По дороге в страну чудес⁠⁠

      Пять дней тянулись непозволительно долго. За это время Юнги успел придумать, раскритиковать, отклонить и переосмыслить множество вариантов того, что он скажет Чимину при встрече и как попытается оправдаться за свою несдержанность. Тогда на арене он явно позволил себе лишнего. Эмоций на лице Чимина было столько, что он не успел считать даже половину из них. Гнев, боль, разочарование, принятие — ох, как много всего там было! Если сокамерник ему и доверял до этого, то теперь явно начнёт обходить стороной. И это плохо. Юнги так хотелось его внимания, его крови, его присутствия в жизни. Чёртова «кровавая пятница»! Было, конечно, «вкусно», но последствия — вот совсем не радужные.       Когда положенное время истекло и дверь карцера, наконец, отворилась, первым, что увидел Юнги, было самодовольное лицо Чон Хосока. Тот окинул его быстрым взглядом и, скривившись, спросил:       — Хочешь выйти?       — Хочу, — без особого энтузиазма ответил Юнги.       — Тогда — бейся, готов сейчас?       — Готов, — кивнул Юнги, поднимаясь на ноги.       Юнги в самом деле был готов и не видел больше никакого смысла в том, чтобы оттягивать бой. Сил итак осталось немного, лишнее ожидание лишь усугубило бы ситуацию. Нужно было как можно скорее начинать действовать, а не забивать себе понапрасну голову возможными исходами битвы. Выиграет он или проиграет — сейчас не суть важно. И от действия, и от бездействия он легко может умереть. Так что долой панику. Кто там его противник?       Чон Хосок явно был доволен его ответом. Так сильно хотелось посмотреть на чужие мучения? Как бы не так! Заулыбавшись, тот моментально дал распоряжение готовить арену к бою.       — Удачи, Мин, — мурлыкнул Хосок, делая только ему понятные выводы.       Юнги не стал отвечать или же как-то реагировать на слова директора, а лишь, прислонившись спиной к холодной стене, стал ждать, пока надзиратели подготовят арену.

***

      Чимин и Тэхён привычно спустились на нижний ярус «Страны чудес», куда отправляли всех «смертников» перед государственной проверкой. Несмотря на весь абсурд, что творился в стенах тюрьмы, та все же имела довольно приличную репутацию в стране. Ежегодно государство направляло сюда сотни заключённых для перевоспитания, поэтому подобные проверки были обязательной частью, и избежать их было никак нельзя. Едва вступив на пост директора, Хосок тут же начал разрабатывать подпольную часть тюрьмы. Туда он и заселял смертников. Здание, где они жили, считалось аварийным, и простых заключенных туда не селили. Лишь «избранных». Понятное дело, что все это было лишь для отвода глаз. Засветить нутро своего царства Хосок никак не мог и именно поэтому приказал построить подвал, в котором он сможет спрятать все то, что не должно быть увидено. Включая людей.       Когда все заключенные были переведены в подвальное помещение, надзиратели плотно закрыли массивную железную дверь и скрыли её под обманкой в виде большой старой пыльной картины. Оглядевшись по сторонам, Чимин, рвано выдохнув, попытался разглядеть в толпе Намджуна. Когда раздался вой сирены, он находился в камере Тэхёна и поэтому не смог проследить за Кимом. И это могло стать проблемой, ибо на того у него были большие планы.       Намджун нашелся на одной из скамеек, он тихо сидел в самом углу, стараясь не привлекать к себе ненужного внимания. Умный малый.       — Намджун, вот ты где! — заулыбался Чимин, направляясь в сторону Кима.       — Впервые я так рад тебя видеть, — привычно съязвил Намджун, напрочь игнорируя Тэхёна за спиной у Чимина.       — Меня, надеюсь, тоже? — громко заржал Тэхён.       — Нас надолго сюда сослали? — поинтересовался Намджун, вновь проигнорировав Тэхёна. До чего же тот шумный!       — Примерно часов на двенадцать, — ответил Чимин. — Когда комиссия уедет, нас выпустят.       — Кстати, это хорошая возможность поговорить с Сокджином, — задумчиво произнес Тэхён, похлопав Чимина по плечу.       — Ты прав, займешься этим? — понизил голос Чимин.       — Хорошо, я пошел, — кивнул Тэхён, семимильными шагами ускакав куда-то в глубь подвала.       — А где Чонгук? — спустя минуту спросил Намджун, наконец заметив, что в их компании не достает одного человека.       — В своем блоке, он не смертник, поэтому должен быть на проверке, — тихо прошептал Чимин.       — Не смертник? Как это? — не понял Намджун.       — Чонгука арестовали за соучастие. Он приговорен к пяти годам лишения свободы, поэтому он числится во всех тюремных документах. А мы, понятное дело — нет, — объяснил Чимин.       — Выходит, он через пять лет выйдет?       — Да, только не через пять лет, а через два месяца. Его срок почти истек.       — И Тэхён его отпустит?       — Намджун, я не могу рассказать всего, но после того, как Чонгук окажется на свободе, мы начнем реализовывать наш план. Умирать здесь я не намерен, — прохрипел Чимин, ближе наклонившись к тому.       — Вы хотите рассказать всю правду о тюрьме? — опешил Намджун.       — Не совсем. По сути, оправдаться можем лишь ты и я. Тэхёна же при таком раскладе сразу же убьют. А нам этого не нужно.       — Кажется, я понял.       — Не думай ни о чем, я тебя не брошу.       Кратко кивнув, Намджун, до конца все ещё не переварив услышанное, перевел взгляд на Тэхёна, хитро улыбающегося какому-то странному парню. Ким и незнакомец о чем-то активно шептались, и, судя по лицу последнего, тот был явно заинтересован в том, что излагал Тэхён. Неужели слова Чимина о побеге правда? Как такое возможно? Сбежать из «Страны чудес» же невозможно! Много кто пытался, но результат всегда был один и тот же — смерть. Зачем так рисковать? Побег ведь не «кровавая пятница», если что-то пойдёт не по плану, избежать наказания не получится. С какой стороны не посмотри, а видны одни минусы. Стоит ли игра свеч?       Тэхён вернулся минут через двадцать до неприличия довольным. Быстро, буквально в двух словах, рассказав о разговоре с Сокджином, он сразу же перевел тему в иное русло. Вести подобные разговоры в таком месте было довольно опасно.       Чимин же снова и снова осматривал заключенных, стараясь найти среди них Юнги. Но того нигде не было. Неужели он проиграл бой?       — Мина высматриваешь? — лениво поинтересовался Тэхён.       — Да, — не стал лгать Чимин.       — Может, он ещё в карцере? — не без основания предположил Тэхён.       — Хосок не стал бы так рисковать, тут что-то нечисто, — задумчиво проговорил Чимин.       — Чимин, ты не думаешь, что его могли подослать? — прямо спросил Тэхён. — Мы все здесь, а его нет. Да и тогда, во время боя, Хосок уступил ему. Странно это всё.       — Думал. Но не хочу в это верить.       — Не говори ему о плане.       — Не скажу.       Чем больше времени Намджун проводил в компании Тэхёна и Чимина, тем меньше понимал ход их мыслей. Иногда он полностью терялся в их разговоре. Эти двое понимали друг друга с полуслова. И если бы не Чонгук, он бы действительно подумал о том, что между ними что-то большее, чем дружба. Интересно, а сам Чонгук знает обо всех деталях этого плана? Или же, как и он, лишь необходимый минимум? Второе всяко вероятнее. Он уже не раз замечал то, что Гук тоже не всегда понимал этих двоих. Что же за секреты связывают их?       Вновь посмотрев на своих невольных друзей, Намджун стал невольным свидетелем того, как Тэхён нежно и даже по-своему трепетно заправил за ухо Чимина непослушную прядь волос, при этом что-то нашептывая. Подобное поведение в очередной раз обескуражило. Друзья так себя не ведут. Даже очень близкие! На фоне этих двоих даже Юнги стал неожиданно казаться поадекватнее, что ли. По сути, Намджун никогда не имел никаких претензий к Мину. Хотя и знал, что тот его, мягко говоря, недолюбливает. Он списывал все на банальную ревность, потому что прекрасно видел, что Мин неравнодушен к Чимину.       Намджуну становилось как-то не по себе от мысли, что Тэхён и Чимин могут попросту использовать Чонгука. Не то, чтобы он проникся к нему особой симпатией, просто жизнерадостность парнишки была такой заразительной, что даже он велся на неё. Да и похож тот был на его младшего брата… вот бы увидеть его вновь.       Заметив изменения в Намджуне, Чимин осторожно спросил:       — Джун, что-то не так?       — Можно личный вопрос? — не сдержавшись, проговорил Намджун.       — Да, — кивнул Чимин.       — Между вами что-то есть?       — А ты что, ревнуешь Чимина? — оскалился Тэхён. — Становись в очередь, будешь за Мином.       — Нет, но если это так, то мне искренне жаль Чонгука, — хмыкнул Намджун. Становиться за Мином? Ну его нафиг!       — Это не так, мы просто друзья, — немного неуверенно произнес Чимин.       — Ясно, — кивнул Намджун, отмечая про себя, что эти двое явно не до конца честны.       На деле Чимин отчасти сказал правду. Сейчас между ними в самом деле не было никаких романтических отношений. А все касания и улыбки были банальной игрой на публику. Из-за своего красивого лица ему частенько приходилось защищать задницу от шлепков и покушений. Постоянно махать кулаками — дело неблагодарное, вот он и решил официально стать «псевдо»-любовником Тэхёна. Чонгук знал об этом моменте и совершенно не ревновал. Хотя всё же стоило.

***

      Когда время, отведенное на проверку, истекло. Заключенных, наконец, выпустили из подвального заточения. Вернувшись в свой блок, Чимин быстро попрощался с Тэхёном и Намджуном и направился в камеру. Усталость брала над ним верх, а боль от ещё незаживших ран заставляла тело едва заметно дрожать.       Едва переступив порог камеры, он сразу же заметил Юнги, мирно попивающим кофе за их небольшим столом.       Осматривая ссадины на теле Мина, Чимин пришел к выводу, что бой за жизнь он все же выиграл. Но как теперь вести себя с ним, он все ещё не знал.       Почуяв приход сокамерника, Юнги неспеша повернул голову и, хищно улыбнувшись, спросил:       — Привет, малыш, скучал?