***
Эти два дня прошли очень непонятно. Эндрю находился в постоянной тревоге, из-за чего его периодически тошнило. Снова и снова. Казалось, он выплюнул свои внутренние органы; мутило абсолютно из-за всего. Поэтому он практически ничего не ел. Он взял выходные из-за якобы болезни, чтобы не ходить на тренировки. Нил постоянно звонил, но Эндрю не брал трубки, ссылаясь на то, что был на корте и свою усталость. Он окончательно заврался. Если бы Эндрю ответил на звонок, Нил сразу бы его раскусил. Так что ограничился текстовыми сообщениями. Эндрю не умел врать. Сидя в очереди к врачу, его била дрожь. Все эти дни он старался не думать о том, что могло быть в его животе. С ним в очереди сидели беременные омеги, беты и даже альфы. И стоило говорить, что все они были девушками? Это было так странно, омега-мужчина… ещё и беременный. Эндрю чувствовал безумную скованность, как будто каждый на него смотрел с осуждением. Забеременеть по большей части могли девушки любого вторичного пола, даже альфы. Так же рожать могли и мужчины, но исключительно омеги. Но это было такой редкостью, что люди очень часто делали из этого сенсацию. Нет, Эндрю не первый мужчина-омега в таком положении, но это всё равно воспринималось как какая-то диковинка. Рядом с ним девушка, скорее всего бета, потому что её запах был невероятно слабым. Она оглаживала свой уже большой живот и тихо разговорила себе под нос. Эндрю был рядом и поэтому слышал некоторые обрывки фраз: «ты ещё не родился, но я тебя уже люблю», «не могу поверить, что скоро тебя увижу». Эндрю стало невероятно тоскливо. Он рефлекторно схватился за свой живот. Ведь у него тоже там кто-то был. Пока ещё просто набор клеток, но потом это могло стать человеком. Когда-то он также был в животе у матери Аарона. Ждала ли она его как эта девушка-бета? Ведь этот ребёнок был не только его, ещё и Нила. Чёрт возьми, Нил… Эндрю ничего ему так и не сказал. Они никогда не обсуждали детей, ни разу. Эта тема никогда не поднималась. Нил до сих пор плохо контролировал свой запах из-за побочных эффектов подавителей, которыми пичкала его мать. Они долгое время скрывались от его отца-психопата, и она думала, что скрыв его запах, таким способом можно Нила спасти. Долбанная сука. Нил и Эндрю прошли через ад, и никто из них даже не думал, что такие уроды, как они, могли завести себе подобных. Но это произошло. Эндрю огладил свой живот. Ведь этот ребёнок мог быть похожим на Нила. Он ухмыльнулся этой мысли и не успел себя одёрнуть, как подошла его очередь. Его позвали внутрь кабинета и стали задавать стандартные вопросы. Ну и ещё то, что он мужчина, имело очень большое значение. После сразу повели на стол для УЗИ, вылили на живот эту холодную и противную жидкость и начали водить специальным аппаратом. — Судя по тому, как развивается плод, вы на одиннадцатой неделе. Беременность протекает просто прекрасно. Вы счастливчик. Сколько? Эндрю застыл от шока. Это почти три месяца. Целых три месяца он даже не подозревал об этом. — Хотите услышать его сердечко? Он не успел ответить, как докторка уже нажала на какую-то кнопку. И Эндрю слышал… Это уже был не просто набор клеток. Чёрт. У него билось сердце. Эндрю вытерся одноразовым полотенцем и снова сел напротив врача. — Вы будете наблюдаться у меня. Вам нужно на завтра записаться на скрининг. А потом снова ко мне через месяц. У вас остались ещё вопросы? Всё было как в тумане. Всё, о чём Эндрю думал, что у ребёнка могли быть рыжие волосы… — Я… я бы хотел записаться на аборт. Эндрю пришёл ради этого. Ему просто нужно было сделать это и продолжать жить своей обыкновенной жизнью с Нилом. — На такой неделе медикаментозный аборт уже нельзя сделать, только хирургически. Могу я вам задать вопрос? После кивка Эндрю она продолжила: — Вас кто-то заставляет сделать аборт? Что? — Вы очень неуверенно говорите про это. Здесь ничего не уйдёт дальше стен моего кабинета. Скажите, если на вас давят. Беременные мужчины — это сильная редкость. Так что мы поможем вам оставить этого ребёнка. Не волнуйтесь. — На меня никто не давит… просто я… — Эндрю ничего не мог сказать внятного, мысли путались. В голове стоял только звук бьющегося сердца. — Сэр, если вы не уверены, вам нужно обдумать это очень тщательно. Пообщайтесь со своим партнёром. Если его нет, я могу записать вас к психологу в нашей консультации. Не переживайте, всё будет хорошо. Он вышел оттуда в смешанных чувствах, ощущая себя амёбой. Эндрю даже не помнил, как добрался до дома. Всё, что он мог на данный момент — это закутаться в своём гнезде из одеял и дышать. Его метка на шее пульсировала. Эндрю не хватало его альфы. Два года назад Эндрю с Нилом решились на метку. Это было после выпуска Нила из Пальметто. Они уже год провели порознь, периодически приезжая друг к другу. Но ему всегда было мало этих встреч. Он понимал, что ещё не скоро окажется с Нилом в одной команде. Ему нужен был запах Нила, запах его альфы, без которого уже не представлял существования. Долго ждать не пришлось. Эндрю увидел мигающий экран своего телефона и глупое лицо на нём. — Привет, Дрю. Ты сейчас на тренировке? Только услышав этот голос, Эндрю захотелось разрыдаться. Эти ёбаные гормоны били по нему с невероятной силой. — Эндрю… — Я дома, — Эндрю еле смог подавить этот порыв. Но короля вранья очень сложно обмануть. — Что случилось? Нет, по телефону он такое обсуждать не собирался. Но до их встречи было ещё две недели… — Ты… когда ты ко мне приедешь? — Мы вроде договаривались, что на этот раз ты ко мне. Кинг по тебе скучает. Они планировали в конечном итоге съехаться вместе в Денвере, где и жил сейчас Нил, в их основной квартире. А Эндрю переводом направили бы в его команду. — Я хочу, чтобы ты приехал, — Эндрю не хотел умолять, но его слова точно звучали как мольба. — Я сяду на ближайший рейс. Буду у тебя уже вечером. Жди меня. Эндрю сбросил вызов и ещё сильнее уткнулся в одеяла.***
Эндрю начал просыпаться, когда услышал звук проворачивающего ключа. Было уже темно. Заходя в комнату, Нил включил свет, и Эндрю видел его стоящим в проёме. Он встал с кровати и направился прямо к нему. Прижаться всем телом и носом уткнуться в шею, вдыхая этот приятный аромат — это всё, что ему было нужно. Нил запустил пальцы ему в волосы и поцеловал в висок. А потом спустился прямо к уху. — Я здесь, Эндрю. Ты можешь расслабиться. Он повис на Ниле и не мог прекратить вдыхать запах. Они простояли так некоторое время, пока Эндрю не отстранился. — Что случилось? — Нил провёл рукой по щеке Эндрю, слегка поглаживая скулу. Вот и настал этот момент. Он даже не репетировал, что сказать. — Нил… у меня… — слова путались, а язык заплетался. Нил никак его не торопил, а терпеливо ждал, когда же Эндрю продолжит. — Я жду ребёнка. В этот момент глаза Нила стали похожи на блюдца, а поглаживания по щеке остановились. Он полностью замер. — Ты уверен? — Одиннадцатая неделя. Чёртовы три месяца. Взгляд Нила всё же стал мягче, а рука снова начала вести по лицу. Это так успокаивало. Сердце Эндрю было готово остановиться в любой момент. — Что ты думаешь по этому поводу? — Я был на УЗИ. Я слышал его сердце… — Дрю… — Мы никогда не говорили о детях. — Ты прав. Не говорили. — У нас хуёвые гены, хуёвое прошлое. Что мы можем дать ребёнку? — Эндрю сжал его кофту, лбом уткнулся в плечо и прошептал: — Я хочу его оставить. Он первый раз признался вслух. Сам себе. Единственное, что ему хотелось всю свою жизнь — семью. Обычную, среднестатистическую, может, местами стереотипную, но семью. С родителями, домашними животными и… детьми. Эндрю, чёрт возьми, был омегой, и это было его право. — Да или нет? — спросил Нил. Эндрю поднял голову и посмотрел прямо в эти голубые глаза. Взгляд был таким мягким, а запах стал сильнее, выбивая из Эндрю абсолютно всю тревогу. — Да. Нил положил свою руку на его живот. Его рука была такая тёплая. — Получается, у нас будет ребёнок, — Нил улыбнулся во все зубы. — Ты так ничего и не сказал, что ты об этом думаешь. — Я не то чтобы против детей, но… Я боюсь быть родителем. Ты же знаешь, мой отец… — Заткнись. Ты не твой отец. — Но гены-то у нас одни и, получается, я передал их нашему ребёнку. — Надеюсь на это. Ещё одного человека с моим лицом я точно не вынесу. Эндрю потянулся вперёд и припал к его губам. Он остановился, когда услышал мяуканье и шкрябание по пластику. — Нил… — Я привёз Кинг. Не мог же я её оставить, — Нил вышел из комнаты к бедной кошке, которая уже хотела выйти из переноски. Теперь у него будет семья.***
Они с Нилом все-таки сходили на первый скрининг. Его докторка просто светилась, увидев Эндрю вновь, да ещё и со своим альфой. На снимке был не совсем человек. Он был безумно маленьким, но уже было видно нос и губы. Это невероятно поразило Нила, что тот уже так выглядел. Он постоянно смотрел на этот снимок, и у Эндрю от этого становилось слишком тепло на душе. С беременностью Эндрю у них появилась несколько проблем. Проблема №1 — Ему нужно было разобраться с работой. Они с Нилом хотели жить в Денвере. Но никто бы не согласился на перевод Эндрю, когда он в таком положении. Никто не дал бы декретный отпуск, если он всё равно собирался уходить. Может, ему сразу уволиться? В любом случае, Эндрю нужно было об этом сказать. Он пришёл пораньше на тренировку, чтобы зайти к тренеру и всё объяснить. Постучав слегка по двери, он услышал «Заходи, Миньярд», как будто там его уже ждали. Зайдя внутрь, он увидел тренера Спенсера, который, как всегда, сидел за кипой бумаг, словно был офисным планктоном, а не тренером команды. — У меня будет ребёнок, — Эндрю решил не медлить, а сразу сказать всё в лоб. Не было смысла это растягивать. — Поэтому ты брал столько выходных. Надеюсь, у тебя всё нормально? Эндрю машинально кивнул. — Раз так, у меня для тебя хорошее предложение. Я могу устроить тебе хороший декретный отпуск аж до года или больше. Сам знаешь как обстоят дела в нашей стране. И он даже будет оплачиваться. Но… Всегда было «но». Люди не могли без выгоды. — С условием, что ты останешься с Сиэтловскими Краснокожими. Соответственно, если ты здесь, значит, и Нил Джостен тоже будет. Чёртов старикашка всё продумал. Похоже, ему всё-таки нужно было уволиться. — Мы с Нилом не договаривались о таком. Сначала мне нужно спросить его. — О, не переживай, мы уже с ним переговорили. Он сказал, решение только за тобой. — Как ты с ним мог поговорить, старик, если только сейчас узнал, что я беременный? — Считай, интуиция. Он уже знал, поэтому был таким подготовленным. — Без Нила я ничего не подпишу. — Конечно, — тренер начал вставать из-за стола. — В любом случае ты будешь ходить на тренировки, со всеми отрабатывать удары и броски. Но про матчи можешь забыть. Я в жизни не выпущу на корт беременную омегу, будь у тебя хоть алмазная защита, — он прошёл мимо Эндрю и вышел из кабинета. Эндрю был слегка ошеломлён, а в голове вертелось одно имя. Сразу после тренировки он набрал его номер. Гудки закончились, но в ответ тоже была тишина. — Эндрю… — Ты позвонил моему тренеру и все решил без меня. На самом деле Эндрю не чувствовал злости по этому поводу. Предложение и правда было неплохим. Но он бы и не расстроился, если бы пришлось уволиться. Этого, наверно, его наркоман бы не пережил. — Я хотел, чтобы ты не переживал по этому поводу, поэтому все уладил. — Мы же хотели жить в Денвере. — Разве есть разница? Тем более мы всё равно хотели пожениться в Сиэтле. А тут и появилась проблема №2 — Женитьба. Они не были женаты, да и не планировали. Нилу с Эндрю это было не нужно. У Эндрю была метка, которая их связывала. Они чувствовали друг друга на совершенно ином уровне. Им не было нужды это кому-то доказывать, в том числе и государству. Но сейчас был другой случай. Беременность означала постоянные анализы и больницы. А так как Нил по факту никто, его могли и не пропустить дальше стола регистрации. — Эндрю… Мы же должны рассказать остальным, рано или поздно это нужно сделать. Отсюда и вытекала проблема №3 — Рассказать о беременности. Эндрю это предоставил Нилу. Тот просто отправил фото скрининга в их общий чат. Тут и произошёл пиздец. Телефон начал разрываться от количества уведомлений. Эндрю сразу же вышел из чата, но потом ему начали названивать. Поэтому пришлось выключить и телефон. Странно, но он был первым, у кого появится ребёнок. Дэн с Мэттом были альфами, а женщинам-альфам достаточно проблематично забеременеть. Ники жил в Германии со своим бойфрендом, хотя сам был бетой. Его близнец тоже был бетой, вот только они своей жёнушкой, такой же бетой, учились на медицинском, и лишние поводы для потери сна им были не нужны. Элисон с Рене были типичной парой альфы и омеги, вот только они обе девушки. О детях так же речь не могла идти. Ну а Кевин… был просто Кевином. Ему всё же пришлось ответить на несколько звонков. Ему позвонили даже Дэн и Мэтт, которые в университетские годы практически не общались с ним. Это было неожиданно, но… приятно. Единственный, кто не позвонил, был Аарон. У Эндрю с братом всегда были натянутые отношения, тем более Аарон был из тех консервативных придурков, как и отец Ники. Лютер был набожным фанатиком, и в его «идеальном» мире мужчины были только с женщинами и обязательно беты с бетами, а альфы с омегами. Женщин-альф и мужчин-омег он считал ошибками природы. Аарон постоянно проявлял нетерпение к Ники, ведь по всем канонам он не вписывался в этот «идеальный» мир. Что уж говорить об Эндрю. С помощью Бетси они смогли немного наладить контакт, но сейчас, скорее всего, всё вернулось к началу. Возможно, это был конец для них. Эндрю бы соврал, если бы сказал, что ему всё равно. Это всегда много значило. А Аарон стал для него первой в жизни настоящей семьёй. Он был всегда таким гавнюком, но Эндрю всё равно его оберегал. Даже если в ответ получал презрительные взгляды в моменты своих течек. Но он не позвонил.***
Они вступили в брак, когда Нил приехал снова. Эндрю взял его фамилию — Джостен. «Миньярд» никогда не было его домом. Это была вынужденная мера. Всё что угодно, лишь бы не безымянный Доу. Эту фамилию он себе выбрал сам. Сам стал тем, кем хотел быть. Но пока они не хотели говорить это остальным, с них хватило и ребёнка. После этого время стало бежать. Нил периодически прилетал к нему снова и снова. Он не оставлял Эндрю одного больше чем на две недели. И через два месяца, когда должна была состояться игра между их командами, Эндрю уже был в декрете, потому что у него начал расти живот. Сезон экси у Нила был закончен, так как их команда проиграла. И теперь он мог полностью заняться переездом и переводом в его команду Сиэтла. Окончательно Нил переехал к Эндрю в апреле, когда он был уже на шестом месяце. В тот момент, когда его живот начал округляться, Эндрю начинал терять последние клетки своего мозга. Эндрю стало воротить от запаха мяса и рыбы, вплоть до тошноты. Хотя токсикоз давно был в прошлом. А когда Нил купил его любимый шоколадный торт, чтобы порадовать, Эндрю буквально вырвало. Он начал с животной страстью поглядывать на то, как Нил с упоением поедал свои фрукты. Как он кусал персики, и вся жидкость стекала из его рта по шее, как он хрустел яблоками или вечерами безумно медленно ел бананы. Последней каплей стал его второй плановый поход на скрининг, где он думал только о том, как придёт домой и съест ту кучу яблок, которые Нил купил себе. Нил не мог с ним пойти, хоть сильно и хотел, но у него была тренировка уже в новой команде. Но к его приходу тот уже должен был быть дома. Так и было. Зайдя в квартиру, Эндрю обнаружил Нила, сидящего в гостиной и поедавшего последнее яблоко, что у них оставалось, потому что на кухне везде было пусто. Те самые, которые хотел съесть Эндрю, о которых он думал… — Дрю? Нил обратил на него внимание, потому что Эндрю не мог пошевелиться. Он так хотел эти чёртовы яблоки, а Нил не оставил даже одного кусочка. — Эндрю, что случилось? — Нил подскочил и сразу кинулся к нему. — Почему ты плачешь? Он провёл рукой по своей щеке, и там правда было мокро. Гормоны зашкаливали. Эндрю до слёз хотел эти яблоки. — Ты съел все яблоки. — Да, я… — Нил перевёл глаза на огрызок в руке, а потом снова на Эндрю. — Блять, Эндрю. Ты тоже их хотел? Так, оставайся тут, я сейчас вернусь. Уже через пятнадцать минут их холодильник был до отвала забит всякими фруктами и ягодами. А яблок хватило бы, чтобы питаться ими до конца своих дней. Эндрю стал чёртовым кроликом.***
Нил часто стал пропадать на тренировках. И как бы Эндрю не отрицал — без экси ему и правда было скучно. Он решил прогуляться до магазина и накупить всей этой кроличьей еды. Вот только все его худи были в стирке. Его живот был уже отчётливо виден, и, честно говоря, Эндрю это смущало. Он старался надевать свободную одежду, чтобы попытаться скрыть свои большие формы. Собрав всё своё мужество, он надел одну из своих кофт, которые хорошо обтягивали живот, а сверху кожаную куртку и вышел из здания. В магазине он то и дело, что ловил на себе оценивающие взгляды. Он старался игнорировать, пытался доказать сам себе, что это его не волновало. Но на кассе Эндрю услышал: — Если и занимаетесь подобным, хотя бы из дома не выходите. Какая мерзость. В этот момент стало невыносимо больно. Эндрю поспешил забрать свои покупки и отправиться домой. Из головы не выходили эти слова ни на минуту, и каждый раз он верил в это с большей силой. «Поэтому Нил перестал ко мне прикасаться», — такой вывод сделал Эндрю и всё сошлось. Он выглядел отвратительно. Огромный мужской живот, что могло быть ужаснее? Эндрю пошёл в ванну и поднял свою кофту, уставившись в отражение. Недавно он заметил первые растяжки. Они были красными и тянулись по всему низу живота. Если они были сейчас, дальше будет только хуже. Злость переполняла его. Смотреть на себя в зеркале было просто невыносимым, поэтому он со всей силы ударил в стекло. Его костяшки были разбиты, и из них торчали кусочки зеркала. Стало трудно дышать, а голова закружилась. Эндрю припал к стенке и спустился по ней вниз; запустил руки в волосы. Зачем всё это было? Для чего? Он не был достоин такого. Дыхание никак не выравнивалась и Эндрю всё больше стал поддаваться панике. — Дрю? Эндрю поднял голову и увидел Нила, который сидел подле него. Его глаза были такими большими, словно в них можно было утонуть. И он тонул. — Солнце, дыши вместе со мной. Вокруг начал витать запах Нила. Его запах так всегда успокаивал. Это было безопасно, спокойно. После нескольких глубоких вдохов и выдохов Эндрю начал приходить в себя. — Я могу обработать твою руку, да или нет? — Да. Нил отошёл лишь на секунду, чтобы взять аптечку под раковиной, и снова сел рядом. Он аккуратно вытащил кусочки стекла и обработал костяшки. Налепив пластыри, Нил отложил аптечку в сторону. — Пойдём, я тебе чай сделаю, — он встал и протянул Эндрю руку. — Стекло… — Не волнуйся об этом. Эндрю взял за руку Нила, и они пошли кухню. Он сел за стол, а Нил поставил чайник. Тишина убивала. — Ты не хочешь спросить, что случилось? — Если ты не хочешь рассказывать — не нужно, — сказал Нил, не отвлекаясь от создания какого-то интересного купажа, который он делал постоянно. Беременным пить кофе в больших количествах было вредно, поэтому Нил любил готовить ему чай. Нил сам покупал ему разные сорта и сам заведовал их приготовлению. И вновь тишина. Тьма продолжала его окутывать. Хотелось сорвать пластыри и расчесать костяшки, вновь вскрывая свежие раны. — Ты считаешь меня отвратительным? Раздался звук. Нил уронил ложку на пол вместе с частью скрученных чайный листьев. И конечно, она рассыпалась по всему полу. — Что? — Нил резко повернулся к нему, но Эндрю отвёл взгляд. Боковым зрением он видел, как Нил подошёл к столу и сел напротив. Он потянулся к Эндрю и взял его ладони в свои. — Эндрю, почему ты так считаешь? — Разве это не понятно? Ты меня видел, Нил? Видел, как я выгляжу? — Эндрю хотел вырвать свои руки, но Нил лишь сильнее сжал его в своих ладонях. — Ты прекрасен. Я не могу налюбоваться тобой с того самого момента, как увидел тебя в Лисьей норе. Сейчас ты делаешь так много для нашего ребёнка, а я просто слоняюсь рядом. Эндрю наконец повернулся. Нил смотрел прямо на него. Он, как всегда, улыбался и его улыбка была такой светлой. Это то, что всегда не давало ему уйти во тьму с головой. — Почему тогда ты… — Эндрю задохнулся, когда Нил поднёс его ладони к своим губам и поцеловал, — не хочешь меня? — Я всегда тебя хочу, Дрю. Каждой частичкой своего тела. Эндрю отвернулся и опустил голову себе в ноги. Нет. Он не должен плакать. За столько лет он так и не привык слышать подобные слова в свой адрес. Просто, потому что он был. И всё. Нил опустился на колени перед ним. — Я бы отсосал тебе, — Нил положил руки на его живот, — но, по-моему, он у тебя был меньше. Этот чёртов рот. — Ну конечно, дурень. Ребенок же растёт. — Ну, тогда я в затруднительном положении. Я не хочу биться о тебя лбом. Нил положил голову на его живот, и в этот момент Эндрю что-то почувствовал. Это ощущалось как несильное трепыхание внутри. А потом его ударили, захватывая и Нила. Нил отстранился и уставился на него, а потом поднял кофту Эндрю. На его животе виднелась небольшая выпуклость, которая сразу же исчезла, и за ней появилась другая. Ребенок пинался. Было так странно, но у Эндрю внутри как будто опрокинули банку и все его чувства выливались наружу. Теперь он ощущал их ребенка. Он был здесь. Он был живым. Их разделял только живот, но Эндрю видел его ножки и ручки, которыми тот давил изнутри. Малыш был так близко, рядом. Нил наклонился и поцеловал бугорок, пока он не исчез и снова положил голову на живот. — Я так тебя люблю, Эндрю.***
— Миньярд, ты уже делал второй скрининг? — Это было первое, что Эндрю услышал утром, проснувшись от телефонного звонка. — Делал. Элисон застала его врасплох и вместо того, чтобы бросить трубку, он зачем-то дальше с ней общался. — О, замечательно. Я надеюсь, тебе Нил передал. Нужно, чтобы пол малыша написали на листочке и сложили в конверт. Отвезёшь его по адресу, я тебе скину. Всё запишите… — Зачем? — Эндрю не стал её даже дослушивать. — Как зачем? Для гендер-вечеринки. Я как раз забронировала хороший ресторанчик для этого. Сделают всё на высшем уровне. Потом вышлите нам видео. Конечно же, Нил ему ничего не сказал. Джостен, как всегда, всё забыл. Возможно, это было и к лучшему. Два раза слушать этот бред Эндрю бы не вынес. Он не узнавал пол ребёнка. Они с Нилом решили, что им абсолютно всё равно, кто это будет, поэтому он сразу сказал, чтобы ему это не озвучивали. — Как быстро ты оформила бронь на ресторан? — О, на самом деле я не медлила. Туда всегда трудно пробиться, но знаешь, деньги решают многое. — Значит, так же быстро ты всё и отменишь, — Эндрю бросил трубку и дальше отправился досыпать.***
— Эндрю, у нас гости! Эндрю вышел из комнаты встретить Нила в прихожей. Нила, который просто вышел в магазин. Чёртов лжец. Первое, что бросилось в глаза, был огромный чемодан. Поняв, кто стоит рядом — Эндрю сморщился. На пороге на него смотрело его же лицо, только в очках и какое-то заёбаное. — Здравствуй, Эндрю. Как у тебя дела? Как малыш? — разувшись, Кейтлин сразу бросилась к Эндрю с кучей вопросов. — Всё хорошо. Эндрю продолжал смотреть на Аарона, который как раз и отводил взгляд. Он не общался с Аароном с того самого момента, как они с Нилом рассказали про беременность. Увидев его снова, спустя столько времени — было больно. Эндрю предпочёл бы вообще больше с ним не пересекаться. Ему не нужны были эти ёбаные эмоциональные качели. Если его брат хотел жить своей жизнью без него, то пусть. — По какому такому поводу вы приехали из Чикаго? — Как по какому поводу? Сегодня всемирный день окружающей среды, — Кейтлин мило захлопала глазками. Эндрю повернулся с недоумением в сторону Нила, который в свою очередь так же хлопал глазками. — По-моему, хороший повод, чтобы собраться семьёй и попраздновать, — Кейтлин дёрнула своего мужа за рукав. Возможно, она думала, что это незаметно. Аарон стоял и смотрел в пол, как школьник, который получил плохую оценку. — Мы с Нилом собрались приготовить вкусный ужин. Как раз всё купили для этого. Вам, мальчики, придётся немного подождать. Кейтлин подбежала к Нилу, схватила его за руку и потянула в сторону кухни. Они остались одни. В этой долбанной прихожей. Если Аарон думал, что Эндрю будет с ним пытаться заговорить, то очень ошибался. Он повернулся и направился в гостиную. В самой комнате уже включён телевизор. Он сел на диван, поджимая под себя ноги, и укрылся пледом. Так же, как он и сидел до всего этого цирка. Он старался абстрагироваться, но не мог. Аарон пошёл за ним. Он сел на самый дальний угол дивана и продолжал молчать. Эндрю готов был нарушить своё же обещание, данное себе несколько секунд назад, и послать его отсюда, но его брат сам открыл рот. — Как ты себя чувствуешь? — Аарон, зачем ты здесь? Эндрю не хотел вести себя так, как будто ничего не было. Не хотел лишний раз нервничать, когда находился на последнем триместре. — Ты не общался со мной полгода, зачем ты приехал сейчас? Аарон молчал. Это раздражало Эндрю всё больше. — Вы переночуете здесь одну ночь и свалите. На этот раз я надеюсь тебя не видеть и не слышать. — Эндрю, подожди, — Аарон, наконец, поднял голову и посмотрел прямо на него. — Прошу, Эндрю, дай мне шанс. Прости меня, я… — Если ты приехал для того, чтобы очистить душу — можешь валить прямо сейчас. — Нет… Кейтлин… Сказала, что я ёбаный трус. — У тебя замечательная жена. — Эндрю, ты же знаешь, с кем я вырос. Я всегда жил стереотипами, которые мне вбили. Рожать должны только женщины, а омеги-мужчины отвратительны. Я так же думал, пока у меня не появился ты. Но испугался, когда вы сказали о беременности. — Аарон закрыл руками своё лицо. — Чёрт, я и правда просто трус. Просрал столько времени. Аарон был на грани нервного срыва. Хоть он бета, но Эндрю чувствовал его отчаяннее. Чёртовы гормоны. Как эти вещества могли так сильно на него влиять? Он стал таким мягким и эмоциональным. Глядя на своего младшего брата, такого грустного и разбитого, Эндрю не мог от него отвернуться. Он был так слаб. Эндрю пододвинулся к Аарону ближе, и тот немного вздрогнул. — Дай мне свою руку. Аарон неуверенно протянул ему свою ладонь. Эндрю схватил её и положил себе на живот. Глаза Аарона округлились, но руку он не отдёрнул. И вот то, что он ждал. Малыш начал пинаться. Аарон замер. Он точно почувствовал этот толчок. — Он меня ударил. — Не могу его осуждать. И происходит то, что Эндрю не ожидал — Аарон начал плакать. Слёзы бежали по его щекам, текли по подбородку и шее. Он снял очки, и Эндрю притянул его к себе. Аарон уткнулся в его плечо. Эндрю одну руку положил ему на спину, а другую запустил в волосы. Он чувствовал, как футболка намокала. Нил и Кейтлин не спешили на рыдания, поэтому всё становилось довольно ясно — эти две лисы всё подстроили. — Прости меня… прошу, — Аарон задыхался. — Прекрати, сейчас подавишься своими соплями. Аарон замолчал, и всхлипы становились чуть тише. Эндрю гладил его по спине, вдыхал запах. Он не мог отрицать, что на душе стало намного лучше, когда его брат снова к нему вернулся.***
Роды всё были ближе, а именно они должны быть в июле, уже в следующем месяце. Именно тогда у Нила снова начинались тренировки к новому сезону. Поэтому постоянно быть с Эндрю он не мог. И его гениальная голова решила позвать на этот период Элисон с Рене, у которых как раз начинался отпуск. Эндрю может и поотпирался бы, но мысль, что он останется один в последний месяц — пугала его сильнее. В субботу утром Нил отправился в аэропорт, чтобы привести этих неугомонных женщин. Буквально через час в квартиру ворвалась Элисон. Она нашла Эндрю лежащим на диване. Его живот уже был огромным и тяжёлым. Из-за него он даже не мог наклониться, чтобы надеть обувь или поднять какой-нибудь предмет. Постоянная ходьба только больше добавляла боли в его спине. Но Нил всё равно вытаскивал его на прогулки каждый день. — Прохлаждаешься? — Я отдыхаю. — Чушь. Ты не работаешь, не от чего отдыхать. В любом случае, шарик, поднимайся и пошли в торговый центр. Ты обломал меня с гендер-вечеринкой, но с подарками для моего будущего племянника у тебя ничего не выйдет. И Нил тебе не поможет. Я сказала Рене его отвлечь сбором кроватки. Ну хоть комнату уже сделали. Где-то месяца два назад к ним приезжал Мэтт. Дэн с ним приехать не смогла. Она была тренером младшей лиги по экси, и у её детей была игра. Нил с Мэттом почти неделю делали ремонт в одной из комнат — обустраивали её под детскую. Также купили и кроватку, но вот собрать руки не дошли. Если Элисон так хотела потратить деньги на его ребёнка — он точно не станет препятствовать. Доехав до ТРК, она сразу потащила его в детские отделы. Элисон безумно злилась, потому что не знала, кто у них будет, но принципиально покупала всё синее и голубое. Эндрю терпеть не мог все эти цветовые стереотипы, поэтому в противовес брал всё розовое. Опустошив пару магазинов, Элисон, наконец, успокоилась и повела их на фуд-корт. Он уже хотел пойти домой, но она героически взяла на себя ношу простоять в этой огромной очереди и Эндрю согласился. Они ели молча, и тишина была какая-то напряженная, что чётко ощущалась по запаху Элисон. — Как ты себя чувствуешь… ну, с меткой? Эндрю перестал жевать свой салат и посмотрел на Элисон. Он молчал. Если она хотела что-то конкретное, то ей придётся это сказать. Эндрю не собирался играть в угадайку. — Эндрю… — Что ты хочешь? Элисон поджала губы и отвела взгляд. Вскоре она вздохнула и снова повернулась в его сторону. — Как ты решился на метку? Разве она не ограничивает твою свободу? Это был странный вопрос. Она же была в курсе, что у него будет ребёнок? Что могло быть ещё больше огранивающее свободу, чем это? — Ты немного не по адресу, Рейнольдс. Никто никогда не ограничивал мою свободу. Её было слишком много. Я нахуй никому не был нужен. И эта метка показывает, что кому-то я всё-таки сдался. Элисон лишь ещё раз поджала губы. Её руки были на столе, и она держала их в замке, периодически поглаживая себя большим пальцем. — Если ты не хочешь метку — так и скажи. Рене не будет на тебя давить. — Меня всё детство контролировали. Говорили, что, когда я вырасту, это будет делать мой альфа, потому что все омеги должны быть под контролем. Так распорядилась природа. — Природа — сука. Ты сама вольна выбирать, как тебе жить. — Но я люблю Рене и… Ей бы было приятно. — Ей точно не будет приятно, если ты будешь чувствовать себя некомфортно. Метки — это ещё не всё. Вы можете прожить без меток, и это будет лучшая жизнь и самые лучшие отношения. Не надо зацикливаться на таком дерьме. Элисон слегка улыбнулась, но быстро постаралась это спрятать. — А ты не так плох, Миньярд. Кто же мог подумать, что ты когда-нибудь заведёшь семью и ребёнка. — Не Миньярд, — сказал Эндрю, набивая себе рот салатом. Рано или поздно им все равно бы пришлось рассказать всем. Пусть это будет самая главная сплетница. Элисон застыла на секунду, но потом её глаза расширились, а рот приоткрылся. — Чёртовы ублюдки, вы поженились. Теперь у вас двойная фамилия? — Нет. — О, Аарон будет в ярости, когда узнает, что у его племянника фамилия «Джостен», — она допила свой коктейль и встала. — Ладно, кенгуру, вставай. Нужно ещё как-то это всё донести до машины.***
Эндрю проснулся от невыносимой жажды. Последнее время он часто так просыпался посреди ночи. То в туалет, то попить, то поесть. Возможно, виной всему были нервы о предстоящих родах. С наступления июля он каждое шевеление воспринимал с подозрением. Но когда он просрочил свой ПДР, волнение постепенно его отпускало. В больнице твердили, что ребёнок сам решит, когда ему нужно родиться, поэтому Эндрю старался волноваться меньше. Он зашёл на кухню и решил свет не включать. Фонари с улицы неплохо освещали комнату. Эндрю подошёл к кухонному островку, взял чистый стакан и налил себе из фильтра воды. Не успел он отглотнуть хотя бы один раз, как свет резко включился. Глазам стало больно, и он зажмурился. Открыв их снова, он увидел перед собой три красных и тяжело дышащих тела. Они стояли в проёме и просто смотрели на него, а он на них. — Вы ебанутые? Эндрю стало безумно смешно, но он подавил небольшую ухмылку. А вот на их лицах не было веселья. — Какого чёрта, Джостен? — Элисон вышла немного вперёд. Она была в одном нижнем белье и топике. На голове был сплошной беспорядок и, возможно, несколько колтунов. Она с вызовом смотрела на него и что-то ждала. — Я хотел пить, — Эндрю вытянул руку со стаканом с водой. На лице Элисон было слишком много эмоций, Эндрю не мог разобрать. Но самое главное, что он уловил — она была в бешенстве. — Хорошо, — она резко провернулась всем корпусом к Нилу, который стоял позади. — Повторюсь, какого чёрта, Джостен? Теперь все взгляды были прикованы к Нилу. В его глазах стоял страх. Он осмотрел Эндрю с ног до головы. Как будто пытался что-то найти. — Мой муж может родить когда угодно. Я просыпаюсь ночью и не вижу его рядом с собой. Что я должен думать? — Например пойти и поискать его, а не будить весь дом, — Элисон резко зажала себе нос. — О нет. А ну прекратил! Ты тут не один, вообще-то. Вон твой суженный стоит, целёхонький. Угомонись! В воздухе витал феромон Нила. Это была смесь страха, волнения и неуверенности. Этот запах был спёртым и совсем не приятным; он как будто душил. Нил был его альфой, так что Эндрю мог вынести это. Но Элисон и правда могло стать плохо. — Ладно, мы пойдём. Спокойной ночи, мальчики, — Рене взяла свою девушку под руку и повела обратно в их спальню. Эндрю подошёл к Нилу ближе. Запах становился сильнее. Скоро и Эндрю мог почувствовать головокружение. — Нил, — Эндрю обхватил ладонями его лицо. — Прекрати, мне сейчас станет плохо. — Не могу. — Всё хорошо, дыши, — Эндрю взял его руки и положил на свой живот, при этом продолжая делать глубокие вдохи. Он чувствовал, как у Нила бешено колотилось сердце. Эндрю надеялся, что собственный запах успокоит его панику. — Нил, со мной всё в порядке и с ребёнком тоже. Чувствуешь? Никуда он без тебя не убежит. Нил держал руки на его животе. Его глаза были закрыты, и он пытался сосредоточиться. — Прости. — Не извиняйся. Пойдём в кровать, ещё поздно. Эндрю взял Нила за руку и повёл в их комнату. Они легли боком друг к другу. Эндрю, потому что не мог по-другому, а Нил нуждался в физическом контакте. Он снова положил руки на его живот. Хоть паника и отступила, но этот мерзкий запах всё равно витал в воздухе. — Нил, чего ты боишься? Ответа не последовало, но Эндрю не хотел давить. Он накрыл руки Нила своими, и тот, наконец, поднял на него глаза. — Нил… — Ребёнка. А что, если я не смогу стать тем, кем он меня ожидает увидеть? — Нил, он ничего ещё не ожидает. Он не родился. — Нет. Ожидает, что я буду хорошим отцом, но я понятия не имею, как это сделать. В этот момент Эндрю ощутил сильный удар по рёбрам. Ребёнок пинался уже не так резво, потому что он рос, а места в животе становилось всё меньше. Но если он и бил, то удар был неслабым. Эндрю немного вздрогнул и закусил губу. Это и правда было больно. В прошлый раз ребёнок ударил его по печени, и Эндрю точно увидел звёзды перед глазами. — Где? — Рёбра… Нил переместил свои руки чуть повыше и стал медленно растирать больное место. — Нил… я тоже не знаю, как быть хорошим родителем. У меня вообще не было примеров. — Эндрю перевёл дыхание. — Но зато я знаю, как не надо делать. Я уверен, ты тоже знаешь как. — Ну а если я уд… ударю? На это Эндрю лишь закатил глаза. — Ты не можешь отругать кошку, когда она ворует у тебя прямо из тарелки. Атмосфера явно стала спокойнее. Нил снова опустил руки на его живот. — То есть… никакого утюга? — Нил немного усмехнулся. — Никакого утюга. Нил пододвинулся ближе и поцеловал Эндрю в губы.***
Эндрю проснулся от резкой тянущей боли внизу живота. Ему даже захотелось вскрикнуть, но он подавил порыв. Через несколько секунд всё продолжилось. Эндрю успел сжать губы, но всё равно слегка простонал. Боль тянула с каждым разом всё сильнее. Под ним было мокро. Он повернул голову на другую сторону кровати, но там оказалось пусто. Где этот чёртов Нил, когда он так был нужен? Эндрю встал и направился в гостиную, чтобы найти хоть кого-то. Но в проёме его снова схватил спазм, и он уже не смог подавить в себе эти звуки. — Эндрю? Ты рожаешь? — Рене резко подхватила его, чтобы он смог опереться на неё. — Ты такая проницательная. Он съязвил Рене, но это выглядело жалко. Потому что сразу после этого он сжал её руку практически до синяков. Но Рене даже не дрогнула. — Элли, заводи машину и срочно звони Нилу. Мы сейчас с Эндрю подойдём. Рене помогла Эндрю переодеться и довела до заднего сидения машины, где его уже перехватила Элисон. Боль стихала, то снова возвращалась. Он даже не заметил, как они доехали до больницы. Его положили в палату совершенно одного. Схватки лишь продолжали усиливаться. Это было невыносимо. Эндрю уже было наплевать как он выглядел. Было чувство, что его медленно разрывали изнутри. — Дрю, я здесь. Нил забежал в палату и взял его за руку. Эндрю так переполняла злость, что даже боль немного притупилась. — Где тебя носит, Джостен? — Эндрю схватил Нила за воротник футболки и потянул на себя так сильно, что тот споткнулся, но удержался на ногах. — Прости, я летел сюда со всех ног. — Чёртов спортсмен, со своим чёртовым экси. Как же я тебя ненавижу, — Эндрю тянул его в разные стороны, а Нил смиренно молчал. Боль не думала утихать. Эндрю не знал, сколько это продолжалось. Возможно минуты, часы, годы? Всё это время Нил был с ним. Он гладил его живот, держал за руку и позволял обвинять во всех смертных грехах. — Ты отлично справляешься. Давай, нужно дышать ещё и станет легче. Наглый лгун. Когда Эндрю уже выбился из сил, его забрали в родильный зал. И тогда стало ещё хуже. Начались роды. Эндрю пытался слушать врачей и делать то, что они говорили. Рядом был Нил. Он держал его за руку. Вся злость куда-то ушла. Эндрю так был рад, что Нил здесь. Он бы никогда не смог вынести это в одиночку. Последние силы, последние вдохи. И всё кончилось. Эндрю откинулся назад, тяжело дыша. Все его тело пропиталось потом, он буквально капал с его лица. Голова шла кругом. — Какой же ты молодец. Ты так хорошо постарался, — Нил наклонился и поцеловал Эндрю в лоб. Эндрю чувствовал облегчение, что всё закончилось. И тут его сердце остановилось. Раздался крик. Это было словно мелодия, которую он так давно хотел услышать. Мелодия, которая пробирала до кончиков пальцев и разливалась по его венам. — Поздравляю, это девочка. Эндрю положили её на грудь. Она была такой маленькой. Её ладошка могла обхватить только его большой палец. Эндрю погладил её по маленькой головке, на которой уже были рыжеватые волосы. Он наклонился и оставил лёгкий поцелуй на макушке, прежде чем свалиться без сил. Мелоди.***
Как только Эндрю начал открывать глаза, все тело пронзила боль. Он хотел попробовать сесть, но его остановили и толкнули обратно на кровать. — Тише, моё солнце. Я здесь, — Нил наклонился и поцеловал его в щёку. — Сидеть ещё нельзя. Тебя немного подшили. Так что постельный режим. Нил стоял перед ним один. В руках тоже ничего не было. Глаза Эндрю забегали по палате, и боль отошла на второй план. — А где Мелоди? — Мелоди? Её так зовут? Мне нравится, — Нил снова наклонился и на этот раз поцеловал в губы. — Не волнуйся, её скоро принесут. Дверь открылась, и вошла женщина с маленьким свёртком на руках. Его отдали Нилу, а он положил комочек к Эндрю. Он, наконец, мог всё рассмотреть. Мелоди и правда была рыжей, это ему не привиделось. Она спокойно лежала и рассматривала его в ответ. Она так была похожа на Нила. А вот цвет глаз Эндрю был уверен, будет как у него. Такие огромные голубые льдины могли быть только у его наркомана. Мелоди была невероятна. Им дали отдохнуть наедине всего сутки. На следующий день здесь уже сидели Элисон с Рене, которые по очереди ворковали над Мелоди. Элисон позаботилась, чтобы каждый узнал о рождении его дочери. Она наделала кучу фотографий Мелоди и отправила их в общий чат, а потом и вовсе заставила всех созвониться в скайпе. Эндрю остановил их безумный порыв приехать всей толпой в их квартиру. В квартиру к новорождённому ребёнку, который только начинал привыкать к запахам. Вторичный пол у детей выяснялся во время полового созревания, но чувствовать чужие запахи и феромоны они могли уже с самого рождения. Так что с этим нужно было быть острожным. После выписки они наконец отправились домой. Элисон с Рене уже не могли оставаться у них, поэтому быстро уехали. Они могли остаться втроём. Жизнь снова погрузилась в рутину, только теперь это всё сопровождалось плачем, пелёнками, смесями и бессонными ночами. Нилу дали несколько выходных, поэтому он старался не спать столько, сколько мог. Утром Эндрю услышал плач из радио няни. Он был довольно громким, но Нила разбудить не смог. Эндрю даже слегка толкнул его, но Нил не реагировал. Ему стало смешно, что в подростковые годы, когда их мучали кошмары, они не могли заснуть неделями. Как оказалось, нужно было просто завести ребёнка. Эндрю встал с кровати и направился в комнату Мелоди. За окном едва светало. Взяв свою малышку на руки, он пошёл на кухню сделать смесь. Как только всё было готово, Эндрю взял бутылочку и вместе с Мелоди они пошли в гостиную, чтобы не мешать её папе спать. Эндрю ни капельки не было это в тягость. Ему нравилось держать Мелоди на руках, смотреть, как она ела, просто рассматривать её личико. Он хотел как можно больше проводить с ней время. Эндрю много думал. Мелоди никогда не придётся гадать, нужна она или нет. Мыть полы и готовить, лишь бы не оказаться на улице. Её всегда будут любить лишь за факт существования. Это та жизнь, которую он хотел, но не получил. Но теперь он мог её подарить.