***
Антон целует чужие губы жадно, прикусывая и верхнюю, и нижнюю, так, словно давно этого ждал и наконец дорвался. И он совсем не замечает, что ему не отвечают. А в следующий момент чувствует, как в грудь упираются руки и с силой отодвигают от себя. — Ты что творишь?! — шокировано спрашивает Арсений, тяжело дыша. У Шастуна дыхание тоже похоже на то, какое бывает после поднятия на пятый этаж пешком. Надо бросать курить. Он уже успел позабыть, какими головокружительными могут быть поцелуи с Поповым. Антон ничего не отвечает, лишь пристально смотрит глазами с расширенными зрачками в такие же голубые. Ему стыдно признаться, что никаких угрызений совести он не испытывает, лишь хочет ещё. Но не имеет права в очередной раз так нагружать чужое личное пространство, оставляет следующий шаг за Поповым. А Арсений, кажется, борется с самим собой. Он понимает, что так проблемы не решаются и им бы действительно поговорить, но флешбеки и ощущения из прошлого подстегивают его на дальнейшее действие. Что ж это, у них не будет времени на разговор? Чушь. Попов в этот раз сам сокращает расстояние и прижимается к чужим губам, одной ладонью зарываясь во влажные вьющиеся волосы, а другую уложив на плечо. В этот раз поцелуй более нежный, в нём нет сносящей с ног жадности, но от того он и более интимный. Антон сначала немного тупит, но потом быстро хватается за выпавшую возможность и притягивает Арсения за талию поближе к себе, чтобы между ними не было ни сантиметра пространства, которое сейчас кажется кощунственным. Но любому хорошему моменту в его жизни суждено разрушиться, ведь… — Антон! — слышится издалека. — Скажи, что это не тот, о ком я думаю, — Арсений первый разрывает поцелуй и прижимается лбом ко лбу Антона. — Прости, — Шаст грустно улыбается и разрывает объятья. К ним приближается Шеминов, на лице которого видно недовольство. — Стас, — Антон чуть улыбается, — ты как тут? — Ира сказала, что ты поехал на встречу, — Шеминов протягивает руку сначала Антону, а потом Арсению. Попов смотрит на чужую ладонь с удивлением, но все же жмет ее, понимая, что пауза затянулась. Манеры превыше всего. — Рад видеть тебя, Арсений, — Стас врет, и это видно всем, как бы фальшиво мужчина не улыбался. Попов Стаса не любит ещё со школы. Вечно недовольный, с лицом Грю из «Гадкого Я», староста класса, Станислав Шеминов, яро боролся со всеми, кто нарушал правила школы — гонял курящего за углом Антона, ворчал на Арсения, который носил слишком узкие, по мнению самого Стаса, конечно, штаны, и с трудом выносил «дружбу» Шастуна с Арсом. Когда на выпускном Шеминов сказал Антону, что Попов как-то слишком по-пидорски выглядит, Шаст врезал ему, чуть ли не сломав слишком длинный нос. Арсений, ставший невольным свидетелем, поплыл, как девочка-фанатка. Жаль, что он тогда не знал, как Антон может струсить в другой, более важный момент. — Ира сказала, что я поехал на встречу с Арсом? — Я сам догадался, — раздражённо цедит Шеминов. — Немного людей, ради которых ты в выходной день в такую погоду поедешь куда-либо. И Попов один из них, — кривится он. — Больше нет, — отвечает за Шастуна Арсений. — Разве? — Стас внимательно смотрит на Антона, ожидая ответа, но, не дождавшись, понятливо хмыкает. — Зачем ты меня искал? — напоминает о себе Шастун. — Ира не может до тебя дозвониться, — Шеминов ведется на перевод темы, но по нему видно, что он ее ещё поднимет, и не раз. — Телефон, наверное, сел, — Антон достает мобильник из заднего кармана брюк и, нажав на кнопку, видит только темный экран. — Точно. — Она Дарине уже все уши прожужжала, что с тобой что-то случилось. — Меня нет-то часа два. — Антон, — Арсений кладет руку на предплечье Шастуна, привлекая к себе внимание. — Езжай к жене, не заставляй ее ещё больше нервничать. — Но мы не поговорили, — Антон растерянно оглядывается на мужчину. — Мы поговорим, — Попов грустно улыбается, — обязательно. Но не сейчас, ты должен идти. — Но… — Антон, — зовёт Стас, — нам пора. — Иди, — Арсений убирает руку и делает шаг назад. — Тебя ждут. — Я позвоню, — Шастун неуверенно машет рукой и направляется в след за Шеминовым. Предплечье все еще греет призрачное прикосновение.***
Антон в максимальном раздражении заходит за Стасом в их с Дариной квартиру. Шеминов всю дорогу причитает, что не ценит Шастун свою женщину, заставляет её переживать, а ведь нервные клетки не восстанавливаются, а им еще ребенка заводить. На этом моменте Антон максимально напрягается. Тема детей его корежит. Нет, он объективно когда-то хочет ребенка, хочет почувствовать всю прелесть и ужас роли отца. Но на такой шаг готов только с любимым человеком, в котором он уверен. К сожалению, Ира пока для него этим пунктам не соответствует. Они проходят в гостиную, и Антон видит свою жену с подругой. Они сидят на диване и пьют вино, над чем-то смеются. Так, значит, выглядит переживание? — Антоша, — тянет Кузнецова, поднимаясь, а после и повисая на шее у мужа, параллельно чмокая его где-то между ухом и щекой. — Я так скучала. — Мы не виделись пару часов, — сквозь зубы отвечает Шастун, но за талию девушку придерживает. Негоже выносить сор из избы, поэтому перед этими людьми он может сыграть роль заботливого супруга. — Поехали домой. — Так рано? — округляет глаза Ира. — Я думала, мы с Дариной ещё поболтаем. — Ты же хотела меня видеть, переживала, вот поехали, дома будешь следить. Кузнецова некрасиво искривляет губы, но кивает и начинает собираться с максимальной неохотой, что окончательно разбивает легенду о волнении при отсутствии Шастуна. Уже через час они сидят на кухне в своей квартире и пьют чай, как прилежные муж и жена каждый вечер. Антон все это время думал об Арсении, не переставая. Он обещал позвонить и хочет сделать это как можно скорее. Поэтому бросает Ире «скоро вернусь» и скрывается на балконе. Набирает знакомый номер. — Алло? — слышится ответ на том конце провода, хотя он и заглушается какими-то шумами. — Арс, привет. Ещё раз прости, что пришлось прерваться днем. Мы… Когда мы можем встретиться? — Антон… — Арсений выдерживает паузу, и в этот момент Шастун отчетливо слышит шум вокзала и объявление «Скорый поезд номер ноль семьдесят шесть с направлением Воронеж-Москва отправляется с третьего пути через десять минут». — Опять сбегаешь, да? — горько усмехается Антон. — Так будет лучше, Антон. Я желаю тебе счастья с Ирой, — вроде бы твердо говорит Попов, но слышится, как его голос подрагивает. — Ты такой придурок! — не выдерживает Шастун и сбрасывает звонок. Он прислоняется лбом к оконному стеклу и тяжело вздыхает. — Разговаривал со своим пидорком, да? — слышится из-за спины голос Кузнецовой. — Дарина мне рассказала кое-что интересное…Пятнадцать лет назад, средняя школа г. Воронеж
— А знаете, ребят, — Стас делает ещё один глоток из своего стакана, — а я буду скучать по школе. — Ещё бы ты не скучал, — Дима хлопает одноклассника по плечу, — ты ж у нас комсомолец, отличник, правда, с красавцем подкачал. — Да иди ты, — отмахивается Шеминов. — Кстати о красавцах, — Стас обводит взглядом зал, — а где наша парочка твикс? — Ой, да отстань ты от них, — Комиссаренко передёргивает плечами, — Шаст, наверное, курить ушел, а Попов за ним поплелся, они ж как сиамские близнецы, сцепились комплексами и катят по жизни. — Ага, — не слушая, соглашается Шеминов, — катят… Не прощаясь, Стас покидает друзей и направляется в сторону туалетов где, кажется, мелькнула ярко голубая рубашка Попова. Возле одной из кабинок слышится возня и шепот. Стас не был бы Стасом, если бы не подкрался максимально близко, прислушиваясь. — Арс, Арс, стой, — голос Антона тихий, а дыхание частое. — Нас могут в любой момент поймать. — Антон, — голос Попова звучит ниже, чем обычно, — у нас тут выпускной трех параллельных классов, все под градусом, с ветром в голове и эйфорией свободы. Думаешь, кто-то обратит внимание на копошение и стоны в туалете? — Я ещё не… — Антон прерывается и еле слышно стонет, — А-а-арс. — Если ты хочешь, чтобы мы быстрее кончили, тогда молчи. — Ты хотел сказать «закончили»? — Я сказал то, что хотел сказать. Шеминов, до которого только доходит, что именно сейчас происходит в кабинке, морщится и чувствует, как его подташнивает. Бросив последний взгляд на серую дверцу, из-за которой слышится стон, парень быстро покидает туалет.Четырнадцать лет назад. Дворец бракосочетания г. Воронеж
На верхушке лестницы стоят двое. Высокий лопоухий парень в костюме, который ему явно маловат. Он не видел смысла покупать новый ради одного дня и надел свой выпускной. Рядом красивая девушка в ослепительном белом платье с длинной фатой прячет смущенное лицо в букете. Они муж и жена. — Не думал, что он все же решится, — бормочет себе под нос Стас. — Ты что-то сказал, милый? — Дарина поворачивается к своему парню и пытливо заглядывает в глаза. — Не думал, говорю, что он все же женится. — Почему? — Никитина смотрит на молодых в недоумении, — Ира хорошая девушка, она давно влюблена в Антона. — Только вот он влюблен в другого. — Другого?! — кажется, глаза Дарины становятся больше раза в два. — Антон, что, гей? — под конец фразы голос девушки падает до шёпота. — Ну, судя по тому, что он все же женился на Ире, то это игрок за две команды. — Ты отвратительный. — Но ты меня все равно любишь. — У меня нет выбора, — без капли раскаяния признается Дарина.Наши дни. Несколькими часами ранее.
— Я уже подхожу к стадиону, Дарин, — Стас пытается рассмотреть что-то сквозь пелену дождя. — Вон эти трибуны. — Ты уверен, что они там? — скептически интересуется девушка на том конце провода. — Я сам гонял их отсюда в школьные годы, а они все прятались и прятались. — Даже знать не хочу, что они там делали. — Я тоже, — соглашается с женой Шеминов. — Вон они, я их вижу. — Разговаривают? — Сосутся, — шипит Стас, — не говори Ире, перезвоню, — мужчина завершает звонок и кричит: — Антон!Наши дни, г. Воронеж
— Ты о чем? — спрашивает Антон спокойно, хотя готов от нервов скрежетать зубами. — Знаешь, я ведь не хотела верить, — как-то отстраненно говорит Ира, — но… Скажи мне, Тош, — девушка вцепляется в руку Шастуна и смотрит округлившимися глазами, — он заставил тебя, да? Что-то пообещал? С ним же никто не общался почти, а твоя дружба была авторитетной. Он писал за тебя домашки, контрольные, экзамены?! А сейчас работу в Москве предложил? Что, Антон? Почему?! — Кузнецова практически рыдает, погружаясь в истерику. — Ир, успокойся, пожалуйста, — Шастун слегка встряхивает жену за плечи, а после пытается прижать к себе в жесте утешения, но девушка начинает отбиваться от него чуть ли не с кулаками. — Отпусти меня! Это все ты виноват! Я из-за тебя тоже осталась в этом городе, потому что думала, что ты меня любишь, а с милым рай и в шалаше. А ты!.. По мужикам таскался? — Кузнецова повышает голос с каждым словом, а на последней фразе буквально кричит. — Ира, — строго говорит Антон, сжимая руки в кулаки. — Я тебе никогда не изменял, никогда. — Да неужели? Какая честь, какое благородство. А с Поповым сосался сегодня так, чисто по-дружески? Да никакие вы не друзья, между вами молнии летают! Надеялась, дура, что это от ненависти, не поделили что-то, убить друг друга готовы, а оно вон как. Я так и знала, что здесь что-то нечисто, — презрительно выдает она. — Между нами уже давно ничего нет, а с тобой у нас общий дом, быт… семья, — как можно мягче говорит Антон, может быть, сам пытаясь в это поверить. — Да нахуй мне такая семья, где меня за дуру держат? В семье доверяют друг другу и такие важные вещи, как ориентация, освещают. А ты… У меня больше нет слов. Уходи, Шастун. Выметайся! Ира срывается на крик, а Антон не выдерживает. Он выходит с балкона, задевая жену плечом, вылетает в прихожую, хватает джинсовку с крючка, обувает кроссовки и попадает в подъезд, перед этим сильно хлопнув входной дверью.***
— Дим, Ира все знает, — Шастун идет по улице и пинает камешек. — Что ты одни и те же трусы два дня носишь? — в голосе Позова насмешка, но Антон только глаза закатывает, хотя знает, что друг этого не видит. — Не смешно, — Шастун останавливается, чтобы закурить, — про Арса. — Ох ты ж… — судя по звукам, Позов садится. — Как? — Дарина рассказала, а той Стас. — А Грю как узнал? — Он, кажется, видел, как мы с Арсом целовались. — Антон, — Дима говорит спокойно, знает, что так он быстрее приведет в чувства и Антона, — это было пятнадцать лет назад, Иры тогда ещё даже на горизонте не было. — Ты не понял, Дим, — прерывает друга Шастун, — он видел, как мы сегодня целовались, — Антон кратко описывает всю ситуацию. Повисает пауза. — Антон, — начинает Позов, — скажи мне честно, как друг. Ты ебанулся? — вопрос звучит медленно, будто диагноз. — Да, даже скорее ебнулся. Легче? — Определенно. — А мне нет, — Антон находит ближайшую лавочку и садится. — Что мне делать, Дим? — Ну, у тебя два варианта — вернуться к Ире и жить свою жизнь дальше. Она тебя примет, побесится, но примет. А можешь взять билет в Москву и догнать Арсения. Вам нужно, как минимум, поговорить, ежу понятно, что вы до сих пор цепляетесь за прошлое. — Я… — Себе-то не ври, — Дима заранее предугадывает реакцию друга. — Если бы ты его отпустил, то у тебя бы не возникало вопросов, ты бы его не целовал, и тебя бы не задевало его поведение. — А Ира? — предпринимает последнюю попытку Антон. — А что Ира? Ей нужно время, она сейчас думает, что вся ее семейная жизнь — ложь, — Позов ненадолго замолкает. — Поэтому я считаю, что тебе нужно поехать в Москву. Ты разберёшься со своим прошлым, Ира переварит случившееся, а когда вы оба придёте в себя, то будете решать что делать дальше. Только, пожалуйста, Антон, обдумай это хорошенько. Не принимай поспешных решений не на трезвую голову. — И почему ты стоматолог, а не психолог? — Антон докуривает сигарету и щелчком отправляет бычок в полет. — Потому что будь я психологом, тебе бы не хватило денег на мои сеансы. — И то верно, — соглашается Шастун. — Спасибо, Дим. — Рад помочь. Антон решает действовать на опережение. У него достаточно денег, чтобы лететь на самолете, но нужно знать, куда. Поэтому Шастун заходит на сайт РЖД, проверяет уже ушедшие поезда из Воронежа в Москву и определяет время и вокзал, на который прибудет Арсений. У Антона остается шесть часов, чтобы успеть долететь до Москвы и добраться до Павелецкого, поэтому он срочно покупает билеты на ближайший рейс до столицы и мчится домой собрать необходимые на пару дней вещи. Иры в квартире не оказывается, что удивительно, обычно она старается пережить все трудности в стенах, которые для неё уже стали родными. Но Шастуну не до этого, он достает с верхней полки шкафа спортивную сумку, закидывает в неё футболки, штаны, гигиенические принадлежности. Чуть не забывает про паспорт, поэтому приходится пройти через квартиру в уличной обуви, времени на разувание уже нет. Заказанное ранее такси ожидает у подъезда, молодой человек прыгает в него и просит ехать побыстрее. В аэропорту оказывается через рекордные полчаса, достаточно резво проходит процедуру досмотра и еле определяет сумку в ручную кладь, запихнув с силой в стойку для её измерения, не страшно что-то помять. Полет проходит в размышлениях, Антон думает, правильно ли поступает, улетая, не предупредив жену. Нужен ли вообще Арсению этот разговор, раз он так резво умотал в Москву? Самолет приземляется в Шереметьево, Шастун опять заказывает такси и едет прямиком на вокзал. До прибытия поезда остается два часа, но с московскими пробками он все это время может провести в пути. Но доезжает Антон за полтора часа. Он заходит в здание вокзала, сверяется с табло, успевает купить кофе и булочку, чтобы перекусить, и идёт на платформу, поджидать нужный поезд. Тот вскоре появляется вдалеке, тащится медленно, будто испытывая нервы Шастуна. Молодой человек надеется, что сможет вовремя увидеть Арсения, ведь иначе весь план был насмарку. Наугад становится посередине платформы и крутит головой, рассматривая пассажиров, чтобы успеть заметить Попова. К счастью, тот ехал буквально в соседнем от центрального вагоне, поэтому Антон его не пропускает. Арсений ступает на платформу, тащит за ручку свой огромный чемодан, будто ездил в родной город на месяц, а не неделю, а потом поднимает голову. Взгляд сразу же натыкается на Шастуна, не может не. Такую шпалу ещё поискать надо. Антон же, прямо смотря в голубые глаза, как завороженный, идет навстречу. Арсений же застывает на месте, шокированный. — Мне кажется, мы не договорили.