Проклятие цветов

      Тихое шуршание одежд и мычание, явно имитирующее музыку, не то вальс, не то балет. Он никогда не интересовался, чтобы разбираться в этом. Подняв глаза, уцепился прохладным взглядом за белые одежды девушки, танцевавшей под мелодию, что сама и напевала этим тихим мычанием. Выдумала невесть что из нот и дурачится.       — Мин-сюн, Мин-сюн! — Вдруг прозвучало словно прямо возле сидевшего за столом мужчины. — Ну потанцуй со мной? Одной мне не интересно. Хватит кушать, это уже какая, пятая тарелка?? Как в тебя только помещается, вставай!       И уже подойдя к нему, Цинсюань взялась за руки повелителя Земли, чуть помедлила, словно еще оставляя несчастному возможность оттолкнуть её и отказаться, но, не получив этого, утянула за собой. Руки девушки нежные, словно бархат, тёплые, в отличии от холодных ладоней Мин И. Встретившись взглядом с младшей Ши, мужчина молчаливо поддавался её действиям. Может раньше и оттолкнул бы, отказался, но сейчас всё так запуталось. Затерялось в череде безумных событий, мести, отчаянии, крови.       — Мин-сюн! Ну ты чего такой хмурый? Не ошибайся в ногах, я же уже показывала тебе, как надо, повторяй! — Её голос словно колокольчик на лёгком ветерке, лёгкий и тихий. Завораживал. Она так сильно напоминала мужчине кого-то иного, близкого, дорогого человека. Он бы бесконечно уверял себя в той схожести, лишь бы не думать, что внутри него может быть именно то, что на самом деле ощущает.       Что было бы, если бы он мог сейчас сам коснуться её? Смог бы сделать то, о чём мечтал? Мысли так терялись в пространстве, их уносило вместе с лёгкими движениями богини Ветров, её тихим смехом, улыбкой, лучезарной и притягательной.       — Цинсюань… — Собственный голос вдруг прозвучал так далеко.       Раскрыв глаза Хе Сюань тихо выдохнул. Опять выдуманные картины вперемешку с воспоминаниями. Опять тянущая боль в груди, куда себя деть от этого дерьмища.       — Ван Лиу? — Вдруг прозвучало сбоку, отчего Хе Сюань вздрогнул и резко повернул голову в сторону звавшего. — Ты что-то говорил во сне… Кошмар?       Мятно-бирюзовые, слегка поблескивающие в полумраке глаза уставились на князя демонов, отчего он замер. Растрёпанные волосы Цинсюаня лежали на его плечах лёгкими кудряшками. Во сне они были такими ровными, гладкими. От тех времён, впрочем, уже ничего не осталось, зачем вспоминать?       — Мгм. Всё нормально. — Отвернувшись, Хе Сюань поджал губы. Кем только он не притворялся уже, кем только не был, являясь шпионом в небесной столице, но бездомный, конечно, что-то новенькое.       — Ну-ну. — Ши Цинсюань вдруг сел рядом с ним, слегка улыбаясь. Невольно потеребил собственные волосы, заправляя за ухо и опять поднимая взгляд на одного из таких же, как и все в этом замызганном переулочке, бродяжку.       Для Ветерка он был лишь незнакомцем, пришедшим к ним недели две назад. Как раз после того, как они побывали в храме каштанов, он тут и объявился. Тихий такой, необщительный, но почему-то жутко красивый. Цинсюаню постоянно казалось, что будь бы этот юноша не бродяжкой, а господином, то от девушек отбоя бы не было. Волосы черные, длинные, глаза словно цвета моря, в которые хотелось окунуться с головой. Черты лица ярко выраженные, губы тонкие, может немного бледноватые, но Ши винил во всём голод и холод улиц, а так считал нового знакомого вполне приятным по виду.       — А ещё ты кашлял. — Нарушив тишину, Ветерок опять отвёл взгляд от Хе Сюаня. — Неужели совсем не хочешь сходить к Янь Си, а то заболеваешь будто. Другие не будут рады, если тут засядет какая-нибудь простуда, и так худо…       — Это не простуда.       — А что же?       — Неважно. Незаразно в любом случае.       Обычно Ван Лиу был не шибко разговорчивым, и, чтобы он произнёс больше, чем пара слов, Цинсюаню приходилось очень постараться. А с другими тот разговаривать и не желал, отчего забавлял Ветерка.       — Как ты можешь быть в этом так уверен?       Пытаясь опять заглянуть в глаза Хэ Сюаня, Ветерок аж почти упал подле него на пол, выглядя при этом до нелепости мило. Ну, или Черноводу так казалось. В любом случае, от взгляда этих чарующих голубоватых глаз, тот вдруг нахмурился, прикрывая рот рукой. Ну вот, опять.       — Ван Лиу, что такое?       — Уйди… — Пробормотал гуль, зажмурившись. Почему Хэ Сюань вообще решил прийти сюда? К нему? Что за глупости. Ненавидел же его, презирал. Но нет, решил побыть рядом, пока тот еще жив, пока ещё не прошёл оставшийся ему век.       Верно, Цинсюань теперь человек. Такой же, как и другие здесь, смертный, подверженный болезням, старению, заразам, язвам, почти любым проклятиям. Почему-то внутри Хе Сюаня это вызывало очень много противоречивых чувств, отчего он даже не желал пытаться себя понять.       — Ну куда я уйду, когда моему другу плохо? — Ши Цинсюань сел уже напротив князя демонов, всматриваясь в его лицо. — Неужели ничем нельзя помочь?       — Ничем.

***

      Сидя за деревом на бревне, скрывшись за раскидистыми ветвями ивы в этом тихом местечке, Хэ Сюань смотрел на лёгкую рябь воды. Прикрыв рот рукой, всё надеялся, что ему показалось, что приступ не начнётся. Цинсюань был совсем неподалёку, если заметит, Черновод же не сможет спокойно смотреть в его обеспокоенные невинные глаза.       Но нет, к горлу вдруг подступил ком, заставляющий себя выкашлять, мешающий дышать. Нет, конечно, демоны мертвы, им воздух для жизни не нужен, но, всё же, это жутко больно.       Стараясь кашлять как можно тише, Хэ Сюань буквально начал тонуть в болезненных ощущениях от происходящего, зажал голову меж коленок, руками словно пытаясь заткнуть себя, но продолжая кашлять.       На бледных, почти белых, как снег, ладонях, теперь была выкашленная им кровь. В крови были какие-то странные не то сгустки, не то листики. Конечно, князь демонов прекрасно знал, что это, но от того и хуже. В крови скрывались маленькие жёлтые лепесточки. Он всё глядел на них в безмолвии, не замечая, как с уголка рта по подбородку стекает маленькая капелька его собственной крови. Упав на одежду, она словно пробудила Хэ Сюаня от его тяжёлой думы. Рвано выдохнув, он чуть приподнялся, наклоняясь к реке, подле которой и сидел. Опуская руки в водяную гладь, тревожа её своими действиями, демон вдруг что-то зашептал, сам не замечая этого, разум был устлан злостью, тяжёлой ненавистью и отвращением. При том, всё это он чувствовал к самому себе.       — Ну почему он... Почему... Отвратительно. Как только я... Ненавижу, чёрт побери, ужасно ненавижу...       Видя всё, что происходит, Цинсюань так и не смог подойти. Наблюдая из своего случайного укрытия из кустов и листьев ивы, тот ощущал, как подрагивают собственные ладошки.       Водный гуль, умывшись, шумно выдохнул. Вдруг он ударил по воде, после закрывая лицо руками, и, пошатываясь на дрожащих ногах, поднялся. Сам себя не понимая, не ведая, что творит, он отошёл к дереву и прислонился к нему. От злости внутри всё сводило, казалось, лучше бы он не ходил сюда, не видел его. Тогда смог бы прокричаться вдоволь, не боясь быть замеченным за таким. Да разве кто-то имел право знать, что на душе одного из князей демонов? Тем более, Черновода.