Hereafter (будущее)

Я медленно приходила в себя под вой сирены, вдыхая густой от жары и дыма воздух. Отяжелевшие веки открылись наблюдая как затухали и разгорались красные сигнальные лампы. На мгновение я забыла, где нахожусь и как сюда попала, а затем попыталась пошевелиться, и мое плечо заныло от боли, которая пронзила позвоночник и дошла прямо до мозга. — Нгх! С прерывистым криком я рухнула спиной к стене, на которую опиралась, и когда я оглянулась, смятый контейнер, имеющий форму неопределенно цилиндрической трубки, оказался прижат к моему плечу. О, подумала я. Мой гроб. Затем я вспомнила череду событий, которые привели меня туда, где я оказалась. Экстренная тревога, поспешный брифинг от директора, все мы, будущие Мастера, мчимся к нашим Гробам Кляйна, возглавляемые командой А. Команда А, наш первоклассный отряд крутых парней, наш авангард операций во времени и пространстве. Каждый из них обладал редким талантом или исключительными способностями, а легендарные родословные насчитывали сотни лет. Назвать их лучшими из лучших, вероятно, было не так уж и неточно. На бумаге остальные из них были намного более впечатляющими, чем их последний член команды, высокая девушка с волшебным протезом руки и без единой капли магии в её родословной. Особенно Кирштария и Офелия, у которых было такое легендарное наследие, что было трудно не слышать слухов об их способностях. На бумаге. У меня были серьезные сомнения, что у кого-то из них было что-то из половины того дерьма, через которое мне каким-то образом удалось пройти и выйти целой — в основном. В основном целой. Черт возьми, иногда мне было трудно поверить в то, что я выжила, и я прошла через все это. Но у меня не было возможности увидеть, насколько они хороши, так что узнать наверняка было невозможно. Так, на чем я остановилась? Я вдохнула заполненный дымом воздух, и у меня закружилась голова. О. Да, это, вероятно, не к добру, не правда ли? Когда сработала сигнализация, мы все забрались в отведенные нам гробы. Группа поддержки в командной комнате начала составлять контрольный список всего, что нужно было уладить и установить перед нашим Рейшифтом, а Директор стояла посреди комнаты, наблюдая за нашими приготовлениями. А потом… Потом произошел взрыв. Все было нечетким и разрозненным. Я помнила, как меня швыряло в моем собственном гробу, я не понимала, что происходит, слушая звон бьющегося стекла. Где-то в этот момент я, должно быть, ударилась головой или ещё что-то произошло и я потеряла сознание. Я моргнула, увидев придавивший меня гроб. Что означало, что он, должно быть, был моим, не так ли? То, что огромная плита, которая стояла на нем, упала под таким углом, вероятно, было единственной причиной, по которой я все еще была жива и не был раздавлена. Небольшое милосердие. Не то, чтобы это принесло мне много пользы. То, что спасло мне жизнь, также могло привести к моей гибели, потому что я была заперта в горящей комнате с быстро истощающимся кислородом. Я обвела взглядом камеру Рейшифта — по крайней мере, насколько могла. Марево пламени и густой дым, поднимающийся к потолку, мешали разглядеть что-либо вообще. Что случилось со всеми остальными? Удалось ли им эвакуироваться? Была ли я последним человеком, оставшимся здесь, брошенным просто потому, что никто не смог меня найти? Что насчет остальных членов команды А? Кому-нибудь из них удалось выбраться? Даже сейчас они помогали вытаскивать других из-под обломков? Или они тоже были без чувств оглушены взрывом и лежали в своих гробах, прижатые к полу обломками? Возможно, мне просто особенно повезло, и все они были раздавлены или убиты наповал. Тейлор Эберт, последняя из Мастеров команды A. Каким-то образом, несмотря на все трудности, я выжила, когда все остальные погибли. Снова. Было ли слишком рано называть это закономерностью, или я поняла это намного позже, чем следовало? Я думаю, это действительно не имело значения, поскольку мы все были уже мертвы. Наши тела просто еще не поняли этого. С моих губ сорвался смешок, низкий и неслышимый. Какая ирония. Я выжила в битвах со сверхъестественными чудовищами, сошлась лицом к лицу с человеком, который мог превращаться в дракона, и вышла из боя невредимой, сразилась с группой психов, которые регулярно вырезали целые города, выкарабкалась после того, как меня разрубили пополам, потеряла руку — дважды за свою карьеру — и пришла в норму, прошла через апокалипсис в основном невредимой, и когда стартовало следующее событие конца света, я собиралась лишиться сознания и умереть еще до того, как мы смогли пересечь стартовую черту. Оттянула мою гибель на два года, а Контесса? Это все, что ты могла мне дать после всего? По крайней мере, если мне суждено было умереть так скоро, разве я не могу уйти с достоинством в те последние моменты когда сознание уходит или же забыться вместе с остальным человечеством, никогда не увидев приближения конца? Вместо этого я собиралась закончить так же, как начала: в огне, не в силах ничего с этим поделать. На ухмылку Лунга стоило бы посмотреть. Краткий всплеск неповиновения всколыхнулся в моей груди при этой мысли, взрыв эмоций, который перекликался с тем, что я почувствовала, когда заставила его сжечь мою искалеченную руку во время той последней битвы, но взгляд на пол, на котором я сидела, напомнил мне, что моя правая нога оказалась под обломками. Не сломана, могло быть и хуже, но по крайне мере быстро вытащить её у меня не получится. Я бы просто потратила те немногие из моих иссякающих сил, что еще оставались у меня, на безуспешные попытки. Возможно, я могла бы отпилить ногу своим ножом, если бы я была так целеустремленно настроена жить, но я сомневаюсь, что это сделало бы что-то большее, чем заставило бы меня умереть быстрее, и, кроме того, мое левое плечо все еще было придавлено как моим гробом, так и той огромной, несомненно, очень тяжелой плитой. Я не чувствовала себя раздавленной, но это могло быть просто из-за давления на плечо, из-за которого практически вся половина моей груди онемела. Я не могла выбраться отсюда. Пока я спонтанно не стала Александрией и не развила в себе силу, достаточную для подъёма чрезвычайно тяжелых предметов. Мой вздох перешел в приступ кашля, когда мои легкие попытались избавиться от едкого дыма, которым был забит воздух, и край моего гроба, придавливающий меня, больно врезался в ключицу. Возможно, мне следовало просто отойти от дел, вместо того, чтобы снова позволять втягивать себя во всю эту историю со «спасением мира». Просто нашла бы где-то участок земли и осела, или выбрала случайный город в Америке, чтобы водрузить свой флаг и двигаться дальше по жизни. Даже если бы конечный результат был таким же, два года мира после двух лет подготовки к концу света, поиска всех возможных способов остановить его и хватания за любую мыслимую соломинку, эти два года мира стоили бы того, не так ли? — Хех. Как будто у меня хватило бы духу просто сидеть и ничего не делать. Кого я обманываю? В тот момент, когда профессор Лев и Ольга Мари рассказали мне о миссии своей организации, они поймали меня на крючок. В конце концов, оставлять важные дела на усмотрение всех остальных никогда не было тем, что я могла бы сделать. Возможно, если бы меня забросили куда-нибудь еще, я смогла бы разобраться, но то, что я оказалась на пороге Халдеи, приняло решение за меня еще до того, как я проснулась. «СИСТЕМА РЕЙШИФТ НАХОДИТСЯ НА ФИНАЛЬНОЙ СТАДИИ» прогремело объявление. «КООРДИНАТЫ: 30 ЯНВАРЯ 2004 г. н.э. ФУЮКИ, ЯПОНИЯ.» — Маш! — Услышала я голос, зовущий вдалеке. — Маш! Я огляделась, моргая тяжелыми веками, моя голова была окутана туманом. Я по-прежнему никого не могла разглядеть сквозь красное пламя и дымку пожара. Насколько я могла судить, я все еще была единственным живым существом в этой комнате, и даже так это ненадолго. Возможно, мне просто послышалось. У меня были предсмертные галлюцинации. Забавно. Это было бы во второй раз, и вновь моя жизнь не пронеслась перед моими глазами. «УСТАНОВЛЕНА ЗАЩИТА ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ЛАПЛАСА. ОБЕСПЕЧЕН ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ФАКТОРНЫЙ КАРКАС ДЛЯ СИНГУЛЯРНОСТИ.» — Боже, — пробормотала я — можно подумать, будто они, когда строили эту штуку, запрограммировали ее так, чтобы она сработала, когда все кандидаты в Мастера были бы мертвы или умирали. Что бы случилось — она бы отправила наши трупы назад во времени? Я уперлась рукой в край придавливающего меня гроба и снова попыталась выскользнуть из-под него — я не смогла сдержать крик, когда мои кости хрустнули под его тяжестью, и острая боль пронзила весь мой левый бок. Даже когда я перетерпела это, чтобы выбраться, потому что мы с болью были старыми друзьями, мне просто не хватило пространства для маневра. — Кхх…хаа…хаа. Все мое тело обмякло, и я жадно глотала удушливый воздух, который с каждым вздохом наполнял мои легкие дымом. Мое зрение само по себе начало затуманиваться, и мои веки, которые изо всех сил пытались оставаться открытыми, заболели еще сильнее. Я чувствовала слабость и усталость, и было так заманчиво просто закрыть глаза и забыть обо всем. В прошлый раз я была готова к концу. После всего, я была не просто готова к этому, не просто приняла это, я знала, что это грядет, знала, что это произойдет. За то, что я натворила, мне не было прощения, и эта боль прокляла бы меня так же верно, как те две последние пули. Возможно, это просто мои грехи настигли меня. Но сейчас… Сейчас… Я не была готова сдаваться. Я не была готова просто лечь и умереть. Я хотела встать и бороться, дойти до конца и пройти сквозь все мои лимиты, по крайней мере. По иронии судьбы, на этот раз я ничего не могла сделать, кроме как сдаться и закрыть глаза. Зион, существо настолько близкое к богу, что не было существенной разницы, и мне удалось что-то сделать. На этот раз меня могли прикончить несколько упавших обломков, и я не смогла даже сдвинуть их с места. «ПРОЦЕСС ОТЗЫВА НАЧАЛСЯ. МАСТЕРА, ПОЖАЛУЙСТА, ВНЕСИТЕ ОКОНЧАТЕЛЬНЫЕ КОРРЕКТИРОВКИ.» Слабое голубое свечение шара, установленного в центре комнаты, исчезло и стало красным. Все светящиеся точки, которые представляли человеческую цивилизацию, погасли и исчезли. Сам земной шар окутался зловещим оранжевым светом, похожим на магму, бурлящую в центре вулканического бассейна, или на яркое солнце, когда пятна более темного цвета покрыли его поверхность. Значит, это было оно. Конец света. Человечество, уничтоженное одним махом. И вот я была здесь, беспомощно наблюдая, как это происходит. У меня все горело внутри, когда я думала об этом подобным образом. Неспособность что-либо сделать раздражала намного, намного сильнее, чем когда-либо в Уинслоу. Я не думала, что я из тех людей, которые позволяют собственной славе вскружить мне голову, но мне казалось, что я должна была что-то сделать. Однажды я уже спасла мир — множество, неисчислимое множество миров, больше, чем всех звезд на небе — разве я не должна была спасти его ещё раз? Нет. Потому что на этот раз все, кто мог бы мне помочь, были уже мертвы, и у меня больше не было сил, не было жуков, чтобы сплести шелковые нити и снять с себя этот блок ровно настолько, чтобы сбежать. Нет Суки, которая заставила бы одного из своих псов поднять его, нет Атласа, который сделал бы то же самое, нет Голема, нет Отступника, которые распилили бы этот блок наношипами. Я была беспомощна. «ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ПЕРСОНАЛУ НАБЛЮДЕНИЯ. СОСТОЯНИЕ ХАЛДЕИ ИЗМЕНИЛОСЬ.» «НАЧИНАЮ ПЕРЕПИСЫВАТЬ ДАННЫЕ НАБЛЮДЕНИЙ ШЕБЫ ЗА БЛИЖАЙШИМ БУДУЩИМ.» «НЕВОЗМОЖНО ОБНАРУЖИТЬ СУЩЕСТВОВАНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА НА ЗЕМЛЕ В ТЕЧЕНИЕ СЛЕДУЮЩИХ СТА ЛЕТ.» «НЕВОЗМОЖНО ПОДТВЕРДИТЬ ВЫЖИВШИХ ЛЮДЕЙ. НЕВОЗМОЖНО ГАРАНТИРОВАТЬ БУДУЩЕЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА.» Еще один шипящий вздох сорвался с моих губ. Это было все, не так ли? Гвоздь в крышку гроба. Устройство, предназначенное для считывания присутствия людей на поверхности планеты в течение следующего столетия, только что сказало, что их там нет. Я не решалась увидеть это своими глазами, но, вероятно, это было лучшее подтверждение, которое я собиралась получить. «ЦЕНТРАЛЬНАЯ ПЕРЕБОРКА БУДЕТ ЗАПЕЧАТАНА.» объявил другой голос. «СТО ВОСЕМЬДЕСЯТ СЕКУНД ДО ПРОЦЕДУРЫ ВНУТРЕННЕЙ ИЗОЛЯЦИИ.» Что-то вдалеке загрохотало, и пол подо мной завибрировал. Единственное, о чем я могла подумать, это о больших, толстых стальных дверях для аварийной изоляции комнаты при пожаре, чтобы предотвратить распространение огня и ухудшение ситуации. Не то чтобы это действительно имело значение, если бы конец света действительно наступил. Но это означало, что у меня официально не было выхода. Никто не собирался меня спасать. Никто не собирался появляться и вытаскивать меня. Я и все остальные здесь были списаны как мертвые. — Хотела бы я увидеть вас, ребята, еще раз, — пробормотала я. Лиза… По-настоящему мы провели вместе всего несколько месяцев, а затем несколько коротких дней, которые были Золотым утром. Если считать с того момента, когда мы с ней в последний раз могли просто потусоваться, не испытывая никакого давления из-за всего происходящего дерьма, то на самом деле прошло больше четырех лет с тех пор, как мы разговаривали. Я знала, что у меня никогда не будет шанса увидеть их снова в этом новом мире, но, несмотря на это, я хотела бы увидеть ее, Рейчел и всех остальных в последний раз. «ЖИЗНЕНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ МАСТЕРОВ НЕ МОГУТ БЫТЬ ОБНАРУЖЕНЫ. НЕ ВЫПОЛНЕНЫ ТРЕБОВАНИЯ ДЛЯ ПРОЦЕДУРЫ РЕЙШИФТА.» Болезненный смешок сорвался с моих губ. — Это потому, что мы все мертвы. По крайней мере, для большинства мастеров это так. Думаю, никому из остальных тоже не удалось выбраться. Вот и весь отряд крутых парней — никому из нас даже не удалось продержаться достаточно долго, чтобы начать первую миссию, не говоря уже о том, чтобы пройти ее полностью. По крайней мере, они все умерли довольно быстро, вместо этой долгой агонии. А как насчет остального мира? Был ли это только этот мир, или то, что убило нас, было достаточно распространено, чтобы затронуть и другие миры? Лиза, Рэйчел, Айша, Дина, Тео, все, кого я когда-либо знала или о ком заботилась, для них тоже все прошло так быстро и безболезненно? Или они все еще были живы в каком-то альтернативном мире, не подозревая, что этот уже разваливается на части? Не подозревая, что я даже пережила конец всего как раньше, и на этот раз не собиралась заходить так далеко? Я не очень хорошо справлялась с тем, чтобы просто верить. Надежда никогда никуда меня не приводила. Но в этот момент у меня не было ничего другого. Мне ничего не оставалось делать, как беспомощно сидеть там, где я была, и надеяться, что мои друзья живы и улыбаются, совершенно не обращая внимания на этот новый беспорядок, в котором я оказалась, или что если они и погибли, то быстро и без страданий. «ПОИСК ПОДХОДЯЩИХ КАНДИДАТОВ В МАСТЕРА… ПОИСК… ПОИСК…» «НАЙДЕНО.» Я моргнула. — Ты не можешь иметь в виду меня. Я была придавлена своим гробом и огромным обломком, весь мой левый бок онемел, я понятия не имела, цела ли моя нога, не говоря уже о том, что она не сломана, и мы не должны забывать, что я даже не была ни в одном из гробов, которые, что они месяцами вбивали нам в головы, были необходимы для процесса. Каким образом я соответствовала требованиям кандидата в Мастера на этот момент? «ПОВТОРНОЯ УСТАНОВКА КОНТАКТА С КАНДИДАТАМИ В МАСТЕРА ПОД НОМЕРАМИ ДЕВЯТЬ, СОРОК СЕМЬ И СОРОК ВОСЕМЬ.» Девять, сорок семь и сорок восемь? Я попыталась сконцентрировать свой разум, сосредоточиться на этих цифрах и связать с ними имя или, по крайней мере, лицо. Девять было моим, так что я предполагаю, что в стандартах системы для «квалифицированных кандидатов в Мастера» была пара вопиющих лазеек, но я ничего не могла вспомнить о сорок седьмом и сорок восьмом. Они должны были быть новичками, потому что цифры шли в порядке набора, и на ознакомительную встречу было приглашено всего сорок восемь кандидатов в Мастера, но помимо этого… Вспомнить что-либо еще было непросто. В голове было душно, а мысли становились все более вялыми. Я подумала… может быть, у одной из них рыжие волосы? Я… я вспомнила, как думала, как странно это было, потому что она, по-видимому, была японкой, как и сорок восьмой кандидат, и на волосах не было ни следа краски. Абсолютно точно рыжие. Больше мне ничего не приходило в голову. Синий цвет, но с чем он был связан, было выше моего понимания. «НАЧИНАЕМ ПРОЦЕСС ОТЗЫВА.» Кто бы это ни был, это означало, что я, по крайней мере, умру не в одиночестве. Чего бы это ни стоило, когда единственное, что у меня было, чтобы сообщить мне об этом, был монотонный голос, объявляющий о присутствии другого человека через громкоговоритель. Мне была знакома эта идея. Мои воспоминания о тех последних моментах были не совсем четкими, но я помнила, что была совершенно одинока, убегая от всех и вся, что мне было дорого, чтобы случайно не причинить им боль. Я помнила, как умирала там, стоя на коленях в грязи, едва способная даже подумать о том, чтобы встать, не говоря уже о том, чтобы сделать это. Я вспомнила Контессу, холодное утешение единственного человеческого существа, которое будет рядом, когда все закончится. Я вспомнила две пули. Звезды, такие огромные и далекие. Вселенная, такая невероятно большая. Когда я затуманенным взором смотрел на глобус Халдеи, вращающиеся панели которого отражали его красное свечение, я обнаружила, что этот момент не так уж сильно отличается от того, что был два года назад. «НАЧИНАЕМ ПРЕОБРАЗОВАНИЕ В СПИРИТОНЫ.» Что бы с нами случилось? Я могла только болезненно гадать об этом. Без предположительно жизненно важных гробов были бы мы разбросаны по всему пространству-времени, распадаясь на разрозненные цепочки молекул, которые были выброшены в случайные времена и места? Мы бы просто испарились, поскольку любой механизм, который должен был поддерживать наше существование в прошлом, вышел из строя? Или мы просто прибыли бы мертвыми, трупы были бы брошены на землю, сердца остановлены, а мозги неактивны? Или мы застряли бы в прошлом, блуждающие призраки, цепляющиеся за любое подобие жизни, на какое только были способны, потому что, в то время как наши души — и разве то, что мы узнали, что таковые существуют, не было для нас внезапностью — были отправлены в прошлое, а наши тела были оставлены гореть в огне? «РЕЙШИФТ ЧЕРЕЗ 3… 2… 1…» Я не могла этого сказать. Я перечитала все руководства, которые они дали нам в те далекие времена, о том, как все это должно было работать, по меньшей мере дюжину раз, и каждый раз находила что-то еще, что совершенно не укладывалось у меня в голове. Технические спецификации, требовавшие степени инженера-механика, которой у меня просто не было, или магическое искусство, которое «просто работало, не сомневайтесь в этом», предоставленное одним из магов, из таинственной Ассоциации Магов. Даже гробы работали благодаря какой-то ерунде в стиле Тинкертеха о том, что находящиеся в гробах живы и мертвы одновременно, пока их не открыли. Что-то о квантовой неопределенности и коте Шредингера? Это была целая куча вещей, о которых я ничего не знала, потому что, в конце концов, я не была физиком, посвятившим всю свою жизнь изучению высшей математики и теоретических квантовых взаимодействий, или магом, специализирующимся на манипулировании пространством-временем. Это была куча вещей, которые я просто должна был принять на веру — что, по правде говоря, было в основном тем, какими были пассажиры и осколки в другой жизни — и верить, что другие знали то, чего не знала я. Было только одно, что я знала наверняка, и для этого не требовалась докторская степень по астрологии или исследовательский грант от какого-нибудь обладателя голубой крови с тысячелетним происхождением. «ВСЕ ПРОЦЕДУРЫ ПРОЙДЕНЫ.» Мы уже были мертвы. Наши тела просто еще не поняли этого. «НАЧИНАЕМ ПРОВЕРКУ ПЕРВОГО ПРИКАЗА.»