Алые сердца Сенгоку Джидай: иная история.

- Ухты..., – Шини стояла в своей амуниции в десятке метров от заброшенного дома, которого оставили совсем недавно. Её руки были в крови – она думала, чтобы призыв не был каждый раз новый, он должен был быть привязан к своему призывателю кровью – и складывали несколько ручных печатей подряд. Всего лишь несколько знаков, и перед ней стоит большой лев с золотистой гривой. Всего лишь комбинация тигр-обезьяна-бык-собака-овца и касание земли и все, перед ней стоит чудо. Надо будет запомнить эти печати. - Здравствуй, дитя, – кажется, что Узумаки скоро потеряет сознание, потому что глубокий басистый голос с лёгким рычанием прозвучал у неё в голове, – кто ты? - Я... Узумаки Шини... А вы?.. - Кару, ты призвала меня. Ты понимаешь, что теперь можешь призывать львов с другого измерения? - Другого измерения? - Такие животные, как мы, живут на других планетах, или же измерениях. Другое пространственно-временное пристанище, которое никак не могла контактировать с этой временной линией. - Угум, как теперь Вас вернуть обратно? - Сначала ты должна отправиться в мой мир на несколько лет. - Если я буду отсутствовать несколько лет, то меня могут схватиться и начать искать. - Когда в моем мире пройдёт три года, тут будут заканчиваться сутки. - Откуда Вы это знаете? Сами говорили, что не имели возможности связаться с этой временной линией. Тем более, что за временные линии? - Сначала ты должна попасть в мое измерение, а затем, чуть попозже, я отвечу на все твои вопросы, – лев подошёл к Шини и положил свою большую, широкую лапу на голову. Последнее, что увидела Узумаки, это горящие золотом узкие звериные глаза. * * * Она чувствовала, как её тело слабеет. Как оно расщепляется на маленькие молекулы, которая потом весила, по чувствам и ощущению, не меньше несколько килограмм каждая. Резко все составляющие её тела резко заболели, точно их кинули в горящий огонь, пропитанный чакрой. Адская боль, будто сам Шинигами-сама решил разобраться с её телом. Её оболочка билась в конвульсиях, из глаз, ушей и носа маленькими нескончаемыми ручейками текла кровь. Вокруг только пустота. Такая давящая и не любимая. В ней ты начинаешь теряться во времени, уже в ближайший промежуток времени теряя связь со внешним миром. Тишина так давит на разум, что хочется кричать, что бы кто-нибудь услышал и пришёл, что бы поговорить с тобой. Слишком огромное напряжение боль, что чувствует в душе Шини. Хочется взять волосы и начать вырывать их с корнем, лишь бы больше не чувствовать эту пустоту, хоть что-то почувствовать. Глаза не получается открыть, уши не могут уловить хоть писк комара, она не может почувствовать запах или вкус еды, а может быть и крови. В такой атмосфере можно сойти с ума, вот и Узумаки думала, что ей осталось недолго ждать, что бы окончательно потерять связь с самой собой. Это очень сложно – не знать, сколько прошло времени. Может быть всего лишь прошёл один час? Тогда что бы потерпеть если не поляне сутки, то половину, то Шини придётся себя постоянно резать, потому что этот час идёт слишком медленно, ползёт, словно черепаха. А если прошёл только день? Или неделя? А может быть и год? Узумаки это было неизвестно. Этот вопрос оставался такой невероятно сложной тайной до тех пор, пока она не начала различать немного шёпот в этой пустоте. Еле слышимые голоса, которые появлялись редко, стали отдушиной для Шини во время этого заточения в небытие. * * * Резкое пробуждение для Узумаки было самым худшим решением в её короткой жизни. Головная боль и тошнота, да ещё и тёмные выскакивающие пятна в глазах стали её наказанием за такое импульсивное решение. Лёгкие сразу обожгло огнём, не давая нормально вздохнуть красноволосой, заставив девушку пискнуть и провалиться обратно на ложе, позволив другим существам спокойно заползти на грудь и мять грудную клетку с помощью лап. Через несколько минут своеобразное массажа боль немного осела и дышать стало в разы легче. Когда Шини пыталась открыть глаза, на её лицо положил тряпку, которая пахла чем-то незнакомым, видимо, каким-то травами, не растущими в её краях. Узумаки точно не знает, что это за травы, но точно знает, что обязательно их попросит в большом количестве, ведь это работает как отличное снотворное и обезболивающее. Разум начал постепенно оставлять тело, погружаюсь в глубокий сон. * * * - Мы думали, что бы больше пролежишь без сознания, – как только Узумаки открыла свои глаза, перед ней предстал тот самый большой лев, только теперь он был не просто большой, а очень-очень огромный. Около шестнадцати с половиною Кэн. - Воды..., – Шини сама ужаснулась своего голоса, потому что он был очень сухой, хриплый и не живой. Как будто несколько месяцев подряд не давали пить жидкости. Мощный хвост льва при поднёс стакан с водой и начал поить девушку. Узумаки не смогла бы сейчас держать в своей руке кружку, потому что её ладони просто ужасно тряслись. Осушив тару с жидкостью за один глоток, Шини вытерла губы ладонью, а затем, уже посмотрев на своего новоявленного предварителья в этом незнакомом мире, спросила, – сколько же я пробыл в состоянии овоща? - Полгода. Пока ты будешь приходить в себя, тренировок тебе не ждать. Полторы недели тебе надо пробыть в лежачем состоянии, а потом уже понемногу можешь начинать двигаться на своих ногах. - Почему так сильно к полу жмёт? – красноволосая только заметила такое ненормально давление в её сторону. - Гравитация, как и время с остальными факторами твоего мира, намного отличается. Давление всегда было очень высоким, время идёт в этом временном искажения слишком быстро. Тебе надо привыкнуть к нашему времени и ведению быта, и тренировок. На ближайшие два с половиной года можешь забыть, что такое кланы, война, смерти и так далее. По крайней мере, убийц тут встречается мало. А так же маленькие львята будут задавать тебе вопросы, но постарайся слишком сильно не акцентировать на них внимание. Со своим миром тебе придётся проститься на некоторое время – тренировки захлестнут тебя с головой, – Шини удрученно вздохнула и посмотрела на свою грудную клетку, где уснул маленький котёнком со светлой шерстью. - А это?... - Твоя плата за проживание под крышкой моей пещеры. Постарайся его не разбудить. «Я сама еле сдерживаю себя, что бы не затискать его в это же время, но терпение того стоит.» -... В дальнейшем он будет вместе с тобой, так как был рождён именно тогда, когда я тебя сюда перенёс. Я тебе верю, по крайне мере сейчас. Не подвели меня и на этот раз....,– в голосе льва Узумаки услышала следы горечи, тоски и боли. Наверное, в его прошлом случилось что-то очень серьёзное и непоправимое, что бы он начал так опекать своего ребёнка. Такое чувство, что он уже говорил эти слова, что она тут уже лежала, что львенок у неё на груди был очень хорошо ей знаком. Это все казалось бредом, но своим чувствам девушка доверяла, лишний раз не заставляя саму себя нервничать по поводу того, что она сделает что-то не правильно. Но сейчас это не главное, главное - размеренно дыхание львёнка, что спокойно спал у неё на груди...