***
Когда ведьма снимала писклю с потолка и раздетой укладывала на пол, упускать возможность впиться клыками в ненавистного врага вампирша ожидаемо не захотела. Эбби это определённо доставило хлопот, но обе попытки пискли её сожрать закончились лишь увесистыми зуботычинами в адрес кровососки. Когда писклю обвили вырастающие прямо из бетона смолистые лианы, вампирша невольно вздрагивала от каждого нового витка её новых пут, но не переставала ни ругаться, ни пытаться заплевать ведьму своей кровавой слюной. Когда Эбби достала из ножен меньший из своих атамов, прошептала над ним пару заклинаний и смочила своей кровью, пискля всё продолжала гнуть свою линию. Не осознавая серьёзности происходящего, вампирша всё ещё довольствовалась уничижительными комментариями в ответ на подготовительные мероприятия ведьмы и не переставала награждать её броскими эпитетами. Несмотря на то, что пискля даже своим лицом походила на одну девочку из Провиденса, которая благодаря Эбби тоже осталась навсегда пятнадцатилетней, её мучительница себя переросла. Та девочка, чью истерзанную психику могли ранить какие-то пустые оскорбления и злоба, осталась навечно в том же самом Провиденсе. Здесь же был лишь монстр под её изменчивой личиной. Первым делом Эбби заткнула рот пискли деревянным колом, коим являлся край одной из лиан. Затем она сделала нечто для вампирши неожиданное. Нашептав над ней несколько заклятий и нанеся своей кровью руны на зияющий пролом в черепной коробке и глазнице кровососки, Эбби вылечила её от тех ужасных ран, что нанесла пиявке зачарованная пуля. Изумление вампирши долго не продлилось, и сменилось гневом вперемешку со страхом, поскольку сразу после этого Эбби приступила к методичному вырезанию ногтей на её ногах и соскоблению кожи со ступней. Наслаждаясь каждым движением своего ножа, Эбби довольно быстро потеряла счёт времени. Через пелену её увлечённости своей работой даже визжания пискли пробивались лишь фоновым шумом, и если бы не надёжность ведьминских лиан, пискля могла бы даже попытаться сейчас сожрать терзающее её создание… Брызжа в ярости кровавой слюной, первое время страх вампирша маскировала вполне себе успешно. Ровно до того момента, пока на месте её оголённых мышц, костей и сухожилий по всей длине обоих ног, ведьма не стала наносить пискле тексты и символы подчиняющих заклинаний. Видя как гаражный воздух сжался до состояния едва ли не воды, как кружились вокруг действа капли крови, и с каким отстранённо-умиротворённым взглядом ведьма созерцала ход своей работы, вампиршу обуяла всепоглощающая паника. Пробитая колом глотка искажала её рыдания и мольбы до невнятных бульканий. На задворках сознания Эбби в какой-то момент мелькнула мысль о том, что вынь она из глотки жертвы кол, пискля бы ей сейчас растрещала всё что ведьме нужно и не нужно. Однако все свободные от работы по «огранке» ресурсы её мозга были сейчас увлечены процессом созерцания за этой самой работой. Закончив с нижней частью тела, ведьма перешла и к верхней. Когда же с её руки и уст сошло последнее заклятие , Эбби ещё долго наслаждалась результатами своего «творения». С безумными детскими хихиканьями, и нежными, материнскими поглаживаниями всё ещё конвульсирующего тела. Когда пришёл черёд заново наращивать вампирше кожу, Эбби постепенно стало отпускать. Впрочем, окончательно приступ эйфории схлынул с ведьмы лишь после того, как девушка вернула на место глазные яблоки вампирши... — Добро пожаловать в новый мир, моя девочка! — Ласково промурлыкала Эбигейл пискле, вынув кол из её глотки и мягко пройдясь ладонью по волосам вампирши. — Надеюсь ты не сильно расстроена тем, что я с тобой сделала? Теряясь в противоречащих друг другу чувствах, за следующую минуту вампирша несколько раз сменяла безумный хохот на не менее истеричные рыдания. Единственное, чего она теперь не могла делать совершенно точно, так это брызгать в адрес ведьмы ядом и злобой. — Боже! Я не могу тебя ненавидеть! Не могу! Не могу! — Истерично заверещала вампирша, пытаясь отыскать в себе хотя бы пару капель злобы на своего мучителя. — Как? Как у тебя это получилось, чёрт возьми?! — Как видишь, не только твои сородичи умеют делать узы, Эстер... — Мягко улыбнулась вампирше Эбби, продолжая гладить гриву её тёмных волос. Помимо чувства искреннего умиления и радости от проделанной работы, Эбби переполняла сейчас ещё и гордость. Во первых за то, что она успешно проделала с этой вампиршей то, что ранее удавалось девушке лишь с нормальными, живыми людьми, к тому же даже с простыми спящими слома воли такого уровня добивалась она отнюдь нечасто. Во вторых, за то что прежде у неё не получалось вообще ни с кем. Впервые она смогла считать с чьей-то головы не поверхностные образы и мысли, а вытащить из разума нечто потаённое, хоть и малополезное для её текущих забот. — Я даже в стае никому не раскрывала своё имя... — Пробормотала ей вампирша, округлив глаза от ужаса. — У тебя был сегодня плохой день, Эстер! — Добродушно улыбнулась Эбигейл вампирше, вытирая с её лица кровавую слюну и слёзы. — Тебе нужно будет отдохнуть и переосмыслить свою прежнюю жизнь, но сначала ты расскажешь мне всё, что знаешь о своих товарищах по стае, и выдашь все возможные места их нахождения. Хорошо, моя малышка? — Я не хочу их предавать... — Робко пискнула ей в ответ Эстер. — Какое же это предательство, глупенькая? — Ехидно подмигнула ведьма вампирше и игриво щёлкнула ей по носу. — Они ведь сами отдали тебя в мои руки! — Но они мои друзья... — Плаксиво прошептала Эстер и отвернула от ведьмы лицо. — Когда-то возможно они ими и были, но потом они удрали с поля брани, оставив твоё беспомощное тело на растерзание врагу! — Ласково промурлыкала ей ведьма, тоже перейдя на шёпот. — И потом! Если уж они и были твоими друзьями, почему ты так и не раскрыла им своего имени? — Ты права, Матильда... — Нервно пискнула Эстер, снова пуская из глаз кровавые слёзы. — Вообще-то меня зовут Эбигейл! — Радостно сообщила девушка вампирше, распутывая её из плена лиан. — Неопрятный забулдыга, который Мигель, он живёт на чердаке одной четырёхэтажки возле Долорес-Парка... — Неохотно, но не утаивая подробностей под наводящими вопросами начала рассказ вампирша. — Это всё? — Поинтересовалась под конец рассказа Эбби, нежно поглаживая вампиршу за её спутанную и растрёпанную причёску. — Всё... — Утвердительно кивнула ведьме Эстер. — Ну вот и славно! — Воскликнула Эбби лучезарно улыбаясь, и мягко поцеловала Эстер в её холодный, бледный лоб. — А теперь пора тебе и отдохнуть! Резкое движение ведьминой руки осталось для расслабленной Эстер незамеченным, к тому же в её текущем состоянии склонить недевочку к сопротивлению мог бы только приступ вампирского бешенства. Не отрывая губ со лба Эстер, ведьма проткнула её сердце колом...***
Рождество наступило ещё полтора часа назад, но праздновать его ещё не время. По крайней мере для Эбби. Незавершённое дело тяготило её душу самим фактом такового, не говоря уже о том, что каждая потраченная даром минута может сказаться для Эбби неприятностями. Озвученные Эстер адреса убежищ закономерно оказались пустыми, но имеющиеся там в достатке личные вещи двух вампиров неплохо помогали в поисках как Эбби, так и её другу-Де'Акарту. К тому же Эстер поведала своей пленительнице и свои догадки о примерных местах, где Мигель и Изабелла могут спрятаться в случае угрозы раскрытия убежищ. Мигеля взял на себя Де'Акарт и отправился вынюхивать его на территории парочки городских парков. Сама же Эбби поехала искать костяную вампиршу, и через какое-то время скитаний по заброшенным домам припортового района, нашла свою цель в одной из ветхих трёхэтажек. — Тук-тук! — Игриво постучала ведьма в раскрытую дверь, заходя в одну из квартир на верхнем этаже. — Есть кто дома? Ответом ведьме было лишь эхо собственных шагов и мерный звук биения её сердца, но свою безмолвную добычу девушка чуяла достаточно неплохо. Запах костяного панциря вампирши въелся в острый ведьмин нюх ещё на стройке. То тут, то там под её ногами гулко хрустела то посуда, то обломки мебели, то детские игрушки, но на весь этот сигнальный мусор ведьме было наплевать. Единственное, от чего она действительно держалась в стороне, это от комнатных углов. — Ауу-у! Изабе-еель! — Протянула девушка в пустоту, медленно вышагивая к центру квартиры. — Выходи на разговор! — Я так и знала, что Пискля знает об этом месте... — Пробормотала Изабелла, выходя под звёздный свет с одной из комнат. — Кто же тебе виноват, что ты оставила бедняжку на поживу мне? — Ехидно промурлыкала Эбигейл вампирше, застыв в пяти шагах от неё с невидимой за шлемом невинной улыбкой. — Я думала что её Мигель прихватит... — Опуская голову, выдавила из себя вампирша. — Надо же! — Весело крякнула в ответ на её признание Эбби и склонила голову набок. — Дай угадаю, и этот твой Мигель подумал то же самое, но уже про тебя, верно? — Не знаю! Мы убегали в разные стороны! — Ответила ведьме Изабелла, раздражённо огрызаясь. — Между нами произошло ещё одно недоразумение, и ещё одно кровопролитие, но я всё ещё предлагаю вам мир, пусть теперь уже и не на тех условиях, которые выдвигались мною прежде... — Стуча пальцами по старому дивану, сообщила ей Эбби дружелюбным тоном. — После того что ты сделала с нами уже дважды, я не собираюсь быть твоей игрушкой. — Спокойно, но категорично ответила ведьме Изабелла. — Печально это слышать... — Констатировала Эбби, со скорбью качая головой.