Цветами на шрамах

      После сеанса со Светлячком, нескольких часов глубокого погружения в себя, а затем — и работы над татуировкой новой клиентки Стелла всё-таки смогла принять мысль, что ей, кажется, не хватает опыта для этого случая. Она старалась не обращать на неё внимания на сеансе, чтобы — не дай эоны! — не сделать ошибку, однако позже погрузилась в размышления с головой.       Проблем было много. Во время работы Стелла поняла, что концентрировать всё внимание на участке, заполненном шрамами — идея не самая удачная, поэтому татуировку стоило расширить, возможно, даже сделать мини-рукав. А это — в несколько раз больше работы. Ещё очень волновало набухание рубцов. Так-то — процесс весьма стандартный, редкое повреждение не реагирует на тату-машинку, вот только в случае Светлячка роль играло количество. Из-за этого сразу после сеанса рисунок приобрел такой уродливый, по мнению Стеллы, вид, что она чуть не обвинила себя в плохо выполненной работе. Тем не менее, уговорить не снимать голову с собственных плеч и дождаться следующего сеанса всё-таки получилось.       К вечеру, как и всегда, когда возникали проблемы в жизни, Стелла написала матери.       «Мама мне кажется я провалилась(».       Через несколько минут пришло сообщение. Она всегда отвечала быстро, даже несмотря на постоянную высокую занятость.       «Что такое, солнце?»       «Я взяла в работу очень тяжёлый случай с которым кажется не справляюсь».       «Очень много слов «кажется». Тебе кажется или так и есть?»       «Это разные вещи, дорогая. Иногда нам действительно что-то просто кажется. Может, будет лучше спросить стороннее мнение? Например, самой клиентки.»       «Но это страшно( Если она ответит да».       «Тем прекраснее. Тогда ты поймёшь свои ошибки вовремя и всё исправишь. Ещё можешь попросить совета у коллеги.»       Стелла вздохнула и напечатала: «Хорошо». Она безусловно любила мать и была благодарна за то, как та её воспитала, какие качества привила, каким образом мыслей наделила. Однако всё это не отменяло того факта, что Кафка — женщина, занятая до ужаса, владелица собственной сети бутиков, почти всегда пропадающая на работе.       Стелла не считала это чем-то плохим. Она чувствовала любовь от матери, её заботу и волнение — никогда на неё не давили с выбором работы, подмечали смену настроения, спрашивали про желания, давали советы, направляли и ставили на верный путь. Вот только внимания, важного для каждого ребёнка, подростка, взрослого со стороны матери не хватало.       Стелла быстро начала оставаться одна дома, научилась готовить, поддерживать чистоту в квартире, усидчиво заниматься своими делами, благодаря чему во время самостоятельной жизни почти не чувствовала проблем с адаптацией. Она искренне пыталась себя убедить в том, что её это не волнует — но каждая такая деталь в виде дельного совета вместо хоть какой-то небольшой поддержки задевали сильнее, чем хотелось бы.       Окунувшись на пару секунд в неприятные мысли, Стелла помотала головой, ещё раз глубоко вздохнула и решила не зацикливаться, а последовать совету. Она написала на почту Светлячка:       «Здравствуй. Хотелось бы узнать, как себя чувствует рука после сеанса, насколько болит, кровят ли рубцы. Как тебе сама татуировка?»       Стелла быстро заскочила к Ахерон. Та готовилась к уходу: складывала сумку и проверяла приборы.       — Слушай, — начала Стелла, стоя в дверях, — а у тебя свободно окошко в четверг в двенадцать?       Ахерон нахмурилась, задумалась, затем пожала плечами.       — Не помню. Нужно спросить у Март. А что такое?       — Помнишь ту клиентку со шрамами, с которой я просила помощи?       Ахерон кивнула.       — Так вот, у меня проблемы. Я не уверена, насколько хорошо выполняю эту работу. Не могла бы ты побыть недолго на сеансе и поконсультировать?       — Да, конечно. А в чём трудности?       Стелла кратко описала всё, что её волновало. Ахерон слушала, параллельно продолжая собирать вещи, и кивала.       — Идея с расширением хорошая, но я бы не стала переходить на рукав. Можно просто сделать рисунок на внешней стороне, этого будет достаточно. Ты сама подумай над этим, а лучше спроси, как бы хотела клиентка.       К счастью, Март — Ханаби уже ушла — сказала, что окошко у Ахерон свободно. Стелла попросила занять его и не предлагать клиентам.       На почте появилось ответное письмо почти сразу после того, как Стелла пришла домой.       «Всё замечательно! Рубцы немного покровили, но теперь перестали. Побаливает чуть-чуть, но терпимо. В будущем, если нужно будет что-то спросить, можешь написать мне лично.» А после — ссылка на профиль в социальной сети.       Значит тогда, на сеансе, это всё-таки был флирт. Обычные клиенты никогда не скидывали свои профили и предпочитали общаться через почту — а те, кто интересовался мастером как человеком, а не просто работником, довольно быстро отправляли личные страницы.       У Стеллы уже бывали подобные клиенты, например, Сервал. Она, вообще-то, жила в Ярило и приехала просто повидаться с Сампо. Однако ей отчего-то так сильно приглянулись работы Стеллы, что она записалась на ближайшее свободное окошко для мелкой татуировки. Они даже немного поболтали — с некоторым трудом, конечно, потому что Стелла не знала яриловский, а на её родном языке Сервал хоть и говорила, но с сильным акцентом. Общие темы они нашли в музыке: обе любили рок, но при этом интересовались совсем разными группами. Стелла заслушивалась TVhead и Red Chili Peppers, в то время как Сервал предпочитала группы из Ярило: Дайте Оружие (!) и Белобог в огне. Ещё она включила парочку треков своей группы — «Механическая лихорадка» — и напела песню, которую писала. Несмотря на то, что Стелла совсем не поняла слов, звучание ей понравилось, и в этот же вечер она добавила все перечисленные группы. В итоге Сервал ушла с красивой татуировкой на плече, а у Стеллы появился новый друг и интересные песни в плейлисте.       Стелла, решив воспользоваться возможностью пообщаться со Светлячком, перешла на её страничку и сразу подала заявку в друзья, а затем стала изучать, чем заполнена лента.       В основном — просто огромное количество селфи: только со своим лицом, с Волком, с каким-то парнем по имени Блэйд, с роботом на фоне, в рабочей униформе. Затем — фотографии в напольном зеркале с бирюзовой оправой, надпись к которым всегда гласила: «Купила новую одежду!». Стелла приближала каждый снимок — шрамы на руках были тщательно замазаны, словно их никогда не существовало.       Благодаря отражению в зеркале и селфи на фоне интерьера Стелла смогла примерно понять, как выглядит комната Светлячка, убедиться в её увлечении махо-сёдзе, постапокалиптикой и ужасами: на стене висели плакаты с Евангелионом, Патэмой наоборот и другими аниме, на полках стояла манга «Путевые заметки о поездке за покупками в Йокогаму», книги Стивена Кинга и Рю Мураками. Но среди прочего попался плакат с Академией ведьмочек, книги детских писателей, а также профессиональная литература. А одна из полок была целиком отведена под фигурки — одну половину занимали героини из My little pony, а другую — милые девочки из блайнд боксов.       Стелла листала и листала, и не могла остановиться. Пожалуй, да, Светлячок ей нравилась, но до этого ей нравились и другие девушки — и такое желание пролистать ленту целиком и сохранить все фотки до этого возникало только один раз, во время университетской влюблённости. Стелла прекрасно понимала, чем так сильно зацепила её Светлячок: своими контрастностью, необычностью, внутренним железным стержнем и непредсказуемостью. Но не такой, которой обладали Сампо и Ханаби, а непредсказуемостью иного рода — в Светлячке она исходила не от желания авантюр, а от внутренней глубины, детской непосредственности и, судя по всему, тяжелого прошлого. Стелла была простым человеком, привыкшим говорить, что думается, и делать, что хочется, и поведение Светлячка, явно противоположное, притягивало и интересовало.       Стелла недолго подумала: писать или не писать — и в итоге решила отправить стикер, показав тем самым, что готова к общению, и, если Светлячок захочет написать, то ответит.       Однако Светлячок приняла заявку в друзья, послала стикер, но больше ничего не сказала.       Поздно вечером, перед сном, Стелле пришло уведомление о новом посте. Светлячок выложила фотографию с предплечьем, покрытым шрамами, на котором первым контуром выделялась новая татуировка. И надпись: «Начинаю новую жизнь!» Стелла лайкнула, несколько секунд поразглядывала свою работу, чтобы попытаться оценить состояние рисунка и реакцию кожи, а затем сразу легла спать.       — Сегодня с нами немного побудет моя коллега. Она более опытная и сможет помочь мне с возникающими вопросами, — сказала Стелла, пока шла со Светлячком до кабинета. — Ты не против?       Клиентка выглядела не расстроено, но почему-то слегка нахмурилась и поджала губы — такая новость её не устраивала. Однако она быстро справилась с эмоциями, улыбнулась немного фальшиво и ответила:       — Да, конечно, если так будет лучше. Это на весь сеанс?       — Нет, только на первые полчаса.       Лицо Светлячка после этих слов посветлело, а улыбка стала вполне искренней.       — Также нам придётся увеличить количество сеансов. Мы поговорили с коллегой и решили, что будет лучше сделать продолжение макового поля на внешней стороне. Есть ещё возможность сделать полноценный рукав.       — Не стоит, — Светлячок покачала головой. — Это лишнее. Но я не против татуировки с внешней стороны.       — Отлично! — несмотря на то, что Стелла знала о прекрасном финансовом состоянии клиентки: и по фотографиям на личной странице, и по должности, и по информации от Волка, — она всё равно сомневалась, согласится ли Светлячок заплатить в два раза больше от изначальной суммы. — Тогда сегодня мы сделаем контур на внешней стороне. На следующем сеансе поправим его на внутренней части и начнём заполнять цветом.       Ахерон и Светлячок совсем не говорили, и из-за этого молчала Стелла. Все полчаса единственные слова, возникающие в кабинете, ограничивались вопросами и ответами насчёт правильности нанесения татуировки. В целом, Стелле было вполне комфортно: обычно она всегда работала именно так, в молчании — но после прошлого сеанса ей хотелось поговорить со Светлячком. Неважно о чём: Стелла уже раскусила в ней глубокого и интересного собеседника, который сможет поддержать любую тему, и, самое главное, собеседника, способного говорить часами, не смущаясь того, что ответы он будет получать более лаконичные. Для Стеллы такой расклад был идеальным — сама она скорее любила слушать.       — Смотри, вот здесь будет правильнее оставить место для акварельных разводов, — сказала вдруг Ахерон, когда Стелла стала проводить чёткие линии, и перехватила маркер. — Вот так. В нашем случае по краям не стоит делать контур, оставить просто цвет буквально на пару сантиметров, который будет выходить от основного рисунка.       — О! — Стелла представила себе оба варианта. — Да, и правда. Спасибо.       В ответ она получила кивок. Ещё через несколько минут Стелла закончила рисовать контур, и Ахерон, посмотрев на время и сказав, что больше никаких советов и замечаний нет, ушла.       Ещё немного Светлячок помолчала, будто искала тему для разговора, а Стелла, не торопя её, начала готовиться к нанесению тату.       Стоило только машинке коснуться кожи, как Светлячок, немного вздрогнув, сказала:       — Слушай. А какие клиенты тебе больше всего запомнились?       — Хм-м–м… — протянула Стелла, пытаясь вспомнить.       Светлячок терпеливо ждала, не отрывая взгляда от ее макушки.       — Это была не моя клиентка, конечно, но около нескольких месяцев назад к Химеко приходила Зарянка.       Что ж, удивлять — так удивлять.       — Серьёзно?!       Стелла кивнула.       — Я её не узнала сначала, хотя видела на стойке регистрации. Она была одета очень по-спортивному, в старую одежду, и с кепкой. Волосы были во множестве косичек. Ещё она назвала Март поддельное имя, не помню уже какое. Ещё макияж нанесла такой, что не узнать. Ну, я и не узнала.       — И как? Как узнала?       — Март оказалась более зоркой, чем я, к тому же, она прям фанатка Зарянки. Как только она ушла с Химеко, Март подбежала ко мне и спросила, не узнала ли я её. Слово за словом, и мы решили: да, похожа. Я потом ушла со своим клиентом. Ближе к вечеру Март сказала, что взяла автографы у Зарянки для всех коллег.       — Ого! Она просто рискнула и спросила?       — Типа того. Спросила у Химеко, когда та вышла на перерыв. Она подтвердила.       — А почему? Разве не лучше было бы скрыть?       — Не знаю. Наверное, Химеко догадалась, что Март всё равно спросит лично, и решила сказать правду. Возможно, она потом сразу предупредила, что у неё возьмут автограф. А может заранее все обговорила. Но случай был, да.       — Зарянка никогда не говорила, где сделала тату!       — Ну, да. Я благодарна ей за это, иначе к нам было бы просто не записаться. Светлячок покивала, соглашаясь.       — А ещё?       — Ещё…       Стелла рассказала про Сервал. Пару раз, чтобы похвастаться, она ненормативно ругнулась на ярильском теми словами, которым её научила подруга. Светлячок, услышав их, посмеялась — возможно, поняла, а может, её просто насмешила немного грубоватая речь, свойственная жителям Ярило.       — А какие группы она рекомендовала?       — Да множество. Мне очень понравились «Дайте оружие» и «Балентин Стрыкало». Она почти каждую неделю новые песни шлёт. Ещё у неё самой есть группа.       — Кру-у-уто! А сможешь прислать парочку?       — Хм? — Стелла на секунду отвлеклась от татуировки и посмотрела на Светлячка. — Ты любишь рок?       — Очень! Но больше тяжёлый и метал. Алис Куппер, Исход. О, ещё я просто обожаю Силу Дракона и пауэр-метал в целом. Но, на самом деле, я не очень часто слушаю музыку. Чаще всего, когда еду на работе или гуляю, но вот дома — почти никогда. Знания у меня из-за этого весьма поверхностны.       Сказать, что Стелла была удивлена — ничего не сказать. С каждой новой фразой Светлячок поражала её всё больше и больше. Проектировщица медицинских роботов? Фанатка постапокалиптики, хоррора и мехи? Любительница пауэр-метала? Очень много вещей, о которых, смотря на миловидную внешность, присущую какой-нибудь принцессе, и не подумаешь.       — Да и ладно, — ответила Стелла. — Не все же должны обожать музыку. А песни и группы я пришлю.       — Спасибо! Так, а кто у тебя ещё был?       Стелла прикинула и быстро вспомнила случай, который всего несколько месяцев назад переполошил всю «Белую галактику». К ней пришёл клиент с довольной привлекательной внешностью, и, несмотря на то, что имя уже смылось из памяти, сам он запомнился, кажется, навсегда.       — Как-то ко мне пришёл парень. В целом, ничего примечательного, татуировку он попросил весьма стандартную, узор с розами. Но ему почему-то очень понравилась Март. Вообще, она в целом часто нравится клиентам, но чаще всего дело не заходит дальше комплиментов и приглашений на свидания. Но этот…       Стелла нахмурилась, ещё раз попыталась вспомнить имя, но не смогла, как ни напрягалась.       — Короче, у нас должно было быть два сеанса. В конце первого я вышла с ним к стойке. Он стал делать комплименты Март, попробовал позвать на свидание, но Март отказалась.       — А почему? — перебила Светлячок.       — Ну, ей нравится другой человек.       Светлячок покивала.       — Ну вот. А потом он увидел, что у Март экран телефона весь в трещинах. Спросил про это. Она рассказала, что неудачно уронила и не может починить. Вот. Он ушёл. На втором сеансе всё шло как обычно, мы закончили тату. Я после осталась в кабинете. А потом, когда вышла через сколько-то минут, увидела шокированную Март. Оказалось, он подарил ей новый телефон, прямо в заводской упаковке, достаточно дорогой.       — Что?!       — Ага.       — Он вернулся потом?       — Нет.       — Оставил свой номер в контактах?       — Нет, настройки были целиком сброшены.       — И не пытался связаться?       — Нет. Март говорит, что больше его не видела нигде. Я тоже.       — Ах… — начала Светлячок, но быстро остановилась. — Это даже круче, чем история с Зарянкой.       Стелла рассмеялась. Удивительно чётко в голове всплыл тот день: Март, которая чуть не кричала от восторга, не сдерживая восхищённых ругательств; Сампо, страдавший из-за того, что ему так никогда не везло; материнская улыбка Химеко; странный взгляд Дань Хэна, который Стелла не смогла распознать; поразительное равнодушие Ахерон — или поразительно сыгранное равнодушие, так как Стелла никак не могла поверить, что на подобное можно реагировать спокойно.       — Да, и такое бывает.       — Иногда мне кажется, что ваш салон — это какая-то аномальная зона, — тут Светлячок, будто осознав сказанное, немного заробела и добавила: — В хорошем смысле!       Стелла вновь рассмеялась: она сразу правильно всё поняла, но растерянный и смущённый голос Светлячка повеселил искренне.       — Да нет, я думаю. Везде есть такие из ряда вон выходящие истории, но где-то их рассказывают, а где-то нет.       — А… Почему ты решила рассказать мне? — робко спросила Светлячок.       Стелла пожала плечами.       — Да а что здесь скрывать? Истории, конечно, интересные, но не секретные, — немного подумав, она добавила: — Конечно, если бы речь шла о более серьёзных штуках, то я бы молчала.       — Ага-а-а, — как-то задумчиво протянула Светлячок, будто всё сказанное имело для неё более глубинный смысл.       В их разговоре, как происходило всегда, наступило недолгое молчание, во время которого каждой давалось время на размышления. И обычно в подобные паузы Стелле было вполне комфортно: они позволяли переварить услышанное, — а если переваривать нечего, то можно было спокойно помечтать о нескольких часах свободного времени вечером.       Вот только со Светлячком отчего-то получалось не как всегда: Стелла почти физически чувствовала, как внутри всё чесалось от желания поговорить и не тратить время на молчание. Поэтому она, немного не подумав, не осознав — проще говоря, сгоряча, — спросила:       — А где ты живёшь?       Светлячок, кажется, не сразу сообразила, поэтому ответила через небольшое промедление: — Карнаби 71. А что?       Удивления в её голосе не звучало — только нотки интереса.       — Ничего! — Стелла искренне надеялась, что смогла стойко сдержать резко наступившую нервозность, которую она породила своим же вопросом. — Мне стало просто интересно. Я вот живу на Портобелло 12.       — Ого! Мы совсем рядом живём. Где-то… наверное, минут пятнадцать ходьбы? А вот от работы тебе как-то далековато…       — Есть такое, — поняв, что Светлячка тема ни капли не смутила, Стелла тоже расслабилась. — Приходится рано вставать. Я поэтому прошу администраторов записывать ко мне клиентов часов на одиннадцать. А в лучшем случае — на двенадцать.       — А ты не хотела устроиться куда-то поближе?       — Хотела бы, конечно. Но в тату-салонах нечасто требуются новые люди. В каком-то смысле «Белая галактика» была моим единственным выбором.       — А почему не работаешь на себя?        — Я работала, собственно. Года два. Но у этого есть и свои минусы. Помещение снимать дорого, домой я никого приводить не хочу. В конце концов решила: будет лучше в студии.        — Мгм… Чёрт!        Светлячок так резко вздрогнула, что Стелла выпрямилась и отложила машинку.        — Что такое?        — Очень больно.        Стелла вытерла салфеткой краску и выступившую кровь и сразу поняла, в чём дело: между внутренней и внешней стороной предплечья, где только что проходилась тату-машинка, шрамик, с виду ничем не отличающийся от остальных, неожиданно увеличился и сильно закровоточил.        Она нахмурилась.        — Прости за неудобный вопрос, но… Ты наносила порезы где-то полгода назад?        Светлячок стушевалась.        — Ну… Да, было один раз.        — На этой руке?        — Да… А что? Это так важно?        Стелла покачала головой: не то от негодования, не то от разочарования.        — Очень. А где именно?        Светлячок подумала пару секунд, а затем пальцем показала на несколько небольших по длине шрамиков рядом с тем, что начал кровоточить. Стелла рассмотрела их повнимательнее. В целом, они были такими же белыми, как и все, но более выпуклыми. На первом сеансе Стелла посчитала, что эти порезы —- просто глубокие, но теперь осознала: они недавние.        Сердце от волнения забилось быстрее. Стелла прикрыла глаза на мгновение, чтобы успокоиться, и сказала:        — Эти шрамы ещё не зажили до конца. У нас есть несколько вариантов. Дать мне минут десять на то, чтобы слегка переделать эскиз, и закончить сеанс. В таком случае можно будет записаться через неделю. Или просто закончить сеанс, чтобы дать шрамам зажить. Им понадобится минимум месяц, но я бы даже дала два, на всякий случай. В это время, если хочешь, можем заняться другой рукой. Или просто временно прервать сеансы.        Светлячок глубоко вздохнула и быстро, кажется, и не подумав вовсе, ответила:        — Давай новый эскиз.        — Хорошо. Надо будет подождать, когда шрам успокоится. Тебе принести чай?        — Давай.        — Тогда буквально пару минут.        После этих слов Стелла, однако, не встала. Она ещё раз протёрла кровь, которая всё никак не могла перестать течь, затем приложила к шраму несколько слоев салфеток и надавила.       Светлячок тяжело дышала через рот. Интересно, просто от боли или ещё от гнетущих мыслей? Стелла прикусила губу. Как бы ни пыталась, она никак не могла сдержать неприятных чувств. Смешалось всё: и злость, и негодование, и печаль, и непонимание. Почему Светлячок не сказала, что среди старых, давно заживших шрамов есть и относительно новые? Наверное, надеялась, обойдётся — или правда не считала это чем-то важным.       Стелла убрала салфетки и не смогла сдержать вздох облегчения: кровь наконец остановилась. Она взяла антисептик с нижней полки столика, обработала шрам и места, на которые успела нанести татуировку. Перед тем как уйти, обмотала предплечье плёнкой, но не стала закреплять.       Стелла подняла голову, чтобы обратиться к Светлячку, и все негативные мысли смыло, как рисунок на песке. На лице напротив настолько явно проступали стыд и печаль, что было просто невозможно смотреть без сочувствия. Светлячок выглядела так, будто в одно мгновение растеряла всю свою силу, и теперь у неё остались только голые эмоции.       — Смотри, — голос потеплел так, как он обычно теплеет у заботливой матери, обращающейся к испуганному ребёнку, — я не буду закреплять плёнку. Согни руку и прижми, чтобы не упала. Хорошо?       Светлячок кивнула.       — Отлично! Я тогда сейчас схожу за чаем, а ты посиди здесь недолго.       Стоило Стелле оказаться за порогом кабинета и закрыть дверь, как она сразу выдохнула, будто до этого не могла дышать. Ей чудилось, что Светлячок — это какое-то невероятное испытание на профессиональном пути, для прохождения которого необходимо улучшить уже имеющиеся навыки и приобрести новые — а ещё найти терпения в придачу и не начать ненавидеть себя на половине пути.       — Что такое? — спросила Март, когда увидела подругу.       Ханаби, стоявшая рядом, странно прищурилась.       — Небольшие проблемы. Сегодня сеанс закончится раньше. Минут через двадцать, я думаю.       — Что такое? — уже с бóльшим нажимом и волнением переспросила Март.       — Да проблемы со шрамами. Оказалось, там есть не до конца зажившие. Нужно будет немного переделать эскиз. Ну и дать задетому шраму отдохнуть.       — У-у-у-у-х, — протянула Март. — Неприятно.       — Да не то слово.       Перед тем, как внести два стаканчика в рабочий кабинет, Стелла обмотала их в пищевую плёнку, которую захватила с собой.       Светлячок с кем-то переписывалась, быстро-быстро набирая сообщения одной рукой. Вид её оставался таким же удручённым.       — Вот, держи, — Стелла протянула стаканчик и получила в ответ благодарный кивок. — Не переживай сильно. Ничего страшного не произошло. Нужно будет просто дольше поработать.       — Я доставляю много проблем, не так ли? — вдруг спросила Светлячок на удивление стойким, не дрожащим голосом.       Конечно, Стелла не могла сказать правду, но и врать — не в её привычке. Поэтому она выкрутилась довольно быстро и легко, выбрав самую дежурную фразу на свете:       — Не больше, чем остальные. Я буду воспринимать это как опыт.       Светлячок печально улыбнулась — и, наверное, даже профессиональный психолог не смог бы определить, чего в этой улыбке больше: веры в сказанное Стеллой или сомнений.       — Не хочешь сходить со мной и Волком в тайм-кафе на выходных? — спросила Светлячок.        — Что? — Стелла прекрасно расслышала, но не сразу поверила.        — Просто, думаю, могло бы выйти интересно. Есть одно кафе, очень рядом с нашими домами. Мы как раз хотели сходить с Волком, но она не против, если пойдёшь и ты.        Через несколько секунд добавила:        — Я оплачу время и обед! Это в качестве извинения.        — А, так вот в чём дело.        Стелла крепко задумалась. Она хотела пойти — было бы намного приятнее вдвоём, но с Волком — тоже вполне ничего. Однако звучало в этом предложении нечто странное, портящее всё впечатление от него и почти убивающее желание согласиться — оно было сделано из чувства вины.        Будь Стелла на пару лет моложе, не имей она ещё опыта отношений, то непременно бы отказалась, чтобы не уязвить свою гордость. Но сейчас ей двадцать три, за плечами — одни серьёзные и парочка недолгих отношений, а свободного времени для выяснения чужих истинных мотивов не так много.        — Да, конечно. Скинь адрес потом. Когда примерно хотите?        Лицо Светлячка просияло.        — Через неделю во вторник.        — Надо будет уточнить, сколько у меня клиентов в этот день. Но, если правильно помню, вечером никого нет.        Светлячок, кажется, была готова рассмеяться. Она сделала несколько глотков, чтобы хоть ненадолго скрыть яркие эмоции. Стелла улыбнулась и допила чай.