Лу проснулась в середине ночи с ощущением, что не спала вовсе. Йонаса, конечно, уже не было. Не выпутываясь из одеяла, псионичка поднялась, налила воды, после чего залпом осушила. На удивление, ей не было плохо от количества алкоголя, выпитого ею пару часов назад. Вот что значит натуральный виски, а не синтетическая химоза, которую любили подавать в клубах. Лишь небольшое головокружение напоминало о ее импульсивном поступке. Пустая бутылка на полу полетела в мусор, а бокалы уже были кем-то заботливо вымыты и убраны. Кем — не составило особого труда догадаться.
Покурив, Лу снова легла в постель, уже успевшую остыть. Повернулась на бок. Тут же на другой. Но идеальной позы, чтобы снова уснуть, поймать не удавалось.
Так продолжалось уже неделю. Лу отрывала заветные несколько часов сна, а затем снова и снова просыпалась от кошмаров. И все, что ей оставалось — просто лежать, наблюдая воспаленными из-за недосыпа глазами за просыпающимся рассветом.
Подумав, что мгновения тревожного сна хватит, чтобы отработать целый день, девушка решила встать раньше и заехать к Йонасу за байком. Наскоро умывшись и надев любимую толстовку, в которой теперь поместилось бы три таких же ее худощавых тела, она заказала такси и написала хилеру.
Прохладный воздух, хоть и обдав открытую кожу свежестью, проснуться не помог. Плавное движение автомобиля баюкало, но нежиться было поздно. Лу надеялась, что привычная и некогда любимая поездка на байке все же сможет отрезвить ее, вернуть ощущения и эмоции, которые она могла испытывать раньше.
Ближе к центру водитель круто повернул, из-за чего девушка приложилась виском о стекло. Псионичка тихо выругалась, услышав уставшее «извините» от таксиста. В конце-концов расплатившись, она покинула автомобиль. С минуту постояла на улице: хотелось впрок надышаться свежим воздухом, но легкие, будто издеваясь, отторгали кислород. Смирившись, девушка вошла в дом.
Йонас открыл сразу. Встретил девушку объятиями и лёгким поцелуем в лоб. Лу отрешенно застыла в дверях. Шаг внутрь блока не давало сделать резко ухудшившееся состояние: псионичка чувствовала, как лавиной по ее организму ползёт мышечная судорога, сковывающая тело с головы до ступней словно камнем. Дыхание сбилось и стало частым. Во рту появился металлический привкус. Бросило в пот. Пока хилер отвернулся в поисках ключей, Лу прижалась к стене, стараясь глубоко и ровно дышать, прикрыв глаза. В носу засвербело, а после, находясь в каком-то анабиозе от накативших ощущений, сквозь толщу сжатого в данный момент сознания, почувствовала, как что-то скатывается по ее губе. Инстинктивно коснулась этого места. В этот же момент мужчина обернулся, звеня связкой найденных ключей.
— Крэп, Лу! — хилер подхватил девушку, усаживая на диван. Наклонился, достал из тумбочки салфетки и прижал к ее носу. — Ртом дыши!
Псионичка криво улыбнулась, пытаясь перехватить салфетку.
— Нормально все. Не выспалась, наверное, — когда ей все же удалось дрожащими пальцами схватиться за синтетические бумажки самой, Йонас открыл позади нее окно, схватил лежащую рядом тетрадь и начал махать ею около лица девушки.
— Замолчи и дыши ровно. Нос зажми.
Лу, фильтруя в голове приходивший в эту секунду не совсем уместный поток мыслей из оправданий и язвительных шуток, прикрыла глаза. Теплая рука хилера коснулась холодного липкого от пота лба. Йонас делал все настолько быстро и точно, что девушка не успела даже пикнуть в знак протеста.
— Спишь сколько? — спросил, не убирая ладони.
Его руки. Такие теплые, укутывающие. Ощущения того, как нежно они ее касались, поглаживали, вводили в транс, заставляя забыть о работе, на которую псионичка уже начала опаздывать. Лу совсем перестала соображать, с головой окунувшись в давно забытое чувство безопасности, спокойствия. А, может, просто начала терять сознание?
— Лу, не вырубайся! — прикрикнул хилер, развеивая спасительное забытье.
Когда она открыла глаза, он повторил:
— Почему не спишь совсем?
Девушка выкинула насквозь мокрую от крови салфетку и пару раз моргнула, возвращая себе способность слышать и говорить.
— Забей, — девушка попыталась встать, но Йонас удержал и, выкинув несчастную тетрадь, опустился перед ней на колени, доставая из пачки еще одну салфетку. — Я на работу опаздываю. Йонас...
Хилер прикусил губу и смерил девушку таким взглядом, что, казалось, он сейчас просто прибьет ее, скажи она хоть ещё слово. Их бессловесному диалогу позавидовали бы актеры немого кино: все было понятно по сверкающим грозовыми молниями эмоциям, легко читающимся в глазах.
— Я так хочу помочь тебе, — сбивчиво начал он, — укрыть, защитить, как всегда это делал. Помочь справиться со всем этим дерьмом, — он провел рукой по ее ноге, опустил глаза. — Ты не жалеешь себя совсем. Не успела оправиться — тут же летишь на свою дебильную работу!
Лу, пытаясь стереть остатки крови, отрешённо слушала монолог. Однако последние его слова всё-таки засели в голове.
— Я не хочу потерять тебя. Еще раз.
Только вот кто бы ее нашел, если даже сама она не понимает, кого видит каждый день в зеркале.
— Прости, — бросила она, вихрем поднимаясь с дивана. Йонас ловит ее за руку, крепко цепляясь за запястье. Лу вздрагивает от внезапно нахлынувшей волны страха. Совершенно не отдавая себе отчёт, поднимает вторую руку и при помощи пси сдвигает журнальный стеклянный столик в сторону хилера, сбивая его с ног. Хватает ключи и пулей вылетает из блока, не оборачиваясь на жуткий звон стекла и крики за спиной.
Байк нашла на парковке. Кровь остановилась, но в голове все еще не было ясности. Лу надела шлем и выехала на дорогу, стараясь успокоить бешено бьющееся сердце. Ехать аккуратно почти получалось.
В офисе встретил Кей, который, ещё до появления напарницы на пороге, почувствовал эмоциональный всплеск в воздухе, насыщенный адреналином. От него и не ускользнула чрезвычайная бледность Лу, еле-еле державшейся на ногам. Псионичка, проигнорировав вопрос, хотела пройти мимо Стоуна, но тот выставил руку, преграждая ей путь.
— Я к себе. Утро не задалось, — отрезала девушка и скрылась в соседнем коридоре.
В ванной умылась, пригладила волосы. Намочила полотенце, протерла шею, ключицы. Снова умылась. Было необходимо прийти в себя и настроиться на работу. Ей предстоял долгий день: Приор планировал сегодня выезд в свет, а сил у Лу в данный момент хватило бы только доползти до кровати и лечь. Она в очередной раз плеснула себе в лицо ледяной водой. Не помогало. Видимо, чтобы создать более менее здоровый вид, нужно было срочно накраситься. Хотя, лихорадочно блестящие глаза и ненормально трясущиеся руки не скроет ни одна штукатурка. В дверь деликатно постучали. Лу вышла из ванной и сразу наткнулась на Кея. Никак не прокомментировав его возмутительное вторжение в ее комнату, девушка попыталась обойти мужчину и покинуть душное помещение. Но дверь оказалась заперта. В недоумении Рид обернулась на эмпатика. Тот уже разместился на ее кровати, облокотившись локтями в колени и сцепив перед собой руки в замок.
— Садись, — он кивнул на место рядом.
Лу еще раз дернула дверь. И еще раз. И еще. Сзади снова раздался спокойный голос.
— У тебя сегодня отгул, — прищурившись, девушка всё-таки окончательно развернулась к нему. — Я лично говорил с Мартеном только что.
Новость сильно ее обрадовала, хоть внешне она этого и не показала этого. Охранять Приора в таком состоянии было бы хуже, чем не прийти на работу вовсе. Но Лу все еще не понимала, с какой такой охренительной радости ей внезапно перепал выходной. И зачем Кей запер их в ее комнате. Ноги все ещё слабо держали тело. Пришлось смириться с ситуацией и сделать шаг назад, опираясь спиной на дверь.
— И что ты хочешь? — сложив руки на груди, спросила девушка, придавая себе максимально живой вид.
— Чтобы ты выключила язву и села рядом. Все равно ты не выйдешь отсюда, пока мы не поговорим.
У Лу не было ни сил, ни желания спорить. С максимально незаинтересованным видом она медленно прошла до кровати и села рядом, держа дистанцию.
— Что я должна сказать? — прозвучало устало. Через силу.
— Что хочешь… — Стоун нашел ее ладонь, положил свою сверху. — Все, что есть в голове.
По коже девушки будто прошел электрический заряд. Сначала она молчала. Взгляд бегал от Кея к двери, потом к окну, шкафу, снова к мужчине.
— Йонаса обидела утром. Сильно обидела. Понимаю же, что как лучше хотел, — внезапно выпалила она. Кей сжал ее руку сильнее, показывая, что услышал и все нормально.
Взгляд девушки отчаянно заметался по комнате. Пытаясь отвлечься и хоть в каком-то предмете найти опору, она окончательно растерялась. Почему-то так захотелось выговориться, что противиться этому чувству не осталось сил. Губы разомкнулись, чтобы продолжить говорить, но в горле встал ком. Судорожно сглотнув воздух, Лу подняла глаза на напарника. Теплый, дружеский взгляд темно-кофейных глаз дал поддержку и подарил безмятежность, будто это и было то, что она искала все это время.
Ресницы намокли. Девушка всхлипнула, стараясь унять истерику, не думать. Однако следом только сильнее разрыдалась, уткнувшись в плечо другу.
— Наконец-то, — прошептал он и обнял ее. Лу хваталась за его рубашку, пыталась что-то сказать, но все слова терялись между подвываниями и новыми волнами слез.
Кей еще в тот день понял, что может помочь Лу. Ее поведение, поступки указывали на то, что с ней в лаборатории случилось что-то невидимое глазу, выходящее за пределы безжизненных параметров оценки физического здоровья. Тогда, у здания инквизиции, он попытался воздействовать на нее при помощи пси, но столкнулся с таким сильным барьером, что защипало где-то под веками. Казалось, еще одна подобная попытка и он заплачет кровавыми слезами. Пришлось отстраниться и позволить напарнице уйти.
— Вы осведомлены, что именно в вас заинтересовало их?
— Полагаю, мои пси. Они брали кровь, изучали. Особенно тщательно исследовали влияние эмоций на способность контролировать пси.
— Как именно они изучали влияние эмоций?
Лу без задержки ответила. Голос ее не дрогнул.
— Сначала давили морально, перед этим вводя блокаторы. Я использовала телекинез неосознанно. Злилась, а позади меня что-то разбивалось. Иногда я даже не видела этих предметов.
В этом была проблема. В этом было и ее решение. Все эти эксперименты заставили девушку забить эмоции в дальний угол, чтобы никто не смог больше использовать их в своих целях. Кей все еще продолжал слабо воздействовать на девушку, помогая ей выплеснуть все, что накопилось. Вытащить из пыльной коробки страхи, переживания, прожить их и больше не страдать.
Лу плакала долго. Потом просто судорожно вздыхала, хлюпая носом. Выводила рукой узоры на покрывале. Груз, тяготивший все это время, будто испарился, растаял, открыв дверь для всех терзавших ее чувств.
— Ты очень сильный человек, Лу. Ты научишься все контролировать, и никто больше не посмеет сделать тебе больно, — шептал Кей.
— Я устала, — ответила девушка, прикрывая глаза. Он улыбнулся и кивнул, помогая ей прилечь. Стер подушечкой большого пальца последние слезы.
— Не уходи, — произнесла Лу, засыпая. Мужчина устало кивнул, однако девушка этого уже не увидела.
Эмпатик стер кровь под глазами рукавом. Не в силах больше сидеть, прилег на другую половину кровати, не выпуская руку девушки из своей ладони.
