- Врача, срочно! – выкрикнул в коридор Совет, но осознав, что говорит на русском, повторил тоже самое, но уже на немецком. – Doktor, dringend!..
Внутри была чёрная, разъедающая пустота, увеличивающаяся с каждой секундой и поедающая все эмоции и чувства разом. Хотелось кричать не то от отчаяния, не то от злости и ненависти ко всему сущему. Когда он шёл с договорами и прочей ересью к Рейху, то не чувствовал к нему ничего, кроме ненависти. Из-за того, что он предал его, из-за этого чёртова нациста погибли миллионы людей, которые могли жить мирно и спокойно. У него просто была цель уничтожить определённые расы, среди которых был и советский народ. А ведь он ему доверял… Но теперь он понял, что всё это время немец дружил с ним ради выгоды. Чтобы использовать его потом, когда вонзит острый нож предательства прямо в спину, пренебрегая их общим прошлым. Но было ли это прошлое на самом деле, Совет уже не знал. Казалось, то был просто странный сон… Но ведь, в снах снится то, что действительно хочет человек...?
С того момента, СССР полностью потерял доверие к людям, но всё же, были те, кому он безусловно и искренне верил, этими «святыми» являлись его дети. Они старались сделать всё, чтобы не подвести отца и оправдать его ожидания…
Первоначальная цель его визита – застрелить кровожадного диктатора, который готов был утопить в крови весь их мир. Но ни с того, ни с сего проснулась совесть, которая упорно настаивала на том, чтобы этого не произошло. Тогда коммунист решил заключить договор о капитуляции, который точно должен был подкосить Рейха. И ведь это сработало – Третий застрелился. Но внутри Совета появилась чёрная зияющая пропасть, которая отражало то самое странное чувство. Радости, которую, как ему казалось раньше, он должен был почувствовать, не было. Не было и грусти, а лишь чувство одиночества, вперемешку с жалостью и горечью. Вот что значит пустота. Все лучшие воспоминания крутились в голове, как будто что-то далёкое, незнакомое и радостное. И с каждой секундой, смотря на обессиленное тело своего бывшего друга эти воспоминания отходили дальше и дальше, поглощаемые пустой, огромной и глубокой пропастью.
Врачи забрали немца, косо смотря как Союз обеспокоенно идёт за ними. Сейчас у него было только одно желание – чтобы нацист выжил. Он пытался мысленно заверить не то себя, не то самого фрица, что всё нормально, ты только держись, но понимал, что это невозможно. Доктора забрали того на операцию, а социалисту оставалось только трепетно ждать.
Он уже шестой час ходил взад-вперёд по коридору, мысленно ещё раз переваривая обстановку. Было довольно странно, что он настолько сильно переживает за состояние здоровья немца. Вдруг со стороны операционной раздался звук возни у самой двери, после чего она открылась, и санитары повезли Рейха в палату. Убедившись, что они ушли из помещения и были далеко, СССР, чтобы не вызывать лишних подозрений, зашёл в светлую комнату. Она была настолько чистой и светлой, что коммуниста ненадолго ослепило. Он подошёл к диктатору почти вплотную и прислушался. В такой тишине были различимы звуки ровного, но очень тихого дыхания и редкого биения сердца. Поймав себя на странной мысли, что Рейх даже так выглядит неплохо или даже красиво, Союз смутился и отошёл от нациста. Сейчас он мог не скрывать свои подлинные эмоции под маской равнодушия, мог расслабиться, ведь таким его никто не видел, не видит и не увидит никогда.
До этого, было постоянное чувство невыносимой усталости, но скорее не физической, а моральной. Вся обстановка давила на нервы, последние 4 года из-за войны я практически не спал, но на публике показывал что-то вроде примера, мол, «Всё хорошо, мы выстоим!». Всё же, народ и вправду выстоял, выдержал все тяжкие испытания, но слишком большой ценой. Сейчас, когда всё осталось позади, казалось бы, предвещая счастливое будущее, так как мы победили, но не всё так просто. Очень долго надо будет восстанавливать как саму страну, так и её экономику. Мало того, что эти проклятые фашисты превратили государство в руины, так ещё и чуть не развалили всю систему, которую я итак строил на костях, поднимая Родину с колен. Теперь, практически всё надо будет выстраивать заново.
Совет бросил полный ненависти, невыносимого отчаянья и бессильной злости взгляд на мирно «спящего» в коме фрица. Почему-то от вида беспомощного врага на душе стало ещё более тоскливо. А ведь когда-то они были хорошими друзьями…
***
Уже не такое яркое солнце заходило над пшеничным полем. Оно отражалось на всём этом рыжем великолепии, разбивая свет на тысячи осколков. Ветер мягко ласкал колосья, от чего они немного колыхались, создавая своеобразные волны. Птицы насвистывали свою тихую трель, создавая особенную гармонию. Август выдался тёплым, но не жарким, а скорее приятно прохладным.
- Догоняй! – заливисто и звонко засмеялся подросток со светло-голубыми глазами, выглядевший лет на 13, подзывая приятеля последовать за ним, почувствовав ветерок на своём лице. Мальчик сорвался с места и помчался за своим другом. Он быстро стал нагонять голубоглазого, который, казалось бы, даже не особо старался убегать. Пацан, догнав, схватился за рубашку своего друга, но споткнулся о камень, и они оба полетели на землю. Оба начали хохотать, пихая друг друга локтями. Как только они перевернулись на спину, пытаясь встать, подростки уставились на красно-оранжевое небо с редкими облаками.
Рейх и СССР смотрели на догорающий закат не отводя глаз. В этом природном явлении было что-то необъяснимо красивое, что завораживало воображение. Из этого великолепного места никак не хотелось уходить, было желание остаться навсегда в этом моменте. Друзья поддались этому желанию и остались в пшеничном поле до глубокой ночи, когда звёзды уже очень ярко горели на тёмно-синем полотне неба. Внезапно одна сорвалась со своего места и с бешенной скоростью полетела за пределы видимости.
- Ты успел загадать желание? – спросил Союз Третьего, на что тот утвердительно покачал головой, не отрывая взора от небосвода. – И какое же?
Немец медленно опустил голову и повернулся к коммунисту, напрямую уставившись в его глаза.
- Я загадал, чтобы нашу дружбу ничто и никто не смог разлучить. Никогда…
***
Детство кончится когда-то,
Ведь оно не навсегда,
Станут взрослыми ребята,
Разлетятся кто куда.
А пока мы только дети,
Нам расти ещё расти,
Только небо, только ветер,
Только радость впереди!
Только небо, только ветер,
Только радость впереди…
Евгений Крылатов – «Крылатые качели»
