Хрустальный лотос.

Небесные просторы столь красивы и непостижимы. Глядя на эту неприкосновенность, пламя желания дотронуться до ватного облака на вытянутой руке охватывает всё тело разом, с головы бдо пят. Я долеко не ребёнок, и могу с лёгкостью подавить в себе желания подобного характера, не порочить же мне свою честь. Однако… Засмотреться на небесную гладь же можно? Никто не сочтёт это за ребятчество. А я, в свою очредь, могу не подымаясь с сочной травы заглянуть в небесные объятья, подогретые солнцем. Не люблю отлынивать от работы, и то, что я уже битый час начищаю лезвие клинка в тени дерева никаким боком не относится к халтуре. Ну а что? Какой дурак в такую жару добровольно будет пахать?! Даже под деревом прохлада не спешила проникнуть под слои тёмной формы, она так и тянет к себе тепло… Я отречённо отпряла глаза к небу. И всё же, в его сетях я готова тонуть хоть две вечности. Удивительно, как в этом страшном мире, ещё сумело сохраниться столь спокойное место в нежно-голубых оттенках, иногда, с примясью чёрного. О, вот прямо как сейчас… Черная точка маячит перед носом уже которую минуту, не желая оставить главного пахаря 6-го отряда в покое. Это насекомое — Адская бабочка. Наипростейший переносчик информации между руководством шинигами и друг другом. Чёрная малявка всё никак не отстанет, ах, а как бы я этого хотела. Радует одно: информация которую несёт мотылёк, не касается меня. — ну чего тебе?.. — вздымая лелового цвета глаза на летучее создание наконец заговорила я. Протянув крошечному созданию палец, я позволила ей занять место по удобнее на фаланте указательного пальца. Я внимательно слушала, а лицо постепенно, нет, вернее практически сразу изменилось. — погоди… Что?.. Нет… — голос дрожал, ноги пошатнулись, сорвав меня с места, словно ветер сухой, осенний лист. Я знаю эту местность как свои пять, и найти своего капитана мне совсем не составило труда. — капитан! — в кое том веке, не соблюдая особых прилюдий я ворвалась в кабинет капитана. Господин Кучики оторвался от продуктивного диолога со своим гостем, которого увидеть здесь я точно не ожидала, уставевшись на меня. — Капитан Хитцугая? — белокурый малыш, с крайне серьёзным вырожением лица осмотрел меня. Я поклонилась. — Акари. Нашлась ли достаточно весомая причина для столь спонтанного визита? — параллельно отложив какие-то бумаги на письменный стол обдал меня капитан. — капитан… Прошу простить мою глупость и невежество, но… Госпожа Рукия… — никак не удаётся устранить дрож. Она прошла кажется уже вдоль и поперёк меня. — капитан Кучики… Почему госпожа Рукия сейчас содержится в карцере? Его взгляд ни чуть не сменился. Наверное, даже ещё пуще растерял интерес к ситуации. — а что здесь удевительного? — халатно переспросил капитан. — Рукия совершила преступление, и теперь будет наказана. В следствии, через двадцать пять дней её казнят. — сейчас, он смотрит на человека, в глазах которого рухнул целый мир. Дрож волной накрыла с головой. С уст не сошло ни звука. Я попятилась назад. Как же он может настолько спокойно говорить такие вещи о своей сестре? О нашей сестре… Наконец, я досеменила до дверной заслонки, упав на неё лопатками. Лёгкие здавил колкий жар, по перёк горла вязкая масса, сглотнуть которую я не в силах. — это решение не обжаловать. Если у тебя больше нет вопросов, свободна. — я пулей вылетела с помещения. Лёгкие до сих пор горят. Его решимость, можно понять по голосу. Она несокрушима. Подлетев с места, я рванула к месту лишения свободы госпожи Рукии, благо, это совсем не далеко. Пару лестничных пролётов миновало за торопливыми шагами. И вот, перед мной предстала девушка в белом одеянии, сидящая на стуле со скованными руками. — Рукия… — излишне волнительно вышло выдавить имя. Что я ещё могу сказать ей в этой ситуации? Что я очень сожалею? Соврать, что вытащу её от сюда? Или отругать? Любой из вариантов оставит лишь плешивый след надежды в её сердце, что до добра не доведёт. Остановиться можно на её имени, пока что… Она сидела неподвижно, повернувшись лицом к стене. Я разглядываля спину, ровную и утончённую, словно трость бамбука. Я до неприятного треска стиснула зубы. Она продолжала молчать, что делала и я. Сколько времени я так просидела, в пустуя пялясь сквозь стену. Прекрыв глаза, я погрузилась во тьму. Сейчас, мне наверное даже спокойнее… — да ладно, неужели нашел. — томно проговорил голос из-за спины. Я обернулась. Капитан 10-го отряда стоял неподвижно, сложив руки на груди. Я в тупую уставилась на юнного капитана, приклонив голову в знак приветствия. — и долго ты ещё будешь здесь просиживать? Нам пора. — я ещё более непонимающе уставилась на него, не подавая и звука. — капитан Хитцугая. Вы чего-то хотели? — Из приличия спросила я человека, что через чур уж оценивающе палил на меня. Его слегка раздраженный взгляд плавно перевалил за «ты дура?» что можно сейчас буквально читать меж строк на его лбу, проступившем взбухшими от напряжения складками. — а тебе ничего не известно о переводе? С сегоднешнего дня, ты зачислина в отряд под номером 10. — он свалился плечом к стене, при этом держа осанку максимально ровно. — Акари Кучики. С сегоднешнего дня, тебя переводят в отряд под моим началом. Постарайся с самого начала не грузить меня и поторапливайся. — фыркнув, цетировал коротыш. «Так вот что они обсуждали с капитаном…» — моментально сложился цельный пазл в голове. «Неужели, я всеже была столь неугодна вам, что и из своего отряда вы меня попёрли? И какие сюрпризы вы мне ещё уготовели? А, капитан?.. » — в полусогнутом состоянии головы я мельком глянула на скованную в кандалы девушку, мысленно прощаясь. Поднявшись с табуретки, я шатнулась в след за капитаном, плетясь по давящим со всех сторон коридорам турьмы предворительного заключения отряда номер 6. За весь маршрут он не задал и вопроса, да и я не стала завязывать разговор. Не хотелось действовать на нервы, не ему, ни себе. Уголки губ как заведено в моей природе попустились. Давить лыбу искреннего желания не было, в прочем, как и всегда. Бывшие напарники провожали меня весьма скептическими взглядами, от чего по спине пробежал табун мурашек. Единственное, что сумело отвлечь моё внимание от разбора взглядов, роящихся на мне — небо. Сегодня оно до странного спокойно. Ни единного облака, хотя, такое ощущение, что недавно оно сплошь и рядом было очерчено подобием ваты. Создалось ощущение неполноты, и некой откровенности. Палить на небо не отрывая глазу всё же было ошибкой. Фатальной и непростительно грубой ошибкой. Покрасневшее от гнева лицо капитана, в чью спину по забывчивости я влетела говорило само за себя. Голову объял непривычный мороз и глубокое волнение. В глазах темнело от напряжения, что свисало у макушки седой головы. — извените, задумалась… — опешила я, чувствуя накал свенцовой тяжести глаз нового капитана. Я только вступила в отряд, а уже показываю себя не с лучшей стороны, досадно. Наконец, я всёже решила задаться вопросом о причине остановки маршрута, чем стала рыжеволосая бестия, что прохлаждалась в тени дерева. — Мацумото… — буквально излучая гнев зашипел капилан, обращаясь к сонной девушке. Как только, маленький человечек с седой макушкой попал в поле зрения отдыхавшей, тут же последовала явная суета и копашения. — к-к-капитан?! — нервно просмеялась рыжевласка, махая руками перед его лицом. — ха-ха, вы рановато… А я вот… — очевидно, она старалась придумать наиболее правдоподобное оправлдание. — а я как раз собиралась приступить к своему любимому занятию — разбору бумажной волокиты! — явно соркастически произнесла она. — совотую начать это. И по скорее. — проскрипел, словно петли не смазанной двери капитан, смотря в спину удерающей Мацумото. — отправляйся в казарму. Сегодня можешь передохнуть. — наконец, обратился ко мне мальчишка. Я кивнула. Поняв, что дальнейших распоряжений сешодня не будет, я шагнула в сторану казарм. Моя комната ничем не примечательна: довольно крупный шкав из темного дерева, письменный стол на нём перо, чернила и пару листов бумаги, небольшой светильник на низкой тумбе, в неё было запрятанно постельное бельё и футон. Довольно чисто и опрятно, что действительно не может не радовать. Пол чист, на светлой древесине покрытой тонким слоем лака не видно ни развода. В воздухе ощушается запах свежего белья и приятной прохлады. Весь день, я планирую следовать указанию нового капитана — отдыхать. В силу обстоятельств, что предстали перед мною сегодня я действительно не прочь вздремнуть часок-другой, чем собственно говоря, я и занялась. Постелив футон на пол, я уволилась безформенной тушой сверху. Я смотрела в потолок. Белый и холодный. Наверное, прохлада шла именно от него, хотя, как это вообще относится к цвету?.. В прочем, не важно. Я укуталась в довольно тёплый для этого времени года плед, прикрыв глаза. Веки закрылись с трудом, да и уснуть мне так и не удалось. Время текло вяло, но вечер отступать всё равно не планировал. Он в препрыжку бежал к так и не уснувшей мне, вместе с нежданным гостем. Тук тук тук. — три отрывистых, но довольно настойчивых стука в двурь. Лениво потягиваясь, я поплела к заслонке, сдвигая её в сторону сантиметров на десять. Гостя впускать я желанием не горю, но и оставлять визит без внимания тоже. — Лейтенант? — заслонка отворилась до конца, как только симпатичная, рыжеволосая дива попала мне на глаза. — чем обязана вашему визиту? — приклоняясь перед ней интересовалась я. — добрый вечер. — дружелюбно пропела та. — капитан хотел видеть тебя. Прошу, если ты готова, следуй за мной. — довольно хихикнув, бестия выпорхнула из комнаты. Мне ничего не оставалось, кроме как в недоумении следовать за ней, надеясь, что за столь короткий срок прибывания в новом отряде я не успела набедакурить… — капитан Хитцугая, вы хотели меня видеть? — он сидел за столом своего кабинета, лейтенант примостилась на диванчик перед ним. Капитан перебирал стопку бумаг, отложив незначительную их часть в сторону. — да. У меня возникло пару вопросов. — я вопросительно уставилась на него, в непонятках ожидая тех самых вопросов. — мне предоставили твоё личное дело. Меня смутило пару вещей: первое, уж больно часто тебя переводили между отрядов. И второе. Здесь нет ни слова о твоём Дзанпакто. Должно быть, в бухгалтерии была допущена ощибка, за столько-то лет службы… — отречённо закочал головой капитан. Глаза ещё больше округлились, принимая форму крупной монеты. — капитан. — отвлекла его я, подав голос. — здесь нет никакой ошибки. Я и в правду по сей день не узнала имени своего Дзанпакто. Соответственно, у меня его до сих пор нет. — я привыкла это разъяснять, поэтому, чем-то унизительным мне это уже не ксжется. — тоесть. — оживился тот, повторно погружаясь в бумажки. Я тяжко вздохнула опустив глаза к полу. — простите, что взваливаю на вас груз этой ответственности и порочу вашу честь. По прошествию года, выданного мне в качестве испытательного срока, я покину ваш отряд. — уверенно прозвучало из моих уст. — а дальше? — встрепетнулся капитан. — а дальше, продолжу скитания между отрядов. Не привыкать. — томно бросила я. — ясно… Но ты не обязана покидать наши ряды. Надеюсь, ты это понимаешь. Отсутствие Дзанпакто ни на что не влияет. — не подымая на меня глаз, капитан стукнул стопкой о столешницу, придавая ей более аккуратный вид, отложив их в сторону. — понимаю, но это моё личное решение, основанное на моём желании. — наконец, отпрянув глазами от пола, вещаю я. — если на этом всё, могу ли я отправиться к казармам? — получив пусть и короткий, но положительный кивок, я покинула помещение. Лейтенант глубже опустилась в подушки на диване. Она чувствует некое беспокойство своего капитана. В воздух взмыл звук шелеста страниц и шумных, напряженных вздохов. — ничего не пойму. — снова и снова, пробегая глазами по бумаге еле слышно выдал снежок. Сколько раз он перечитал её личное дело? Три? Четыре? Но каждый из прочтений давался словно впервые, открывая глаза на всё новые подробности. Я которую минуту шастала между казарм. В крошечную комнату возвращаться особого желания небыло. Смотря на звёзды, я раслабилась на одной из крыш, надеясь остаться незамеченной. Луна красиво отсвечивала в зрачках поднятых к небу глаз. Под светом белого шара кожа казалась бледной, словно покрытый в глазури до обжига фарфор. Кажется, прикосаться нельзя, — сломаешь! Но это вовсе не так. Я мельком оглянулась на правую руку. Она снова немеет. Между кистью и локтем, премерно в центре, смотан бинт. То, что находится под ним уже сколько лет не даёт мне покоя… Ночное небо отчаянно красиво. Я понимаю это из раза в раз, лишь мимолётно завидев мерцание звёзд. Так тихо, спокойно… В кустах. За спиной стрекочит цикада. Воздух разряженный, но в тоже время необычно тёплый. Дышать легко и на редкость приятно. В таком состоянии я просидела ещё часа два, совсем затеряв ход времени… Пора бы передохнуть. Ах, снова в постель.

***

Солнце колко блило в глаза. От света не спасали даже плотно сжатые веки. В воздухе весела пыль, что успела скопиться за сутки. На улице было тепло, но ночная, приятная атмосфера давно утерянна за часами сна. Подставив руку ко лбу козырьком, я щурясь обвела взглядом шар солнца. День обещает быть ясным. Здешняя утренняя рутина мне нравится. Капитан каждое утро лично приветствует свой отряд, раздавая поручения между подченёнными. Должна признать, что для своего возраста руководитель из него отменный. Вечно угрюмая моська внушает чувство тени скованности наших действий. Но ведь… Помню я его не совсем таким. Я благополучно прохлопала весь план нового дня, в следствии чего, дабы не отхватить от капитана по десятое число, сослуживцам пришлось дополнительно цитировать мне реплики коротышки. — миссия в мире людей? Звучит здорово. — почесав затылок наконец заключила я. — я там редко бываю… — вышло как-то неуверенно и досадно. — странная ты, Акари. Ха-ха. — съязвил один из моих коллег. — кхм… — прокашлялся собеседник, выравнивая тембр. — в таком случае, ты можешь положиться на нас. — самодовольно приставив палец к груди пропел брюнет. — уж поверь, мы тебя в одиду не дадим. — продолжал варковать коллега. Я кивнула. — и так… Времени до отправки у нас пару-тройку часов… Чем планируешь заняться? — обратился ко мне один из сослуживцев. Я действительно задумалась. — может… Потренируюсь. Где здесь можно потренироваться? — покрутив головой из стороны в сторону отпряла я. — ой! А я был бы тоже не прочь потренироваться. Проводить? — я слабо кивнула. Мы петляли по узким тропкам меж казарм около минуты, прежде чем попали в довольно просторное помещение с высокими потолками. Всё что нужно для тренеровок на мечах, было здесь. Начиная от самих мечей, разве что из дерева, при чём в больших количествах, заканчивая тренеровочными куклами. Их явно потрепала тяжелая жизнь в десятом отряде. Зал был до сих пор пуст, что не могло не радовать. Деревяшки, прозванные мечами валялись большой кучей, к которой я первым делом и зашагала. Вытянув первый попавшийся под руку меч, я смахнула ладонью лёгкий налёт пыли, принимая стойку. — ты ведь тоже хотел тренироваться? Не окажешь ли мне честь, позволив стать твоим аппонентом? — обратилась я к недавнему знакомому, что любезно провел меня до сюда. — я только за. Я опустила голову. — только прошу. Не трать время на поддавания. — схватка началась. Он не плох. Обе фигуры двигались быстро. Я долго работала над боем на мечах. Против этого противника мои защита и нападение совершенны. Он не успевает и быстро выдыхается. — кха! Ха… Давай… Ещё раз… — сдвигая конец «лезвия» деревяшки от собственной глотки молит поверженный. — а в этом есть смысл? — раз… Два… Три. — раздался голос из-за спины. — три раза, за ваше короткое сражение ты трижды был мёртв. И не стыдно? — я обернулась, признав голос капитана. А он здесь что забыл… — она использовала базовые атаки. Отследив одну, легче лёгкого предугодать последующие. — капитан… — а что, если бы вы сражались в серьёз? Что если бы в её руках сейчас был настоящий клинок? Акари? — переключился на меня снежок. Я задумчиво уставилась на деревяшку в своих руках. — если рассуждать, отталкиваясь от ваших суждений, это было бы для него лучше. — меня за раз обдало сразу два вопросительных взгляда. Я вздохнула. — умереть ему пришлось бы всего еденыжды, вместо серии из трёх поражений. — лицо капитана искозилось от глупости моих слов. — я бы порубала его в считанные мгновения. Думаю, дела обстаяли бы именно так. — спешно поправила я. — а со мной сразишся? — неожиданно выпалил капитан. — не посмею поднять на вас оружия, даже подобную игрушку, — осматривая доску в руках пролепетала я. — да и не соперник я вам капитан. — в сторону. — теперь уже бывший аппонент в тренеровке зашуганно метнулся в другую сторону. — вставай в стойку. Я долго ждать не стану и фору давать тоже не буду. — взгляд тускнеет. Слова наполнены решимостью. От безисходности я встала в стойку для защиты, ожидая когда рука капитана коснётся оружия. — будь внимательна. Слова ещё больше насторожили меня. Но нервничать не при каких обстоятельствах нельзя. Первый шаг был за капитаном. Несколько атак сыпались знойным шквалом мне на голлву, одна за другой — одна за другой. Удары грубые, необходительные. Он совсем забыл, что против него стоит девушка. Около пяти минут, я находилась в глухой обороне, стараясь не пропустить ни единного толчка. Кажется, его это вывело. В воздухе взвыл металлический лязг. Капитан обножил лезвие. Он решил меня прикончить? Ну уж нет… Клинки с грохотом столкнулись. Я на подсознателбном уровне сорвала мечь с пояса. Если удар прийдётся на хрупкое дерево, от меня и мокрого места не останется. Дзанпакто спасает мою шкуру. Снова. — твоя реакция достойна похвалы. — довольно собой, заправляя мечь за спину произносит капитан. Его слова ещё пару раз бьют глухим эхом по разуму. Холодная сталь скользнула по пальцам, скрываясь в тени ножн могильно чёрного цвета. — капитан. Это подло с вашей стороны. — за то, я вполне доволен результатом боя. — с этими словами, коротыш поспешил удалиться. Разумеется, свое поведение он никак не обосновал. Я сглотнула. Ощущение непонятной вязкости в горле не внушало доверия. я снова и снова прокручиваю мимолётную схватку, стараясь объективно судить о своих недочетах. Он небыл серьёзен. Но и я не дозволяла себе вложить все силы в атаку. Хрупкое дерево в руке дало слабину. Глаза уловили крупную трещену. Один удар решительно оборвал бы её сущществование, как тренеровочного оружия, превратив в груду щепок. — и я. — хрипло сорвалось в пустоту. — довольна. Вполне.