[Расположенность: -20]
Какого?.. Не плюс, а минус 20? Я был поражён; мой взгляд вновь и вновь сновал от начала цифры к её концу, но ярко-красный минус от этого никуда не девался. — Кто Вы? — вдруг спросил Ёун. Его тон был по-настоящему ледяным. У мальчиков вроде него должны быть голоса, похожие на тающую сладкую вату, однако его голос был настолько резким, что по спине табунами начинали скакать мурашки. Жёсткая недоверчивость заставляла его звучать ещё на 100 пунктов холоднее. Я же только что спас его! Пусть и вмешался довольно резко, но ведь спас, в конце концов! — А? Ну, я твой сонбэ из школы… — протянул я в полном замешательстве. — Откуда Вы меня знаете? Что Вы здесь забыли? И… — он плавно проглотил последнее предложение. Несмотря на ярость в голосе, Ёуна заметно трясло. Я был совершенно сбит с толку. Что мне нужно было сделать? Притвориться, что я ничего не знаю? Попытаться его как-то утешить? — Отпустите меня, пожалуйста, — выплюнул Ёун и тут же попытался выдернуть свою руку из моей хватки. Только тогда я наконец заметил, что до сих пор его крепко удерживаю. Я быстро разжал пальцы и тут же почувствовал неприятное напряжение. Они буквально онемели. Наверное, ещё чуть-чуть, и на руке у Ёуна могли бы остаться синяки. — Извини, — быстро пробормотал я. Несмотря на моё извинение, бдительность Ёуна, казалось, не ослабевала ни на секунду. Он молча растирал покрасневшую руку, разглядывая меня в упор. Вообще, он имел на это полное право. Несмотря на то, что Ёун был для меня героем, которого я знал почти наизусть, сам я для него оставался просто незнакомцем. И никому, пожалуй, не было бы приятно, если бы в момент крайней уязвимости его застал кто-нибудь, кого он до этого ни разу не встречал. Как мне следовало ответить? «Я вдруг почувствовал, что ты сегодня решишь сброситься с крыши, и поэтому прибежал проверить, всё ли в порядке»? Или «Меня засосало в мир, где моей главной задачей является сделать тебя счастливым»? Это звучало как бред душевнобольного, после такого его расположенность ко мне могла опуститься и до минус 100. Как же выкрутиться? — Я пришёл по просьбе твоей бабушки, — отличное оправдание возникло в моей голове максимально внезапно. Я нервно почесал руку. — Моей бабушки? — уточнил Ёун со скептицизмом в голосе. Конечно же он на это не купился. Но, справедливости ради, я ведь действительно ни разу не встречал его бабушку… — Мы с ней были знакомы. Она попросила меня за тобой присмотреть. — Она никогда не упоминала о Вас при мне. Правильно, не упоминала. Я ведь только что всё это выдумал. — Она из провинции Кёнсан, и ей всегда очень нравилось кэнсиги. Однако, к счастью, я неплохо знал госпожу Ча. — Она часто говорила, что его нужно есть в дождливые дни, хотя тебе оно не нравилось. А ещё ей была не по душе сеульская еда, но из-за того, что в молодости она работала горничной у придирчивого и состоятельного мужчины, она научилась отлично готовить и не менее сносно ругаться. Я редко настолько вдохновенно о чём-то врал. Однако мои факты о бабушке Ёуна были чистейшей правдой — он сам говорил обо всём этом в романе. — Мы постоянно пересекались на рынке и поэтому много болтали. А когда она узнала, что я одного возраста с её внуком, то начала много о нём рассказывать. Лицо Ёуна постепенно смягчилось. Влюбившись в главную героиню, он довольно часто рассказывал ей о своей бабушке. Он из раза в раз повторял одни и те же истории, словно они были его самыми драгоценными воспоминаниями, и лично мне это всегда казалось немного печальным. Может быть, потому, что в этом мы с ним были похожи. — Тогда почему Вы не пришли на похороны? — резкий вопрос Ёуна застал меня врасплох. Мне казалось, что он просто хочет уличить меня во лжи, однако на его лице внезапно появилось выражение глубочайшей горечи. Я слишком хорошо его понимал. Однажды, сидя в одиночестве в траурном зале, я обругал самыми грубыми словами каждую живую душу, что не пришла на бабушкины похороны. Мне не нужна была материальная помощь или сочувствие. Я просто хотел, чтобы те, кто помнил мою бабушку, пришли с ней попрощаться. Но никто так и не появился. Я никогда не чувствовал себя так паршиво, как в тот день. — Прости. Мне жаль, что я не смог прийти, — тихо вымолвил я. Мне больше не хотелось врать. Ёун нахмурился, словно пытаясь перебороть что-то внутри себя, а затем медленно отвёл взгляд. Между нами снова повисла тишина. Глаза Ёуна, упорно разглядывающие землю, были красными, но вряд-ли в этом был виноват один только закат. Я был в полном смятении. За последние годы у меня было слишком мало опыта общения с подростками, поэтому сейчас я совершенно не знал, что мне следовало сделать, чтобы утешить Ёуна. Очередная идея пришла внезапно. — …Хочешь мороженого? — вдруг спросил я. Ёун посмотрел на меня с озадаченным лицом. Я отвёл глаза и неловко облизнул губы, словно школьник на летних каникулах, у которого были проблемы с флиртом. Судя по всему, моя первая встреча с любимым персонажем прошла не очень удачно.* * *
В последнее время цены на мороженое были просто конскими. Когда я был старшеклассником, оно стоило не больше 500 вон, а теперь продавцы требовали по 1000 за каждое. Варварство! — Чур я плачу за обоих. Ёун во все глаза уставился на две монетки в моих руках; внезапно я почувствовал себя до крайности неловко. — Я сам, — ответил он лаконично. — Не спорь. — Тогда давайте заплатим друг за друга. — Нет, как я могу позволить 18-летнему ребёнку платить за меня? Ёун, от моего упрямства лишившийся дара речи, тихонько вздохнул. Он проводил меня до магазинчика с мороженым недалеко от своего дома, на стене которого гордо красовался плакат «Скидка 50%», и через 10 минут мы уже шагали обратно — каждый с рожком в руке. — Тебе нравится мороженое из красной фасоли? — спросил я. — … — Если честно, то у тебя немного старомодный вкус. Ёун снова глубоко вздохнул, будто желая, чтобы в этот раз я точно обратил на это внимание. — Почему Вам внезапно захотелось мороженого? — спросил он. — Не то, чтобы прямо захотелось. — Тогда зачем Вы предложили мне пойти сюда? — Разве детям не нравится мороженое? — я ответил, даже не задумавшись. Ёун прищурился; в его красивых глазах было ясно написано, что я веду себя, как придурок. — Сколько Вам лет, сонбэ? — Двад… — я вовремя себя оборвал и исправился. — 19. — А мне 18. — Ну вот, видишь? Ты ещё ребёнок. — Сонбэ всего на год старше. Не знаю почему, но из его уст слово «сонбэ» звучало почти как оскорбление. Может быть, потому что в его голосе при этом очень чётко звенели бунтарские нотки. — Но я всё равно старше, чем ты, — я пожал плечами. — Не настолько, чтобы относиться ко мне, как к ребёнку. Да правда что-ли? Я вполне годился ему в дяди! — Сонбэ записан в спортивный клуб? — Нет, — честно ответил я. — Странно, обычно такое раздутое самомнение бывает именно у спортсменов. — Ёун-а. — Да? — По тебе сразу не скажешь, но ты, оказывается, грубиян. — Мне часто так говорят. У беззаботно болтающего Ёуна был воистину ангельский вид — резкие, но пропорциональные черты лица, безупречная кожа и даже слегка округлые ушки. Только вот наполнение у этой прекрасной оболочки было, мягко говоря, сомнительным. Во время разговора я начал понимать, что на самом деле мой любимчик был куда грубее, чем я ожидал. Он часто вёл себя словно гигантский щенок в присутствии главной героини, однако влияние хвостиком, похоже, было зарезервировано только для неё одной. Изначально трепетный и ласковый парень, настолько мягкосердечный, что его невозможно было представить без слёз на глазах, рядом со мной превратился в ледяного принца. Он был похож на своенравного кота, который готовился выпустить когти даже от малейшего прикосновения. — Ты сейчас просто расстроен и зол, или это твой характер по умолчанию? — Характер по умолчанию. — У тебя вообще есть друзья? — Ни одного. А у сонбэ? — Намного больше, чем у тебя. — Назовите хоть одного. Я прикусил язык. Даже если пропустить часть про «друзей», моё положение всё равно было смехотворным — сегодня мой первый день тут, и единственное имя, которое я мог точно назвать, было «Ча Ёун». Я вцепился зубами в своё сливочное мороженое. Даже несмотря на обстановку вокруг, оно было восхитительно вкусным. — Почему у тебя нет друзей? — спросил я из чистого любопытства. — Из-за характера? Ча Ёун, которого я знал, был совсем не таким. Да, конечно, он бывал грубым в романе, но никогда не перегибал палку. Он был просто немного горячным. Его можно было назвать настоящим воплощением чистой и искренней любви. Каждый раз от его безответных чувств моё сердце разрывалось на куски. Ёун был красивым, добрым, талантливым и, короче говоря, замечательным во всех отношениях. Но… — Да, у меня нет друзей, потому что у меня поганый характер. Сонбэ, может, Вам уже пора? …но сейчас он вёл себя как полный кретин. Ещё и это ледяное выражение лица… Да уж, ему крупно повезло родиться красавчиком, иначе бы уже давно огрёб по самое «не хочу». Доедая мороженое, мы приблизились к жилому району. И хотя его дом был всего в двух шагах от нас, Ёун явно пока не намеревался заходить внутрь. Вместо этого он стоял, как вкопанный, и всем своим естеством излучал сильное волнение, словно подбивая меня поскорее уйти. — Можете идти. До свидания. — Уже поздно. Солнце действительно уже успело скрыться за горизонтом, окрасив небо в пурпурные оттенки. — Могу ли я остаться у тебя на ночь? — спросил я небрежным тоном. Ну, терять мне было, в любом случае, нечего. Ёун посмотрел на меня, как на идиота, но, к моему большому облегчению, никаких звуков, сигнализирующих о снижении его расположенности, за этим не последовало. — Нет. — Тогда, может, переночуешь у меня? Уголок его губ странно дёрнулся; Ёун выглядел так, будто хотел послать меня на все 4 стороны. Несмотря на риски, я решил попытаться. Мне не давало покоя то, что я видел ранее. — Я знаю, о чём Вы думаете, но я не собираюсь умирать. Правда. Ёун замер, и я тоже застыл, глядя прямо на него. Уличный фонарь проложил между нами огромную долговязую тень. — Просто оставьте меня в покое и уходите. Стоя спиной к иссиня-чёрному небу, он выглядел как никогда одиноким и приземлённым. И хотя падать тут, в отличие от крыши, было некуда, я всё равно ощущал, что он может рухнуть в любой момент.[Текущая расположенность: -20]
[Из-за отрицательного уровня расположенности сработал дебафф.]
Ещё одно непонятное сообщение. Зловещее слово «дебафф» появилось перед глазами, выкрашенное в истерично-красный цвет. Это не сулило ничего хорошего. Внезапно тень на асфальте поползла вверх. Она подкрадывалась, словно липкий дёготь, и довольно скоро скрыла щиколотки Ёуна, выступающие из коротких серых брюк, за непроглядной пеленой. Если ничего не предпринять, жуткая тень, казалось, могла с лёгкостью опутать его ноги без остатка. — Нет уж, так не пойдёт. Я сделал шаг вперёд, и толстая тень, напоминающая по форме фонарный столб, тут же растворилась позади меня. На этот раз я схватил Ёуна сразу за обе руки. Его широко распахнутые глаза посмотрели на меня с удивлением. — Пойдём со мной, — произнёс я, не отводя взгляда от его прекрасного лица.* * *
— Совсем чокнутый. — Перестань вопить. — Так вот как для Вас это выглядит? — Ёун стиснул зубы с громким скрежетом. — Как вообще можно было схватить кого-то и просто потащить за собой на автобусную остановку? Я думал, у меня рука отвалится. — Ха-ха-ха. — Вам смешно? — Вот почему ты должен был пойти со мной по-хорошему. Из-за твоего упрямства я потратил слишком много лишней энергии. — Зачем тащить человека куда-то против его воли?! Я же сразу Вам сказал, что никуда не пойду! — в конце концов, Ёун сорвался на крик. Голосок у него, конечно, был ого-го. Прочищая ухо, я поднял взгляд на покрытую трещинами крышу остановки. К тому времени, как мы закончили нашу бесполезную возню, небо уже давно почернело, словно кучка углей в печи. — Автобус приедет через 5 минут. — Езжайте один, я правда никуда не хочу. — Да ладно тебе. Я же купил твоё любимое мороженное! — Я не просил. — И теперь из-за того, что я потратил деньги на твоё мороженое, у меня не осталось ни гроша на проезд, — я показательно вывернул карманы своих школьных брюк. Оттуда не вывалилось ничего, кроме горстки пыли. — У тебя есть деньги на автобус? — Теперь Вы будете вымогать у меня деньги? Это какая-то новая тактика мошенничества? — спросил Ёун хмуро. — Да о чём ты? Клянусь, я всё верну, как только мы доедем до моего дома. — Я же уже несколько раз сказал Вам — я никуда не… — О, а вот и автобус, — я нагло его перебил. Автобус прибыл на остановку, и неожиданно я понял, что действительно давно на них не ездил. Я насильно затолкал Ёуна внутрь, не дав ему никакой возможности для очередного шумного протеста. Возмутившись, он попытался выскочить обратно на улицу, но водитель, который видел, что на остановке нас было всего двое, уже безжалостно закрыл дверь. — Школьники, что вы делаете? — грозно спросил он. Этот мужчина был настолько нетерпелив, что не только закрыл дверь, едва мы оказались внутри автобуса, так ещё и ждал, что мы сразу оплатим проезд. Ему явно хотелось закончить маршрут как можно быстрее. Ёун раздражённо достал проездную карточку, намереваясь поскорее расплатиться и сесть. — За двоих. Как и ожидалось. Несмотря на отвратительное поведение, глубоко внутри он был хорошим парнем. — Ого, ты заплатил за обоих. — Не разговаривайте со мной. Ёун стремительно обошёл меня и плюхнулся на одно из передних мест. Учитывая, что больше, кроме двух задних сидений, свободных мест не было, трудно было не догадаться, что он сделал это специально. — Давай сядем вместе сзади? — предложил я. Ёун не потрудился даже сделать вид, что слушает меня, и просто прислонился макушкой к окну. Что ж. Несмотря на то, что глубоко внутри он был хорошим парнем, вёл он себя всё так же отвратительно. Я хотел встать рядом, но справедиво посчитал, что моё присутствие может вызвать у него раздражение и ещё сильнее понизить и без того отсутствующую расположенность. Автобус поплёлся вперёд. Я уставился на своё лицо в отражении окна, обрамлённое прибегающими в темноте пейзажами. Ну и что это всё значит? Усаживаясь в конце салона в гордом одиночестве, я перевёл взгляд на парящие перед глазами буквы.[Вы находитесь в Зоне Превосходства Любви.]