Катя, Макс, Гедиминас

      Она очень долго выгадывала время для этой встречи и, конечно, очень нервничала. Сегодня Макс представит ее своему отцу (с матерью у него, как поняла Катя, отношения прохладные). Она трансгрессировала на левый берег речки Северной, прикрыла рот ладонью, чувствуя тошноту, и проворчала: — Ну почему нельзя на метле?       От другого берега к ней поплыла лодка, в которой сидела высокая светловолосая ведьма в свитере цвета хаки. Она выпрыгнула из лодки и, поправив волосы, подошла к Кате. — Меня зовут Лаума Рудзите, — представилась она. Катя поняла — погранстража. — Меня зовут Екатерина Державина. Я в кафе, у меня там назначена встреча. — Дайте руку — нужно сверить магический след, — велела Рудзите, достав чарзеркало, которого Катя коснулась рукой. — Да, все верно. Я провожу вас до «Пограничника». — Хорошо, спасибо, — кивнула Катя.       Магические кафе на границе — великолепнейшая вещь, словно тот самый столик трех стран. Ты можешь сидеть за столом и болтать, не оформляя визы и загранпаспорта и не покупая билет на самолет, хотя, конечно, ты не можешь пересечь границу, то есть выйти из кафе с другой стороны. Всего-то и нужно только послать по почте официальное заявление с образцом своего магического следа и готово дело. Кажется, Аглая, переехавшая вместе с мужем в польский Катовице, так встречается с Ринушкой Ивановой.       Катя вошла в дом, скрытый антипростецовыми чарами, повесила пальто на крючок и направилась к лестнице — дом был двухэтажный и восьмой столик был на втором этаже. Ее уже ждали. — Катюша! — воскликнул Макс и вскочил. Его отец встал тоже, и Катя поразилась его росту. В самом деле, Нямунас-старший был очень высокий и похожий одновременно на дерево и медведя. Перед Катей стоял человек, который, про рассказам его сына, когда-то мечтал заниматься балетом. — Простите, что задержалась. Здравствуйте, э-эм., — она замялась потому, что в очередной раз не сумела выговорить имя Нямунаса-старшего. — Гедиминас Витаутасович, — подсказал он. — Здравствуйте, Гедиминас Витаутасович. — Здравствуйте, Катя. Вы будете жемайчу? — Насколько я помню, это как зразы? — уточнила она у Макса. — Да, правильно, — ответил он. — Тогда буду, — зразы в Колдовстворце были. Аглая их просто обожала и настаивала на том, что «Бригантина» в полном составе просто обязана их попробовать хотя бы один раз, а лучше, конечно, два. Они заказали блюд шесть. На четвертом Катя подумала: Кажется, меня хотят закормить до отвала.       Когда Макс отошел, Гедиминас Витаутасович тихо спросил: — У вас все серьезно? — Ну разумеется! Да и вообще, мы думаем о том, чтобы пожениться, — сообщила Катя. Это была чистая правда и, собственно, именно для этого Макс и затеял «знакомство с родителями». Гедиминас Витаутасович улыбнулся и резко стал похож на своего сына, разве что Макс был росточком пониже, и черты лица не рублены топором, и худощав. — Я не против, вы хорошая пара. Ну, — сказал он, поднявшись, — на вас, Катя, я посмотрел, теперь могу и идти. Удачно провести время! — добавил он напоследок и направился к выходу. А потом вернулся Макс. — А где отец? — Ушел. Сказал, что мы хорошая пара и что он не против. — Ладно. Ладно. Ладно, — пробормотал Макс, сев, и положил подбородок на сложенные домиком ладони. — Он не против и это уже хорошо — значит, мама согласится тоже. Это надо отметить. — Шакотисом? — со смешком уточнила Катя. — Можно и шакотисом, — улыбнулся Макс.       Потом, через три года, ее неловкость вдруг исчезнет, и, хотя свекровь подожмет губы, Катя будет чувствовать себя донельзя счастливой. А потом засмеется тому, как Гедиминас Витаутасович будет изображать балетного танцовщика. Она получит ВНЖ и, спустя семь лет, гражданство. Будет уточнять возможность каминной связи с квартирой в Тильзите, где будет жить Яна с Юрко(в итоге придется устанавливать какое-то особое сооружение в тильзитской квартире). Не разорвет связь с Олежкой и впоследствие будет живо интересоваться его книгами. А главное, Катя Державина(фамилию она не сменит) будет счастлива с мужем и детьми.