Истинность (не) гарантия любви

      Галф устало смотрит в окно автомобиля, протяжно выдыхая. Он приказал водителю ехать медленнее, явно не спеша домой, вернее, в своё временное жилище, по крайней мере, ему бы хотелось в это верить. Серое небо давит на виски, от этого настроение портится окончательно. Хотя зачем врать, оно ни к чёрту с самого утра. Не с того момента, когда его истинный что-то булькал, брызгая слюнями. Нет. Всё началось со встречи в ресторане.       Чёртовы партнёры! Уже в который раз нашли к чему придраться и не подписали контракт… Брайт во время расставания намекнул ему, что стоит самим отказаться от бессмысленных попыток, тот уверен, что компания попросту не хочет с ними сотрудничать. Однако те не отказываются, а только указывают на пункты, которые хотят изменить, и Галф хватается за этот факт, как за спасательный круг.       С ними много лет работал Алекс, его отец. После его смерти Галф продолжил начатое дело, но теперь, когда они дошли до нового этапа, возникла куча проблем. Парень злится на себя, ведь не может найти выход, хотя даже Марк, у которого был реальный опыт, не мог понять, в чём дело. Это продолжается четвёртый месяц, сроки горят, а паника подкатывает к горлу — шикарный коктейль. Но Галф не может отступиться, он должен получить этот масштабный проект. Остальных, более мелких, хватает лишь на то, чтобы закрыть дыры в бюджете, но его фирме этого катастрофически мало. Им нужна прибыль, нужны средства, чтобы создать новые проекты и выставить на конкурс. В противном случае — он банкрот. Парень давит на виски, у него черепная коробка раскалывается от всех этих мыслей. Как же всё изменилось со смертью его отца, правильно сказать — перевернулось с ног на голову. Галфа не покидает ощущение, что он во всём виноват.       — Мы приехали, — звучит басистый голос мужчины за рулём.       Устало посмотрев на парадную дома через окно, Галф сжимает челюсть. Как же он не хочет выходить из машины, но делает это. Ему необходимо смыть с себя этот липкий день и просмотреть новый контракт. Покинув салон автомобиля, он закрывает дверь, на самом деле хлопает со всей силы, но кто заостряет на этом внимание? Разве что Степан, который еле успевает убрать руку после неудавшейся попытки помочь своему боссу выйти.       Попытка. Так можно назвать весь сегодняшний рабочий день Степана — двухметрового широкоплечего лысого охранника в чёрном костюме, которого приставили к новому, на минуточку, боссу — Галфу Канавуту. Ещё бы, ведь он просто не понимал, что ему делать, периодически путаясь, кем вообще является: охранником или обслуживающим персоналом. Такая же дилемма мелькала в сознании у его напарника Даниеля. У них подобное впервые.       Мистер Суппасит отдал чёткий приказ: Галф Канавут должен быть всегда на виду, если тот будет сопротивляться этому — незамедлительно звонить, в остальных случаях не беспокоить, даже если новый босс будет брызгаться ядом и тому подобное. Это его не интересует.       Вот только тот не брызгался ядом, если не считать момента после встречи в ресторане. Когда, попрощавшись со всеми с улыбкой на губах и сев в машину, босс изменился в лице: глаза, кажется, почернели и блестели опасностью, пока он рвал бумаги и выплевывал проклятия, перемешанные с отборным матом. Зрелище такое себе, даже немного пугающее. В остальном Галф Канавут относился хоть и пренебрежительно, но спокойно.       Что же тогда не устраивает двух лилипутов среди великанов? Неожиданные приказы: доносить кофе, которое приносила секретарша; относить документы по всему офису; даже отодвигать стул главе охраны, который обедал с мистером Галфом, и подобные вещи, к которым они не привыкли, ведь должны быть на страже, а не вот это всё. Но босс их настойчиво уверил, что лучше спасать его от голода и плохого настроения, ведь это его реальные враги, ну и Мью Суппасит, конечно, за чью голову Галф предлагал деньги. Степан благоразумно молчал, не выдавая цифр своей заработной платы, которая превышает предложенную сумму в пять раз.       Даниель свернул в сторону домика охраны, а Степан следует за своим боссом, когда тот заходит в дом.       — Ты со мной и в спальню пойдёшь? — Остановившись посреди коридора, Галф оборачивается, играя бровями на свои слова.       — Здесь вам не угрожает опасность… — начинает басистый отчёт мужчина, но его прерывают, цокая.       — О нет, дружок. Ты ошибаешься. Именно здесь мне угрожает опасность. Спаси меня, милый, — томно произносит Галф, делая шаг к мужчине и подмигивая. Степан сглатывает, блеет что-то нечленораздельное, но всё же находит в пустыне своих мыслей среди перекати поле верные слова: устав — его он знает наизусть.       — Вы будете сегодня покидать дом? Если да, то примерно в какое время?       — Скучно, — раздосадовано вздыхает Галф. — Нет, я остаюсь в этой тюрьме.       — Если передумаете, вы всегда можете вызвать меня или Даниеля через Бруно. — Галф отвернулся без интереса и неопределённо махнул рукой, будто отогнал назойливую муху, давая понять, чтобы уходили прочь. Он тоже не стоит на месте и направляется к лестнице, когда Бруно учтиво сообщает:       — Вас ждёт гость в парадном зале.       — Кто? — недоумевает Галф, прибавляя шаг. — Ангел? — не веря своим глазам, восклицает он.       Кого-кого, а Тэхёна он пока не готов был видеть. Кажется странным, что в такой ситуации не ищут поддержки, вот только дело в том, что жалость ему не нужна, а ещё стоит учесть, кто перед ним. Воистину божье создание — самый добрый и понимающий человек на земле, а также тот, кто не упускает возможности ткнуть Галфа носом в собственные грехи, но, конечно же, блага ради. Галф даже может спародировать голос друга и озвучить текст, который сейчас тот толкнёт монотонно. В этом их дружба.       Однако в данный момент хотелось бы полного одиночества. Можно даже на другую планету, Галф всеми руками за. Он действительно жалеет, что у него нет ракеты для отбывки на Луну. К его великому сожалению имеется только истинный, который уже успел показать, простите за каламбур, своё истинное лицо. Кажется, тот перед появлением в его жизни закончил академию с красным дипломом на факультете: «Испортить жизнь Галфу Канавуту». После всего перечисленного, казалось бы, куда хуже. Но вот сидит перед ним белокурый ангел, блымкает глазками, а Галф ищет свои нервы, что давно на исходе.       Ему стоит подготовиться, ведь сейчас обязательная лекция, а вернее сказать, любимая басня о том, как замечательно быть единым с предназначенным, это ничто иное, как счастье. Интересно, а будут сноски об ошибках в данной системе? В пример Тэхён мог бы поставить свой личный опыт, а Галф бы послушал молча и даже покивал, услышав дилетантскую статистику в цифрах один на миллион.        Иногда он и правда чувствует себя избранным. Иначе не объяснить, почему большинство истинных друг другу идеально подходят, но два его близких человека страдали из-за этой предназначенности. Любимый отец и лучший друг… Галф видел их боль и с ума сходил от безысходности, когда не мог помочь. Так что вся эта статистика ему поперёк горла. А теперь ещё и его черёд настал, ведь грёбаное клеймо у него чуть ниже затылка, а это значит — пиздец.       — Меня настойчиво пригласили. — Тэхён встаёт с дивана и идёт к другу, раскрывая объятия.       — Что-о? — Галф замирает. Его внимание пропускает факт того, что друг выглядит как всегда великолепно. Истинный обещал вредить его людям и мог начать после сегодняшнего не очень любезного диалога в столовой. Тошнота подкатывает к горлу, отдавая вкусом желчи. Он хочет убить Мью. — Тебя не обидели? Я сейчас этому мудаку устрою, — рычит парень.       — Стоять! — Тэхён хватает друга за руку, приобнимая и получая взаимность, и только после отпускает. — Не мудаку для начала, а истинному. К тому же Мью переживает за тебя, поэтому пригласил меня, — умиротворяющим тоном гуру по отношениям учит он непутёвого парня.       Галф в недоумении выгибает бровь, не принимая, что Тэхён верит в сказанное…       — Я тебя умоляю… Составить компанию заключённому! Мило-о, аж, боюсь, что влюблюсь от такой заботы, — сложив руки и хлопая глазами, произносит Галф, но быстро снимает комическую маску, как только слышит цоканье друга и видит, как голубые глаза красиво закатываются. — Не будь наивным. Он хочет, чтобы ты меня спасал, когда он вновь будет с кем-то кувыркаться.       — Ч-что? — Тэхён давится воздухом. Он просто не может поверить в услышанное. Они ведь только нашли друг друга и сразу связь с другим? Это ведь ужасно — измена несёт за собой дичайшую боль. Парень всматривается в глаза Галфа, пытаясь за маской беззаботности распознать настоящие чувства.       — Да, — как ни в чём не бывало подтверждает Галф. Друг не успевает отреагировать на его ответ, когда он, мельком оглядев зал, неожиданно предлагает: — Давай поднимемся в мою камеру.       Не дожидаясь реакции, Галф перехватил тонкое запястье и потянул в сторону лестницы.       Клацнув выключателем, он пропустил друга, указав в сторону кресел, и, закрыв дверь, прошёл за ним.       Тэхён оглядывает просторную комнату, которой мысленно дал название пятьдесят оттенков серого. Она на самом деле большая для спальни. Слева от двери узкий письменный стол со шкафчиками, справа — большой шкаф с зеркалом, впереди большая кровать, а уже за ней, у окна, кресла. Он сел, когда как Галф уперся ягодицей о стол.       — Не сложно догадаться, что это было вчера, в первый же день, — без лишних предисловий начал он с того, на чём они остановились. — Заключив меня в стены темницы, он пошёл развлекаться… Поздравь меня, ну же! В конце концов, мой мудак может составить конкуренцию твоему. Мне та-ак повезло, — горло словно сжали в тиски от слов Галфа. Тот смотрит дерзко, будто в этом есть какой-то смысл, словно Тэхён не знает, что на самом деле он чувствует.       — Не называй его так, — они оба знают, что говорят сейчас не о Мью. — Давай не будем, — Тэхён не хочет ковырять рану, та ещё не зажила, а лишь покрылась струпом.       — Прости за напоминания. Просто то, что происходит сейчас… Невольно думаю о тебе, — Галф ругает себя за несдержанный язык, иногда он не понимает, почему с ним дружит этот чудесный человек.       Было время, когда он испытывал тягу к Тэхёну, тот манил к себе не только невероятно притягательной внешностью, но и характером. Казалось, ангел спустился с небес, и, конечно, Галф позарился на невинную душу. Сейчас он рад, что вовремя одумался, и, пообщавшись, почувствовав на себе эту наивность, понял, что хотел бы сохранить душу парня. Он надеялся уберечь не только от себя, но и от всех себе подобных. Увы, не вышло.       Однако Тэхён сохранил свет в своём сердце и почему-то так и не оставил Галфа со всей его чернотой.       — И делаешь не верно. Наши случаи разные, и ты знаешь об этом.       — Почему это? — искренне недоумевает Галф. — Два моральных урода. По мне всё идентично.       Тэхён мотает головой от безнадёжности, хотя кто говорил, что будет легко, это же его друг, с ним не может быть иначе.       — Мью хочет быть с тобой, —слыша многозначительный хмык, Тэхён сжимает губы. Пусть на этом сравнения можно закончить, но это немаловажно, а может, вообще самое главное. Мужчина хочет быть с Галфом, не без погрешностей в этом желании, однако это кардинально отличается от его случая.       — Подожди… Вы поговорить успели? — Галф смотрит недоверчиво, напрягаясь, отчего осанка стала ровной, будто в его позвоночник кол всадили. Тэхён встаёт с кресла, подходя к другу.       — Прошу, без лишней трагедии. Естественно, мы говорили, ведь по его приказу меня вырвали из дома, — в голосе нет обиды или злобы, а во взгляде лишь нежность. Галф смягчается в мгновение. Ему неприятно, что Тэхёна потревожили, да ещё и притащили сюда. Он меньше всего хотел доставлять другим беспокойство и надеялся самостоятельно справиться со сложившейся ситуацией.       — Прости…       — Галф, всё хорошо, — Тэхён вновь обнимает друга, но тот до конца не расслабляется, редко это делает, но отвечает. — Я даже рад, что так произошло. Когда бы ты меня позвал? Тебе было дико больно, и вместо того, чтобы отдохнуть и позвонить мне, ты выбрал пойти на работу.       — А что бы ты сделал, ангел? — положив подбородок на хрупкое плечо, Галф смотрит на свою кровать, а сам тонет в воспоминаниях и тихо продолжает: — Боль, которую причиняет истинный своей изменой, никто не залечит. Тебе ли это не знать. Я не хочу тебе напоминать, но просто только ты можешь это понять, как никто другой, — вздохнув, он выпрямляется, слегка отодвигаясь, чтобы сказать, смотря в лицо. — Хотя мне легче, я не люблю этого уёбка. Физическая боль ерунда по сравнению с душевной.       Тэхён грустно хмыкнул и коснулся ладонью чужой щеки, и, посмотрев в янтарные глаза, прильнул чуть ближе и прошептал:        — Но может быть по-другому, — звучит как обещание, а Галф лишь прикрывает веки, почувствовав на коже тепло.       — Знаешь, что самое страшное, ангел? — заламывая брови, как при ноющей боли, Галф кладёт свою ладонь поверх чужой, скользя пальцами меж тонких, длинных, чтобы, сомкнув их, оторвать от своей щеки. Большим пальцем он гладит бархатную кожу и хмыкает. — Ты в это по-настоящему веришь. Когда ты перестанешь уповать на сказки и наконец-то будешь видеть реальную жизнь? Неужели ты не понял, какой он человек? Мало того, что явно преступник, так ещё и конченый мудак.       Ладонь Тэхёна, как песок, выскальзывает из захвата, после чего он отворачивается, задумчиво блуждая глазами по комнате. Цепляясь взглядом за объёмные подсвеченные квадраты на стене, которые делают её фактурной, он ухватывает мысль, что прекрасно всё понимает.       Конечно, Тэхён видит, что Мью связан с нечистыми делами, а характер его не тростниковый сахар. И по всем канонам он должен желать иного другу, однако хочет верить, что истинность этим двоим дана не просто так.       — Тебе не кажется, что такой тебе и нужен? — вновь обернувшись, несмело начинает Тэхён. Он смотрит своими глубокими голубыми глазами, а в ответ замечает неподдельный шок и неверие.       — Что? Я сейчас не ослышался? Ты серьёзно? — Галф хмурится, пытаясь понять, что происходит. — Скажи, он тебе угрожал, чтобы ты мне всё это сказал…       — Не говори ерунды. Я слишком хорошо знаю твой характер. Он любого сломит. Бедный Марк, ты же его просто уничтожил, — вздыхает Тэхён. Ему на самом деле жаль мужчину, во всех смыслах.       — Ну спасибо, друг. Делаешь из меня зверя, — ощетинился Галф, пусть он и не услышал ничего нового, однако сейчас говорить, что он заслуживает именно такого истинного, как минимум неуместно. Тем более, кто это говорит! Его ангел! — Марк вёл себя как скотина, — напоминает он, пытаясь хоть как-то оправдаться, будто в этом есть какой-то смысл.       — Давай только не будешь делать вид, что ты не причастен к этому. Ты довёл его своим пренебрежением и безразличием. — Тэхён не щадит друга, отчего тот вм гновение вскипает.       — Потому что от него оказалось мало толку! — злится Галф, взмахивая руками, и отходит к окну. — Заметь, не я ему начал изменять, более того, так и не стал — хотя мог. Поцелуй с Брайтом не в счёт, ничего бы не было, а он, между прочим, единственный, кто за столько лет мне понравился.       Тэхён слушает друга, но не видит смысла спорить. Они воспринимают ситуацию по-разному, хотя он уверен, что Галф всё осознаёт, пусть и находит сотню причин своего поведения. Конечно, нет более выигрышной позиции: он изменял, ведь после следует очевидное: он плохой. Не изменял — значит, хороший. Арифметика проста. И неважно, что Марк любил Галфа, боготворил, а столкнулся с полным пренебрежением. С его мнением не считались, и всё потому, что он не оправдал чужих надежд: плохо ведёт бизнес и не умеет отстаивать границы своих интересов — что в своё время было равно интересам бизнеса. В общем, Марк оказался не достойным его величества Галфа, и поплатился за это разбитым сердцем.       Естественно, любое поведение можно объяснить, как и оправдать, вот только Тэхён уверен, что в неудачном браке виноваты оба, как впрочем невиновен никто. Они не подходили друг другу. Вот и всё.       Желая сбежать от уз с истинным, Галф сделал это с помощью менеджера по связям с клиентами из фирмы своего покойного отца, самое, как тому казалось, верное решение — было ошибкой. А вот желание Марка взять в мужья того, по ком сохнет добрая половина фирмы (так казалось его влюблённому мозгу), не обращая внимания на характер, который никто не скрывал — было ошибкой. Вывод: оба не правы, но Галф забывает, что пострадавшая сторона та, что любит. Так по мнению Тэхёна.       Но вот в чём парадокс, он тоже может ошибаться.       Галф знает мысли друга по поводу своего бывшего брака. Он не идиот и всё понимает, но уверен в том, что каждый ответственен за свои решения. Галф неустанно повторяет: «Я никого не вынуждал выходить за себя замуж». Его мнение никогда не менялось. Не нравилась Марку супружеская жизнь — валил бы, но нет же, приползал, говорил, что изменится, будто об этом его вообще просили. Бред… К тому же, что касаемо бизнеса, на Марка уже не было никаких надежд. Галф лишь уповал на то, что тот хотя бы от истинного будет ему преградой, но и здесь этот придурок, мягко сказать, не справился. Проиграть, блять, человека в казино?! Насколько надо быть бесхребетным, конченным идиотом? Тэхён рассуждает: «Никто не виноват, вы просто не подходили друг другу», но Галф считает, что нужно отвечать за свои поступки. Люблю, не люблю — чушь. Взял ответственность — неси её. Не по силам? Уходи к чертям.       — Хорошо. Я так понимаю, шансов ты давать не собираешься… Тогда что? — В споре нет ни грамма смысла, да и Тэхён не любитель подобного, сколько бы Галф не утверждал обратное.       — Я пока не знаю, — Галф смотрит в окно, в котором почти ничего не видно сквозь белые занавески. — Если честно, мне не до него. На фирме кавардак и всё, чего я хочу — чтобы меня просто оставили в покое, мне нужно найти решение.       — Твой истинный может тебе помочь. Я так думаю… — Последняя попытка закинуть удочку, к тому же в Мью есть тот самый стержень, который Галф так и не откопал у Марка.       — Что он может? Мне же не убить надо, — устало произносит Галф, ладонями с силой потерев лицо и плавно переходя к вискам, а после к шее, разминая ту. Тяжёлый выдох шумно прошёлся по комнате. Повернувшись к подошедшему другу, он заканчивает мысль: — Мне нужно подписать контракт, и желательно в офисе, а не за покерным столом, — он даже не хочет думать в сторону, чтобы попросить помощи. Как ни странно, не из-за гордости, просто он верит в то, о чём говорит.       — Ты устал, — положив руку на плечо, чуть сжимает его в поддержке. — Я говорил с отцом, может, по связям он найдёт тебе клиентов, и ты не будешь так держаться за этот договор.       — Но я бы хотел закончить с ними строительство. Этот проект был начат с отцом… — ему не дали договорить и заключили в крепчайшие объятия, полные любви. Галф окольцевал чужую талию, чтобы быть теснее, и прижался носом к основанию смуглой шеи, вдыхая аромат тепла и уюта.       Так легко… Не нужны слова об истинном, лишь бы было это согревающее тепло. Всё же хорошо, что Тэхён здесь.

***

      Спускаясь по лестнице, Тэхён замечает сидящего на диване мужчину. Тот пристально смотрит в его сторону, но ничего не говорит. Изучающий молчаливый взгляд кажется полным злобы даже на расстоянии, от этого озноб прошёлся по телу. Однако Тэхён берёт себя в руки и отвечает таким же взглядом.       Его не останавливают, когда он спускается, и только зрачки не упускают его из виду. Это странно. Неужели Мью так ничего у него не спросит? Неужто не интересно, сказал ли он что-то Галфу, пытался ли уговорить дать шанс их отношениям? Перед его уходом из кабинета Мью об этом настойчиво просил, казалось, что тому и правда это важно. Однако сейчас мужчина сидит уверенный в себе и непонятно — то ли злится, то ли насмехается.       Не выдерживая собственных мыслей, Тэхён останавливается практически на выходе в коридор и оборачивается.       — Не хотите узнать, как прошёл наш разговор?       — Дайте угадаю, — Мью стряхивает несуществующую пыль с брюк, ехидно ухмыляясь, — он меня всё так же ненавидит.       — Может быть… Но в ваших силах ему помочь, тем самым расположив к себе. — Тэхён чертыхается про себя. Зачем вообще он сюда лезет? Может, дело в прожитом опыте? В своё время Галф пытался до него достучаться, а он не слушал, о чём, к слову, жалел. Видимо, это участь всех друзей — давать советы, которые никогда не послушают, и пытаться помочь решить проблему за них, хотя по факту об этом даже не просили.       — И как же я могу ему помочь? — голос не теряет своей насмешки, отчего Тэхён недоумевает. Однако он начал говорить, значит, продолжит. В конце концов, возможно, Мью и в самом деле сможет помочь.       — У него проблемы с поставщиком и заказчиком. Вы бы могли… — не успевает закончить, как слышит рычащие нотки самодовольства.       — Могу. Но пусть он меня сам попросит. Скажи ему. — Приказной тон вовсе обескураживает, отчего глаза парня округлились. Он смотрит на мужчину и видит другого человека, не того, кто был в кабинете. Видимо, это реальное его лицо. Тэхён теперь, кажется, понимает друга.       — Знаете, как бы это было не ужасно с моей стороны говорить такое, но вы с Галфом подходите друг другу. Даже не представляете насколько. Единственное, боюсь, к тому времени, когда вы оба это поймёте, уже перегрызёте друг другу горло, — с этими словами парень отвернулся, собираясь уходить. В разговоре нет смысла. Однако в спину он слышит протяжное.       — Мило-о, —Тэхён резко обернулся, стрельнув голубыми глазами в мужчину. Такое ощущение, что он упускает какую-то деталь, но мысль ускользает, когда он слышит настойчивое: — Так скажешь? Это же для твоего друга.       — Мы перешли на ты? Хорошо, тогда послушай, пожалуйста, — Мью откинулся на спинку дивана, положив руку на неё и раздвинув ноги, смотрит так, словно говоря: «Слушаю внимательно. Ну». Даже Тэхёна это задевает, но не его достоинство, а то, что всё же это предназначенный Галфа. — Ты немного не понял, Мью. Решил сделать из меня засланца? Принять сопереживание за слабость — глупо. Я был лучшего о тебе мнения. Разруливай со своим истинным сам. Пока он у тебя есть, — Тэхён хмыкает, когда меняется выражение лица мужчины, и, поправив прядь высветленных волос, направляется на выход, больше не оборачиваясь.       Откуда ни возьмись появляется управляющий и медленно идёт за ним, обгоняя лишь у дверей.       — За вами приехали, — учтиво сообщает он, открывая вход. — Ждут у ворот, не стали заезжать. Вас проводить?       — Да, будьте любезны, — подарив милую улыбку на свои слова, Тэхён сложил руки, обнимая себя, ведь уже поздно, а на улице прохладно.       Мью смотрит на проём и, слыша приглушённый хлопок двери, кривит губы.       — Ангел… — выплёвывает он.       Упираясь ладонями в колени, с рывком встаёт. Взяв ноутбук со столика и прибавив шаг, он идёт в свой кабинет, размышляя о дальнейших действиях. Ему бы подумать о работе, но не получается. Благо всё спокойно, ну, почти всё. Пришлось перенести покер на следующую субботу, но это не беда. Подходя к столу, он небрежно ставит ноутбук, в нетерпении раскрывая.       Пару раз клацнув по кнопкам, на экране появляется изображение комнаты. Основной свет уже выключили, но фоновый не даёт упустить из виду, как сидящий на кровати парень откладывает бумаги в сторону, трёт с силой лицо, а после потягивается. Галф встаёт, плавной походкой подходит к двери, запирая её на щеколду, и, убедившись, что та закрыта, начинает медленно расстёгивать рубашку, разминая шею, пока подходит к шкафу. Доставая оттуда пижаму, Галф кидает её на кровать. За ней летит сброшенная рубашка и буквально чуть погодя брюки. Немного постояв, о чём-то думая, парень берёт ношеные вещи в охапку и идёт в ванную.       Мью, кажется, смотрел, не моргая, и только фигура исчезла, он зажмурился, чувствуя в глазах сухость. Сжав пальцами переносицу, чертыхается на себя. Чем он занимается? А главное, зачем? Направив курсор мышки, он закрывает все вкладки и ноутбук в целом. Хлопнув крышкой, слышит жалобный треск, но, не обращая на это внимания, отходит от стола и делает два широких шага на выход. Остановившись, он рвано выдохнул, резко развернулся и, быстро вернувшись, схватил ноутбук, а после, больше не медля, покинул кабинет.       — Я спать, — кидает он Бруно, встретив того в коридоре.       — Но… Не вы, не мистер Галф так и не поужинали. Может, вам сделать что-то лёгкое на перекус? — предлагает управляющий в спину уходящего мужчины.       Мью не остановился и даже не взглянул на говорящего, он стремительно направился к лестнице, кинув грубо:       — Нет. Иди спать. — Ловко поднимается по ступенькам, перешагивая через одну.       Захлопнув дверь в тёмную комнату, Мью раскрывает ноутбук и, вновь клацнув по клавишам, видит чужую пустую спальню. Зачем он это делает? Зачем вообще использует скрытую камеру, которая явно была установлена не для мальчишеских подглядываний, да и в принципе она не для Галфа. Изначально эта комната для гостей, иногда для тех, кому Мью не очень-то доверял, и если такие люди у него останавливались, во всём доме включалась слежка, в другие дни лишь определённые камеры работают, но в спальнях — никогда, их попросту там нет.       Когда двое поднялись наверх, Мью не мог удержаться и не подслушать чужой разговор. К тому же об этом он не жалеет. Вот только можно было бы остановиться и сейчас не впериваться взглядом в экран, но нет, не может. Быстро скидывая с себя одежду, Мью накидывает халат и припадает к экрану, когда замечает там движение.       Галф не выходит, выплывает из ванной, вытирая волосы полотенцем. Парень подходит к большому зеркалу и смотрит на своё отражение, слегка крутясь. В какой-то момент он останавливается, откидывает полотенце на кровать, приподнимает волосы на затылке и проводит рукой там, где их метка. Мью машинально повторяет чужое движение.       Под пальцами можно почувствовать контур витиеватого узора. Он у них какой-то запутанный, у многих рисунок чего-то, а у них непонятный узор, но переплетённые линии смотрятся красиво. Когда Мью был помоложе, часто его разглядывал в отражении зеркала. Было жутко неудобно, но ему нравилось. Раньше узор был бледным и ровным, пальцами нельзя было почувствовать. Теперь же плавные линии выпуклые. Мью понимает, что не рассматривал свою метку после встречи с истинным. Неприятно колет внутри, вспоминая, чем же он был занят.       Но мысли его улетучились, когда он видит, что Галф отошёл от зеркала, потянул за пояс и сбросил с себя халат прямо на пол. Мью даже не заметил, как прилип к экрану. Он глазами исследует тело, которые щиплет от того, как близко он к монитору, но мужчина даже и не моргает, наблюдая за изящным телом. Тонкая талия, округлые бёдра и, как финальная точка, упругие ягодицы, которые отчётливо видно, когда Галф нагнулся за халатом. Если бы Мью не знал, что камера надёжно скрыта, подумал бы, что для него устраивают представление. Конечно, если бы он сейчас прислушивался к здравому смыслу, оно бы рассмеялось ему в лицо, ведь если бы истинный узнал, что за ним подглядывают, сейчас не эротично наклонялся бы, а уже выносил ему мозги, после того, как снёс сначала деревянную дверь.       Мью устало садится на кровать, после того, как насмотрелся в экран, на котором его истинный надевал пижаму мучительно сладко, долго, а после вновь уселся за документы. Несколько минут он наблюдал за перебиранием бумаг и решил, что у него есть время сполоснуться. Быстро направившись в ванную и не медля включив горячую воду, мужчина скинул халат и встал под тропический душ.       Закрыв глаза, он поднял лицо и облегчённо выдохнул. Но ненадолго. В голове мелькнул образ Галфа и как тот нагнулся, потянувшись за вещью. На этих мыслях Мью прикусил нижнюю губу и шумно выдохнул. Ему хотелось бы быть там, в той комнате. Он явственно может представить, как неожиданно подходит и настойчиво проходится ребром ладони по расщелине меж упругими половинками, вскользь задевая пальцами сжавшееся колечко мышц. Мужчина скалится довольным волком, предугадывая, как бы отреагировал на это его истинный. Скорее всего, Галф выпрямился бы и развернулся, желая ударить его. Но Мью остановил бы замахнувшуюся руку и развернул парня, прижав его спину к своей груди. А после, удерживая чужое бедро, вскинул бы тазом, чтобы дать почувствовать своё желание.       Ладонь, испещрённая венами, оглаживает вздымающуюся грудь, а Мью, жмурясь сильнее, представляет, что и парень в его объятиях дышал бы так же. Спуская руку вниз, чувствует крепкие мышцы, но точно знает, что Галф ощущается иначе. Мягче, нежнее. Да, в полной мере не получилось исследовать чужое тело, но тех сумасшедших минут хватило, чтобы запомнить, каков парень в его объятиях.       Касаясь своего вставшего члена и оглаживая большим пальцем чувствительную головку, Мью шипит. Он не может выкинуть из головы, как мог бы прижать парня грудью к стене и, схватившись за обе половинки, вдавливать пальцы с силой и с удовольствием наблюдать, как те тонут в смуглой коже. Мью не сдерживается и начинает дрочить, когда в фантазиях толкает свой член меж ягодиц и сжимает его сводящей с ума упругостью. Двигая рукой резче в такт толчкам, которые себе явственно представляет.       — Чёрт! — поражённое срывается с красных губ, когда Мью бурно кончает, пачкая кафель и ладонь. Тело слабеет, ноги подкашиваются, а голова кругом. — Сумасшествие! — недоумевает вновь мужчина, прислоняясь к холодной плитке.       Добравшись до кровати, Мью уверен, что увидит, как Галф спит, но нет. Источник его фантазий, причина постыдной дрочки, сидит на кровати и что-то пишет, читает, думает. По лицу видно, что тот расстроен.       Мью лёг лицом к экрану, представляя, что он сейчас рядом с парнем и открыто смотрит, как тот работает. Мужчина долго наблюдал за истинным, пока не начал медленно моргать, силясь не засыпать, и, конечно, в какой-то момент закрыл глаза, провалившись в сон.