Надеюсь, что ты меня ненавидишь

      Свисток. Матч окончен, мы снова проиграли, 5:3. Вся команда, недовольно ругаясь, уходит в раздевалку, не смотря в сторону победителей, которые уже во всю радостно празднуют собственный выход в полуфинал. Всеобщее раздражение в воздухе можно было почувствовать физически, футболисты, казалось, искрили молниями.       — Отстой! Я ненавижу «волков»! Чтобы они там все ноги переломали в полуфинале! — с досады стукнул по дверному косякому ногой Бэн.       — Спокойно... — постарался успокоить его я.       — Да какое тут к чёрту спокойствие, спокойствие-спокойствие, я ненавижу этих б-       — Не ругаться! — прикрикнул издалека на нас тренер.       Бэн метнул в его сторону гневный взгляд, но замолчал и прошёл вместе со всеми в раздевалку. Команда переодевалась, попутно проклиная на чём свет стоит противника, футбол, а также, что лично меня больше всего сердило в ситуации, собственных товарищей. Полузащитник громко скандилил с нападающим, вратарь с безразличным выражением лица упорно пропускал мимо ушей все замечания насчёт его сегодняшней игры, ну а я же, капитан, просто стоял в углу, облокотившись на стенку и ждал когда все наконец разойдутся и я смогу собраться с мыслями наедине.       «Фаер вулфс» расправились с нами как с первоклашками, что особенно позорно учитывая, что мы вели почти всю игру. Из года в год на чемпионате школы мы встречались именно с ними и именно им мы ежегодно и проигрывали. В товарищических матчах довольно часто «Твайлайт», наша команда, одерживала верх, но на первенстве «волки» натурально зверели и, полностью оправдывая своё название, готовы были ради победы идти до самого конца. В прошлом году именно они стали чемпионами, и именно они отняли мечту о победе у нашего прошлого капитана — он был в выпускном классе и все долгие годы в средней и старшей школе старательно оттачивал собственное мастерство игры. В спотивном плане он был можно даже сказать что легендой школы — один на один на поле равных ему не было.       Однако футбол — прежде всего командная игра. Хотя Пит, а именно так звали нашего капитана, был одним из самых лучших игроков — остальные могли подкачать в самый неподходящий момент. «Фаер вулфс» в этом плане поголовно были настоящими бестиями — в команде не было ни одного плохо играющего футболиста. Все, начиная от вратаря и заканчивая нападающими, работали слажено, как будто миллион раз отрепетированно и из почти каждой турнироной игры выходили победителями. Их безупречное «братство на поле» даже неоднократно вызывало подозрения у других футболистов. Где-то раза 4, если не больше, их всех заставляли сдавать в медицинском пункте тест на доппинг, что сами они, впрочем, превратили в отдельную узнаваемую «фишку» команды. После уже второго подобного громкого скандала на всю школу они, по инициативе не то капитана, не то тренера, устроили акцию «Угадайте какой доппинг мы используем», всем ученикам школы предлагалось написать анонимно свои предположения на листочке бумаги, кинуть их в коробку, а через несколько дней после старта капитан их торжественно вытаскивал и зачитывал. Всем кроме соперников было невероятно смешно, а среди непричастных к непосредственно игре учеников «Волки» вырвались в лидеры симпатий.       Я тогда тоже не сдержался от какой-то маленькой гадости и кинул в коробку бумажку на которой написал что их главный допинг — зависть и комплексы, они неудачники, вот и пытаются выпрыгивать из штанов ради результата.       — Кто-то из наших соперников, кажется, не понял, что надо было написать что по его мнению является нашим «доппингом», а не рассказать о себе, — насмехнулся тогда капитан «Файер вулфс», а я, покраснев как помидор, после этого ушёл с мероприятия, хотя никто и не узнал что это на самом деле это написал я.       У других были предположения не лучше — кто-то шутил про пиво, кто-то считал что им повышают итоговые баллы, кто-то — что их главная цель это заполучить девчонок. Видимо, писал какой-то обиженный парнишка. Были и более серьёзные варианты по типу радости победы, получения кайфа от самого процесса соревнования, огромная любовь к футболу. Конечно, они были во многом правы. Эти причины в своей совокупности и давали неплохой результат, однако кое какую деталь все кроме меня, казалось, упускали из виду. Я тогда очень удивился, что никто этого не предположил, неужели все настолько оторванные от реальности и невнимательные? В прочем, я тоже не мог понять что конкретно ею являлось, лишь чувствовал, что истинный ответ лежал на поверхности, но мне чего-то не хватало чтобы наступило долгожданное озарение.       В процессе «зачитывания» предположений, ещё до того, как очередь дошла до моей бумажки, на моё плечо кто-то положил руку. Это был Пит, наш капитан. Я помню тот разговор как сейчас:       — Слушаешь? — спросил негромко он.       — Мгм, — буркнул в ответ я, немного краснея, так как не хотел чтобы капитан знал о том, что я, тот, кто с наибольшим презрением относился к этой, как я её называл, «дешёвой пиар-кампании» всё равно пришёл послушать.       — Видно, что никто из действительно хороших игроков не принял участия...       — Это почему? Я знаю точно, что ребята из «Рейнджеров» что-то писали.       Пит усмехнулся:       — Тогда не из хороших, а из умных...       Он замолчал и мы снова вернулись к мероприятию. Через несколько минут Пит снова наклонился ко мне и спросил:       — А ты что-то написал?       Я немного раздражённо повёл плечами в знак того что, мол, мне такие глупости неинтересны и вообще вот ещё, стану я на них время тратить. Не знаю, поверил ли он мне или нет, но капитан продолжил:       — А вот скажи мне, а ты что думаешь? В чём их супер-сила?       — Откуда я знаю? Били их много наверное на физкультуре, вот и позверели.       — Я вообще-то серьёзно, — хмыкнул Пит. — Подумай хорошенько.       — Они очень хорошо играют. У них слаженная команда, они друг друга понимают, кажется, с полукивка, потому что я почти ни разу не слышал, чтобы кто-то из них кричал что-то кому-то словами, они, такое впечатление, всё обсуждали до мелочей перед игрой.       — Поддержу. Но всё таки, это на мой взгляд не главное. Подумай ещё. Мне правда интересно, насколько глубоко ты их раскусил.       Слова Пита заставили меня занервничать, не было секретом то, что в конце года поменяется капитан, а меня, по всей видимости, он рассматривал как главного претендента на преемника. Скорее всего он хочет меня «протестировать», насколько хорошо я подхожу для руководства командой, а умение «считывать» противника он всегда ценил выше почти всего остального.       — У них нет особо выдающихся игроков... Играют как играют... Бегают не быстрее других, пасуют обычно, разве что их тяжело предугадывать, но не думаю что дело в этом.       Я снова замолчал и стал разглядывать парней, которые стояли, окружая капитана кольцом, заглядывали в бумажки через его плечо, дружно смеялись, временами бросая заигрывающие взгляды публике. В чём в чём, а в умении держаться перед публикой эти чертилы были хороши как нигде, однако это совершенно не накидывало им очков превсоходства на поле... Тогда в чём же?...       Мой взгляд неожиданно остановился на капитане. Ну конечно!...       — Их супер-сила — это их капитан, — уверенно заявил я Питу.       Он утвердительно кивнул:       — Молодец, заметил. Я тоже так думаю. А знаешь почему?       — Не знаю, по-моему он мудак.       — Это, конечно, тоже может быть, — тихо рассмеялся капитан, — но нет, не в этом дело. Я, конечно, не стану спорить с тем, что он тип неприятный, но нам нужно посмотреть трезвым взглядом. Он — едва ли не лучший пример, каким должен быть настоящий лидер для команды. Я давно наблюдаю за «Фаерами», это сложно заметить, но если внимательно приглядеться... Каждый раз, когда они выходили на поле без Дэйва, они или просто показывали куда более худший результат, или даже и проигрывали. Эта небольшая деталь тогда меня сильно заинтересовала, неужели отсутствие капитана может сказываться настолько заметно?       Я мысленно стал вспоминать все игры, когда «волки» выходили без своего вожака и действительно победы в таком случае бывали не слишком часто. Обычно я списывал это всё на то, что Дэйв самый крутой профессионально, а остальные на его фоне были уже куда менее опасными, поэтому без него они и проигрывали. Но всё же... Видимо, его фигура была гораздо важнее, чем просто мастерство...       Я никогда его не любил и не испытывал никаких положительных чувств, совсем наоборот, он раздражал меня с самого первого дня. К моему огромнейшему счастью Дэйв учился в параллельном классе, потому что каждый день лицезреть его ехидную рожу было бы худшей пыткой из возможных. Мы и так сильно конфликтовали, несколько раз доходило даже до драк. И дело было не сколько в спорте или футболе, а вообще, мы просто враждовали, как будто так и надо было. Но после этого разговора с Питом я стал его уважать.       Единственный способ одолеть этого придурка — относиться к нему со всей серьёзностью. Да, почти все в нашей команде отзывались о нём нелестно, но в основном говорили глупости по типу что он «на самом деле кривоногий», «ничего не умеющий идиот» и так далее. Нет ничего хуже чем недооценивать своего противника. Если другие этого не понимали то я, как капитан, всё равно должен был разрабатывать нужную стратегию даже в одиночку. Я ненавидел Дэйва, он ненавидел меня, мы ненавидели успехи друг друга, непременно злорадствовали поражениям, а между тем на поле постоянно пытались переплюнуть, не сколько как команда команду, а сколько сводя сугубо личные счёты.

***

      Раздевалка опустела. Все парни переоделись и ушли с поля, попутно ругаясь, сокрушаясь о поражении или же просто молчали, подавленные проигрышем. Я, как всегда, остался здесь. После каждого матча я предпочитал оставаться в раздевалке чтобы в одиночку обдумать произошедшее, принять мысль, смириться с поражением и решить что же делать дальше. Не помню, когда у меня появилась эта привычка, однако без навязчивого общества, постороннего шума и других надоедливых факторов думалось куда лучше.       Я поднял с пола мяч и медленно стал вертеть его в руках. Вот и ещё один чемпионат для «Твайлайт» оборвался, ещё один год упорных тренировок не принёс результата. Последний шанс будет в следующем году, а потом...       А потом я выпущусь со школы, передав руководство командой кому-то ещё. Буду надеяться, что мой преемник окажется куда лучшим капитаном, что мы, точнее уже они, наконец-то смогут завоевать школьный трофей, о котором так мечтал Пит, абсолютно уверен что и многие его предшественники, и теперь я...       Бывают моменты, когда приходит отчётливое понимание того, что твоя мечта рушится. Беспощадно крошится, падая с облаков мечтаний, разбиваясь на мелкие осколки об жёсткую реальность. Сейчас был именно такой случай. Проигрывать всегда обидно, но всё же турнир... Турнир — это особенное...       Усталость накрывала волной и я пошёл в душевую. Закрыв за собой дверь, я повернулся и увидел, что у противположной стены стоял никто иной как Дэйв собственной персоной.       На его лице играл привычный злорадный оскал, чуть прищуренные карие глаза как всегда абсолютно не стеснялись пялиться на меня в упор, а вспотевшие за матч волосы лежали нерасчёсанным бесформием.       — Пришёл наконец? — спросил он.       — Как видишь, — равнодушно буркнул я и подошёл ближе, направляясь к одной из кабинок.       — Ты знаешь, ты сегодня та-а-ак отвратительно играл...       — Не отстаю от тебя. Такой момент пропустить на 55 минуте, здесь талант нужен был определённо, — в таком же тоне ответил ему я.       — Каюсь, больше такого не повторится. Однако результат не меняется, мы на пути к защите титула, а вам, увы, придётся распрощаться с первенством... — надоедливо тянул дальше он.       Появилось страшное и почти не преодолимое желание хорошенько влепить прямо по его наглому лицу.       — Обязательно приду на полуфинал и буду болеть до потери голоса чтобы вы проиграли, — ехидно ухмыльнулся я.       — Никогда не сомневался в тебе. Охотно верю.       — Дэйв, иди в жопу!       — Уже сердишься, Кристи? Быстро ты сегодня сдулся однако...       Он прекрасно знал, что я терпеть не могу этого дурацкого уменьшительного от свого имени, однако тот упорно им пользовался.       — Ага, это твой яд отбирает все силы.       Дэйв рассмеялся. Я же обернулся к нему спиной, как его рука провела по моей шее.       — А ты ведь проигра-а-а-ал... — специально растягивая слово, как будто наслаждаясь его сладостью, произнёс он. — Ты снова проиграл, впрочем, как и почти всегда. Ты ведь помнишь наш уговор?       — Конечно, я ведь его и предложил.       — Если бы ты играл так же хорошо, как запоминал всякую чушь — цены бы тебе, Кристиан, не было...       Мне надоело слушать его трёп, я обернулся к Дэйву лицом, как он резким движением прижал меня к холодной кафельной стенке и, стремительно наклонившись, жадно впился в мои губы.       Я не отпрянул, а наоборот, с не меньшим запалом ответил на поцелуй, всё углубляя его. Немного шершавый язык Дэйва быстро скользил по моему рту, сплетаясь с моим в разные узоры. Было тяжело сдержаться от того, чтобы не укусить его.       — Ненавижу тебя, придурка, — тяжело произнёс я, ненадолго разрывая поцелуй, чтобы отдышаться.       — Я ненавижу тебя ещё сильнее, — прикрыв глаза прохрипел Дэйв и, не давая мне больше времени на отдых, снова накинулся как голодный зверь на жертву, чему я, положа руку на сердце, был даже рад.       Мы горячо целовались, а ледяная поверхность плитки морозом сводила мою спину, но ничто в мире сейчас не смогло бы оторвать меня от этого парня. Его рука скользнула вниз по талии, а затем я почувствовал, как с меня стаскивают шорты вместе с бельём...

***

      Я, конечно, не был в глазах команды таким же авторитетом как для своих был Дэйв или же таким мастером футбола как Пит, однако немалую долю уважения среди других игроков умел. И если бы сейчас кто-то из парней увидел, что я после проигранного четвертьфинала забвенно целуюсь с капитаном команды противника — моему «руководству», да и в целом участию в команде пришёл бы однозначный конец. Проблема была не сколько в том, что он парень, а сколько в том, что наш самый ненавистный противник... Мой самый главный враг... Мой самый главный раздражитель...       Всё «это» началось между нами уже довольно давно. В прошлом году была почти такая же ситуация. Мы проиграли «волкам» нетурнирный матч за позицию в школьном рейтинге, поражение было больным, из-за крупной разницы мячей мы опустились с третьего на четвёртое место. У нас была очень большая школа, из нескольких «корпусов», каждый был сам по себе уже размером с обычную школу, поэтому на турнирах и было столько команд. Да, место в рейтинге не было определяющим фактором, однако проигрыш «Фаерам» незадолго до первенства школы... Морально эта игра нас сильно подкосила, а меня, как тогда ещё вице-капитана, едва ли не сильнее всех.       Меньше всего, зайдя в раздевалку, мне хотелось бы увидеть там Дэйва, однако именно он там меня и поджидал. Вернее сказать он просто там переодевался, в одиночестве и тишине.       Он не обратил ни малейшего внимания на то, что я вошёл. Казалось, ему всё равно, как будто меня здесь и не было. Он неспешно стянул с себя футболку, оголяя спину. У меня перехватило дыхание и я невольно поймал себя на мысли, что мне нравится его сильная мускулистая спина, крепкие плечи, стройная, но при этом спортивная фигура... То, что меня привлекают парни не было для меня новостью, но то, что я могу посчитать красивым ЕГО... Хотя, похвалить его спортивную форму, то есть объективный факт, возможно, ещё и не является проявлением ничего романтического и...       Я не успел додумать эту мысль, как Дэйв посмотрел на меня.       Бесчисленное количество раз наши взгляды уже пересекались за всё время учёбы, но никогда ничем хорошим они не заканчивались. С самого первого дня между нами завязалось непримиримое соперничество, которое потом перетекло и на футбольное поле. Если Дэйв смотрел на меня — за этим всегда следовала какая-то подлость или острóта. Но сейчас...       Он попытался привычно ухмыльнуться, однако в его глазах пробежала тень смирения и усталости. Дэйв просто взглянул на меня, без каких-то намеряний, не раздумывая о том, как бы меня поддеть, без ехидства, простой, чистый взгляд уставшего человека. Видеть его таким... Таким тихим, таким спокойным... Человека, который всегда был для меня главным раздражителем и соперником номер 1... Казалось, что в моей голове безвозвратно сломался какой-то шаблон.       Неужели даже мы с ним можем находиться рядом, при этом не раздражая друг друга?       Я почувствовал, что такой Дэйв мне нравится в огромное количество раз больше, чем его обычный «нахальный» образ. Да, он раздражал каждую секунду, однако что-то манящее в нём было...       Я так загляделся на него, что совершенно потерял счёт времени. Когда я немного опомнился то заметил, что Дэйв ни на секунду не отводил взгляда и всё это время так же рассматривал меня. Когда-то давно я видел научную статью в которой было написанно, что люди, поддерживая долгий зрительный контакт, начинают испытывать друг к другу более ощутимую симпатию. И вот в этот момент...       Что на нас нашло? Мы просто, как будто подталкиваемые неведомым желанием, подались навстречу друг другу и начали целоваться. Целоваться горячо, страстно, со 100% отдачей... Я обхватил его голые плечи, он прижал меня к себе за талию, а наши языки продолжали исследовать самые отдалённые уголки друг друга...       Сколько мы так простояли ни я, ни он не помнили... Казалось, целую вечность... Сладкую, тягучую, долгожданную вечность...       Но всему хорошему наступает конец. Через какое-то время Дэйв отстранился, посмотрел на меня и своим привычным насмешливым тоном сказал:       — Кристи, ты бы лучше в футбол играть учился, с тобой на поле скучно невероятно, идиот!       Он рассмеялся, натянул футболку, мягко похлопал меня по плечу и ушёл. Я проводил его взглядом... Всё таки я ненавижу этого мудака!       Или нет?

***

      С того дня и начались наши «отношения». Мы никогда не признавались друг другу в любви или никогда не предлагали встречаться. Мы просто виделись, в привычной форме обменивались гадостями, а затем, уйдя подальше от людских глаз, страстно целовались... Мы могли делать это часами напролёт, а затем расходиться как ни в чём не бывало. Несколько раз мы ходили выпить кофе, а несколько раз я даже оставался на ночь в доме Дэйва... Первое время приходить в обитель заклятого соперника было странно, однако я быстро привык. Тем более что между нами ничего кардинально не изменилось, разве что добавилось небольшое «разнообразие» между очередными соревнованиями в чём угодно.

***

      Страстный всплеск произошедший в душе сильно вымотал как меня, так и Дэйва — тем более всё это было сразу же после окончания изнурительной игры. Он сидел на скамейке, облокотившись головой об стенку и прикрыв глаза, а я дремал на его коленях. Время от времени, на самом деле мягкая рукая Дэйва проводила по моим волосам, перебирая пальцами пряди. Это действовало очень расслабляюще.       Наши отношения стали для меня серьёзной эмоциальной отдушиной — рядом с ним я мог спокойно забыться. Дэйв обладал невероятной способностью переключать все мои мысли и внимания на себя, в чём я теперь ему был часто благодарен. Но время шло, мы неосознанно всё сильнее и сильнее раскрывались перед друг другом, я окончательно привязался к Дэйву, хоть и скрывал это... Меня стало всё сильнее и сильнее не устраивать то, на чём строились наши отношения.       Он никогда не говорил мне «Я люблю тебя». Да, конечно, я видел это по поступкам — даже его обычное отношение ко мне сильно переменилось, однако самых главных в жизни слов мы друг другу так и не сказали... Чувства были, они куда сильнее любых слов, но всё таки...       Я уже понял, что совсем не хочу его терять... Любой ценой...       — Дэйв?... — негромко позвал я.       — Что? — не открывая глаз, ответил он.       — Пойдём завтра в парк?       Он мягко рассмеялся. Но теперь, я чувствовал, в его смехе совершенно не бывало злобы.       — Кристи, ты прямо как семиклашка без денег неловко зовущий на свиданку, знаешь об этом?       Я закатил глаза, делая вид что обиделся. Он, судя по всему, хотел добавить ещё чего-то немного язвительного, однако потом он взглянул на меня и в его взгляде я заметилл как будто разливающуюся теплоту. Если бы Дэйв знал, как сильно я люблю видеть в его глазах именно это. Он чуть чуть улыбнулся мне и снова опустил веки.       — Пойдём. — дал ответ Дэйв, а затем легонько провёл своей ладонью по моей щеке.       — А ты меня любишь? — вдруг вырвалось у меня, а внутри я весь сжался и похолодел. Лишь бы сейчас всё не разрушилось... Чёрт, чёрт, чёрт!...       Дэйв серьёзно посмотрел на меня, как будто задумавшись.       — Ты меня, Сторьен, всю жизнь раздражаешь. Особенно когда тупишь.       Он наклонился, снова утягивая меня в поцелуй.