Как я докатился до жизни такой

Осень подходила к концу, и все деревенские дружно вышли на уборку риса. И я бы благополучно пропустил это событие, если бы Се Лянь, который согласился помочь соседям в этом нелёгком деле, не потащил нас с Гуцзы с собой. Разумеется, с нами увязался ещё и Хуа Чэн, потому что не может же он быть где-то тут, когда его обожаемое высочество где-то там. И если Гуцзы был не против помочь дяде Ляню, то я приложил все усилия, чтобы отвертеться. В детстве этого дерьма хватило. К тому же, несмотря на то, что Фа Минге тоже был простым крестьянским парнем, и, технически, его тело было пригодно для столь муторной и грязной работы, функционировало оно так себе. Частые головные боли, особенно когда погода меняется, головокружение от резкого подъёма, и постоянно ноющая спина, спасибо, блять, удружил. Может, ему часто по башке прилетало, я не знаю, а может, это из-за того, что Се Лянь по первости пару раз хорошо так приложил меня (нас) головой об пол, когда психанул после очередной безуспешной попытки меня из него вытащить. Мне как-то не очень хотелось потерять сознание в огромной грязной луже под издевательский смех паршивого пса. -Хватит ныть.- велел мне царственный брат, когда мы наконец дошли до рисовых полей.- Там соберётся вся деревня, лишние руки не помешают. Мы же должны быть хорошими соседями. А тебе полезно вспомнить, каково быть живым человеком. -А, то есть комаров было недостаточно? -Могу снова отвести тебя в рощу, хочешь? -Неее, нахуй... -А мне кажется, отличная идея.- вставил свои пять цяней Хуа, который тащил на себе корзины для риса.- От этого ничтожества всё равно не будет никакой практической пользы. Се Лянь поморщился. -Сань Лан, ты слишком недооцениваешь Ци Жуна. Я уверен, что он хороший работник, просто ленится. -К тому же, там будет Цин Хуан.- выложил он последний козырь.- Ей наверняка будет приятно, что ты тоже захотел помочь. Я проглотил замечание в адрес одноглазой псины. Присутствие Цин Хуан это, конечно, серьёзный аргумент. Мы давно не виделись, и я уже начал скучать по её обществу, да и Гуцзы тоже. Вот только среди зелёных стеблей её зелёное платье хрен разглядишь. -А-Жун, А-Цзы, привет!- А-Хуан заметила что мы пришли, и, выпрямившись, замахала мне рукой. -Сестричка Хуан!- я спустил сына на землю, и тот тут же кинулся к ней, на бегу стаскивая с ног тапочки. -Да куда ты, наказание, щас упадёшь!- я рванул следом за ним. Вот только того, чтобы этот паршивец навернулся и разбил себе лицо, мне не хватало! -Привет.- пока Се Лянь раскланивался со старостой деревни, мы уже стояли друг напротив друга.- Как дела? -Средней паршивости.- А-Хуан вытянула выпачканные в грязной воде руки, и осторожно обняла меня за талию.- Я б сюда не сунулась, но твой брат сказал, что вы тоже придёте. -Да я бы тоже не пришёл, если б тебя тут не было. -Папа, можно мне поиграть с А-Янем?- Гуцзы потянул меня за штанину. -Можно, только чтоб я вас видел. -Урааа! Янь-Янь, бежим отсюда! Я проводил взглядом двух уже порядком чумазых детей и мысленно вздохнул. Походу, сегодня нас ждёт ещё и большая стирка. Хотя, на что угодно спорю, что Хуа Чэн с моим паршивым братцем к концу уборки останутся чистенькими и свеженькими, как весенний ветерок, в то время как я наверняка угваздаюсь по самые уши. Заранее бесит. Вот как, КАК они это делают??? -Ну, и что мне надо делать?- со вздохом спросил я, щурясь на солнце. Вот ещё одна проблема. Если сейчас начнёт припекать, то воздух станет влажным, и всё, пиздец. Я такую погоду называю "здравствуй, тепловой удар". А-Хуан, вон, в платочке, а мне голову прикрыть нечем, не подумал даже. Жопа. -Просто берёшь и вытаскиваешь, прям с корнями.- А-Хуан поправила платок, чтоб не сползал на нос.- Только ходи аккуратней, тут камни попадаются, и рыба плавает. -Ну, значит на ужин будут рис и рыба, хе-хе. Приходи в гости, накормлю как в лучших ресторанах столицы. -Мне бы твой энтузиазм... -Которого нет... -Ты б голову прикрыл, а то напечёт. -Ага, чем? И тут мне на башку натянули соломенную шляпу доули. - Я сейчас найду тебе что-нибудь.- к нам подошли Се Лянь и Хуа Чэн.- Надень пока мою шляпу. -Я не хочу рис с рыбой, я хочу свиную зажарку и суп с рёбрышками.- незамедлительно прикопался ко мне паршивый пёс, недовольный тем, что его обожаемое Высочество поделился шляпой со мной, а не с ним. Я закатил глаза. -Хуа Чэнжу, блюдо высокой кухни "Асам". А сам встал к плите и приготовил свой ебучий суп! А-Хуан мстительно заржала, распугав собирающих неподалёку рис бабулек, а Се Лянь растянул рот в неловкой улыбке. Кажется, ему до сих пор неудобно за моё поведение. Лютый идиотизм. Сам первым всем раззвонил, что его брат, то есть, я, не в себе, а теперь недоволен. Я-то свои привычки не менял и менять не собираюсь. Моего паршивца это не коробит, и Цин Хуан тоже, а на чуйства остальных мне насрать. -Пойду попрошу детей поискать рыбу.- сказал он, отходя в сторону.- Сань Лан, начинай без меня, я скоро вернусь. -Сань Лан, включай режим "впечатлить гэээгэээ" и собери весь рис за минуту.- ухмыльнулся я, поправляя шляпу. -Тебя спросить забыл.- Хуа Чэн скривил рожу.- Заткнись. -Действительно, чего это я, разве Собиратель цветов умеет собирать что-то кроме цветов? Хризантем, там? Королевских?- по уму, конечно, стоило бы реально заткнуться, дабы не улететь носом в грязь (ведь наверняка треснет, пока Се Ляня рядом нет), но меня было уже не остановить.- А, точно, двери... Может, в плотники пойдёшь? -Иди в Бездну! -Только после тебя. -Ребзя, давайте, давайте, шевелимся, движение это жизнь!- к нам подошёл Ван Дуй со стопкой плоских корзинок.- Жун-гэ, чё ты там про рецепт рисовой водки говорил? Повтори потом, я запишу, мне для друга надо. -Ага-ага, кАнЕшнА, для друга... Я нехотя принялся за работу. Ненавижу возиться в грязи. Раздражает даже не то, что я, великий князь демонов, вынужден в буквальном смысле пачкать руки ради плошки риса, а то, что грязь жидкая, мерзкая и хлюпает. Как внутренности Аньлэ... до сих пор тяжело вспоминать о той ночи, когда он умер. К тому же, я не люблю пачкаться. Кроме тех случаев, когда я ем. Тут уж издержки ситуации. Попробуйте сожрать кусок свежего мяса с кровью и не устряпаться, при всём желании не выйдет. Блин, жрать охота... Так давно человечинки не ел, может, к нам ещё какого-нибудь вора занесёт? Ну пожалуйста. Желательно, молодого и вкусного. Первое время у меня ещё были силы на то, чтобы дёргать рис не разгибаясь, и проклиная всё подряд, на чём свет стоит, начиная от заболоченной почвы под ногами (мерзкое ощущение, ходить босиком по илу, фу), и заканчивая тем гением, который придумал сажать рис именно так. Вот честно, встретил бы, непременно в рожу ему плюнул. Ещё было жутко душно. Этот ёбаный фонарь над головой, который по недоразумению называется солнцем, казалось, раскалился до всех возможных пределов, кому вообще пришло в голову согнать всех сюда в самое пекло, ближе к вечеру, что ли, не судьба?! А-Хуан, которая шла рядом со мной, молчала, но вытаскивала рисовые кустики с такой агрессией, что только брызги летели, отчего Ван Дуй, который пристроился рядом с ней, чтобы иметь самый лучший обзор на задницу Ло Суйлин, к которой неровно дышал, быстро промок до нитки. Зато Хуа был возмутительно бодр и весел, даже какую-то песенку насвистывал. Это тоже настроения не добавляло. Мы тут подыхаем, а ему хоть бы хны, Непревзойдённый херов. Тьфу! А потом у меня перед глазами потемнело и я потерял сознание. Очнулся я через пару секунд, и обнаружил, что сижу в борозде, по которой шёл Хуа Чэн, по пояс в грязной воде и придавив жопой рисовые кусты. -Ци-жаааа!!!- мигом взвыл паршивый пёс.- Ну твою ж мать! Ты всё помял! -Иди нахуй.- отозвался я, потирая переносицу. Похоже, тело Фа Минге всё-таки дало сбой, и я перегрелся, несмотря на шляпу Се Ляня. Кстати, где она? Я оглянулся и увидел, что соломенное доули лежит рядом, тоже частично мокрое. Ну ё-моё... Наверняка братец мне за неё потом голову снимет. -А-Жун, ты как?- А-Хуан взволнованно склонилась надо мной. -Нормально. Лучше всех. -А ещё на Тунлу замахиваешься. Там знаешь, какая жара? -Это не я, а он.- я помахал руками вокруг головы.- Меня ещё на алкашку тянуло по первости. Еле отдуплился. Хуа Чэн как-то странно посмотрел на меня, и пробормотал: -А, ну ясно, чего этот сопляк так к тебе прицепился... -Чё сидим?- к нам, придерживая руками мокрую косу, пришла Ло Суйлин. Ван Дуй мигом бросил свою работу, и приосанился. Меня пробило на хи-хи. Ну реально, стоит такой весь из себя, по колено в воде, в грязной мокрой рубашке в облипку, герой романа, блять. Впрочем, своего он добился и удостоился заинтересованного взгляда девы Ло. -Да мне тут немножечко поплохело. -Понимаю.- Ло Суйлин сочувствующе кивнула.- Сегодня очень уж жарко. Вечером, наверное, гроза будет. Иди в тень. -Лин-мэй!- с берега нам замахала Бао Миньянь.- Подойди на минутку! -Сейчас! Ван Дуй проводил её влюблённым взглядом. -Вот как мне с ней разговаривать?- пожаловался он нам.- У неё глаза такие... красивые... я прям все слова забываю нафиг. -Эх, люди...- философски вздохнул я.- Всё хороводы водите вместо того, чтобы действовать. Странные вы. Хуа Чэн поднял голову от риса. -О чём ты? -О своём, овечном. Это у нас с тобой вечность впереди, а человеческий век короткий. Все чего-то боятся. Меняться, жить, любить... а время-то уходит. С каждым вздохом всё ближе и ближе к могилке. А потом призраком становишься, и начинаешь страдать по упущенным возможностям. А всё, уже поздно, ты всё просрал, как последний лох. -В человеческой природе- во всём сомневаться.- хмыкнула А-Хуан. -Ну есть же пределы разумного.- я выловил шляпу, и надел её обратно на голову.- Вон, пример перед глазами. Да-да, Дуй-эр, я о тебе говорю. Ты вот подходишь к Сяо Лин и говоришь: у тебя красивые глаза! И чё? -Чё? -Тебе нужны её глаза? Я б на её месте не сдержался, и ляпнул чё-нить типа: да ты чо! Тебе их тут дать поковырять, или с собой в стакашке возьмёшь? Ван Дуй почесал в затылке. -А как надо? -Надо подойти к девушке, и сказать: я хочу разделить с тобой обе своих жизни. И чтобы у нас было десять детей. А если ни жить ни умирать с ней вместе не готов, и дети от неё не нужны, нахера тогда глаза выковыривать? Идиотизм же, ну! Повисла неловкая пауза. Казалось, даже говорливые бабульки, которые, пока мы тут пиздели, уже закончили свою часть работы и собрались уходить, притихли. Ван Дуй смотрел на меня с сомнением. В принципе, я его понимаю, странно слышать подобные серьёзные вещи от человека в грязной шляпе, сидящего среди риса. -Ого.- подала голос А-Хуан. -Можно подумать, ты разбираешься в отношениях.- презрительно процедил паршивый пёс.- Тебя даже проститутки в Призрачном городе за мужчину не считают. -Зато ты разбираешься.- Цин Хуан одарила его ехидной ухмылкой.- Восемьсот лет ждёшь, пока твоя яшмовая ветвь с золотыми листьями раздуплится, герой-любовник. Тааакооой эксперт в отношениях, прям всех мудрецов Поднебесной в грязь втоптал. Хуа Чэн побледнел. -Откуда ты знаешь?!- прошипел он, выпрямляясь во весь свой рост.- Этот никчёмыш проболтался? -А ты пизди потише.- пожал плечами Ван Дуй.- Про это уже вся деревня знает, наши бабы, вон, ставки делают на интерес, на кого из них ты глаз положил, ха-ха. -Нам сегодня повстречалась девка, весь вид которой прям кричит: "СЕКСУ НЕТ!!!". - припомнил я, чтобы немного разрядить обстановку.- Ну, то есть, у неё всё было заправлено во всё. Рубашка заправлена в штаны, штаны заправлены в носки. Ни клещ, ни мужик не проскочит. Возможно, мне показалось, но при упоминании незнакомой мне девки (хотя, я почти никаких деревенских девушек в лицо не знаю, кроме неё, Миньянь и Суйлин) лицо А-Хуан дёрнулось. На колючку, что ли, наступила? -Это Мянь-Мянь, которая кузнецова дочка, что ли?- уточнил Ван Дуй.- Ну а что? Нормальная девушка, работящая, простая... как ты... Тебе такую и надо. Я энергично помотал головой. -Неее. Такую как я мне не надо. Я вырос в бедном квартале в Юнани, я наизусть знаю все матерные песни про еблю и бухло. Если у меня будет такая жена, как я, мы с ней вместе и скатимся... -Ну не принижайся ты так... -Не-не-не, Ци Жун прав.- внезапно поддержал меня паршивый пёс, который снова занялся рисом.- В отношениях же надо подстраиваться. Менять себя, компромиссы искать. А подстраиваться это не про него. Да, Цижа? -Да. -Вооот... -А знаешь, почему?- я попытался подняться, но не преуспел, и так и продолжил сидеть в грязи.- Потому что такой, какой ты есть, ты никому нафиг не нужен, это к маме. Она всегда тебя будет любить, потому что она много в тебя вложила. Она не может признать, что мучилась трое суток ради какого-то Сяо Хуа. Если бы взглядом можно было убивать, я бы уже красиво лежал среди рисовых колосьев- Хуа Чэн уставился на меня с такой ненавистью, что аж солнце за тучку спряталось. -Точно!- поддержала меня А-Хуан, выпрямляясь и упирая грязные руки в бока.- Она всегда будет говорить: он очень умный, а то, что он ссыт в метре от туалета, это просто неусидчивый. Торопится жить... А он тупой! Он друзьям сказал, что может поссать рикошетом, и теперь тренируется. И тебе приходится себя уговаривать, например, когда муж бухой, и ты сидишь, думаешь: я его люблю, он когда трезвый, нормальный, щас он закончит создавать самый длинный харчок во вселенной, и мы пойдём домой. Ну, знаешь, такой, которым можно Солнце погасить... Ай! Ты чего кидаешься? В её сторону полетел комок грязи- когда рядом не было гэээгэээ, паршивый пёс вёл себя как обычно, то есть, как мелочное и мстительное дерьмо. А будь мы только втроём, моя подружка ни за что не отделалась бы простым комком ила в нос. Почему-то это придало мне сил, и я вскочил на ноги. -Охуел? Давай я в тебя чем-нить кину? -Чем? Мясом? -Человеческим. Сто сорок цзиней щас точно при мне. Хуа Чэн было оскалился, намереваясь выдать какую-нибудь уничижительную гадость, но почти сразу захлопнул пасть, видимо, вспомнил, как я недавно отпиздил Фан Люшена сковородкой. Вот ничему его жизнь не учит. Знает ведь, что за своё я любого уничтожу, и всё равно продолжает выводить меня из себя! -А-Жун, держи себя в руках...- начала было Цин Хуан, но я её уже не слышал. То ли из-за жары, то ли из-за охватившего меня гнева, меня переклинило. Я шагнул к паршивому псу, а потом, покачнувшись, рухнул него, и повалил нас обоих обратно в воду, придавив этоу мразь своей тушкой и сомкнув пальцы на его горле. -Извинись. Тот аж завис. На его памяти я впервые дал ему отпор, обычно мне прилетало первее, да так, что к тому времени, когда я очухивался, этот ублюдок уже успевал отпиздить меня до состояния нестояния. -Ты чего?- спросил он, глупо моргая единственным глазом. На берегу закричали. Кажется, к нам кто-то побежал, но я не обратил на это внимания. Сейчас мой мир сузился до одной мерзкой одноглазой рожи. Конечно, сил у меня пока маловато, да и никаких особых травм такому как Хуа я при всём желании не нанесу, но... -Извинись. Из-за того, что у меня не было настоящей любящей семьи, я отчаянно цеплялся за тех немногих, к кому, пусть и по случайности, успел привязаться. И если для того, чтобы псина перестала пугать моего паршивого сынка, хватило пары словесных внушений, то А-Хуан была ему поперёк горла. Чтобы жалкая лазурная тварь и была окружена женским вниманием, пока его обожаемое божество морозит своего самого преданного верующего, да как это так! -Да какого... Я сжал сильнее. Послышался хруст позвонков. -ПРОСИ ПРОЩЕНИЯ!!! -Ци Жун!!! -Папа! Дядя Лянь, отпусти папу! Красный гэгэ обидел сестричку Хуан, он злой, так ему и надо! Кажется, меня пытались оттащить в сторону, но меня уже переклинило. Судя по ошарашенному ебальнику Хуа, он был готов не просто извиниться, а даже отбить сотню земных поклонов, лишь бы я с него слез, но так как я передавил ему голосовые связки, не мог выдавить из себя ничего, кроме нечленораздельного хрипа. Потому что нехуй тут. На ужин всё-таки была рыба. Правда, готовить её пришлось А-Хуан, потому что у меня дрожали руки. У Се Ляня тоже дрожали, но меньше. Он-то меня с детства знает, и знает, что если меня конкретно разозлить, последствия... будут, так что, особо не удивился, особенно когда узнал причину из-за которой я полез бить морду паршивому псу. После того, как он начал наконец слышать, что я ему говорю, и понимать, что поведение Хуа Чэна по отношению к нему не совсем нормально, он перестал оправдывать этого урода. То есть, конечно, псина всё ещё вертится около него, но уже безрезультатно. В общей сложности, Хуа прилетело не только от меня, но и от Цин Хуан с подружками, и от бабулек, и от Ван Дуя, и от старосты заодно. Много кто видел, что он первый начал, да и новость о том, что брат даочжана Се отпиздил Люшена за то, что тот попытался ударить девушку, облетела всю деревню уже раз двадцать. В иной ситуации Се Лянь бы потёр точку между бровей и заявил, что Сань Лан не ебанат а просто вечатлительный, а вот я на голову отбитый, но он не стал слушать оправдания красной псины и попросту отчитал Хуа Чэна и попросил его идти домой, мотивируя отлучение этой швали от монастыря тем, что Сань Лану надо восстановиться, а ему самому детей и шляпу кормить. К тому же, гроза всё-таки началась, и дождь ливанул... Сам царственный братец, вздыхая, сидел в уголке, с тазиком и тряпочкой, и оттирал свою драгоценную шляпу, Гуцзы играл с Жое, Лан Ин расставлял на столе посуду, призрачная рыбёшка бегала от Усяня, а Усянь бегал за ней, путаясь у всех под ногами. Короче, идиллия. -Ну чо, отмыл?- спросил я, садясь за стол. -Отмыл.- отозвался Се Лянь. -Покормил? -Покормил... -Теперь спать укладывай. *** Бао Миньянь с восхищением разглядывает накидку Ветерка с длиннющим шлейфом, говорит- и куда ты в ней ходишь, и я буквально физически чувствую, что на него накатывает безжалостная волна щедрости, потому что он говорит: ходить- никуда не хожу, я в ней езжу. И один раз в ней в болоте застрял. Хочешь- забирай. Сяо Янь тут же облачается в накидку, и ходит по комнате туда-сюда, размахивая рукавами. Приходит к нам через неделю и говорит- можно я сестре накидку Ши-цзе отдам? Ей тоже надо красиво одеваться и делать карьеру. Встречаю сестру Миньянь через некоторое время, спрашиваю осторожно- накидка божественная там как? Она говорит- сдала от греха подальше тётке Шуан. Она под ней самогонку от муж прячет. Тётка Шуан прибегает и кричит с порога: даочжан Се, мне такую дорогую шикарную накидку подогнали! Хочешь, подарю? Ещё тут недавно Линвэнь со мной связалась по духовной сети и говорит: я решила. Я много думала. Чуть с ума не сошла. Ты права, тебе нужен отпуск, говорю я. Мне нужен отпуск, говорит Линвэнь. У тебя есть план побега, говорю я. У меня есть план побега, говорит Линвэнь. Мы чокаемся воображаемыми бокалами. Се Лянь говорит-я буду общаться с Сань Ланом только после пересадки мозга. Пока не решил, чьего. Сам паршивый пёс, гуляя во дворе, думая, что его никто не видит, и созерцая клёны, придумывает жалостливые простыни на тему, почему гэгэ обязан его понять и простить, и пребывает в самом центре своего страдания. Жалуется в духовную сеть нам с Хэ Сюанем: я так плакал, чуть с ума не сошёл. Как думаете, это конец? Циньсюань, в очередной раз завалившись к нам в гости, хвастается: посмотрите как послушно Сянь-Сянь лежит у меня на плечах. Кот Усянь, с доминирующим видом возлегая на его плечах, победоносно оглядывает территорию. Усянь управляет миром, Ветерок управляет Усянем. Я начинаю думать, что стоит больше спать. На кота Усяня иногда нападают валяки и он тоже становится очень щедрый. Зарывается в мои волосы, шипит как кипящий чайник, позволяет себя мять во всех направлениях и даже узнаёт. Иногда мне кажется, что Сянь-Сянь работает под прикрытием и выполняет секретное задание. Но мы-то знаем, что у него есть режим "щедрость" и можем даже дополнительным обедом спровоцировать его рецидив, прямо перед тем как Усянь снова уйдет в глухую несознанку.