jerk!

      Бомгю клевал носом и лениво записывал лекцию, пропуская некоторые слова и по максимуму сокращая их. Он знал, что когда будет перечитывать написанное перед подготовкой к экзаменам, то ничего не поймет, но сейчас его волновало лишь то, чтобы пара поскорее закончилась. До конца оставалось двадцать минут, и Бомгю молился всем Богам, чтобы они шли так же быстро, как диктовал преподаватель, за которым он еле поспевал.       В дверь постучали, после чего в кабинет вошел куратор, взглядом кого-то выискивая и извиняясь за беспокойство.       — Чхве Бомгю, — все же отыскав парня среди студентов, проговорил мужчина. — Срочно подойди к преподавателю по физкультуре.       — Зачем? — вынырнул тот из собственных мыслей, вскинув голову.       — Это насчёт твоей оценки в диплом, давай бегом.       Бомгю неуверенно поднялся с места, посмотрев на соседа по парте, и вышел из кабинета.       Внутренности дрожали от волнения и напряжения, пока он шел до спортзала, монотонно повторяя у себя в голове: «Не нужно было прогуливать, придурок!». Его ладони вспотели, а сердце стало отчаянно биться в ускоренном темпе, когда он стал приближаться к залу, откуда были слышны звуки ударов мячом, чьи-то голоса и свист.       Он осторожно открыл дверь, заглядывая внутрь, и тут же был замечен. Игра в волейбол прекратилась после очередного свистка, отчего все игроки, в том числе и преподаватель, уставились на вошедшего. Бомгю покраснел от неловкости и заломал пальцы едва ли не до хруста.       — Можно вас на минутку? — робко прошелестел Бомгю, на что мужчина подал знак, чтобы игроки продолжали без него.       Он подошёл к парню, вопросительно глядя на него.       — Слушаю.       — Я… я по поводу оценок.       — А ты у нас кто?       — Чхве Бомгю…       Преподаватель нахмурился, словно старался вспомнить. Но никакие шевеления извилинами не помогали, потому что вспоминать было нечего — его попросту не знали даже в лицо, ведь он не появлялся здесь со второго курса.       — Так, давай посмотрим, — мужчина зашагал по направлению к своему кабинету и махнул рукой, чтобы Бомгю шёл следом.       Внутри было тесно и душно, отчего Бомгю поскорее захотел отсюда сбежать. На стенах висело множество грамот, а на полках стояли медали разных степеней, на которые он засмотрелся, пока преподаватель выискивал что-то в своем журнале.       — Чхве Бомгю… — бубнил мужчина, водя ручкой по списку студентов в группе, и остановился на нужной фамилии. — Ничего? Ты не ходил?       — Так получилось…       — И что я должен тебе поставить?       Бомгю пожал плечами, на что тот цокнул языком и пальцами нервно стал отбивать ритм по деревянному столу. Он вдруг выпрямился и тяжело вздохнул, заставляя Бомгю сжаться всем телом и боязливо прикусить губу, словно здесь и сейчас решалась его судьба.       — Давай так, — сцепив руки в замок, начал преподаватель. — Помоешь все это, — указывая на множество пыльных кубков и медалей, проговорил он. — Поставлю тебе «четыре».       — Все это?! — опешил Бомгю, с опаской поглядывая на забитые полки.       — А что ты хотел? Чтобы я тебе за красивые глазки оценку нарисовал?       Бомгю помотал головой.       — Ну вот. Так что можешь приступать завтра после пар. Ключ на вахте возьмёшь, меня здесь не будет.       Попрощавшись, Бомгю выскочил из душного помещения, наслаждаясь прохладой в зале, где продолжалась незаконченная игра.       Он сделал всего пару шагов в сторону выхода, как вновь услышал удар от подачи мяча. И все бы ничего, если бы он его просто услышал, но он прочувствовал всю мощь этого удара на своей голове. Бомгю не понял, в какой момент его висок начал гореть, а глаза наполняться влагой, которую он стал поспешно смаргивать. Также не понял, когда успел упасть на пол, не удержавшись на ногах.       Чей-то басистый голос что-то кричал, но Бомгю ничего не слышал из-за оглушительного звона в ушах. В зале стало непривычно тихо, и Бомгю знал, что все внимание было наверняка приковано к его неловкому положению.       Только спустя пару секунд Бомгю расслышал чей-то голос сверху, отчего поднял голову, прикладывая к ней ладонь, словно это облегчило бы боль.       — Ты как? — спросил высокий темноволосый парень, протягивая ему руку. — Прости, я случайно. Сильно больно?       Нахмурившись, Бомгю поднялся на ноги, игнорируя протянутую руку, и отряхнулся.       — Подавать научись, придурок, — огрызнулся он, наблюдая за тем, как тот недоуменно вскинул брови.       По залу прошлась волна восторженных возгласов, отчего темноволосый обернулся, одним своим взглядом заставляя всех замолчать.       — Ты че, самый смелый? — вновь повернувшись, парень вперился в него тяжелым взглядом, который почти вжимал Бомгю в стену.       — А ты самый тупой? — несмотря на дрожь в коленях, продолжал тот.       — Ты вообще кто такой? Какой курс? — нахмурился он, сжимая челюсти, отчего желваки на его скулах стали выразительнее.       — Не твоего ума дело, — Бомгю сделал шаг по направлению к выходу, но препятствием ему послужила рука, которую темноволосый парень выставил, преграждая путь. — Дай пройти.       — Ещё встретимся, — прошипел парень, мол, «Ходи и оглядывайся».       — Иди к черту, — отбросив чужую руку, шикнул Бомгю, выходя из спортзала под множество заинтересованных взглядов, среди которых выделялся тот самый тяжелый и презрительный.       Этот парень от него просто так не отстанет.

***

      На следующий день, договорившись с вахтером, Бомгю забрал ключи от спортзала и кабинета преподавателя по физкультуре и попросил у уборщицы всё необходимое для отработки.       Он всеми силами пытался растянуть время до этого момента, когда ещё вчера умолял, чтобы оно шло как можно быстрее. Сколько ему здесь торчать? Час? Два? Лучше бы он и правда ходил на эту несчастную физкультуру, здоровее бы был.       Двери спортзала не поддавались на его воздействие, отчего он побросал все ведра и тряпки и принялся тормошись ни в чем не виноватую замочную скважину.       — Ты что тут делаешь? — уже знакомый голос прозвучал за спиной, отчего Бомгю вздрогнул всем телом и с опаской оглянулся через плечо.       — Блять, — прошипел он, облегчённо выдыхая. — Иди куда шёл.       — Я сюда и шёл.       — Хочешь помочь мне с отработкой? Пожалуйста.       Бомгю услужливо отступил, указывая на застрявший ключ, и с вызовом скрестил руки на груди.       — Я пришел сюда потренироваться, сдалась мне твоя отработка, — ответил парень, но все же решился помочь.       — Потренироваться? Преподавателя сегодня нет.       — И что? Это как-то мешает мне?       — Стой, — как только прозвучал щелчок, Бомгю схватил его за запястье руки, препятствуя войти внутрь. — Какова гарантия, что ты не разнесёшь спортзал мне в отместку? Мне же отвечать за него.       — Да не очкуй, препод мой друг, мне не за чем.       Открыв рот, Бомгю так и замер, хлопая ресницами. Послышался смешок, который заставил его встрепенуться и отпустить чужую руку. Темноволосый хитро улыбнулся, с лёгкостью вытаскивая ключ из замочной скважины, после чего протянул его парню, что заторможенно принял его обратно.       Он молча вошел внутрь, сразу куда-то удаляясь из поля зрения. Бомгю, все ещё немного ошеломлённый, поднял с пола все необходимое для уборки и прошел следом. Он вздрогнул, когда парень появился откуда-то со стороны, отбивая волейбольный мяч так громко, что сердце едва ли не упало в пятки.       — Хочешь поиграть?       — Спасибо, но нет… — закатил глаза Бомгю, направившись к кабинету преподавателя.       — Боишься? — следуя за парнем, издевательски протянул он.       — Судя по тому, что было вчера, я не выйду отсюда живым.       Парень цокнул языком и, наконец, отстал, возвращаясь к своеобразной одиночной тренировке.       В спортзале стало тихо, когда Бомгю справился с очередной дверью. Не было слышно ни звуков мяча, ни чужого раздражающего голоса, что его напрягало. Он приоткрыл дверь, застывая в таком положении на некоторое время. Потому что то, что он увидел, приковало его взгляд намертво: темноволосый парень стянул с себя футболку и начал подтягиваться на турнике. Он делал это так легко, что Бомгю внутренне восхищался. Восхищался его напряжёнными мышцами, которые медленно перекатывались от активных движений. Восхищался его руками с выраженными венами, которые, казалось, готовы были лопнуть. Восхищался тонкой талией, резинкой белого белья, что виднелась из-под штанов, и…       Он резко отвернулся, понимая, что засмотрелся, и вошел в кабинет, захлопывая за собой дверь. Оперевшись о нее спиной, приложил руку к груди, стараясь понять, почему сердце колотилось так отчаянно.       Бомгю рвано выдохнул, отгоняя навязчивые мысли, заполнившие его голову, в сторону. Колени тряслись то ли от усталости, то ли от слабости. И он не понимал, был он так слаб после пяти пар или после увиденного.       Стоило ему прийти в себя, как парень вдруг одумался: забыл набрать воды, а, значит, придется возвращаться назад. Мысленно дав себе подзатыльник (хотя готов был свернуть себе шею), он вышел из кабинета, стараясь не смотреть в сторону притихшего парня, который перестал подтягиваться и вновь взял в руки мяч.       Бомгю вздрогнул и тут же вылетел за дверь спортзала, когда парень начал тренировать подачу, отбивая мяч о стену. Эти звуки бросали в дрожь. Бомгю так не хотелось, чтобы ему снова прилетело…       Набрав в ведро воды, на свой страх и риск, он сунул голову за дверь, подмечая, что зал пуст. Ушёл. Наконец-то…       Он прошел внутрь, оглядываясь по сторонам, но все также никого не видел. Лишь одинокий мяч был брошен посреди зала.       Войдя в кабинет, парень застыл на месте. Темноволосый сидел за преподавательским столом и листал журнал, и стоило Бомгю войти внутрь, как он поднял голову и усмехнулся.       — Твоя успеваемость и правда оставляет желать лучшего, Чхве Бомгю.       — Что? Откуда ты…?       — Вчера, когда ты ушел, я спросил у препода твоё имя и обещал подтянуть тебя по физре.       — Чт-… Да не нужно мне от тебя ничего! — протестующе воскликнул Бомгю, с остервенением ставя ведро на пол, отчего вода в нем выплеснулась через края.       — Даже помощь в отработке? — играясь бровями, хитро произнес он.       — Да ты… ты-…!       — Я Чхве Ёнджун, можешь просто «хён», я старше тебя.       Бомгю захлёстывало негодование. Он едва мог спокойно дышать из-за нарастающей злости и раздражения, но все же выпалил на одном дыхании:       — Да пошёл ты к чёрту, Чхве Ёнджун!       Тот вновь усмехнулся, отложил журнал и откинулся на спинку стула. Его торс все еще был обнажён, отчего взгляд все никак не фокусировался на хитром лисьем прищуре и раздражающей улыбке, которая становилась лишь ярче.       Ёнджун был действительно великолепен, и Бомгю никогда в этом не признается. Его рельефные мышцы, сильные руки кружили голову то ли от восхищения, то ли от желания прикоснуться. То ли от желания почувствовать их на своём теле…       Бомгю вздрогнул. И вздрогнул он даже не от этой грязной мысли, а от того, что Ёнджун поднялся с места и направился к нему, продолжая все также улыбаться, заставляя колени затрястись с новой силой. Бомгю неосознанно попятился, но попал в ловушку холодной стены позади себя и полуголого парня напротив. Тот подошел ближе и оперся обеими руками о стену в сантиметрах от его головы, опасно нависая сверху.       — Что ещё скажешь, м? — с вызовом произнес Ёнджун, по-лисьи щуря глаза.       Сердце колотилось, словно сумасшедшее, а щеки мгновенно налились кровью. Бомгю вжался в стену и не отрывал взгляд от чужих глаз, которые таили в себе нечто загадочное, но такое очевидное одновременно. Дыхание прервалось, стоило Ёнджуну наклониться чуть ближе. Но почему-то Бомгю знал, что тот издевался. Запах его тела тут же ударил в нос, заставляя жадно вдыхать столь необходимый кислород.       — Н-надень уже футболку и-… — заикался Бомгю, бегая взглядом по его лицу.       — И…?       —… и иди отсюда.       — Мне уйти? — наигранно обиженно произнес Ёнджун, наклоняясь к его уху совсем близко, обжигая горячим дыханием.       Судорожно выдыхая, Бомгю хотел застрелиться, потому что выглядел в чужих глазах слишком уязвимым. Таким он и был на самом деле, но все же хотел казаться кем-то другим. Он никогда не признается в том, что чужая близость заставила его тело содрогнуться, пропустить волну приятных мурашек от кончиков пальцев ног до самой макушки.       Дрожащими руками Бомгю уперся в его обнажённую грудь и предпринял жалкую попытку оттолкнуть от себя парня, который в ответ на это действие прижался лишь ближе, проводя носом по его пылающей скуле.       — П-пожалуйста…       Он дрожал. И дрожал не от страха, а от непонятной тяжести внизу живота, которая ощущалась слишком ярко. Толкнув посильнее, Бомгю вскрикнул, после чего оказался плотно прижат к стене. Его запястья были в плену чужих пальцев, что до боли вжимали их в твердую поверхность над головой.       Дёрнувшись всем телом, Бомгю старался высвободиться, но делал лишь хуже, потому что Ёнджун довольствовался даже сопротивлением. Парень вдыхал аромат его волос, нежной кожи, после чего невесомо целовал чувствительную кожу, улавливая рваный всхлип.       — Что ты делаешь…? — дрожащим голосом лепетал Бомгю, пытаясь сопротивляться.       Тело не слушалось, дрожало и отзывалось на поцелуи, что осыпали его шею и ключицы. Он не понимал, почему закатывал глаза, пытаясь вырвать руки из хватки. Не понимал, почему чувствовал больную тесноту между ног.       Ёнджун молчал, лишь шумно вдыхал носом его запах, всасывал и кусал кожу. Его руки все еще сдавливали хрупкие запястья, которые ослабли и перестали сопротивляться крепкой хватке.       — Ён-… джун, не… не надо… — просил Бомгю, но продолжал извиваться и прикрывать от удовольствия глаза.       Его просьбы в упор игнорировали. Это невероятно злило, но в глубине души Бомгю понимал, что заводило сильнее. Он предпринял последнюю попытку высвободиться, вновь дёрнувшись, чем поплатился собственным протяжным стоном, когда чужое бедро раздвинуло его ноги и упёрлось в напряжённый пах.       — Перестань… — на выдохе прошептал Бомгю, запрокинув голову назад, что дало Ёнджуну больше свободного пространства для поцелуев. — Ёнджун, нет, пожалуйста…       Послышался издевательский смешок, после чего темноволосый прервал терзания над его шеей и поднял голову, всматриваясь в щенячьи глаза напротив, которые умоляли остановиться и продолжить одновременно.       — Хочешь сказать, тебе не нравится? — обнажая белоснежные зубы, улыбался Ёнджун, приближаясь к чужому лицу.       — Н-нет, уйди… — скулил Бомгю, отворачивая голову в сторону.       Грубо удержав его за подбородок, Ёнджун сжал челюсть парня, другой рукой все еще обхватывая тонкие запястья.       — Тогда почему ты так стонешь и липнешь ко мне? — с насмешкой прошептал он в самые губы, невесомо касаясь их своими.       Они делили одно дыхание на двоих, при этом задыхаясь от духоты. Бомгю вновь дёрнул головой, но хватка стала сильнее, заставляя смотреть прямо в лисьи глаза, вынуждающие его внутренности трястись от переполняющих эмоций.       — Пошел ты к чёрту, Ёнджун, — прошипел Бомгю, скашивая взгляд на чужие губы, что продолжали растягиваться в ядовитой усмешке.       Он успел застать лишь тот момент, когда темноволосый облизнулся, после чего почувствовал грубое касание чужими губами своих. Бомгю вздрогнул, широко распахнув глаза, и мог видеть лишь лицо Ёнджуна, который был сейчас так преступно близко, требовательно сминал его губы, не желающие как-либо отвечать на этот порыв.       С трудом отстранившись, Бомгю с непередаваемым страхом и непониманием смотрел на довольного парня, не переставающего улыбаться. Он освободил его запястья, одной рукой ухватился за талию, а другой зарылся в растрепанные волосы, вновь притягивая ближе.       — Не нравится слышать правду?       — Ненавижу тебя, блять…       Его ругательства были заглушены очередным поцелуем, на который, вопреки своим словам, Бомгю нерешительно отвечал, больно кусаясь. Ёнджун самодовольно улыбнулся, кусаясь в ответ, только больнее, отчего младший заскулил, стукнув кулаком по его крепкой груди. Он хотел вновь оттолкнуть парня, но собственная рука вместо того, чтобы сделать задуманное, скользнула по плечу вверх, после оказываясь на шее.       Он не понимал, почему наперекор собственному разуму робко сминал чужие губы, царапал шею и зарывался пальцами в загривок. Он обязательно об этом пожалеет, но не сейчас, когда возбуждение приятными волнами щекотало низ живота. Не сейчас, когда парень ухватился за его бедра и поднял в воздухе, после толкнулся пахом между его ног, заставляя простонать в смазаный поцелуй.       — Что ты творишь? — прошипел Бомгю, но его грубо заткнули очередным поцелуем.       Ёнджун отпрянул от стены, рывком усаживая парня на преподавательский стол, чувствуя толчок в грудь.       — П-прекращай… это уже слишком… — оказавшись в уязвимом положении, пролепетал Бомгю, понимая, к чему все идет. — Зачем ты это делаешь?       — Ну должен же я как-то отомстить тебе за твои слова?       — Так значит это тебе, а не мне не нравится слышать правду, придурок? — огрызнулся Бомгю, слегка отшатнувшись.       — Да не ломайся ты, — протянул Ёнджун, вновь притягивая Бомгю к себе, уткнулся носом в его шею и жадно втянул носом сладкий аромат его духов.       Осознав всю абсурдность ситуации, Бомгю уперся ладонями в широкие плечи и оттолкнул парня от себя, намереваясь спрыгнуть со стола. И как только он осмелился пойти на этот шаг, сильные руки Ёнджуна рывком развернули его спиной к себе. Темноволосый всем телом вжался в него сзади.       — Ёнджун… — единственное, что произнес Бомгю, когда чужая рука оказалась в штанах.       Вздрогнув от чувствительности, когда горячая ладонь накрыла возбужденный член, скрытый под бельём, Бомгю зажмурил глаза и запрокинул голову назад, макушкой касаясь чужого плеча.       — М-м? — игриво промычал парень, продолжая вжиматься пахом в упругие ягодицы.       Свободной рукой он поглаживал плоский живот, поднимался выше, к груди, задевал соски и вновь впитывал в себя рваные стоны, которые кружили голову и срывали тормоза.       — Ты чёртов ублюдок… — на выдохе произнес Бомгю, закусывая губу от удовольствия.       — Это значит «продолжай»? — усмехнулся старший, мазнув губами за покрасневшим ухом.       — Это значит… — он снова рвано вздохнул, когда пальцы надавили на головку члена, заставляя мелко дрожать. —… значит, что ты чёртов ублюдок, но-…       Он шумно втянул воздух сквозь зубы, замирая, потому что чужая ладонь пробралась под футболку и стала очерчивать каждый сантиметр его тела.       — Но…?       — …закрой свой рот и делай, что хочешь…       Ёнджун внутренне задрожал то ли от чувства ликования от победы, то ли от того, насколько сильно его заводил побеждённый. Он довольно улыбнулся и припал губами к шее Бомгю, оставляя на ней яркие следы от укусов.       Эта близость уводила землю из-под ног. Бомгю сбивчиво дышал и всхлипывал от особенно болезненных засосов, которыми Ёнджун также украсил его нежную кожу на шее и плечах. Он переместился на спину, целовал позвонки, оттягивая футболку, безумно раздражающую одним своим существованием. Резко стянув ее с парня, откинул ненужную тряпку куда-то в сторону и обеими руками окольцевал тонкую талию, слегка царапая кожу короткими ногтями. Ластился щекой к худощавой спине и продолжал оглаживать впалый живот младшего, накрывшего его разгульные руки своими, направляя их к груди.       Подушечками пальцев коснувшись напряжённых сосков, Ёнджун слегка сжал их и скрутил, довольствуясь тем, как Бомгю тихо хныкал от чувствительности и прогибался в спине. Парень, словно невзначай, толкался ягодицами в его пах и нежно выстанывал его имя, будто мстил за принуждение. И его совсем не волновало то, что это принуждение сменилось явным согласием.       Желание побеждало над самообладанием. Ёнджун нетерпеливо сжимал парня в своих руках, словно не мог насытиться им сполна. Вжимался в него до предела, словно хотел стать одним целым, несмотря на то, что между ними не было расстояния даже в жалкий миллиметр.       Ёнджун грубо надавил парню на поясницу, заставляя согнуться и лечь обнажённой грудью на холодную поверхность стола. Он рывком стянул с него штаны вместе с нижним бельём, оставляя их у лодыжек, и притянул за бедра чуть ближе. Щеки Бомгю мгновенно загорелись, а тело продолжало мелко трястись.       — Ён… джун… нет, стой… — жалобно скулил Бомгю, но его не слушали.       Он поднялся на локтях и уже хотел было вновь предпринять попытку оттолкнуть старшего, как тот зарылся пальцами в его волосы и оттянул голову назад, горячо шепча в самое ухо:       — Ты сам сказал мне делать, что захочу, так будь добр отвечать за свои слова.       Отпустив его волосы, Ёнджун стал расправляться с собственной ширинкой, с особым удовольствием наблюдая за тем, как парень перед ним смущенно сжимался и трясся. Он наспех стянул с себя джинсы с боксерами и уперся налитым кровью членом в напряженное колечко мышц, словно дразнил и издевался над Бомгю, что ахнул и раскрыл рот в немом стоне.       — Кстати, — начал Ёнджун, вместе с этим обильно смазывая член собственной слюной. — Прости, но тебе будет больно.       Бомгю не успел возмутиться, как твердая головка стала растягивать тугие стенки, заставляя широко раскрыть глаза и заскулить от боли. Он вздрогнул и ухватился обеими руками за край стола, когда почувствовал, как член входил все глубже, не давая привыкнуть к заполненности.       — Ненавижу… ненавижу тебя… — всхлипывал Бомгю, жмуря глаза от холодных слез, что текли по пылающим от жара щекам.       Девственная узость парня сводила с ума так же, как и его гортанные стоны. Ёнджун входил медленно, но достаточно грубо, чтобы Бомгю вскрикивал от боли. Он сжимал в руках хрупкую талию, царапал и щипал кожу, борясь с желанием ускориться.       Спустя несколько неторопливых толчков, Бомгю перестал плакать и так отчаянно цепляться пальцами за края стола в надежде спастись. Боль постепенно отступала, сменяясь нарастающим удовольствием, которое заставляло жалобным стонам смениться на более протяжные и блаженные.       — Тебе же нравится, скажи? — тяжело дыша, проговорил Ёнджун.       — За..ткнись… мгх-…       Горло першило от частых вздохов и вскриков. Бомгю невероятно раздражало собственное положение и то, что старший вытворял с его телом. Но это не отменяло того факта, что подобное ему нравилось до чертиков. И он никогда не скажет об этом Ёнджуну, или всё же?...       Тот усмехнулся на очередную колкость и вышел из парня, заскулившего от разочарования, но мастерски скрывшего это за наигранным облегчением.       — Если тебе не нравится, я могу закончить на этом.       — Чт-… — он шумно сглотнул, тяжело дыша. — В-вообще-то я давно сказал тебе остановиться.       Слова сами вылетали изо рта, и Бомгю не мог контролировать это. Хотелось заткнуть себя, но злость срывала ему крышу, заставляя плеваться ядом. Почему ему так сильно хотелось, чтобы Ёнджун ушел и оставил его в покое, но в то же время хотелось, чтобы он остался и продолжил эти сладкие пытки над его телом?       — Тогда я ухожу? — спросил Ёнджун, демонстративно медленно натягивая джинсы, наблюдая за тем, как парень неторопливо привстал на ослабших руках.       — Вали, — фыркнул Бомгю и опустил голову, выдыхая.       Он не осмеливался оглядываться, не спешил натянуть штаны и сбежать, только слушал шуршание одежды позади себя и дрожащими пальцами вытирал слезы. Но как только услышал, что дверь приоткрылась, обернулся через плечо и отчаянно позвал:       — Стой…       Ёнджун остановился и молча закрыл дверь обратно. Больше ему не нужно было каких-либо слов, ему и без них все было понятно. Стал бы Бомгю просить его остаться, если бы не хотел продолжить начатое?       Он остановился за его спиной и схватил за шею, рывком притягивая младшего к себе.       — Так тебе нравится? — обжигая горячим дыханием покрасневшую мочку уха, прошептал Ёнджун.       Вновь шумно сглотнув, Бомгю накрыл чужую руку, сжимающую его шею, своей, и прикрыл глаза.       — Да… — на выдохе произнес он, в ответ услышав тихий смешок, а после и звук расстёгивания молнии на джинсах.       Вновь нагнувшись под давлением чужой ладони, Бомгю ахнул, но послушно выгнулся в спине, оперевшись о локти. Он оглянулся, чтобы убедиться в том, что Ёнджун вновь не уйдет от него, но тот продолжал пытаться сдерживать самодовольную улыбку, которую Бомгю хотелось стереть… поцелуями. Он успел увидеть лишь то, как тот повторно смазал член слюной, как вновь почувствовал оглушающую боль от резкого проникновения, и зажмурился. Но эта боль стала постепенно растворяться, благодаря отвлекающим щекочущим поглаживаниям по позвонкам и ребрам.       Ёнджун стал наращивать темп, проникая до предела. Ему полюбилось терзать талию младшего пальцами, но после он переместился на ягодицы и стал оставлять на них следы от ладоней, которые наносил с каждым звонким шлепком. Бомгю запрокидывал голову и гортанно вскрикивал, наслаждаясь резкими движениями внутри и саднящим покалыванием на теле.       Бомгю невероятно злился на Ёнджуна, но почему-то, вместо очередных ругательств, он продолжал сладко тянуть его имя; вместо того, чтобы оттолкнуть, он гибко прогибался в спине, когда в порыве страсти сильная рука схватила его за горло и слегка надавила; вместо того, чтобы уйти, он боролся с желанием остаться здесь подольше.       Боролся так же, как и с нарастающей волной удовольствия, но проиграл даже здесь. Он крупно задрожал, цепляясь рукой за чужое предплечье, и кончил на собственный живот, не сдерживая хриплые от частого дыхания стоны.       Последние толчки были по-особенному грубыми, отчего стол под ним сдвинулся с места. Ёнджун сжал покрасневшие ягодицы в ладонях и, пересилив себя, успел вынуть член. Он кончил на исцарапаную поясницу, намеренно размазывая липкую сперму по коже, которую наверняка невероятно щипало.       — Доволен…? — стараясь привести дыхание в порядок, произнес Бомгю, не особо спеша подниматься со стола, который также был испачкан следами их спонтанной близости.       — Ещё спрашиваешь? — хохотнул Ёнджун, наспех надевая штаны.       Бомгю недовольно вздохнул, стараясь подняться, но руки дрожали, поэтому он продолжал находиться в постыдной позе до тех пор, пока Ёнджун не пришел к нему на помощь. Он помог кряхтящему парню выпрямиться, надеть одежду и в целом привести себя в приемлемый вид.       — Ты нереальный придурок, Ёнджун. У меня все болит…       — Придурок, который поможет тебе с отработкой, — подмигнул он, на что Бомгю замер, раскрыв рот.       Спустя пару секунд осознания, Бомгю жалобно завопил, закрывая лицо руками.       — Мне все это мыть… — с отчаянием в голосе протянул он, косо поглядывая на пыльные медали и кубки, с которыми можно было закончить еще давно, если бы не одно незапланированное дело, инициатор которого хохотал рядом.       Знал бы Бомгю, что обычная перепалка со старшекурсником обернется тем, что его грубо трахнут прямо в кабинете физрука. Знал бы Бомгю, что даже не начиная отрабатывать, его тело будет ломить, а колени дрожать далеко не от многочасовой уборки. И знал бы Бомгю, что это был не единичный раз подобного «незапланированного дела», потому что этот самый инициатор вдруг перестал смеяться и стал внимательно изучать его лицо.       — Ч-что такое? — заметив перемены в его настроении, поинтересовался Бомгю.       Он непроизвольно попятился, когда Ёнджун не спеша стал подходить ближе.       — Может нахуй эти медали? — предложил Ёнджун, осторожно припечатывая парня к стеллажу с наградами.       — П-почему…? — растерянно хлопая глазами, заикался Бомгю, упираясь в чужую грудь ладонями.       И под пристальным тяжелым взглядом карих глаз, Бомгю даже не заметил, что больше не пытался оттолкнуть или ударить.       — Хочу попробовать кое-что другое… — притягивая за талию, прошептал Ёнджун, утыкаясь носом в шею.       — Ты и правда нереальный придурок, Ёнджун… — заворчал Бомгю, но почему-то хитро улыбнулся в ответ. — Давай…