Не чужие
29 апреля 2024 г. в 15:40
Не прошло и пяти минут после ухода Альберта, как в дверь постучали. Неужели вернулся? Но теперь Люпен был во всеоружии. Кобура надета, а вальтер в руке. Люпен осторожно открыл дверь.
— Теплый прием, — ухмыльнулся Дзиген.
— Я бы даже сказал, горячий, — улыбнулся своим мыслям Люпен и спрятал вальтер в кобуру. Облегчение от вида живого и невредимого напарника сменяли обида и раздражение.
— Ключ Альберту отдал? — Люпен хотел произнести это небрежно-язвительно, но обиду скрыть не сумел.
— Так вот куда он делся!
Дзиген бросил на Люпена быстрый взгляд из-под шляпы и все понял.
— Прости, Люпен. Я был ему должен. Тогда, когда вы с Гоэмоном попали в тюрьму, и все было так странно, я совсем запутался и потерялся. Я как в тупике оказался, и тут этот твой Альберт. Он меня выручил. Ну и вот. Ключа я ему не давал, просто согласился не мешать ему. Он сказал, что только поговорит с тобой. Но я с него слово взял, что он тебе вреда не причинит. И предупредил, что если что не так, то я убью его.
— Ах, Дзиген, мне бы это уже не помогло. Да и как можно верить словам Альберта.
— Он бы не стал убивать тебя, да и ты сам не так прост, чтобы тебя убить. И разве он не твой брат?
Люпен пожал плечами. Теперь он и сам не был в этом уверен.
— Знаешь, Дзиген, никто точно не знает, кто он. Когда отец забрал меня у деда, тот взял на воспитание Альберта. Ни за что не поверю, чтобы дед стал возиться с абсолютно чужим мальчишкой. В нем есть кровь Люпенов. Возможно, у моего папаши был еще один сын, про которого он и сам не знал, а может, у деда был не только сын, но и дочь. Альберт вполне может быть моим кузеном, и даже, чем черт не шутит, дядюшкой, потому что, дед и в старости оставался еще тем бабником. В детстве и молодости я всегда считал Альберта братом, а вот сам он наше родство не признавал. А тебе он ничего не рассказывал, тогда?
— Он так туманно изъяснялся, что я и не понял ничего, да мне и не до этого было. Странный он тип, скользкий и верткий, как змея.
— Причем, ядовитая, — поддакнул Люпен. Он вдруг со всей ясностью понял, что Дзиген понятия не имеет о маскараде Альберта. И ключа ему не давал. Его прямодушный бесхитростный напарник оказался легкой добычей для опытного интригана Альберта д’Андрези.
— Дзиген, Дзиген, насколько все проще бы было, если бы ты ничего не скрывал от меня. Почему ты мне не рассказал?
— Ну тогда, год назад, как-то не до этого было, а потом и забылось все.
— Да уж, а про долг ты не забыл. Хотел бы я знать весь список твоих обязательств перед чужими людьми.
Дзиген насупился, делиться с Люпеном он явно не собирался.
— Ну да ладно, — вор махнул рукой, — твое дело. Давай ешь, если что в холодильнике найдешь и спать ложись, а мне еще поработать надо.
— Я поел, вообще-то, — признался Дзиген, — а ты ужинал?
— Не, не хочу, занят я.
Люпен вернулся в комнату. К счастью, от их с Альбертом телодвижений у стола и на столе, создаваемый им прибор не пострадал. Хороший стол в этой старой квартире, большой, устойчивый.
— Люпен, может пиццу заказать? — заботливый напарник явно переживал за оставшегося без ужина Люпена.
— Нет, не хочу отвлекаться. А ты ложись на диван, я и спать не буду. Не успокоюсь, пока эту штуку не доделаю.
Дзиген улегся на диван в одежде и закурил.
Люпен сосредоточено ковырялся в механизме, временами шипел сквозь зубы, бормотал что-то самому себе. Мерно тикали ходики. В комнате было тихо, тепло, уютно. Присутствие напарника успокаивало. Надежная безопасность укутывала плечи мягким пледом.
— Дзиген, тебе ходики не мешают? — вдруг встрепенулся Люпен.
— Нет, наоборот, убаюкивают, но если тебе мешают, то можешь…
— Нисколечко не мешают, и не убаюкивают, они мне думать помогают. Вот не поверишь, даже советы дают.
— Раскрыт секрет гениальности Люпена, — усмехнулся Дзиген, — планы краж ему ходики подсказывают. Если хочешь, заберем их с собой.
— Нет, они принадлежат этой квартире.
— Когда тебя такое останавливало? Или ты, всемирно известный вор, хочешь сказать, что брать чужое не хорошо?
— Вовсе нет, да они мне и не чужие уже. И именно поэтому, я и не хочу их разлучать с квартирой.
— Ой, Люпен, вечно ты придумаешь! Ладно, я спать буду.
Люпен пожелал Дзигену спокойной ночи и вновь углубился в работу.
Напарник еще некоторое время возился, скрипел диваном, шуршал пледом, а потом затих. Дзиген всегда спал очень тихо.
Ничего не мешало работать, но теперь мерное тиканье начало и на Люпена навевать дремоту.
Всем-спать, в кро-вать.
И вдруг резким диссонансом, словно трель мобильника, в голове прозвучала мысль:
«А зачем приходил Альберт?»
Он ведь так и не ответил на этот вопрос, чертов манипулятор. Чего он хотел? Узнать какие у него отношения с Дзигеном? Но сам он для себя все давно решил. Проверить? Зачем? Спросить, каков Дзиген в постели? Вообще полная глупость.
И тут Люпен вспомнил, как тогда, год назад, он сам выдавал себя за приятеля Альберта, точнее, за его любовника. И Альберт его раскусил, несмотря на качественную маску и тщательно скопированный голос. Ну да, наверняка, он встретил Альберта совсем не так, как это сделал бы реальный любовник. Он был небрежен, не вжился в роль, торопился, позволил эмоциям взять верх, да просто не подумал! И вообще судил по себе.
Не пришел ли Альберт с ответным визитом, просто, чтоб проверить, сможет ли он обмануть Люпена. И совершил ту же ошибку, что и он сам год назад. Тоже судил по себе. Вернее, Альберт изначально исходил из неверных предпосылок, а он тогда конкретно облажался.
Да, несмотря на все то, что он наговорил Альберту, тот серьезный противник. И хорошо, что в свое время Альберт д’Андрези решил ограничиться Францией. Не хотелось бы в борьбе за целый мир иметь такого конкурента.
Люпен зевнул. Глаза слипались.
«Да-вай, засы-пай», — искушали ходики.
Люпен склонился над столом, потом лег на руки.
«Если буду спать так, то завтра утром все затечет. И что тогда? Альберту звонить, звать, чтоб плечи мне размял?»
От этой мысли Люпену стало смешно. Интересно, как бы Альберт это воспринял: как капитуляцию или как тонкую издевку? Скорее последнее.
Можно, конечно, втиснуться под бочок к Дзигену. Как говорится, в тесноте, да не в обиде. Только вот Дзиген хоть и не обидится, но будет не доволен. Он не любитель тактильных контактов.
Нет, не станет он так издеваться над напарником, все же он ему не чужой человек, пусть спит спокойно.
Тут Люпен вспомнил, что завтра из Японии должен приехать Гоэмон. Вот и решение проблемы. Можно спать за столом и если все затечет, то Гоэмон с удовольствием сделает ему массаж.
Люпен расслабился, вновь опустил голову на руки. Засыпая, он думал о своих напарниках и улыбался.
«Спи-спи-спи», — шептали ходики.
А Дзиген, перед тем, как лечь спать, разобрал диван. Да, он разбирался, этот старый потертый диван, и становился размером с двуспальную кровать. Дзиген даже приготовил еще одну подушечку и плед.
Он подумал, что возможно, Люпен все-таки захочет поспать и великодушно оставил ему целую половину дивана.
Все же Люпен не чужой ему человек.
Вот-так, крик-крак, тик-так…