Твоя искра

***

— Ох, ты такой смешной. Искра мотнула головой, отгоняя роящиеся в ней мысли, которые в данной ситуации были совершенно не к месту. Однако в воспоминаниях не прекращал мелькать знакомый образ из ледяных голубых глаз, тëмной полосатой шерсти и хищного оскала. — Совсем как мой первый ученик. Глупыш стоял перед ней, коротколапый и наивный, вполне оправдывая своë имя. Впрочем, Искра могла только позавидовать его способностям и умению неподвижно выжидать в темноте приближающуюся жертву. Отличный навык для охотника — подумала бы Искра, будь она обычной грозовой воительницей, как десяток лун назад. Теперь же она мыслила как убийца, и растила взвод таких же убийц, готовых следовать за ней по пятам и беспрекословно подчиняться каждому еë слову. Серо-белая кошка вздрогнула. Внезапный холодок пробежался по еë спине. С каких пор она стала такой? В голове вновь промелькнул гнетущий мысли образ еë сумрачного наставника. Искра тут же стиснула зубы. Сумрачный Лес — вот ответ на все еë вопросы. Он меняет котов, даже если они сами того не желают. — Искра, а можно мы позанимаемся в воде? — с сияющей надеждой в глазах спросил Глупыш. Искра поморщилась. Как ему вообще может нравиться эта грязная жижа, в которой мëртвые воители тьмы учили сражаться своих живых подопечных? Ах да, Речное племя… Наверное, что-то в этом есть. Однако у Искры с той водой были связаны лишь самые плохие воспоминания. Кошка агрессивно царапнула лапой землю, чувствуя в глотке привкус той самой коричневатой жидкости и вспоминая янтарные глаза, с насмешкой неотрывно смотрящие ей прямо в душу. Как же повезло Звездолому вовремя погибнуть от лап Остролапа… Гнев Искры был страшнее всего на свете. — Ладно, пойдëм к реке, — вздохнула наставница, а еë ученик тут же с визгом поспешил к уже знакомому месту. Река Сумрачного Леса встретила их своим зловонием и скользким крутым берегом, с которого Искра однажды с визгом скатилась, а Звездолом и другие ученики злобно осмеяли еë. Кошка клацнула зубами и дëрнула кончиком хвоста. Не самые приятные воспоминания. В глубине души ей было до косточек стыдно, что она не может ненавидеть Сумрачный Лес так же, как все остальные. Дело в том, что у неë были свои воспоминания, особенные. Да, это то самое место, где ей сломали жизнь, не оставив и шанса на нормальную. Это то место, где еë учили убивать, чтобы в будущем напасть на своих же соплеменников. То место, где она чуть не возненавидела свою сестру окончательно. Это то место, где она впервые ощутила на себе пристальный взгляд голубых глаз. То место, где еë впервые начали ценить за то, что она умела, уважали еë, считались с еë мнением. Сумрачный Лес стал для неë домом, где она могла чувствовать себя свободнее, чем на живой земле. И… Немножко, совсем немножко в этом месте она чувствовала себя в безопасности. Только когда рядом он. Когда он быстро пробегался кончиком своего хвоста по еë спине, и у неë бежали мурашки по коже. Когда невозмутимо приказывал драться с ним, выпустив когти, но сам ни разу не позволял себе ранить еë. Когда впервые в своей жизни — или смерти? — признался ей в том, в чëм не признавался никому. Он хотел помочь ей выбраться отсюда. Он тоже ненавидел Звездоцапа, но по-своему. Он был одним из тех, кто приказал бы ей убивать, когда Сумрачный Лес начал бы своë наступление, но… Искра вздрогнула при мысли о том, что она не знает, как поступила бы, прикажи он ей сражаться против Грозового племени. Разумеется, она бы ни за что не подняла лапу на семью, друзей, Огнезвëзда… И всë же сомнений в еë сердце было достаточно, чтобы пошатнуть уверенность в своей преданности. Кому принадлежит еë сердце — тëплому, уютному племени с родными, знакомыми с детства котами, или же холодному и неприступному мертвецу, сыну заклятого врага всех живых? Глупыш резвился в воде — вернее, «оттачивал смертельные боевые приëмы», по его словам, но Искре-то явно лучше было видно, как дела обстояли на самом деле. Наставница устало легла на берегу, продолжив изредка бить по скользкой траве хвостом. В одну из ночей Коршун отвëл еë к дереву с толстым стволом, одиноко стоящему посреди какой-то поляны. Она вопросительно уставилась на него, а после перевела насмешливый взгляд на наставника. — Хочешь, чтобы я просто залезла на него? Коршун покачал головой. Он медленно шагнул в направлении своей ученицы, и та вдруг почувствовала себя неуютно. — Коршун… Что мне нужно сделать? Тот не ответил. Полосатый кот продолжил медленно наступать, и вскоре Искра тихо пискнула, уперевшись спиной в тот самый толстый ствол. — Ко… — Чш-ш. Пушистый хвост быстро оказался возле пасти серо-белой ученицы, и вскоре та не могла издать ни звука. Искра затаила дыхание; стук еë сердца, казалось, можно было услышать на другом краю Сумрачного Леса. — Просто молчи и слушай, Искра, — Коршун опустил хвост, и та кивнула, не решившись нарушить тишину. Голубые глаза смотрели ровно в такие же голубые, и с каждым словом зрачки Коршуна становились всë уже, а его ученицы — напротив, шире. — Я устал притворяться, что ничего не происходит. Буду честен, я никогда и ни к кому не испытывал никаких чувств, кроме отвращения и ненависти. Но я не могу перестать восхищаться тобой и твоим упорством. Искра чувствовал, будто земля разъезжается под еë ногами. Что еë жуткий наставник сделает дальше? Убьëт за то, что она попыталась превзойти его? Как-то вознаградит? А может, он вообще понял, что она шпионка, и сейчас от неë не останется и мокрого места?.. — В моëм сердце тьма, и ты это знаешь, — Коршун сделал ещë один шаг и угрожающе навис над маленькой, забитой в угол Искрой. Пространства между ними становилось всë меньше, а еë страх рос всë больше. «Великое Звëздное племя, помоги!» Нет, Искра. Твои молитвы не услышат звëзды. Ты отверженная, забыла? — Моя тьма… Не для каждого. Она для избранных. Внезапно весь страх испарился из головы Искры. Ей вдруг показалось, что всë это сон, и он не имеет никакого смысла. Коршун никогда бы себя так не повëл. Это не в его стиле. В его стиле — убивать сразу и без разговоров. Как говорится, краткость — сестра таланта, а все дети Звездоцапа были очень даже талантливы. — Жаль, ведь я не Избранная, как Голубка, — горько усмехнулась Искра, чувствуя, что ещë чуть-чуть — и еë усы коснутся длинных усов полосатого наставника. — Почему ты сопротивляешься? — вскинул брови он. Искра пошевелила усами в недоумении. — Сопротивляюсь? Чему? Своей смерти? Теперь уже в голубых глазах напротив заметались вопросы, природу которых Искра едва ли могла для себя определить. О чëм он спрашивает еë? — Ты… — Коршун медленно выдохнул воздух, будто был готов тотчас же разорвать в клочья несчастную глупую ученицу. Однако он не стал так поступать. Вместо этого он наклонился к еë уху, пощекотав внутреннюю сторону правого своими усами, а после прошептал: — Я тебе вообще-то в чувствах пытаюсь признаться, дурочка, — горячее дыхание опалило кончик, и Искра дëрнула ухом, а после растерянно захлопала глазами. Коршун снова отдалился и сел на расстоянии лисьего хвоста от неë, наблюдая за реакцией. — Ты меня ненавидишь?.. Искра всегда это знала, но она не думала, что для Коршуна будет так важно «признаться» ей в этих «чувствах». Тем более, что… Они не были взаимны. — Искра! Серо-белая кошка моргнула и вынырнула из омута воспоминаний, почувствовав брызги на своей шерсти. Это довольный Глупыш выбрался из тëплой речки и ждал новых упражнений. Искра устало повела усами. — На сегодня всë, ты свободен. — Уже? — огорчëнно протянул Глупыш, смешно шмыгнув носиком. — Да, да. Ступай, выспись хорошенько. Скоро Совет, и ты должен быть готов. Глаза малыша тут же засверкали. Он вытянулся как соломинка и взмахнул хвостиком. — Да, лучшая наставница на свете! Искра покачала головой. Ей бы сейчас эту святую наивность… Она кивнула каким-то своим мыслям, резко развернулась и помчалась прочь от реки. Ей вспоминались ночи, когда они летели бок о бок, касаясь друг друга шерстью, и были искренне счастливы. Было так странно улыбаться, глядя в лицо своего убийцы, и видеть в голубых глазах напротив бесконечную любовь и ласку. «Я люблю тебя, Искра. Вбей ты уже, наконец, себе это в голову!» Да как она вообще могла помыслить о таком повороте событий? Мëртвые не влюбляются. Особенно они не влюбляются в живых. Да ещë и кто!.. Коршун, сын Звездоцапа — злодея всех времëн, отец которого стал домашним котом, а она сама, Искра, потомок Огнезвëзда — самого великого домашнего кота среди лесных! Искра, сама того не заметив, прибежала на ту самую поляну с толстым деревом, крона которого полностью закрывало чëрное беззвëздное небо. Казалось, само место помнит слова, вскользь брошенные тогда здесь. «Соскучилась по мне?» От ствола дерева оторвался слабый силуэт, и голубые глаза впились в еë морду, глядя с осуждением. — У меня не было выбора. Опять. Опять она начала оправдываться, хоть и не должна была. «Ты стала отличной наставницей». По коже пробежался холодок. Интересно, это потому, что она общалась с мертвецом? — Я собираю армию, чтобы свергнуть Звездоцапа и захватить власть в Сумрачном Лесу. У меня просто нет права быть плохой наставницей. Коршун подобрался вплотную, и его шерсть коснулась бока то и дело вздрагивающей от холода Искры. «Ты захватила власть над моим сердцем. Справишься и с этим, уж поверь». Только вот она ничего не почувствовала. — Я… Искра перевела взгляд на свои лапы. На короткий момент ей показалось, что они все перепачканы кровью. Густой, тëмной кровью, струящейся из шеи, а в когтях застряли тëмно-бурые клочки шерсти. — …люблю тебя, Коршун. «Ты убила меня, Искра». — Я любила тебя. Так было нужно. Уже завтра она вновь встретится со своими учениками и будет давать им уроки убийства, чтобы вскоре повести свою юную армию против своих же «соплеменников», соратников по тьме. А пока она будет сидеть и смотреть на это чëртово дерево, вспоминая, как своими же лапами она убила того, кто мог бы причинить ей самую сильную боль и в то же время подарить самое большое счастье.