Коваларис. Там, где пропадают всадники

      Весь этот год день возвращения в свой мир мне не хотелось вспоминать. Морально для меня он стал очень тяжелым. Особенно запомнились крики и слезы родителей, а также их возмущения о том, что они меня больше никуда не отпустят. Ссоры у нас случались и раньше, но эта не шла ни в какое сравнение с нашими прежними перепалками. Но начну с самого начала.       Вода в колодце была такой же ледяной, как и тогда, когда я случайно провалилась в него. Мышцы сковало от холода, зубы начали стучать друг об друга, но я старалась сосредоточиться после того, как вынырнула и глубоко вдохнула. Удивило меня то, что в колодец уже была сброшена крепкая веревка, закрепленная за что–то снаружи, будто только и ждала меня. Думаю, тетя Надя поняла, в чем дело и сбросила ее, надеясь на мое возвращение.       Выбраться было непросто, но сейчас я точно знала, что на меня не бросится откуда-то сбоку упырь или другая какая-нибудь тварь. Эта мысль помогла не спеша взобраться по веревке. Колодец определенно обладал некой магией, которая не только не пропускала одного человека в Коваларис дважды, но и не позволяла нечисти проникать в наш мир.       К тому моменту уже почти стемнело, и мне хотелось быстрее добраться до дома, чтобы не идти в полной темноте. Но только когда я сделала шаг от колодца, вспомнила о Дарко, который не уйдет, пока не убедится, что со мной все хорошо. А нечисть в это время уже вылезала из своих убежищ, и мне не хотелось, чтобы ему грозила опасность лишний раз. Оглядевшись в поисках чего-нибудь подходящего, я ничего не нашла, но вспомнила, что конструкция самого колодца не очень крепкая. Надавив всем телом на его деревянные края, я попыталась отломать доску, но та не поддавалась. Вот именно когда мне надо, оно не отламывается! Я выпустила свой гнев, из пальцев вырвались голубые огненные искры, и дерево поддалось. Мне показалось, что магия стала более слабой по сравнению с тем, как она ощущалась в Коваларисе. Возможно, причиной этого было то, что Сивка сейчас в другом мире, и между нами большая дистанция, что тоже влияет на магию. Но своей цели я добилась и сбросила увесистую доску в колодец. Та громко плюхнулась и погрузилась целиком под воду. Спустя несколько мгновений она не всплыла, и тогда я поняла, что задуманное получилось. По крайней мере, надеялась на это. Еще пару минут я смотрела на водную гладь, надеясь там увидеть Дарко, но безуспешно. Там лишь отражалась восходящая луна. Лишь на пару секунд мне показалось, что я увидела улыбку любимого, но видение мигом исчезло. А возможно, я просто внушила это себе.       В воздухе пахло свежестью и влагой, как после дождя. Трясясь от холода, я направилась в сторону тетиного дома. Мокрые юбка и рубаха прилипали к коже. Почти наступила темнота, и я спешила, пробиралась через траву, достававшую мне до колена.       Быстро добравшись до знакомого забора, я чуть ли не вбежала во двор. В окнах дома горел свет. Видимо, услышав скрип калитки, во двор из дома вышла тетя Надя и застыла, взирая на меня. Она быстро оглядела меня с головы до пят, а затем громко расплакалась, подбегая и обнимая.       – Катя, ты жива! – ревела она, сжимая меня в своих объятиях. – Прости меня, что тогда накричала на тебя. Да, я все знала. Я была в этом ужасном месте еще в детстве. Не представляю, каково тебе и как ты выжила.       – Теть, все хорошо. – Я погладила ее по спине, успокаивая. – Мне даже понравилось, – пошутила следом, хотя отчасти это было правдой.       – Надь, кто там? – послышался со стороны дома знакомый голос. Как же я скучала.       Теперь на меня шокированным взглядом смотрела мама. Несколько секунд она пыталась прийти в себя, а потом кинулась в мою сторону, чуть ли не оглушая меня своим криком.       – Катя! Катенька! – Она громко плакала. Еще громче, чем тетя Надя. Обнимая ее, я пыталась успокоить и сказать, что со мной все хорошо.       Следом выбежал и папа. Его рыжие волосы были растрепаны на макушке, а взгляд казался сонным, но глаза быстро округлились от удивления при виде меня. Видимо, его разбудили крики мамы. Он тут же кинулся ко мне. Они меня вдвоем чуть не придушили, но их эмоции вызвали слезы у меня самой.       – Серёж, ну, отпусти ее, пусть пройдет в дом. Ей надо переодеться, пока не заболела, – ворчала на отца мама, словно сама не сжимала меня сейчас в своих крепких объятиях.       В доме я переоделась в сухую одежду, от которой успела отвыкнуть: обычную футболку и шорты. За несколько недель, проведенных в Коваларисе, я уже привыкла к сарафанам, юбкам, рубашкам и неудобной обуви.       Родственники начали откармливать и отпаивать меня. Увидев на моем лице шрамы при свете лампы, мама схватилась за сердце. Мне повезло, что тетя Надя уже все им рассказала про Коваларис, хоть немного подготовила их.       – Кто это сделал?! – спросила мама, в ужасе проводя по тоненьким шрамам, тянувшимся от виска до щеки.       Говорить о том, что это сделал свёкор в обличии огромного волка, я не стала. А также о том, что на животе тоже остались следы от его когтей. А о том, что мне пришлось умереть и воскреснуть, лучше вообще не заикаться, иначе меня потом из дома не выпустят. А еще на спине между лопаток остался шрам от кинжала, но родителям об этом тоже лучше не знать.       Я кратко рассказала об этом невероятном приключении, конечно же, вскользь описав все самые опасные моменты. Сделала акцент на том, что со мной все хорошо. Тетя Надя слушала меня спокойно, а вот родители постоянно обрывали мой рассказ, возмущаясь и высказывая свое мнение. Но когда я рассказала, что вышла замуж, глаза всех троих тут же округлились. Уверена, еще чуть-чуть, и они бы вылезли на лоб. В подтверждение своих слов я показала кольцо на безымянном пальце. Увидев их ошарашенные лица, я постаралась их тут же успокоить тем, что буду навещать раз в год. Вот сейчас вернулась, чтобы они не волновались.       – Какой раз в год?! – задыхаясь от возмущения, начала мама, поднимаясь со стула. По ее щекам текли слезы. – Да я больше тебя никуда не отпущу! Будешь ходить выходить из дома только в университет!       – Влада, не кричи на нее, – вступилась за меня тетя.       – Замуж она, значит, выскочила! Да за кого?! За какого-то первого встречного! – продолжала она кричать на меня. – Да зачем ты вообще туда полезла?! Это проблемы людей, которые там живут. Нужно было возвращаться домой. Ты знаешь сколько мы ночей с отцом не спали?! Мы от волнения уже чуть за тобой в этот колодец не бросились. Если бы не Надя, которая остановила меня, может, уже и в живых бы не было! Ты вообще думала о нас?! Я уже перестала верить, что ты вернешься, тебя не было столько времени! И мы даже не могли обратиться в полицию в таком случае. Ну, уж нет, дорогуша. Никуда ты не вернешься! Найдешь себе другого хорошего парня, и тогда уже по-настоящему выйдешь замуж.       Меня душили слезы, которые я старалась не показывать. Нет уж, мой ответ должен звучать убедительно.       – Мама, ты себя вообще слышишь?! – повысила я в ответ голос. – Это все равно, что ты сейчас пойдешь еще одного мужа найдешь! Наш союз одобрили боги!       – Наш брак с твоим отцом официальный. А про этих богов я впервые слышу и не верю в них. Ты просто напялила на палец кольцо, как малое дитя. И это ничего не значит!        Эти ее слова выбили почву у меня из-под ног. Стало так обидно за себя и за Дарко. За то, что наши чувства приняли за что-т несерьезное. Да, она никогда его не видела и не знала, а потому не хотела меня даже слушать. Возможно, мне тогда стоило войти в ее положение и понять, но слишком много обиды скопилось у меня от сказанных ею слов.       – Влада, ну не кричи ты, – начал ее успокаивать уже папа. – Наша девочка и так столько всего пережила.       – Да хватит меня успокаивать! Она шлялась столько времени не понять где, мы переживали за нее, а теперь она заявляет, что еще и жить туда уходит, в это ужасное место! – запричитала она, наконец снова опускаясь на диван рядом с папой.       – Это ужасное место – родина твоей матери, – наконец я набралась духу ответить ей. Поднявшись с кресла, я заговорила спокойно, решив поставить ее перед фактом. – Пройдет год, и я вернусь в Коваларис к Дарко. Рано или поздно я бы все равно вышла замуж и съехала от вас. Чем раньше вы примете мое решение, тем лучше. Хочу провести этот год рядом с вами, без ссор и оскорблений. Возможно, вам будет легче думать, что я просто переехала жить в другую страну. Хотя так оно есть. Это во-первых. А во-вторых, я до сих пор остаюсь всадницей Сивки-Бурки. Мало того, что я нужна ему, во мне нуждается не только народ Ковалариса, но и Тенебриса, князем которого является мой муж.       В подтверждение слов в моей ладони на несколько секунд вспыхнуло голубое пламя, которое я тут же потушила, выходя из комнаты. Это простое действие отняло у меня силы. Взгляд родителей, в котором читалось изумление и шок, я помнила до сих пор.       Да, год был нелегким. После этого мама и папа редко заговаривали со мной о случившемся, будто бы забывали, что их дочь приняла такое решение. Словно между нами было все, как прежде. Но это лучше, чем слушать их нравоучения. Они просто еще не видели Дарко и не познакомились с ним. Иногда у меня с мамой случались разговоры по душам, когда мне хотелось поговорить о нашем о девичьим. Я рассказывала ей, что Дарко делает меня счастливой и что за ним я, как за каменной стеной. И она вроде бы понимала меня, улыбалась. Но ее выдавал взгляд грустный глаз, в которых стояли слезы. В такие моменты я пыталась успокоить себя тем, что ей просто нужно его увидеть, и тогда ее мнение о моем решении изменится. Она поймет его и примет.       Пока что единственной, кто открыто поддерживал меня, была тетя, чему я даже удивилась. Ведь именно она успела повидать все ужасы Ковалариса. Родственница даже пообещала мне, что попытается следить за колодцем в ожидании Сивки и Дарко, когда придет время.       Первые пару месяцев разлуки с Дарко казались особенно тяжелыми. Теперь я понимаю, почему Лена не удержалась и прыгнула обратно в колодец. Только она еще при этом знала, что Владимира схватила Василиса. А я переживала за мужа. Как он там в роли князя? Здоров ли он, все ли с ним нормально? И ведь не позвонишь и не спросишь. Чтобы не погружаться постоянно в эти мысли, я решила продолжать учебу в университете, чтобы хоть как-то отвлечь себя. В написание диплома на четвертом курсе я погружалась с головой, чтобы меньше думать о том, что увидимся с любимым мы еще нескоро.       После летних каникул подружки-одногруппницы почти сразу заметили колечко на моем безымянном пальцем и начали выспрашивать:       – А кто он?       – Когда свадьба?       – Он красивый, Кать?       Вопросов у них было много, но каждый из них я оставила без ответа. Не за чем им знать, а то примут за сумасшедшую.       Первый месяц я все чаще ловила на себе заинтересованные взгляды. Только вот были прикованы они не ко мне в целом, а к лицу, на котором было несколько белых шрамов. Они не доставляли мне какого-то неудобства ранее и вообще порой я забывала об их существовании. До тех пор, пока не сталкивалась со своим отражением в зеркале или пока не ловила на себе изучающие взгляды прохожих. Иногда я замечала, как студенты, с которыми мы раньше хорошо общались, смотрят на меня и перешептываются. Это очень сильно раздражало. А потому я стала чаще наносить на этот участок кожи тональный крем поплотнее. В Коваларисе как будто бы мало, кого интересовали такие внешние недостатки, либо же это просто мне повезло. Все словно понимали, что на любого может наброситься нечисть, а получить шрам – это еще не так плохо. Главное, что ты выжил. Подруги, когда увидели отметины на моей щеке, очень удивились, но не стали это никак комментировать. Старались поддержать тем, что шрамы все равно не портят мою красоту. Это я и сама знала, а потому старалась сильно не переживать на этот счет. Позже в универе уже перестали на меня кидать такие изучающие взгляды: все будто привыкли к моему новому «образу».       К сожалению, Дарко снился мне редко. Если такое и случалось, то это были очень короткие, но приятные сны. В основном это были воспоминания, но иногда он снился мне в образе князя. В подобных сновидениях он рассказывал мне о том, как ему тяжело и как много у него работы. А я обнимала его и говорила, что он сильный, и у него все получится.       А еще, как назло, я постоянно вспоминала, что до меня у Дарко были девушки. Не то, чтобы я сомневалась в нем, но боялась, что он не думает обо мне, или вспоминает не так часто, как я его. Я сама даже не смотрела в сторону других парней и мужчин, которые иногда приглашали меня на свидания. Стоило им сказать, что я замужем, как те мигом исчезали. О том, что девушки проявляют интерес к Дарко, я старалась не думать, чтобы не накручивать себя.       Иногда разлука становилась невыносимой. Настолько, что в такие моменты я позволяла себе закрыться в комнате и вдоволь выплакаться. В один из таких моментов, когда уже прошло полгода с того дня, как вернулась сюда, я достала красную юбку, рубаху и сапожки с кинжалами, в которых вернулась в свой мир. С момента возвращения я старалась их не трогать, чтобы лишний раз не напоминать себе о том, что много времени еще впереди. Однако сейчас мне хотелось подержать в руках частичку Ковалариса, чтобы успокоиться. И именно в этот момент из кармана юбки выпал небольшой кусок пергамента, сложенный в несколько раз. Быстро развернув его, я принялась водит глазами по строчкам:              Привет, соколёнок. Я пишу тебе, чтобы приободрить. Надеюсь, ты нашла мое послание не сразу, потому что тогда в нем будет больше ценности.       Знаешь, я очень скучаю по тебе. Думаю о тебе по нескольку раз на дню и постоянно вспоминаю время, проведенное рядом с тобой. Я тебе никогда не говорил, но ты придала смысла моей жизни. Когда я впервые увидел тебя, подумал, что в этой девчонке есть что-то особенное. Почему-то меня так тянуло к тебе, как ни к кому другому. Понадобилось немного времени, чтобы я понял, как сильно влюблен в тебя, соколёнок. К своим двадцати шести годам я отчаялся встретить девушку, которую по-настоящему полюблю. Как ты когда-то сказала, я был волком-одиночкой, который боялся подпустить кого-то к себе близко.       Оказалось, что моя невеста просто пряталась в другом мире. Ты стала для меня самым близким человеком. И я сделаю все, чтобы защитить тебя. Решение разлучиться на столь долгое время далось нам обоим тяжело. Но так нужно было, любимая. Так я буду спать спокойно и не переживать, что в любой момент тебе тут может грозить опасность, пока я буду часто отсутствовать в столице в это темное для Тенебриса время.       Сейчас я пишу это и молюсь о том, чтобы время шло медленнее. Чтобы побольше насладиться моментами, проведенными рядом с тобой. Знаешь, ты очень красивая. Я люблю в тебе все: твои прекрасные изумрудные глаза, шелковистые волосы цвета меди, великолепную улыбку, заразительный смех, твою способность отвлечь меня от грустных мыслей. Я могу перечислять еще очень долго. Я люблю тебя, Душа моя. Не грусти, скоро встретимся.       

Твой Дарко

      

      Я даже не заметила, как слезы перестали течь по щекам. Я прижала послание к груди, улыбаясь. Дотронулась пальцами сначала до ленты, вплетенной в косу, которую он мне подарил и которую я носила постоянно с собой, а затем до обручального кольца, будто бы так могла почувствовать связь с ним…       К счастью, это было не единственное послание от Дарко. После зимней сессии я приехала в гости к тете в деревню на неделю. Для меня поселок стал еще более особенным. Неким местом силы, где я чувствовала себя ближе к Коваларису, Сивке и ближе к нему, Дарко. Каждый день я ходила к колодцу и подолгу стояла возле него, смотря на свое отражение в воде, которая не замерзала несмотря на сильный мороз в этом году. Так сделала и перед отъездом в город. Вокруг лежал снег: крупные белые хлопья медленно укрывали землю белоснежным одеялом. Снежинки падали и на воду в колодце, быстро растворяясь в ней. Я долго смотрела на свое отражение, пока по воде не пошла рябь. А потом я увидела…его.       Помню, он говорил, что люди, наделенные магией, способны видеть через воду Другой мир. И рассказывал, как увидел меня в детстве. Но я даже не могла подумать, что сама смогу увидеть его в Коваларисе.       Взгляд мужчины изменился, будто бы он тоже заметил меня. Он изменился: черные волосы были коротко подстрижены, под глазами залегли тени, будто бы он не спал несколько дней. Сейчас Дарко выглядел еще старше, красивее и мужественнее. Богатырь был облачен в металлические доспехи поверх теплой одежды. Из его рта вырывались облачка пара, что указывало на мороз.       – Дарко! – радостно выкрикнула я, потирая глаза. Вдруг привиделось.       В ответ он тоже открывал рот, будто бы хотел что-то сказать. Но я ничего не понимала. Единственное, что мне удалось прочитать по губам, это слова: «Я скучаю».       – Я тоже скучаю! – выкрикнула я как можно громче, будто бы он мог меня услышать. Из колодца тут же раздалось эхо.       Его лицо озарила любимая улыбка, после чего на воду опустилась очередная снежинка, и образ любимого тут же стерся. В воде я снова видела собственное отражение. Но даже это короткое видение придало моей душе спокойствия. Он жив, с ним все в порядке. Он меня ждет. Этот взгляд любимых голубых глаз придал мне сил и внушил, что все будет хорошо.                     Для Дарко этот год выдался еще более тяжелым. Он не знал и малой части о том, как управлять государством. И тем более он не представлял, как хоть немного наладить порядок в стране после стольких лет отсутствия нормального правителя.       В Тенебрис он попал через потайное ущелье, которое нашел еще в детстве. Только вот в юношеском возрасте у него так и не получилось его вновь отыскать. Сейчас же богатырь хорошо управлял своей силой и, казалось, его снова вел сам бог-громовержец.       Когда Дарко заявился в терем столицы Тенебриса, Военегова, который восстановили после нападения Василисы, на троне он застал жалкого пьяницу. Его будто посадили просто для виду несколько месяцев назад, когда предыдущего «правителя» кто-то отравил. Причем убийцу так и не нашли. Правлением же занимался Совет, состоящий из знатных людей. Так или иначе в стране творилась катастрофа. Частая смена правителей, фактический князь совсем не занимался государственными делами, с каждым днем погибало все больше обычных людей и богатырей от голода и нечисти, которой стало очень много. Даже находясь в городе, который охранялся защитным кругом, люди ложились спать и не были уверены, что проснутся.       Военегов Дарко запомнил, как оживленный город, где кипела жизнь. Отец любил столицу и передал эту любовь Дарко. У него остались воспоминания о том, как вместе с отцом и матушкой они переодевались в простую одежду и гуляли по городу, чтобы не привлекать внимания. Люди улыбались и веселились, несмотря на опасность, которая могла их поджидать за городом. Но они верили в своего князя и в то, что он сможет защитить своих верных подданных. Сейчас же это была тень того прекрасного города, что он запомнил. Многие здания были наполовину разрушенными (потом он узнал, что иногда в город просачивалась нечисть, а денег в казне на восстановление не было), на лицах горожан больше не было улыбок. В их глазах он читал лишь страх. Это дало Дарко толчок для того, чтобы все исправить. Чтобы его подданные могли спокойно спать, не опасаясь за свои и близких жизни.       Дарко даже не запомнил, как звали того дурака, который назвал себя князем. Конечно, ни он, ни Совет не поверил богатырю, когда он заявился в терем и назвался сыном Дмитрия, последнего настоящего и законного князя.       – Да знаешь ли ты сколько мы уже таких Дарко здесь видывали? – усмехнулся пьяница на троне, взирая на прибывшего своими красными глазищами. – Так посмотреть, у нас половина города княжичи. – Он громко расхохотался, но его глупую шутку никто из Совета не поддержал смехом.       Видимо, они смирились, что никто из их марионеток не наделен умом. Дарко уже знал, что первым делом исправит. Возьмет бразды правления полностью в свои руки и распустит этот Совет, чтобы собрать новый. Поймав на себе заинтересованные взгляды знати, Дарко продемонстрировал серебряный перстень отца, который мужчина надел на соседний палец рядом с обручальным кольцом. Глаза некоторых мужчин постарше тут же вспыхнули, будто бы те признали украшение. Дарко едва удержался, чтоб не улыбнуться.       – Какая интересная безделушка. Для крестьянина самое то, – загоготал этот дурак на троне. Дарко уже начал думать, что официальным правителем его сделали только из-за слабоумия, чтобы было проще им управлять. И даже слова этого ненормального его не тронули.       Богатырь смерил пьяницу таким презрительным взглядом, что тот мигом затих.       – Эту безделушку самый первый князь Тенебриса Военег, в честь которого назвали столицу, передал своему сну. А тот, когда пришло время, своему сыну. Так этот перстень передавался из поколения в поколение. И вот мой отец, умирая, отдал его мне.       – Почему же ты тогда сразу не пришел? Прошло двадцать лет, в течение которых князья менялись один за другим. Где же ты был, когда твоя страна так нуждалась в тебе? – выкрикнул один мужчина из Совета.       – Я был вынужден скрываться от колдуньи, которая обратила моего отца в волколака. И вот мы ее одолели, а отец ценой своей жизни защитил меня, передав перстень.       – Кто это «мы»? – усмехнулся тот же мужчина.       Он лишний раз напомнил Дарко о Катерине, по которой он безумно скучал.       – Я и близкие мне люди, – не соврал он.       Тот уже хотел что-то возразить, но его оборвал другой мужчина с короткими седыми волосами и короткой бородой. Тогда Дарко его лицо показалось смутно знакомым. Только потом мужчина узнал, что это Невзор – человек, который был предан еще Дмитрию и находился в Совете с тех самых пор.       – Все равно решение будет принимать народ, – заговорил Невзор, внимательно оглядывая Дарко. – Если люди решат, что он достоин быть правителем Тенебриса, то в государстве наконец установится настоящая законная власть. – Предпоследнее слово он выделил голосом.       Доказать народу, что Дарко – сын Дмитрия, было несложно. Однако подтверждением этому стал не только перстень и схожая внешность с прежним князем. Выступив с речью перед горожанами на главной площади, Дарко выпустил в небо из пальца молнию, от чего народ ахнул, а затем возликовал. Многие помнили, что Анастасия, жена прежнего князя, была носительницей богатырской силы. Людям был просто необходим законный правитель. А если он еще и богатырь с магией, то это увеличивало их шансы зажить спокойной жизнью.       Совсем скоро состоялось посвящение Дарко в князья. Люди ликовали. Они радовались тому, что ими наконец будет править настоящий князь, по крови. Хоть мужчина и не обладал должными знаниями и опытом, в первый же день своего правления он отстранил от должностей всех членов Совета, оставив в нем лишь Невзора. Непонятно чем эти лентяи, жаждавшие обогатиться, занимались на протяжении двадцати лет. Казна опустела, а в государстве творился хаос. А также новый правитель распорядился выслать из города того пьяницу, который смел называть себя правителем.       Несмотря на все принятые решения Дарко не остался один. К счастью, свою помощь оказал Белогор, приславший обученных людей, которые потом вошли в состав Совета. Поиском остальных членов богатырь занялся лично. Он планировал, что Совет перестанет быть правящим органом, как это было последние двадцать лет, а станет совещательным для помощи князю. За год он постепенно набрал верных людей, а себя провозгласил верховным правителем. Туда входили как обычные мужчины, так и богатыри, которых Дарко отобрал со всего Тенебриса.       Занялся он и своей дружиной, в которую начал отбирать преимущественно богатырей. За этот безумно долгий год ему встретилось мало воинов с магией, поэтому в дружине были в основном богатыри, которые прекрасно владели оружием. Были там и простые мужчины, способные драться. Но для того, чтобы пополнить казну, нужно было наладить систему сбора дани. Этим занимались только богатыри, которые способны были бороться с нечистью. Сейчас Дарко понимал, что сравнивать Тенебрис и Коварис нельзя. Там не было столько тварей, сколько из развелось здесь. А потому нужно было с этим что-то делать. Обучать богатырей и бороться с теми, кто способствовал их размножению. Например, Василиса, злая ведьма, была частично виновата в скоплении нечисти в Коваларисе. После ее гибели ситуация улучшилась. Как и говорило пророчество, огонь и молния избавили Коваларис от тьмы. Улучшения в вопросе с нечистью в Коваларисе подтвердил уже Белояр, который женился на Елене и которому Белогор передал власть. А потому Дарко издал ряд законов и указов, запрещающих черную магию, которая будет караться смертью.       Однако Коваларису все равно нужна была защита от нечисти. Наверняка там жили богатыри-выходцы из Тенебриса, каковым раньше был Дарко. Но из-за истребления всех всадников соседнее государство не было в безопасности. После того как Дарко хоть немного обеспечил защиту своего государства, он начал посылать богатырей-добровольцев в Коваларис через найденное ущелье, чтобы помочь соседнему государству, с которым был заключен договор, согласно которому правители были готовы помочь друг другу в любой момент при возможности. Дарко в очередной раз был рад, что князем Ковалариса стал его друг.       Для того чтобы улучшить благосостояние граждан, новый правитель постепенно пришел к тому, чтобы наладить связь между населенными пунктами. Обычные люди и торговцы боялись передвигаться из-за постоянных атак нечисти, а потому для каждой деревни и города он приказал создать специальные отряды из богатырей, которые помогали жителям безопасно перебираться из одного места в другое.       Все это князь осуществлял постепенно. Для осуществления всех этих целей нужны были время, деньги, а также хорошо обученные воины, а потому в городах Тенебриса были организованы школы для богатырей. Эффективнее управлять государством ему помогали воеводы, посаженные в каждом населенном пункте. Они в том числе предоставляли Дарко информацию о количестве воинов, рождающихся каждый месяц. Если в Коваларисе было создано несколько всадников для защиты от нечисти, то в Тенебрисе богатырей было гораздо больше, но несмотря на это, и нечисти тоже было больше. Все это Дарко планировал исправить, наладив систему в государстве. Он много учился, ходил в походы, чтобы лично выявить проблемы в стране, которые нужно было исправить. Пару раз он получил тяжелые ранения: здесь твари были более агрессивными, чем в Коваларисе. Однако божественной силой богатырь ни разу не воспользовался, своими силами справлялся. А после ран на спине и животе остались красные шрамы.       За год его труды дали свои плоды. Нечисти стало меньше, а народ перестал умирать от голода. Люди в городах и селах благодарили нового князя за то, что их сон стал наконец спокойным. Они видели, как новых правитель заботится о своих подданных. Но это все стоило богатырю усталости и плохого сна.       Часто он не мог уснуть. Много думал. О государственных делах, о застройке городов и сел. А главное, он все время вспоминал Катю. Ему безумно не хватало ее тепла рядом. Без нее ему было тяжело уснуть.       Однажды Совет мягко намекнул ему на то, что Дарко нужно княгиня и наследник, когда прошло примерно полгода после начала его правления. Но мужчина даже слушать их не стал.       – У меня есть любимая женщина, моя жена. Но сейчас она не может быть рядом со мной. Никто кроме нее не будет моей княгиней, – ответил на это он. И после эту тему никто не поднимал.       Иногда он ловил себя на том, что думает, каким бы был их с Катей ребенок. Была бы это девочка или мальчик. Какие бы глаза у него были, какого цвета волосы. Однако он пытался не думать об этом много, ибо подобные мысли приносили ему больше боли. А после снов о Катерине он просыпался с участившимся дыханием. Ему снились их душевные разговоры, объятия. И после таких ночей богатырь чувствовал себя еще более подавленным. Хотелось ее обнять прямо сейчас и прижать к себе, но он не мог.       В Коваларисе за этот год Дарко был дважды. Первый раз он приезжал в Белоборск зимой ради переговоров с Белояром. Заодно он навестил родителей в Добрице, которые, как и он, с нетерпением ждали возвращения Катерины. Регулярно он посылал им деньги, благодаря чему отец перестал работать в кузнице. Заодно он побывал возле Заброшенного терема, к которому после всех ужасных событий никто из жителей Ковалариса не приближался. Дарко и Белояр специально пустили слух, что там обитает дух злой ведьмы, чтобы жители не приближались к неустойчивой конструкции терема, который за полгода полностью обвалился. Можно было бы здесь снова возвести город, но в этом месте чувствовалась злая угнетающая атмосфера. После всего, что здесь творила ведьма, Белояр решил оставить данное место в покое. А вот Дарко до сих переживал о потерянном кинжале, в котором остались силы всадников. Вряд ли под такими обвалами его кто-то найдет, но почему-то у богатыря было какое-то дурное предчувствие. А может, в его душе просто до конца не исчез страх и осторожность, которые копились много лет.       Во время этого небольшого путешествия Дарко впервые за полгода встретил Сивку-Бурку. Тот спокойно подошел к богатырю, и Дарко погладил его по рыжей гриве. Встреча с конем лишний раз напомнила ему о Кате, но мужчина был рад, что с ним все в порядке. Будучи связанным со своей всадницей, он все равно рисковал собой. Мало ли кто еще из колдунов захочет убить его и отобрать силу. Но он был тем конем, которого нельзя запереть. Свобода – вот то, что нельзя было у него отобрать.       После встречи с Белояром Дарко не стал долго задерживаться в Коваларисе. Его ждали важные дела в собственном государстве. Но тогда он не удержался от того, чтобы не заглянуть в Лес начал. Колодец присыпало снегом, но вода не замерзла, несмотря на холодную зиму в этом году.       Дарко долго стоял и смотрел на воду, будто бы надеялся увидеть ЕЕ, как много лет назад. В безопасности ли она? Все ли с ней хорошо? Как к новостям отнеслись ее родители? Она вообще его ждет? Такие мысли крутились у Дарко в голове, пока он наблюдал за собственным отражением в воде и вспоминал все моменты с его соколёнком. А еще он переживал, что она нашла себе кого-то другого. Наверняка в Другом мире не так заключается брак, как здесь. Что, если для нее их одобренный богами союз не значит столько, сколько для него самого?       А потом он увидел в воде Катерину, которая выглядела очень удивленной. Ее глаза засияли при виде него, и у Дарко в груди разлилось приятное тепло. Она похорошела за эти полгода. Девушка одарила его прекрасной улыбкой, и только тогда мужчина заметил румянец на ее щечках. Когда он увидел в ее волосах вплетенную ленту, подаренную им, и кольцо на пальце, которое он сам никогда не снимал, все плохие мысли тут же отступили.       По ее губам он прочитал, как любимая его позвала по имени, но мужчина ничего не услышал. Тогда он громко выкрикнул в ответ:       – Я скучаю!       Он успел прочесть по губам слова «я тоже скучаю», прежде чем образ любимой исчез. Дарко еле сдержался, чтобы не прыгнуть в колодец, попасть к ней и крепко обнять. Но сам помнил о том, что люди Тенебриса ждут его помощи, что он князь, и от него зависит судьба Тенебриса. Тем не менее это короткое видение успокоило его. С ней все хорошо. И она его ждет.       Второй раз Дарко явился в Коваларис перед днем летнего солнцестояния. Он предвкушал встречу с Катей. Перед его отъездом кто-то из прислуги даже сказал, что он словно светится от счастья. Так оно и было. Еще немного, и он сможет обнять любимую, прижать к себе, поцеловать. И больше он ее никогда не отпустит. Этот год был слишком долгим.       Дарко пообещал Катерине, что сам придет за ней, и собирался сдержать обещание. Их встреча могла состояться еще раньше, но мужчина дождался дня ИванаКупала, чтобы сорвать цветок папоротника и узнать, в каком из трех оттоков Реки жизни на этот раз течет живая вода, которая поможет залечить шрамы Катерины. Белояр отдал ему путеводный клубок, и богатырь без проблем нашел место, где расцвел цветок, давший ему нужные знания. Он специально взял с собой большой бурдюк, чтоб собрать побольше нужной воды. И на пути к колодцу он постоянно подгонял своего богатырского коня Молнию.       Сивки не было видно. Может, он уже перебрался в Другой мир, и Дарко не стал тратить время. Он просто прыгнул в колодец, не представляя, как найдет Катерину. Но в груди теплилось приятное чувство. Они наконец встретятся, а все остальное неважно.