***
Выходной. Сегодня все проводят время с друзьями или возлюбленными, полностью забыв о своих чинах и связанных с ними обязанностях. Лют глядела на сверкающий золотистыми переливами портал. Им могут пользоваться немногие ангелы, но ей, как генералу армии экзорцистов, это было позволено. Она мельком осмотрелась, проверив, сможет ли кто-то ей помешать, и, не заметив никаких препятствий, зашла в портал. Ад встретил ее духотой, темными клубами дыма, запахом крови и смерти и небом, укрытым свинцовыми тучами, сквозь которые проглядывал алый свет. Сейчас это место не вызывало неприязненных чувств, как в прошлый раз, возможно, потому что Адам оказался живым. Даже больше — Лют мысленно призналась, что привыкла видеть именно эту сторону мира. Небеса всегда казались ей чем-то... Нереальным. Будто зефир, такой же приторно сладкий, чистый и воздушный. А за этой идеальной, сказочной картинкой скрывалась тьма, поглощающая все, что не соответствует определению "прекрасно". Что насчет Ада... В нем не скрывали пороки. Не скрывали изъяны. В нем все были... Собой. Да, с недостатками, но настоящими. Лют тихо вздохнула. Нужно найти Адама, понять, помнит ли он хоть что-то о ней, и, удостоверившись в своей догадке, вернуться на Небеса. Только там, в своей комнате, она выместит всю свою боль на какой-нибудь подушке, чтобы потом с корнем вырвать чувства из сердца. Лют бродила по запутанным улочкам, при любом шорохе прячась, в надежде, что ее не найдут. В какой-то момент Лют почти пожалела о содеянном: Адама нигде нет. С ее стороны было довольно глупо и опрометчиво являться на вражескую территорию, совсем не ознакомившись с ней. Никто не должен знать об ангеле, самовольно покинувшем Небеса — это вызовет настоящий диссонанс между Адом и Небесами, а их отношения и без того не на лучшем уровне. И стоило Лют окончательно разочароваться в собственном плане и задуматься о возвращении, как её слуха коснулось звучание музыки. Рок. Такой близкий и родной, но в то же время с новыми, незнакомыми элементами... Лют тут же побежала на звук. Сердце забилось чаще, а дыхание стало совсем прерывистым, однако, когда есть цель, расстояние кажется сущим пустяком. Она с легкостью миновала разбросанные по земле груды мусора и ловко проскочила мимо проходящих демонов. Ничто не интересовало ее сейчас так, как эта музыка. Лют лишь мельком взглянула на яркую неоновую вывеску и тут же прошла в помещение. Внутри басы раздавались с такой громкостью, что в ушах начинало гудеть. Стиль явно принадлежит Адаму, но эта прерывистость и тяжесть была чем-то новым, ведь на Небесах его рок отличался легкостью. Лют вовремя остановилась: нельзя слепо гнаться за чувствами. Она неторопливо вдоль стены приближалась к сцене и замерла, как только взгляд зацепился за певца на ней. Адам. Лют почти поверила, что это все тот же ангел, с которым она проводила огромное количество времени, пока вновь не обратила внимание на темные рога, сверкающие алые глаза и кожаную одежду. В руках Адама была не та небесно-голубая гитара с позолотой, которую Лют бережно хранила у себя в комнате. Демон мастерски перебирал струны черной бас-гитары. Демон... Это слово так не вязалось с прошлым Адама, что Лют поморщилась. Она не могла его воспринимать в этой роли. Последние аккорды прозвучали по-особенному впечатляюще и сопровождались вспышкой бурных аплодисментов. Зрители явно были в восторге. Адам, поклонившись пару раз, выпрямился, гордо вздернув подбородок, окинул взглядом зал... ...и остановился на Лют. В помещении вдруг стало ужасно душно, стены и слишком большое количество демонов начинало давить. Лют, отталкивая окружающих, изо всех сил старалась пробиться к выходу. Это точно было ошибкой. Не с проста ангелам разрешено спускаться в Ад только при крайней необходимости! Выбравшись из клуба, Лют с трудом отдышалась и прислонилась спиной к стене. Ноги едва ли удерживали ее. Однако для паники времени было совсем не много. Резкий удар об стену двух крупных кулаков. Тяжелый взгляд, который Лют чувствовала на себе даже с опущенной головой. Нависшее над ней тело, намного массивнее ее собственного. — Ангел, — коротко констатировал Адам, не скрывая презрения в голосе. Лют поджала губы. Не так она представляла этот разговор... — Адам, — довольно уверенно ответила Лют, посмотрев в сверкающие в полутьме алым цветом глаза. От услышанного имени, брови на чужом лице сошлись ближе к переносице. — Откуда ты... Следишь за мной?! — демон схватил ангела за плечи, сжав их. Лют хотелось зажмуриться, зажать уши руками и запереться в комнате, отгородив себя от мира и проблем, как она делала это, будучи смертной. — Ты действительно ничего не помнишь?... Адам вдруг замер, полными недоумения глазами смотря на Лют. Отчего-то боль в чужом голосе острым кинжалом кольнула сердце. Демон ослабил хватку и сделал шаг назад. Он не мог понять, где именно ему довелось встретиться с этим и почему в душе огнем вспыхивает странное, будто бы давно забытое чувство. Кроме сбивчивого дыхания ничто не нарушало напряженную тишину. Теперь Лют точно знала, что Адам ничего не помнит. Поразительно, как вторая жизнь, длиною в несколько веков, может просто бесследно исчезнуть из воспоминаний. В прочем, не нужно было строить ложных надежд, понимая, что они обречены на провал. — Что я должен помнить? — первым спросил Адам. Его хмурое выражение лица почти окончательно ввело ангела в отчаяние. Не помнит. Он ничего не помнит. Лют отвернулась. Нужно уходить. Продолжение этого разговора не сможет изменить прошлое и лишь еще сильнее ранит разбитое вдребезги сердце. — Думаешь, что можешь заявляться сюда, говорить всякую хрень, а потом молчать? Не того выбрала, ангелочек, — Адам наклонился, посмотрев прямо в глаза экзорцисту. Сейчас он не пытался казаться самоуверенным, и Лют подумала, что в нем почти ничего не изменилось. Но, увы, это "почти" было равно "всему". — Боюсь, это больше не имеет значения, демоненок, — язвительно ответила она, сложив руки на груди. Как только между ними вновь повисла тишина, Адам спросил: — Это как-то связано со мной? Лют замолкла. Нельзя. Нельзя было спускаться сюда. Нельзя было идти на поводу у чувств. Нельзя было находить его. Слишком много нельзя, которыми она пренебрегла. Лют не может вмешиваться в нынешнюю жизнь Адама, теперь они — два совершенно противоположных существа, которых ничто не объединяет и которых ничто не должно объединять. Или... Или, возможно, та тонкая ниточка, связывающая их, все еще существует?... — Да. С твоим прошлым. — Тогда, знаешь ли, это имеет даже очень большое значение, — настаивал Адам, не сводя глаз с Лют, будто она могла исчезнуть за одно мгновение, если отвернуться. Наступившая пауза давила. Демон неосознанно сжал кулаки. Тихий вздох. — Ладно, хочешь услышать, что я помню о тебе? Мне не трудно рассказать. Ты — Адам. На данный момент это твоя третья жизнь. Я не знаю, почему ты не помнишь о своем прошлом, и как можно вернуть тебе воспоминания, но ты был первым человеком на Земле, после чего попал в Рай. Тогда мы и познакомились. Должно быть, демоны уже успели рассказать тебе об экзорцистах, — Лют дождалась сосредоточенного кивка. — Ты был главнокомандующим их армии. Я — твоей помощницей. Мы всегда работали сообща, но на последней зачистке... Тебя убили, — эта фраза с трудом сорвалась с ее губ. До сих пор в мыслях всплывала картинка истекающего кровью Адама с потухшими медовыми глазами. — Твое звание теперь принадлежит мне, но я и не думала, что после посмертной жизни может быть еще одна... — Хочешь сказать, что я был ангелом, а теперь навсегда застрял в этой дыре? — в голосе Адама прозвучал скептицизм. Лют не стала продолжать, ему необязательно знать все, что их связывало. — А еще... Ты мне точно просто напарница? Лют понадобилась вся выдержка, чтобы не подавиться воздухом. — Да! — чуть громче, чем планировалась, ответила Лют. Появившаяся ухмылка на чужом лице лишь ухудшила ситуацию. Еще одна ужасно раздражающая черта характера Адама — делать выводы раньше времени. — Даже если нет, теперь это неважно. Ты — демон, а я — ангел. Мы полные противоположности друг друга. — А я слышал, что противоположности притягиваются, — тише произнес Адам, и Лют ощутила, как эти слова выбили воздух из груди. — Не в нашем случае, — несмотря на эмоциональную бурю в душе, Лют держала маску невозмутимости, как и подобает главнокомандующему армии экзорцистов. Она уже собралась взмахнуть крыльями, как ее запястье сжала чужая рука. Лют хотелось бы отмотать время назад, чтобы не смотреть в глаза Адаму. Сейчас в них плескалась печаль и какое-то необъяснимое понимание, будто все воспоминания и не были утрачены. — Мы ведь еще увидимся? — шепотом спросил он, наклонившись ближе к лицу Лют. Та с трудом сглотнула ком в горле, прежде чем ответить. — Сомневаюсь. Мне нельзя быть здесь, — Адам сильнее сжал запястье ангела. От отчаяния в чужом взгляде Лют стала чувствовать себя совершенно беспомощной. Лют отвернулась, изо всех сил убеждая себя в том, что этот диалог бесполезен. Взмах крыльев. Адам долго смотрел вслед прежней подруге.***
Лют часами думала о этой несуразной встрече. Обо всем случившемся за последние несколько месяцев. Об этих глазах, в коих она могла разглядеть прежнего Адама, который сидел с ней на крыше дома и перебирал струны гитары, извлекая такую душераздирающую мелодию, что Лют хотелось обнять его и разделить всю боль. Ей нельзя было встречаться с Адамом снова. Нельзя в очередной раз нарушать правила. Кто знает, когда Небеса покончат со своим милосердием и прекратят закрывать глаза на подобные выходки подчиненных? Адам теперь другой. Противоположный ей и по статусу, и по существу. В нем больше не было ничего, что могло бы объединять их. Но почему тогда сердце так сильно бьется рядом с ним? Почему хочется забыть о случившемся, забыть обо всех событиях, в которые их завела жизнь, и просто начать с чистого листа? Лют это знала. В глубине души осознавала, но отрицала уже не первый год. Может, пора прекратить срывать хрупкие лепестки нежных чувств и попользоваться своим положением еще немного?... Теперь она однозначно знала, что крупно влипла, полюбив того, чье существование из-за сложившихся обстоятельств должна отрицать.***
— Ты ведь знаешь, где Адам, Сэра? — размеренные шаги, высокий силуэт, сверкающая под лучами солнца улыбка, цилиндр, скрывающий половину лица, и несколько пар глаз, парящих вокруг него. Сэра уважала Бога, но временами не могла понять мотивов его действий. Он не вмешивался в жизнь смертных, предоставив судьбу в их собственные руки, не пытался изменить существование жителей Ада или Рая, считая, что они способны разобраться с этим самостоятельно. Иногда серафиму казалось, что Бог играл роль простого зрителя. — Сэра-а, — позвал Бог, подходя ближе. Сэра отвлеклась от своих мыслей. — Он мертв, господин, — ответила она, подняв взгляд на Бога. Тот хмыкнул. — На Небесах, увы, да, — Бог сложил руки за спиной, расправив плечи, из-за чего фигура его стала еще более величественной. Сэра непонимающе вскинула брови. Что значит "на Небесах"? Разве Адам может быть жив в другом месте? Жизнь после второй смерти ведь невозможна! — Вижу, мне удалось тебя заинтересовать, — ухмылка на чужом лице теперь не казалась забавной — Сэра ощутила холодок, пробежавший по спине. Она стоит перед самым могущественным существом во всей вселенной. И это существо способно уничтожить ее одним щелчком пальцев. — Адам жив, — Бог, будто бы незаинтересованный разговором и не замечающий чужой взволнованности, смахнул со своего пиджака невидимые пылинки. — Жив в Аду. Сэра была шокирована. Иначе это никак не назвать. Она считала, что знала большую часть секретов мироздания благодаря высокому чину, но теперь вспыхнуло осознание ее неправоты. Бог не рассказал ей даже половины. — Но... Господин, разве это возможно?... Я думала, что... — Возможно, — отрезал Бог, не дав договорить. — Я не мог просто уничтожить созданную мною душу, а потому сделал жизнь в какой-то степени бессмертной. Недавно здесь появился ангел, который в прошлой жизни был грешником. Теперь Адам стал демоном. Безусловно, я любил его, как сына, и желал ему райской жизни, но Судьба определила его в Ад не с проста. То, куда попадет душа в следующей жизни будет зависеть исключительно от ее поступков в предыдущей. Такой процесс может продолжаться бесконечно, пока зло не прекратит существовать. Сэра опустила голову. Слишком много мыслей. Выходит, Чарли не так уж сильно и ошибалась. Выходит, все это время в заблуждении находилась она сама. Выходит, в мире существует огромное количество тайн, которые никогда не откроются для ее ума. Сэра бросила мимолетный взгляд на портрет Люцифера, а после и на раму с надписью "Самаэль". Он. Только он мог знать больше, чем другие. Хоть и отношения любимого сына с отцом не отличались заботой и добротой, Бог любил Люцифера и поделился с ним множеством вселенских секретов. — Массовые зачистки были организованы, чтобы исправившиеся души получили второй шанс на "райскую жизнь"? — спросила Сэра, расправив плечи. Бог взмахнул рукой: фарфоровый чайник охватило светло-желтое свечение, и он, всплыв в воздух, разлил чай по чашкам. — Ты поймешь это чуть позже, — произнес он, и серафим не могла не поразиться такому спокойствию. — А сейчас, перейдем к сути нашей встречи, — все глаза посмотрели на Сэру, и она почувствовала себя ничтожно слабой. — Знаешь ли ты, дитя мое, кто еще в последнее время частенько навещает Адама? Наступившую тишину нарушал лишь шум радужных водопадов за окном. Сэра неуверенно помотала головой. Сверкающая ухмылка на лице напротив казалась настоящим проклятием. — Твоя верная подчинённая. Лют.