Их способ

      Способов проявления своих искренних чувств существует неисчислимое множество: начиная со слов различной степени искренности и завершая готовностью костьми лечь за своего дорогого человека. Каждый сам выбирает способ себе по душе, даря то, что прежде всего ценит больше сам.       Слова для Эффи и Сод не подходили совершенно — ведь они прекрасно обходились без них и в повседневной жизни, легко угадывая мысли друг друга лишь с полувзгляда и полужеста, так давно они знались. Да и жизнь в Городе, а позже работа в Лимбусе, приучили их, что слова легко могут оказаться лживыми. Таким образом, без какого-либо устного соглашения, словами они свою привязанность не выказывали.       Вернее как, выказывали. Только слова эти были иные.       Вместо: “Люблю тебя”... — Ваш кофе и запрошенная информация. Кстати, просили передать, что в два часа ночи больше никто не будет ради нас искать последние планы строительства.       Кружку с крепким напитком поставили почти под самый нос. Сод вздрогнула, выйдя из сонного оцепенения. Взгляд задержался надолго на кружке, после поднялся по руке выше, к лицу.       Эффи сам выглядел не сильно бодрее — тени под глазами, затуманенность во взгляде. Из второй кружки глоток он сделал большой, да и с таким выражением, будто пил не кофе, а лекарство необходимое жизни и рассудку. — Спасибо… — прикосновение к кружке приятно согрело пальцы. — Что ж, если не будут искать они, начнём сами рыться… Но не прибираться за собой.       Запоздало Сод улыбнулась и сама отпила. Горький вкус и крепость начали прояснять застывшие в тумане сна мысли. Шестерёнки в голове закрутились, продолжая создавать план. План надёжный, такой, что позволит им обоим без излишних рисков исполнить миссию. — Ну конечно, наша ведь задача — расчистить путь, — в уставшем взгляде голубых глаз мелькнули холодные искры задиристости. — За уборкой это уже к команде “После”. — Ага, я уверена, Кайман с радостью согласится с твоими мыслями, — подарив последнюю сонную улыбку, Сод вернулась к работе вопреки естественному желанию проспать часов семь-восемь, а потом ещё парочку просто проваляться в постели.       Вместо того, чтобы после выполнения её просьбы удалиться спать, Эффи сел рядом и тоже начал с напряжением корпеть над бумагами с информацией. Зрелище, вызывающее жалость. — Ты вообще-то можешь идти спать. Я здесь… — окинув взглядом обилие документов, требующей срочной обработки, Сод сделала неутешительный вывод. — … Ещё надолго. — Не дождёшься, — в очередной брошенной ей улыбке уже не было лукавства. — Кто-то же должен тебя отнести в комнату, когда ты отрубишься?       Сод не спешила с ответом. Посмотрела долго на напарника, да покачала головой с усмешкой тёплой и вернулась к работе.       Отгонять Эффи ей не хотелось совершенно.       Вместо: “Люблю тебя”... — Ну и ну, кто же тут поиграл в героя и проиграл?       Улыбка широка, слова полны ехидства — а в голосе всё равно ощущалась предательская дрожь волнения. Эффи почти даже не обиделся, лишь сделал должный вид. — Ну у тебя же не нашлось плана на этот случай, импровизировать пришлось.       И повезло вообще, что жив остался. Вот оно поистине чудо настолько невероятное, что впору начинать писать научную статью о том, как это случилось. Нет, не потому что Эффи был глуп и не знаком с собственными силами — просто порой события складываются настолько плачевно, что после думаешь: “А как вообще я выкрутился?”.       Такой случай был и тогда. Миссия, как часто оно и бывало, пошла не по плану, потом свернула с запасного плана, а после умудрилась ловко увернуться от крайнего плана… В общем, действовать пришлось так, как они не рассчитывали совершенно. Сод отделалась яркими впечатлениями и парой ссадин, Эффи же яркими впечатлениями и … Ну, его попросили задержаться в лазарете на неделю. Всякие возражения остались без должного внимания медицинской команды.       И вот теперь Сод выполняла свой долг напарника и верной подруги и исправно навещала Эффи, не давая ему заскучать и в целом поддерживая его в тонусе, чтобы не расслаблялся лишний раз за время внепланового “отпуска”. — Импровизируй в следующий раз так, чтобы я не думала, что придётся искать нового напарника.       Пальцы зарылись в тёмные взлохмаченные волосы, только больше наводя бардак. Нащупали шишку на голове — Эффи в ответ поморщился. Однако руку её перехватывать и отводить не стал. — Не дождёшься, от меня так просто не избавиться. — Ну раз так, то буду продолжать тебя подкармливать, чтобы сам не сбежал, — согретая теплом обещания, Сод улыбнулась и полезла в принесённый с собой бумажный пакет.       Через несколько секунд на прикроватную тумбочку поставили небольшую картонную коробочку, что была так знакома Эффи. Взгляд его потеплел от благодарности и простой человеческой радости. — Те самые?       Сод коротко кивнула, после добавив: — С шоколадом. Забежала и купила перед тем, как к тебе идти.       Эффи раскрыл картонку, заглянув внутрь — оттуда на него смотрела аппетитная пара пончиков, покрытых шоколадной глазурью. Смотрели в прямом смысле — на каждом оказались приклеены бумажные глаза, которые теперь с жалостью смотрели на того, что скоро будет их поедать. Это зрелище вызвало короткий смешок. — Пончики с глазами? Ты серьёзно? — сдерживаясь от того, чтобы рассмеяться, Эффи поднял взгляд на напарницу. — Нам что, по семь лет? — Ну, тебя они развеселили, а значит, со своей задачей справились.       И верно. Даже обида за несправедливое заточение в лазарете поулеглась после короткого разговора с Сод.       Можно ли мечтать о ещё чём-то в этом Городе?       Вместо: “Люблю тебя”... — Сод, лови!       Поймать она успела не столько благодаря предупреждению, сколько благодаря собственной сноровки — поймать причём прямо перед собственным носом. В ладонях оказался зажат магазин для пистолета. — Откуда это у тебя? Тебе же не положено.       Эффи на миссиях пользовался исключительно оружием ближнего боя, о чём начальству было известно — боезапас ему не полагался.       В ответ ей прилетела одна из тех хитрых улыбок, которыми Эффи так любил разбрасываться по малейшему поводу, явно гордясь тем, что смог впечатлить напарницу. — Я просто договариваться умею. Бери и не стесняйся тратить.       Догадка мелькнула стремительной птицей. Сод нахмурилась. — Премии лишат. Ты же знаешь порядки компании.       Он продолжил улыбаться. Всё так же беззаботно, с хитрой искрой во взгляде. Словно речь не шла о деньгах, которые он зарабатывал на смертельно опасной работе. — И? Бери патроны и не стесняйся ими пользоваться.       Точно говорил: её жизнь ему много дороже, чем премия. И Сод не знала никого другого в компании, кто решился бы на такое ради другого человека.       Магазин отправился в карман к тому, что ей полагался как сотруднику с огнестрелом.       Вместо: “Люблю тебя”... — Они сказали… Что отпустят его… Если я помогу им…       Говорить было тяжело. Грудь изнутри горела, во рту поселился металлический мерзкий привкус. Рука с вытянутым пистолетом направлена была точно на часы-голову, не дрожала. Разве что силы могли покинуть измученное тело в любой момент, но Сод заставляла себя держаться.       Предательство в Городе обыденная вещь, никого не удивляла.       Но как часто предают не ради себя, а ради того, кто давно стал намного важней собственной жизни?