холодно произнёс Вокс, и Валентино отшатнулся как кипятком ошпаренный, даже руку обтёр о пальто, артист хренов.       — Так. — Он уязвлённо насупился, — я думал, ты просто выёбываешься, чтобы показать свой дохуя серьёзный характер. Ты же так любишь строить из себя биг-босса, прежде чем я тебя нагну.       — Вал.       — Но сейчас ты просто шлёшь меня нахер. И из-за чего? — Он развёл руками. — Из-за своих ебейших принципов? Нет. От того, — он ткнул когтем ему в грудь, — что тебя заебала ебля!       — Меня не ебля заебала, Вал, а то, что грёбаная ебля — это всё, что до сих пор не дало нам прогореть, — он подошёл к окну, широким жестом указывая на залитые закатом огни района Ви, — а когда она заебёт весь Ад, у нас вообще нихуя не останется!       — Ебля, — процедил Вал. — Не заебёт. Никогда.       — Заебись, Вал, спасибо за продуктивный диалог.       Вокс закатил глаза, когда на монитор поступил вызов. Он быстро перевёл его на мобильный, не желая транслировать на всю округу бесновавшегося Вала, который не унимался:       — А с хули ты поливаешь дерьмом мою индустрию, на которой сам рубишь нихуёвые бабки?       — С-сэр? — Донёсся из трубки голос менеджера, и Вокс прикрыл её рукой, отворачиваясь от источника шума.       — Ты как всегда чертовски невовремя. — Однако всё же Вокс чувствовал облегчение от того, что не придётся продолжать бессмысленный срач. — Выкладывай.       — К Вам, э-э, посетитель. — Неловко пробормотал Сэм, а бровь Вокса недоумённо изогнулась.       — Я сказал перенести всех должников на следующий месяц, когда их ставка вырастет.       — Нет, сэр, это не то.       — А что? — Остатки терпения были вытрясены Валом, а потому теперь нужно было излить всю злость хотя бы на подвернувшегося Сэма.       — Овца. В смысле женщина. Говорит, что Вы ей что-то должны, у неё какая-то книга, сэр.       Вокс краем глаза покосился на продолжавшего причитать Вала: «Я просто хочу сучью еблю!», пока менеджер уточнял: «Отослать её или бросить в аквариум?».       — Скажи ей ждать, — бросил Вокс, и из трубки донеслось изумлённое: «К-как?». — Закончили, Вал, у меня работа.       — С хера ли? Я не закончил.       — Тогда иди, — Вокс направился к дверям, которые автоматически разъехались, — и кончи с кем-то другим.       Он раздражённо потёр дисплей в районе переносицы, когда из кабинета донёсся звук битого стекла.       — Закажи машину, — он вновь связался с Сэмом, направляясь к лифту, но навязчивые мысли о том, что может учудить Вал в его отсутствие, не отпускали, — и засунь её туда. Пусть сидит и не высовывается.       «Ты абсолютный смертник, Вокс», — пронеслось в его голове перед тем, как перед ним распахнулись двери башни Ви.       — Прошу Вас, просто пройдите в машину!       — Никуда я не пройду, пока не увижу мистера Вокса!       Сцена того, как коротышка Сэм, задыхаясь, тянет кучерявую девушку за руку, а та всячески упирается, была более чем красноречива. Битва карликов с выездом на дом — смотрите без смс и регистрации. Вокс уже изобразил дежурную улыбку, намереваясь разрешить ситуацию, как вдруг над головой раздался свист, а уже в следующую секунду грохот от статуэтки, пробившей крышу лимузина. На постаменте красовалась перевёрнутая гравировка: «Самая безопасная продукция».       — Fuck U, Вокс!       Разъярённый Вал скрылся, но злосчастное окно продолжало приковывать взгляды.       — Добро пожаловать! — Как ни в чём ни бывало Вокс развёл руками, привлекая внимание шокированных демонов.       Он был достаточно терпелив к истерикам Вала, когда они касались его шлюх, но он не позволит хоронить его бренд. Пускай другие на сей раз разгребают это дерьмо, а уж последствия он уладит. Позже. Сбросив входящий звонок от Вельвет, Вокс впился когтями в плечо Сэма, сгибаясь к нему:       — Мне нужна новая машина и столик на двоих в «Мутном месте», сейчас.       — Н-но, сэр, там все Вас узнают.       — Выполняй. — Стоило разомкнуть хватку, как бес уже ускользнул, и Вокс повернулся к посетителю с ослепительной улыбкой. — Чем обязан, мисс…       — Вита.       Тощая фигура обтянута свитером и джинсами, светлая копна волос больше головы, а к груди прижата книжонка, которая, верно, и была причиной визита — девчонка ровно такая же, какой Вокс её помнил. Всё такой же жалкий ягнёнок. Она пыталась смотреть ему в глаза, но взгляд косил выше, на окно офиса, точно она ждала кару уже на свою кудрявую голову.       — Верно! — Его голос сопроводился одобрительными звоночками, как если бы Вита выиграла викторину. Вокс тут же приобнял её за плечи, увлекая вдоль по улице, подальше от места происшествия. — Что же, мисс Вита, чем вы похвастаетесь на сей раз? Мне уже не терпится…       «... разнести тебя в пух и прах».       — Ну, я… — Она неловко повела плечом в попытке освободиться, чему Вокс не препятствовал. Шаг замедлился, — Вы сказали, что если рукопись напечатают, то Вы рассмотрите возможность, чтобы, — говорила Вита негромко, то и дело отвлекаясь на суету вокруг.       Одни толпились у пострадавшего лимузина, верно, ожидая, что может полететь следующим, ведь статуэтки уже и след простыл, а другие во все глаза таращились на Вокса во плоти, пока позади него мелькала реклама противоугонной системы от ВоксТек. Вся эта шумиха явно мешала овечке собраться, и продолжился их разговор только в салоне наконец приехавшего автомобиля.       — Значит, всё-таки нашёлся ценитель, напечатавший это великолепие. — Вокс внимательно изучал переданную ему книгу, вертя её и так, и эдак. Подсветка от экрана помогала видеть в полумраке, однако он придирчиво щурился, ища, но не находя нечто важное.       — Вас что-то смущает, сэр? — Робко подала голос девушка, и из динамика вырвался звоночек.       — В скольки копиях есть эта… — Вокс впервые взглянул на название и не без иронии озвучил, — «Нелепая история»?       — Простите?       — Каким тиражом её напечатали? — Он ещё раз раскрыл книгу и заглянул в выходные данные, — сколько копий?       Вита замялась, медля с ответом:       — Нисколько? — Когда Вокс бросил на неё недоумённый взгляд, она поторопилась объяснить. — Я напечатала её за свои деньги, поэтому экземпляр, который Вы держите — это всё, что есть.       — Ты, видимо, надо мной прикалываешься. — Его мимика не выдавала раздражения, но по плечу пробежала искра, прячась в телевизионном экране.       — Что? Нет, я, — Вита растерялась от внезапно сменившегося тона, — Вы сказали напечатать, вот я и…       — Нет, ты, нахуй, надо мной прикалываешься. Ты, — он посмеялся, пренебрежительно тряся книгой, — можешь продолжать наивно хлопать своими жертвенными глазками. Но даже я, не доживший до бешеной популярности ремейков и прочей хуеты знаю, что чтобы такая наивная дура пришла в издательство или студию, помимо круглых глаз у неё должны быть цифры. — Он приставил книгу к её груди, склоняя голову. — Угадай, какие?       — Видимо, копии. — Невзирая на давящую атмосферу, она не продолжила вжимать голову в плечи, а, напротив, схватилась за корешок книги, хмурясь.       — А копии, дорогая, это читатели. — Он сильнее надавил, — читатели — это аудитория, которая потом пойдёт смотреть это в кинотеатрах и на стриминге. А какое, — голос фонил, хотя выражение на экране сохраняло дьявольское спокойствие, — скажи на милость, мне дело до того, что эта «нелепица» теперь в твёрдом переплёте, когда её никто не читал?       — Никто и не прочитает, и Вы об этом знаете! Здесь вообще, — она наконец вырвала из его хватки книгу, — никто ничего не читает.       — А меня это ебёт? — Он откинулся на сидение напротив, усмехаясь. — Я выставил понятные условия. Ты их выполнила?       — Да.       — Да хрена с два. — Вокс когтём оттянул шторку и заглянул в окно — почти приехали. — Знаешь, что, барашкинс? Ты достаточно тратила моё время. — Он сложил руки в замок на коленке, не без удовольствия наблюдая за её насупившейся фигурой. — У тебя есть последний шанс доказать, что чего-то стоишь вместе со своей изданной хернёй. Провалишься — и не жди, что я хоть ещё раз удостою тебя вниманием, даже если мой офис сгорит к херам.       Лимузин остановился и мгновенно был окружён толпой репортёров. Вокс ослепительно улыбнулся, приветствуя камеры, когда к нему прорвался самый смелый микрофон:       — Мистер Вокс, пожалуйста, сэр, как Вы прокомментируете то, что ваш офис сейчас горит?       «Блять. Бойся своих желаний нахуй».       Он невозмутимо рассмеялся и поправил бабочку:       — Мои дорогие, вы, как всегда, на страже наших новинок.       — Вы хотите сказать, что пожар — это рекламная кампания?       — Само собой. — Он щёлкнул пальцами, захватывая эфир и пуская бегущую строку, — нам не терпелось поделиться с вами тем, что съёмки нового сногсшибательного блокбастера идут полным ходом. И вы, наша драгоценная публика, так быстро всё поняли, — Вокс добродушно подмигнул одному из корреспондентов, — я в вас даже не сомневался.       Он бросил беглый взгляд на Виту, прячущуюся в тени лимузина, и требовательно указал ей выйти.       — Но на этом наши анонсы не заканчиваются! — Он резко притянул девушку к себе и пригнулся, чтобы обоих захватывала камера. — Как вы знаете, ВоксТек всегда были максимально приближены к вам, наши почтенные зрители. И потому мы рады сообщить о расширении кадрового состава, куда может пробиться каждый, и даже вы, именно вы.       В отражении объектива он видел, как Вита уставилась в сторону — должно быть, на витрину, где уже транслировалось их изображение, а бегущая строка гласила: «ВоксТек даёт дорогу новым талантам! Креативный продюсер Вита заявила: «Киноиндустрия должна развиваться во благо…» Он сжал её руку, впиваясь когтями, чтобы она снова посмотрела в камеру, и как ни в чём ни бывало продолжил:       — Совсем скоро на ваших экранах — доводящие до колик комедии, разбивающие надежды мелодрамы, хорроры, боевики — всё то, что отвлечёт от повседневных мук и с радостью напомнит о том, что кому-то явно хуже, чем вам! — Глаз Вокса начал расходиться кругами, транслируя на всю округу неизменное обещание. — Доверьте нам ваше развлечение.       Он уже тащил Виту за запястье сквозь загипнотизированную толпу, когда она запротестовала:       — Мистер Вокс, но это…       — Это должность, которая досталась тебе просто так. Поэтому воздержись от тупых вопросов. — Он вошёл в заведение, когда перед ними отворили двери, но тут же обернулся, сверкая красным глазом, — и не вынуждай меня пожалеть об этом.       «Мутное место» оправдывало своё название — освещение исходило от одних только изогнутых аквариумов, разделявших столики, из-за чего Вита явно чувствовала себя неуютно. Вокс давно отпустил её руку, но краем глаза продолжал наблюдать за тем, как осторожно она семенила за ним, прижимая и так висячие уши к голове, как отворачивалась от посетителей, облизывавшихся и клацавших на неё зубами, и как в страхе она отпрыгнула от аквариума, к которому неосторожно приблизилась, когда на неё осклабилась глубоководная тварь. А потому, уже сидя за круглым столиком напротив Вокса, она не осмеливалась даже рта раскрыть, опасливо косясь в сторону особо шумной компании. Только когда официант поставил перед Воксом виски, и гранёный стакан оказался у него в руке, он нарушил молчание:       — Видимо, моя просьба воздержаться от тупости мешает тебе говорить вовсе?       Овечка недоверчиво взглянула на него, но продолжила хранить молчание, держа книгу на коленках.       — Что ж, — он пожал плечами, — если тебе по-прежнему нечего сказать, то ты понимаешь свои рабочие задачи, и готова приступить к их выполнению с завтрашнего дня.       Уши Виты дёрнулись, и она наконец подала голос:       — Нет, сэр.       Ответ вышел с хрипотцой, и она откашлялась. Вокс отпил немного виски и задержал его во рту, стремясь растянуть удовольствие от напитка и растерянного вида маленького ягнёнка, которого словно привели на убой — все эти ощущения разливались по телу приятным покалыванием, и очередной звонок от Вельвет он без зазрения совести отправил к пяти другим непринятым.       — Вы нанимаете меня? — Вита положила трёхперстную руку на грудь, как бы убеждаясь в собственной идентичности. — Меня? Но я не просила дать мне работу.       — Ты уверена, — неторопливо протянул Вокс, — что это самый важный вопрос в твоём положении?       — Нет, но… Дело не в том, что я не хочу эту работу. Я хочу. — Она вдруг заговорила громче и даже приподнялась, но тут же стушевалась и села на место, почувствовав на себе чужие взгляды. — Но то, что происходит очень, — она поколебалась, подбирая слово, — странно.       Вокс терпеливо подпёр кулаком монитор, не торопя её.       — В смысле, Вы же ненавидите меня. — Она снова положила руку на грудь, уже не колеблясь. — Вас явно раздражает мой подход, но теперь, когда вокруг суматоха, Вы вдруг вешаете на меня какие-то громкие обещания. Явно не от того, что я хороший специалист.       — И откуда же такая уверенность?       — Вы не открывали мою книгу дальше сведений о ней.       Это прозвучало так уязвлённо, словно она нарочно открыла перед ним своё слабое место — пожалуйста, мистер Вокс, надавите на него побольнее.       — А хоть кто-нибудь ещё её открывал? — Он покачал в руке стакан, наблюдая за тем, как Вита нахмурилась, сжимаясь. — Может быть, держал в руках? Проявлял интерес? — Прокатив по языку оставшееся виски, он звучно опустил стакан на стол. — И не проявит. — Его палец заскользил по краю стакана. — Сколько ты копила на это недоразумение? Год? Сколько же придётся, чтобы, скажем, стоять на улице и раздавать прохожим в надежде, что они прочтут, а не подопрут ей стол или подотрутся в сортире? Именно поэтому ты пришла ко мне. И теперь, когда перед тобой такой шанс, выпадающий единицам, ты осторожничаешь?       — Но Вы же не предлагаете мне работу, как говорите, — не выдержала Вита, уже не сдерживая голос. — Вы хотите меня использовать, разве не так?       — И в чём же, скажи на милость, разница? Не спрашивай «зачем?», спрашивай «что я за это получу?»       Пока она медлила, Вокс подозвал официанта с просьбой повторить заказ.       — И что, — всё же выдавила та, — я за это получу?       Из его динамика раздался одобрительный звоночек:       — Какой хороший вопрос, да ты просто схватываешь на лету! — Он непринуждённо посмеялся, склоняясь ближе. — Если ты будешь исправно выполнять свою работу, то однажды и твоя история дождётся своего часа.       — Почему именно я? — Не унималась девушка, что Вокса начинало понемногу утомлять. — Потому что есть ниточки, за которые Вы можете потянуть?       Вокс сложил руки в замок, выдерживая паузу. К этому времени перед ним поставили наполненный стакан.       — Мне нужен свежий взгляд. — Он отставил напиток в сторону. — Не замыленный желанием нажиться или реализовать свои фетиши.       — Вы хотите, чтобы я снимала для Вас кино? — С расстановкой проговорила Вита, словно пытаясь подчеркнуть абсурд ситуации.       — Нет. Это ты хочешь снимать кино. А я хочу, чтобы мои зрители получали свежий и неожиданный контент. И под «неожиданным» я подразумеваю не гуро и кинки. — Добавил он словно бы для Валентино, который именно так трактовал его слова.       — Я буду заниматься сценарием? — С долей энтузиазма произнесла та.       — Сценарием, — начал Вокс, — костюмами, декорациями, саундтреками. Кого угодно такой список привёл бы в отчаяние, но в глазах Виты постепенно разгорался огонь:       — Мистер Вокс, у меня столько идей!       — Забудь про них. И позволь напомнить о твоём публичном заявлении.       Лицо Вокса заменила та самая трансляция, которая приковала её внимание совсем недавно: вот они вдвоём — Вокс с картинной улыбкой и громкими обещаниями, и Вита растерянная и желающая выбраться из принуждённых объятий. Бегущая строка, упущенная ей тогда, гласила: «…Вита заявила: «Киноиндустрия должна развиваться во благо жителей Ада. Ваши вкусы — наша забота!»       Вита едва не вскрикнула, когда трансляцию заменило улыбающееся лицо Вокса — она не заметила, как оказалась слишком близко в попытке разглядеть надпись, и теперь она отшатнулась, возмущённо втягивая воздух:       — Но я этого не говорила!       — Но именно это останется в сети.       — Это в корне противоречит моим словам о том, что искусство должно быть пощёчиной общественному вкусу!       — Дорогуша, — голос Вокса стал ниже, и Вита невольно опустила уши, — прежде чем разбрасываться пощёчинами, нужны две составляющие: бабки и влияние. У тебя их нет. Поэтому, — он вынул из-под пиджака бумаги, которые захватил с собой, удирая от Вала, — это твоя пробная работа. Ознакомься.       Вокс с нескрываемым удовольствием наблюдал за тем, как от чтения настороженное лицо Виты постепенно теряло краски, выражение недоумения сменялось ужасом, как она прикрывала рот или закусывала ноготь, а иногда от безысходности качала головой.       — Значит, — отложив подобие сценария, она принялась неторопливо жестикулировать, словно не веря в то, что только что прочла, — наркоман и девушка уединяются, у них всё хорошо, но тут она его отвергает. Пытается сбежать с его деньгами, но у парня оказывается оружие, он её убивает, — с ещё меньшим энтузиазмом проговорила она, делая паузу, — а потом своеобразно мстит.       — Верно.       — Но это, — запнулась Вита, — это кошмар. Это бездарно, это…       — Пиздец. Я знаю. — С чувством выполненного долга он щелкнул пальцами, и электрический заряд пробежался до её мобильного, синхронизируя контакты. — Превратишь во что-то сносное — получишь работу. А пока ты на испытательном сроке.       Расплатившись с официантом, он в последний раз взглянул на растерянное лицо девушки, которое словно просило пощады, но не решалось отвергнуть его предложение. Покинув заведение, Вокс всё раздумывал, как на другой день объяснить всё это остальным Ви. Впрочем, это должно быть легко.