Плакать от смеха

Милка всегда вздыхала с ужасом, когда наставала пора делать уборку в библиотеке. Огромное помещение с кучей высоченных шкафов, заставленных книгами, которые нужно убирать, чтобы стереть эту несчастную пыль с длинных полок, которая тут же поспешит вернуться обратно, а может, будет витать в воздухе, раздражая своим видом, или вообще не уйдет, особенно если тряпка будет на последнем издыхании, как и сама Милка... Нужно двигать тяжеленные и, к большому сожалению, не особо малочисленные столы и стулья, чтобы помыть полы... А на все про все дают не больше двух дней. Да еще и от длительного контакта с водой и средством для мытья кожа рук страдает. Защита рук? О чем речь? Зачем? Терпите. А если все дойдет до болезни какой-нибудь... Что ж, сами виноваты. Вам надо защищаться от болезни, так что сами за своей кожей следите. И поэтому Милка в такие моменты была готова либо лечь и разрыдаться, либо бегать по комнате и кричать... хотя, скорее всего, отсюда все равно служанка пришла бы к горьким слезам... Но друг Синк не давал ей впасть в крайнее отчаяние и предлагал помощь. А разделить такую тяжелую участь... дорогого стоит... В такие моменты в глазах Милки Синк становился настоящим героем. Иногда присоединялась и общая подруга Эника. Если заканчивала со своей работой или если ее оставалось немного. Тогда дело становилось еще легче. В тот день, правда, помогал только Синк. У него была и своя задача, причем масштабная, но он был невероятно добрым парнем, особенно когда дело касалось друзей. Даже особенно Милки... просто так мало радости было в ее жизни. И хотелось помочь по мере своих возможностей. А со своей работой он справится, но даже если нет — ну и ладно. Ну, получит замечание. Может, и наказание. Зависит от тяжести провинности. Но ладно, что ж теперь? Со всем можно справиться — так он считал. А если справиться нельзя — то тут уже ничего не сделаешь, так зачем лишний раз беспокоиться, страдать? Закапывать себя дальше в грусть, уныние. Просто нет смысла. И это бодрое настроение невольно перенимала и Милка. И иногда даже смеялась — когда Синк шутил. А в этом ему во всей империи не было равных, это уж точно можно было с уверенностью сказать. А в один момент она, отодвинув одну из книг, нашла что-то, что видела в первый раз. Это была стопка нескольких прямоугольных картонных листов... Она посмотрела на стоящую рядом тонкую бумажную книжку. На ней была изображена та же стопка. И судя по всему, картонки эти назывались картами... — Синк! Подойди, — позвала Милка, завороженно смотря на находку. Друг не заставил долго себя ждать. Подбежав за пару секунд, он посмотрел сначала на Милку, а потом перевел взгляд на карты. — Смотри, что я нашла... — Я что-то слышал об этих картонках от шпионов, — внимательно оглядывая их, сообщил Синк. Потом он перевел взгляд на полку и заметил ту бумажную книгу. Взяв ее, он мельком пролистал страницы, опираясь больше на картинки и в крайнем случае заголовки, потому что быстро читать так пока и не научился. И оказалось, это были правила нескольких игр в карты. — Наверное, они здесь оказались по какой-то ошибке. Чтоб император, да допустил какие-то развлечения в нашей стране... — вздохнула Милка. — Да вообще обнаглел, — кивнул Синк, пытаясь прочитать правила первой игры. Некоторые слова получалось читать полностью, а некоторые пока только по слогам... это было неудобно для понимания. — Как ты думаешь, а он узнает о том, что эти... — Милка не сразу вспомнила слово, — карты здесь есть? — Хорошо скроем — не узнает, — Синк слегка улыбнулся, продолжая вчитываться в текст. Делал успехи. Его настойчивость и энтузиазм все же очень даже нередко побеждали отсутствие знаний, умений или опыта. — А получится?.. Синк поднял голову, уверенно посмотрел в ее глаза и снова улыбнулся: — Получится. И получилось. Мало того, что от императора эту тайну скрывали уже полгода, и им даже по шестнадцать успело исполниться, так еще и Энику они смогли подключить к их тайне. Она и не выдаст, и втроем интереснее, чем вдвоем. Эника однажды придумала новое развлечение — способ такого шуточного гадания. Но в империи этого слова не было, а сама Эника назвала это явление угадыванием будущего, и все трое сократили это название до простого угадывания. Суть его состояла в том, что один человек загадывал какое-то событие, а другой называл карту. И если человек, загадавший событие, вытягивал эту карту, то событие должно было сбыться. И, что удивительно, иногда это даже отчасти срабатывало. За этот изначально шуточное, но в итоге иногда серьезно работающее развлечение Синк прозвал Энику предвидельницей. Он очень любил выдумать слова, и даже если бы в империи существовало слово гадалка или какое-то похожее, Синк бы придумал что-то свое. Он от слова ветеран образовал слово ветерок, о чем уж тут говорить... Но в один день Синк был слишком загружен. И в тот раз уже нельзя было отвертеться — стало бы хуже, потому что объем работы бы увеличился вдвое. Поэтому Милка и Эника проводили вечер вдвоем. В таких вечерах было что-то свое, особенное. Девочки чувствовали себя совершенно иначе, не как с Синком. Не лучше и не хуже — просто по-другому, как-то более по-девичьи что ли. В империи такое чувство было совсем редким. И угадывания по картам в такие вечера были особенными. Эника иногда загадывала что-то про парней, причем Милка почти никогда не могла понять, в шутку это или всерьез. Но доугадывались они до того, что советник Уик должен будет убедить императора возвысить Энику до обработчицы шпионской информации, потому что не сможет больше выносить ее унижения в роли слуги. Хотя Эника вовсе не чувствовала себя униженной. Она просто не могла не пошутить про Уика, над которым многие слуги посмеивались за излишнюю, по их мнению, серьезность. А вот император это его качество ценил... — Раз эти угадывания говорят такие приятные вещи, может, и мне повезет? — Милка слегка улыбнулась. — Ну, посмотрим. Загадывай, — Эника заинтересованно наклонилась к подруге. Только тогда наконец Милка решилась хотя бы себе мысленно признаться — она влюбилась в своего же лучшего друга, Синка. И событием она выбрала случай, из-за которого бы узнала, что это взаимно. Каким же счастьем для нее было, что вслух говорить свое событие было не обязательно. — Загадала? — шепотом спросила Эника. Милка кивнула, волнуясь. Наверное, она первый человек из этой небольшой компании, кто воспринял эту игру всерьез. Причем она и сама не поняла, как так получилось. — Тогда... бубновый валет. Милка слегка дрожащими руками вытянула из колоды карту... она совпала. С того вечера Милка стала ждать. Ждать этого события, которое точно можно было назвать чудом. Но произошло все совершенно оригинально, прямо в духе Синка. Милка была совершенно в подавленном настроении. Униженная (ну, по крайней мере то обращение она восприняла как унижение) Уиком, осужденная служанкой Римой и не имеющая возможности поделиться всем этим с Синком и Эникой, она чувствовала себя совсем брошенной. Но... Синк смог освободиться раньше и пришел к ней. — Что значит, что ты никому не нужна? — выслушав ее, удивился Синк. — Да на тебе вся империя держится. Милка посмотрела на него совсем недоверчиво. — Правда. Вообще на таких людях весь мир держится. Такие видят то, что не видит большинство. Девушка застенчиво и в то же время польщенно улыбнулась. — Да и в любом случае. Ты нужна Энике, ты нужна мне. Да я вообще тебя люблю. Милка удивленно распахнула глаза. И тут же с подозрением прищурилась. Иногда не поймешь, шутит он или нет... — Я сейчас серьезно говорю, — абсолютно честно сказал Синк. Неожиданно Милка прослезилась и одновременно засмеялась. Не так она себе это, конечно, представляла. — Я не пойму, ты плачешь или смеешься? — насторожился Синк. — Плачу от смеха, — с трудом сказала Милка. — А смеюсь от счастья. — Мне серьезно надо говорить, чтобы мои слова вызывали смех? Не знал... Буду знать... Конечно, его едва заметная улыбка говорила, что на последней фразе он уже пошутил. Но смех от счастья в любом случае было особенно приятно слышать.