Скомпенсируй

К вечеру Иззи понимает, что, падая, он всё же достаточно сильно приложился головой. И хоть его не тошнит, в глазах не двоится, он не спешит ложиться спать. Он вообще не уверен, что смог бы заснуть этой ночью. Поэтому, ради отвлечения он включает какой-то спортивный канал и берёт в руки рабочий скетчбук. Обычно там планы и записи, но сейчас он не чувствует в себе сил на работу. Так что он просто рисует горы, какой-то готический замок на холмах и одинокую фигуру в плаще возле реки. Навыки рисования людей и природы немного утрачены от неиспользования, но всё же изобразить желаемое получается. Он переворачивает лист и делает несколько набросков по памяти. Яркие весёлые глаза, ухмылка, взъерошенные волосы. На реалистичность он не претендует, но Люциус очень даже похож на себя. Иззи злился. Почти час, всё то время, что он добирался до дома. Но потом он будто бы выгорел, резко и внезапно. Люциус не был его или чьим-либо ещё. Люциус приходил и уходил, точно бродячий кот и дарил ласку всем, кто был ему приятен. И он, по нелепым причинам, был приятен. Он был молодым, талантливым и умным и конечно, ему абсолютно не нужен был Иззи, человек ощутимо старше, с другим мироощущением и довольно сомнительным прошлым. Преступником он не был, конечно, но его история вовсе не была какой-то героической или супер интересной. И он не особенно любил распространяться о прошлом. Череда ошибок, случайностей и совпадений, в результате чего получился он, грубый, злой и неприятный во многих отношениях человек. Конечно, члены семьи его принимали, но для остальных он был отталкивающей личностью. И может быть, он бы хотел, чтобы это было не так. Но почему-то он никогда не мог затолкать своё мнение в жопу, скрыть негодование или спустить обиду на тормозах. Пусть его и считают агрессивным, плевать. Но по крайней мере, к нему лишний раз не лезут. В любом случае, Люциус мог с потрясающей лёгкостью найти себе кого-то моложе, красивее и привлекательнее, к тому же готового играть на его условиях. Иззи не мог. В его голове были свои нормы, свои разметки и рамки, за которые он не заходил. И делить партнёра с кем-то не являлось нормальным конкретно для него. Остальные, впрочем, могли делать что хотели, это не его собачье дело. И, стало быть, Люц тоже мог делать что хотел. Просто не с ним. Было горько, потому что Иззи с неудовольствием понимал, что успел привязаться к парню. У Люциуса получалось наполнять мир красками, получалось веселить его, развлекать. Он вспомнил как улыбаться и смеяться, искренне и без всякой застенчивости. Но, как и любой бродячий кот, Люциус не оставался навсегда. Иззи, исходя из этого сравнения, был псом. Верной дворнягой хозяина, преданной и терпящий всё. Проблема, однако же, заключалась в том, что он никому не был нужен. В этом и заключалась горечь происходящего. Наверное, он мог бы найти кого-то, женщину или мужчину, которого не оттолкнёт его внешность, возраст и характер, но он не искал. Просто привык к одиночеству. Пока Люциус не показал как это, быть кем-то желанным. Пусть на короткий срок, мельком, но… В любом случае, это уже не было важно. Он понятия не имел, что делать и как быть. Голова адски болела и несколько таблеток обезболивающего не помогли, так что он отвлекался на что только мог. Ближе к полуночи Клэри скинула несколько фотографий в чат, где они с Фионой сидели в парке и улыбались, склонив головы друг к другу. Взглянув на время и посчитав, сколько сейчас в Сиэтле, Иззи нажал на иконку видеозвонка. Если они были заняты — то просто не ответят, а если нет… Спустя пару секунд довольное лицо дочери появляется на экране и Иззи тоже включает камеру, устраиваясь на диване полулёжа. — Пааап, — тянет Клэри, — Ты почему не спишь? У вас ведь ночь уже. Иззи тихонько хмыкает. — Болит голова, — не стал лгать мужчина, — немного рисовал. Как у вас дела? — О, всё отлично! Мы выгуливаем Джей Би, — хвастается девушка и поворачивает камеру так, чтобы было видно Фиону с щенком мопса на руках. На выгул это похоже мало. Клэри смеётся и рассказывает последние новости. Стажировка, куда их с Фионой пригласили, в достаточно крупной фирме. Заведение этого самого щенка и приближающаяся поездка во Францию. Что-то типа отсроченного медового месяца, насколько он понял. — А как твои дела, пап? Помогаешь Эду с подготовкой к свадьбе? Мы, кстати, недавно разговаривали по зуму, познакомились со Стидом. Он такой милый! Немного неловкий, но очень забавный. Не знал, как себя вести. К счастью, Фиона быстро нашла к нему подход, — Клэри обнимает жену и касается губами её виска, от чего камера чуть съезжает. — Не нахожу Боннета милым, но, полагаю, Эдварду он подходит, — неловко признаёт мужчина. В свете последних событий это становится куда очевиднее. Стид заботится об Эдварде, но при этом не поддерживает абсолютно любое его безумство, а напротив, держит в рамках. Это…это имело смысл, на самом деле. И это то, с чем Иззи никогда не справлялся достаточно хорошо. — О, пап, тебе он не нравится только потому что он отбирает Эда, — смеётся Клэри, — а вообще, на самом деле, у нас есть несколько свободных дней, и мы думали пригласить тебя к нам. Вроде бы сейчас никаких дедлайнов нет? Иззи качает головой. — Тогда почему бы тебе не прилететь к нам? — спрашивает Клэри с надеждой в голосе. Иззи вздыхает. Восемь часов из Лондона в Нью-Йорк и ещё шесть оттуда до Сиэтла. Конечно, он мог бы поспать во время полёта, но чем заниматься всё остальное время? Книги, фильмы, музыка, может быть… Но стоило признать, что это всё равно было лучше, чем заниматься самокопанием в одиночестве. К тому же, он давно не видел дочь, а с Фионой и вовсе не виделся лично ни разу. — Я посмотрю, есть ли билеты…– сдаётся он, на радость дочери. Он открывает ноутбук и прямо в процессе их разговора покупает билеты туда и обратно, сокрушаясь, что больше суток он проведёт в полёте по итогу, а не с дочерью. Но таковы были обстоятельства. Оставалось ещё уладить несколько вещей. Будучи не последним человеком в компании, он просто даёт отмашку своей команде, что его не будет неделю, а Стиду…ему приходится звонить. Сонный голос Боннета в трубке напоминает, что уже слишком поздно, но Иззи не жаль. Он просто говорит, что ему нужно уехать до конца недели и Стид рассеянно отвечает ему что да, конечно, он без проблем может это сделать. Слишком просто, как оказалось. Уж больно сильно его глушит вина. Это было Иззи на руку, как и то, что Эдвард находился, что называется, «под колпаком» Стида. Он пишет сообщение Эду, чтобы тот покормил Пинки, его крысу, а потом дублирует это для Стида, на всякий случай. Он не хочет найти дома мёртвое животное, просто потому что Эд забыл или встал в позу. Через несколько часов голова всё же проходит и он засыпает поверхностным сном, выставив будильники так, чтобы успеть доехать в аэропорт. Почти весь первый рейс он спит, откинувшись на спинку сидения, а второй смотрит фильмы, слушает музыку и разговаривает, крайне неловко, с соседями по сидениям. Два американских хирурга, женатая пара из Сиэтла, Мэридит и Дерек. Они были очень любезны с ним, несмотря на хмурый вид и рассказывали истории о своих детях, побуждая его тоже поделиться рассказом о дочери. В Сиэтле облачно и немного прохладно, но его согревает улыбка Клэри, которая бросается к нему на шею как только видит. Он кружит её, приподняв над полом, как в детстве, а затем отпускает и обнимает, чувствуя какое-то умиротворение на несколько секунд. Видеть дочь, счастливую, здоровую и весёлую было облегчением. Несмотря на то, что она была уже взрослой, он не прекращал думать о ней и волноваться никогда и готов был помочь с чем угодно и когда угодно, лишь бы его маленькая принцесса была довольна. Клэр, однако же, была самостоятельной, дерзкой и пробивной, и обращаться за помощью к кому-либо было не в её характере. Они едут в квартиру дочери, где он наконец знакомится со своей невесткой. Фиона ровесница Клэр, коренная американка, с белокурыми волосами и умилительными ямочками на щеках. Добрая девушка, спокойная и вежливая. Но, кроме всего этого, Иззи видит, как Клэри смотрит на неё. И этот взгляд похож на взгляд Эдварда, когда он застревает на Боннете. Может, в этом и был смысл. Любовь, желание, привязанность. В любом случае, он не осуждает. Он рад за дочь, которая кажется счастливой рядом со своей женой, и по сути ему не о чем волноваться. Он расспрашивает их подробнее об учёбе, работе, жизни и приближающейся поездке. И они доходят до Эдварда, как бы Иззи не пытался избегать этой темы. — Ну, мы же увидимся на свадьбе Эда и Стида, — бросает Клэри мимоходом. Иззи не уверен. Конечно, их ссора не была самой серьёзной из всех, но ему казалось, что в момент удара между ними что-то будто порвалось, что было и больно (больше эмрционально, чем физически), но при этом он ощутил…облегчение? Будто освободился от цепи, которой сам себя привязал к Эдварду давным давно. — Я не знаю, — отвечает он дочери. Он не хочет говорить о ссоре, не хочет объяснять синяк на лице и ссадину от кольца Эда, хотя прекрасно видит вопросительный взгляд Клэри. — Тебя не может не быть там, — фыркает девушка, — ты свидетель Эда. Иззи пожимает плечами. Они оставляют эту тему, потому что больше мужчина не говорит ни слова. Он пытается быть максимально честным с дочерью, но есть вещи, о которых говорить почти физически тяжело. И в какой-то момент, оставшись наедине с Фионой, Иззи расслабляется, не ожидая подвоха. Они лично познакомились с девушкой только сегодня, и разговаривали в основном о Клэри, либо молча слушали рассказы друг друга. На балконе прохладно, но Клэри против курения в квартире, поэтому он накидывает куртку, чтобы не замёрзнуть. Курит электронную сигарету, выдыхая какой-то приторно сладкий клубничный дым. Фиона присоединяется к нему, опираясь спиной на перила и зажигает тонкую сигарету. Табак чувствуется куда сильнее, но смешанный с ароматом вишни и корицы. — Ей не нравится, что я курю, — хмыкает Фиона, — говорит, что это вызывает тошноту. Иззи хмыкает, понимающе кивая. Да, Люциусу тоже не нравится, что он курит. И почему он подумал о Люциусе… — Клэр говорит, что Эд её дядя, но вы при этом не братья. Я была уверена, первое время нашего знакомства, что это ваш партнёр. — Друг, — поправляет её Иззи, с горечью, — Просто он достаточно много участвовал в его воспитании. Как и его мама. Фиона кивает серьёзно. — Ага. Это мило, на самом деле. И Эд обожает её. Иззи ничего не остаётся, кроме как просто кивнуть. — Почему вы не хотите идти на свадьбу Эда? Неужели его партнёр вам так сильно не нравится? — напирает девушка. В её глазах появляется характерная жесткость. Иззи понимает, что его дочь видит в этой девушке. Стержень, упрямство, готовность дорваться до самой сути. — Стид, можно сказать, мой начальник, — спокойно отвечает он между затяжками, — И дело не в нём. Мы с Эдом…поругались. И после не разговаривали некоторое время. — Вы подрались? — любопытствует она, не сводя глаз с ссадины на переносице. — Не совсем, — отвечает мужчина, — Но, в любом случае, мы разберемся. Это не должно беспокоить Клэри и тебя тоже. Это не скажется на вас и вашей жизни. Скептицизм написан на лице девушки, но она не спорит. Они продолжают курить молча, до тех пор, пока крик Клэр не доносится до них. Тон крайне обвинительный, и мужчина с девушкой переглядываются, прежде чем скрыть улики «преступления». Несколько дней проходят спокойно. Они гуляют, общаются, ходят по магазинам и разного рода кафе, Клэри показывает ему город. Они даже катаются на пароходе. В Сиэтле симпатично, хоть и беспокойно. Пусть и не такой большой, как Лондон, но и не крошечный городок. Они сидят в каком-то итальянском ресторане, когда на телефон иззи приходит сообщение. И всё бы ничего, но его также видит и Клэри. — Ой, а кто такой Люциус? — реагирует она с интересом. — Ммм, коллега, — отвечает Иззи, переворачивая телефон экраном в стол и снова беря в руку палочки, чтобы продолжить наслаждаться сашими. — Коллега, который пишет тебе в мессенджер ночью с предложением встретиться? Слишком поздно для рабочих моментов, — сетует она. — Это не по работе, — отмахивается мужчина, не задумываясь и, конечно же, это лишнее. Судя по горящим глазам девушки, она не успокоится, пока не узнает кто такой Люциус и не прогуглит всю информацию о нём, какая только есть в интернете. И виной тому, что иронично, отсутствие у Иззи друзей. Только Эд и, периодами, Джеки. — Люциус…художник, преподаёт в школе Стида, — говорит он, взвешивая каждое слово, — Мы немного…общались. — Ооооо, — тянет Клэри, — Кто-то привлёк твоё внимание! Мы должны выпить за это. Ну так кто он? Твой…партнёр? Или как это называлось в твоё время? Иззи кривится. — Просто общение, Клэр. Ему тридцать пять, он слишком молод для меня. Талантливый, привлекательный молодой мужчина. И потом, ты знаешь, мне не нужно… Дочь смотрит на него приподняв бровь в совершенно издевательском жесте. Она складывает руки на груди и пялится прямо ему в глаза. — Что? — Прямо талантливый и привлекательный мужчина, да? — улыбается она такой улыбкой, что это заставляет её жену хихикать. Иззи понимает, что проебался. Дочь могла читать его как книгу и пытаться скрыть что-то от неё было бесполезно и безумно. — Он предпочитает…открытые отношения. Или свободные? Я не уверен. Короче он спит с тем, с кем хочет и когда хочет, — тихо говорит Иззи, стараясь не смотреть на девушек. — Он полигамен? — уточняет Фиона. — Вроде это так называется, да. — Может, он передумает? — задумчиво говорит Клэри, беря в руки его телефон. Не то чтобы у него не было пароля, он же не дурак. Но свою дату рождения Клэри помнит хорошо, так что блокировка едва ли являлась помехой. Иззи молчит, потому что в голову не приходит ничего. Но Клэр продолжает за него. — Он хочет поговорить, — хмыкает девушка, — А ты хочешь? Он пишет, что подумал и внёс коррективы, что бы это ни значило. — Я не знаю. С одной стороны, мы расстались на агрессивной ноте, с другой… Я не готов делить партнёра с кем-то. Не пойми меня неправильно, я не думаю, что он — вещь, которой я владею. Просто я не понимаю возможности встречаться сразу с несколькими людьми. Не осуждаю, но, это не для меня. — Давай я напишу ему, что ты готов встретиться, м? — говорит Клэри, уже набирая какой-то текст. — Нет, сотри, — его возмущённый голос девушку нисколько не убеждает. — Он тебе нравится. Ты ему нравишься, судя по вашей переписке и тому, что он делает первый шаг. Давай, просто поговори с ним. Их прошлый разговор закончился его взрывом гнева. Иззи запрокидывает голову и спинку кресла и прикрывает глаза. Он мог бы увидеться с Люциусом, выслушать, но какой в этом всём смысл? Он не станет заставлять парня менять свои нормы и стиль жизни. Насильно мил не будешь, не так ли? Их история со Стеллой тому довольно показательный пример. И с Эдвардом, как оказалось, тоже. Имеет ли смысл забить на свои предрассудки и хоть немного отдохнуть, купаясь в близости молодого любовника? Пусть даже и не в отношениях, но… Он качает головой, отрекаясь от подобных мыслей. Одноразовый секс с незнакомцем из бара это одно, а вот секс без отношений с тем, к кому ты испытываешь симпатию это совершенно другой уровень. — Зачем? — спрашивает он в потолок, не открывая глаз, — он выразил позицию чётко и ясно. — Мнение может поменяться, — бурчит Клэри, но телефон откладывает. Наверное, она права. Но Иззи убеждён, что мнение Люциуса останется неизменным. Тем не менее, фраза о пересмотре их диалога возбудила определённый интерес. И потом, он всё равно столкнётся с Люциусом на работе, не станет же он бегать от парня. Спустя несколько часов, вернувшись в отель, Иззи всё же отвечает Люциусу, на свой страх и риск назначая встречу в том самом кафе, которое про себя называл «наше».