14 февраля спустя 365 дней

они любят, любят по-своему. иногда пресно, иногда необычно. это их любовь, взращённая на месяцах привыкания, общения, понимания и принятия. они вступили в отношения, когда обоюдно и окончательно поняли, что готовы. это не было импульсом или влюблённостью на фоне травмы. нет, они встретились друг с другом довольно здоровыми людьми (во всех смыслах этого слова), уже имеющими какое-то представление и опыт. их период «первой любви, разбитого сердца и подростковой драмы» давным-давно был прожит, и если честно, парни не хотели возвращаться в него. хотелось чего-то надёжного, долгосрочного и несильно выматывающего. хотелось разговоров, доверия и наконец-таки любви. кто-то из них думал, что она уже не будет такой яркой, как в первые разы, что уже не захочется идти на подвиги, лишь бы защитить свою любовь. Чанбин перестал думать о том, что сможет посвящать кому-то свои песни, а не просто их писать. но это глупая заметка в ежедневнике Сынмина до сих пор смешит их двоих. «я сегодня расплакался в объятьях бинни, пока мы смотрели фильм про собачку. я без угрызения совести рыдал взахлёб, зарываясь в его бедную футболку (она так вкусно пахнет его духами) и повторял, как заезженная пластинка в страшной кукле (упаси боже, мне пришлось один раз её увидеть у бабушки в деревне) одну и ту же фразу: «почему он умер? почему они так с ним поступили?». чанбин, мой самый дорогой человечек, тихо смеялся, поглаживая по волосам: «сынмини, но ведь он переродится. он же не погиб навсегда». «всё равно нечестно» — тараторил я — «он оставил своих бедных хозяев, представь, как они страдают», а чанбин лишь с большей нежностью меня поглаживал. я клянусь, я чувствовал всю его любовь. я чувствовал её, когда поднял своё зарёванное лицо с опухшими глазами (никогда его не любил), а он с тёплой улыбкой смахивал мои слёзы, целуя, то в подбородок, то в щёки, то в носик (мои самые-самые любимые поцелуи). я не испытал ни каплю стыда, что вот так расплакался. наверно, это был раз третий, когда я при своём партнёре был так открыт. чанбин не заставляет меня чувствовать, что со мной что-то не так. да боже, я его пипец, как люблю. я его до безумия люблю. до звёздочек перед глазами, когда от переизбытка любви, сердце начинает щемить. но это приятное чувство — самое лучшее, что я испытывал в своей жизни. победа на шоу с моим сольным выступлением (я даже представить не мог, что когда-то заберу такую награду) и полёт на вертолёте — ни на секунду не сравнятся с этим (хотя это тоже было супер), потому что чувства, что я дарю и получаю взамен — бесценны и несравнимы». Сынмин показал эту запись Чанбину на следующий день, и тот крепко обнимал его, скрепляя руки за шеей в замок и утыкаясь носом в место за ушком (самые любимые объятья). они никогда не смотрели на их с любовь с такой стороны. с такой детской, искренней и чистой. детская — потому что напоминает то, что чувствовалось лишь в то время, когда весь смысл жизни заключался в карте мира на стене (Сынмин обожал рассматривать её, подзывая родителей и говоря, что когда вырастет, то прокатит их по всей планете. а Чанбин мечтал о создании телепорта, через который можно было бы за секунду оказаться в любом желанном месте. он очень хотел эту машину, потому что скучал за бабушкой, которая жила очень далеко, и встречи с ней были очень редки), чувствовалось благодаря любимым людям и вере в чудеса. искренняя — потому что так и есть. они всегда были искренними с друг другом. конечно, о зарождении чувств они немного помолчали, но потом учуяли, что это походу взаимно, просто задавая вопрос друг другу: «ты чувствуешь, что что-то изменилось?». и да, они вдвоём признались, что зарождается что-то сильное, зажигая искру между ними. они взялись за руки, долго молча смотря в глаза напротив. зрачки блестели, отражая вселенную. они чувствовали эту необъяснимую связь (а нужны ли эти объяснения?), ощущая, что нужны друг другу. чистая — потому что невинная, неискалеченная, не тронутая посторонними людьми. она только их, самая-самая ценная. в день разговора они просто разошлись по домам, дав себе время на размышления наедине. а на следующее утро, 14 февраля, Чанбин пришёл под подъезд к Сынмину с букетом цветов (выбирал самый красивый!), а Сынмин тогда спустился с самостоятельно испечёнными эклерами (первый раз их готовил), волнуясь, что они могут не понравится Чанбину. оба были приятно удивлены сюрпризам друг от друга, и Сынмин неловко повёл их за угол дома, прячась от лишних глаз и неуверенно касаясь губ. Чанбин покраснел, но быстро ответил, понимая, что это теперь его самые любимые губы. поцелуй был больше похож на тот самый долгожданный чмок в сопливых дорамах, но Сынмину было так плевать. он наконец-то смог поцеловать Чанбина и получить от него это взамен. после прерывания поцелуя и пары секунд избегания зрительного контакта из-за неловкости Чанбин погладил щёку Сынмина, совсем смущённо спрашивая: «ты будешь моим парнем?». Сынмин без доли сомнения сразу же выкрикнул «да», пугая неожиданностью Чанбина, а потом извиняясь с виноватой улыбкой чмоком в носик, на что Чанбин покраснел как помидор. Сынмин ещё сильнее расхохотался, но мгновенно же получил месть в виде напористого поцелуя в губы. сейчас воспоминания об этом, сильно грея душу, хранятся глубоко внутри, но на самом важном месте. сегодня им год, сегодня их любви ровно годик. прошло 365 дней с того дня, как их губы первый раз соприкоснулись. больше не хочется, чтоб они разъединялись. теперь хочется, чтоб один год вылился в бесконечность. хочется, чтоб их любовь не имела срока. они взяли по выходному на работе, но до этого задерживались там пару дней подряд. каждый не накрутил себя и не дал другому это сделать, а просто предупредил, что готовит сюрприз. да, может эффект неожиданности был испорчен, но зато они не дали повода ненужным переживаниям и сомнениям в себе. в канун годовщины, они были по-особенному притихшими, переживая за завтрашний день. они быстро поужинали, сходили в душ и легли спать в обнимку. решили повременить с совместными вечерними разговорами обо всём на свете в своё же благо, потому что боялись проболтаться. Сынмин раскрыл ни свет ни заря свои глаза, но заметил, что Чанбина в кровати нет. он был очень удивлён, но понадеялся, что мужчина просто отлучился в туалет. он на цыпочках прокрался на кухню и от испуга визгнул, видя там Чанбина, аккуратно раскладывавшего что-то на столе. Чанбин дёрнулся, чуть не роняя предмет в своих руках, и быстро обернулся, прикрывая стол своим телом и ладонями. — эээ, привет — неловко сказал он — доброе утро, я думал, что ты в туалете — выдохнул Сынмин. он не меньше Чанбина испугался — как видишь нет — нервный смешок разлетелся по кухне — извини — Сынмин смущённо потёр пяткой пол, вглядываясь в него — ничего страшного, ты же практически ничего не увидел — и то верно — промычал он — мы можем сейчас уже обменяться подарками в принципе — да — только это — Сынмин поднял свои щенячьи глазки — у меня сюрприз тоже на кухне — чёрт — замешкался Чанбин — э… давай я что-нибудь придумаю? — он покрутил головой по сторонам — о! давай я чем-то прикрою свой подарок? — давай — улыбнулся Сынмин — я тогда пока пойду в комнату — хорошо, я позову. через две минуты, которые Сынмин провёл сгорая от стыда и неловкости из-за данной ситуации, Чанбин позвал на кухню. — теперь меняемся — улыбнулся он, проходя мимо Сынмина и скрываясь за дверью. Сынмин быстро зашёл на балкон, доставая заставленную коробку и два подарочных пакета. он поставил это на столешницу, прикрывая спиной и крича Чанбину. Чанбин зашёл в кухню. — получается я первый дарю? — у Сынмина мило были взлохмачены волосы после сна, да и сам он выглядел ещё не особо проснувшимся — давай ты — улыбнулся Чанбин, он тоже выглядел немного «помято» после сна, но определённо мило. маленькие чёрные кудряшки всегда напоминали Сынмину овечку. Чанбин вообще был воплощением слова уют. тепло и безопасность всегда ощущались возле него. в него хотелось завернуться, как в пушистый плед, и никогда не выбираться. — тогда вот — Сынмин смущённо отошёл в сторону, открывая вид на подарок. первое, что попалось Чанбину на глаза — это интересный беленький цветочек в горшке. он мгновенно же подошёл, чтоб рассмотреть всё поближе. — что-то знакомое, что это за цветок? — он покрутил его в руках, рассматривая — это орхидея — улыбнулся он, оказываясь рядом — точно — очнулся Чанбин — я такие маме дарил — он улыбнулся — спасибо тебе — он потянулся чуть вперёд, оставляя чмок на носике — мой любимый поцелуйчик — бёдра от радости слегка пританцовывали. Чанбин оставил ещё один поцелуй. раз это любимое Сынмина, то он будет делать это бесконечно. хотя нет, для Чанбина это тоже любимый чмок. он поставил орхидею на стол, рассматривая дальше подарки. — торт? — удивлённо спросил Чанбин — ты не поверишь — он усмехнулся, проворачиваясь на Сынмина, что застыл в немом вопросе. Чанбин обошёл его и приоткрыл свой подарок, показывая содержимое. — тоже торт?! — Сынмин хлопал ресницами, смотря, то на свой торт, то на торт Чанбина — такой же?! — да — рассмеялся мужчина — мы с тобой купили одинаковые торты друг другу, Сынмин, это точно судьба — да — Сынмин начал гоготать — это точно судьба, милый — он приобнял Чанбина, кладя голову на плечо — мы с тобой однозначно соулмейты — это точно — торт оказался на столе возле своего близнеца. Чанбин в ответ обнял Сынмина — так забавно, что мы сначала пересеклись, когда готовили сюрприз, теперь у нас ещё торты одинаковые — потому что мы настолько знаем друг друга. а ещё — Чанбин хихикнул — мы просто любим один вкус торта — угу — Сынмин не переставал улыбаться, смотря на такое же улыбчивое лицо — я так счастлив, что ты сейчас просто рядом — а я как счастлив, котёнок — он улыбался шире некуда — моё счастье неизмеримо — тоже — шепнул Сынмин и поцеловал в губы — ничем не измерить — он снова оставил приятное прикосновение — а теперь — он отодвинулся с лёгкой ухмылкой на лице — иди дальше смотри подарки, а то меня любопытство уже грызёт узнать поскорее, что ты мне приготовил — он шлёпнул легонько по заднице — иду — выдохнул Чанбин и шлёпнул в ответ — а что? по-твоему только ты можешь шлёпать? — я молчу — смиренно кивнул Сынмин, но не сдержал смешка. Чанбин снова подошёл к своему подарку, заглядывая в пакет и доставая оттуда брендовую коробочку. он с любопытством её открыл. — ух ты — Чанбин потрогал чёрный кошелёк, беря его в руки — это выглядит очень солидно, Сынмини — он хихикнул. Сынмин тоже не сдержал улыбки. — ну да, ты у меня деловой мужчина, так что кошелёчек должен соответствовать — ага, и по наличию денег там? — пошутил он — хотелось бы — усмехнулся Сынмин. Чанбин убрал обратно в упаковку новый кошелёк, залезая дальше. — духи? — он повернулся на Сынмина — ты меня слишком балуешь, милый — ни капли, я просто решил что-то новенькое в твою коллекцию добавить. брал на свой вкус, надеюсь тебе понравится — неугомонный — вздохнул Чанбин, продолжая улыбаться. флакон духов был и открыт, и разбрызнут на запястье. — ммм, вкусно пахнет — сказал Чанбин — понюхай — он вытянул руку к Сынмину — о, на тебе запах ещё лучше раскрывается — он провёл носом по руке, а потом резко скользнул наверх и чмокнул в щёку, смущённо улыбаясь — ты снова что-то вытворил, а теперь покраснел? — Чанбин погладил его волосы — можешь не стесняться, если мне это не причиняет боли, то я не против — хорошо — Сынмин снова чмокнул его в щёку — а это что такое? — Чанбин вытащил мягкий брелок — точнее кто? — он взглянул на Сынмина — это твой младший братик, вы с ним копии — ааа, он классный — Чанбин приложил его к своей щеке — похожи? — одинаковые! — и последнее — он вытянул аккуратно сложенную футболку — оу, прикольно — футболка хоть и была обыкновенной, чёрного цвета, с какой-то незамысловатой надписью справа, но она была от его любимого человека. тем более у Сынмина был отличный вкус и умение разбираться в качестве одежды, так что она явна прошла все стадии проверки от него — я угадал с цветом? — хихикнул Сынмин — ещё бы — улыбнулся Чанбин — ты идеально знаешь меня. он подошёл ближе, загребая в объятья. — примерь её — шепнул Сынмин — хорошо — Чанбин еле как отлип от него, переодеваясь — ну как тебе? — покрутись — он стоял с умным видом, будто какой-то стилист. Чанбин два раза покрутился вокруг своей оси. — идеально — восторженно выдохнул Сынмин — ну конечно идеально, это же самый модный паренёк во всей вселенной выбирал — а человек, на которого она надета, ещё лучше — ну какой же ты милаш — Чанбин ринулся к нему в объятья — самый-самый милый — Бинни, ты лучший — Сынмин был зажат в его объятьях — только ты меня сейчас удушишь — извини — рассмеялся Чанбин, отпуская — теперь моя очередь дарить подарки — ты там бумажечку одну не достал — Сынмин указал на подарочный пакет — а, ой — он заглянул в него, доставая — я не заметил — Чанбин развернул записку. «дорогой мой, Бинни, я так счастлив, что встречаю этот день с тобой. я счастлив, что сегодня наша первая такая большая дата. все 365 дней, что мы были вместе, я чувствовал себя самым любимым. я хочу, чтоб история никогда не заканчивалась, чтоб ты никогда не говорил мне прощай. я буду рядом столько, сколько тебе потребуется. ты знаешь, что мне озвучивать чувства вслух труднее, нежели вот так в записках. я очень люблю тебя, Чанбин. самыми яркими, сильными и искренними чувствами. все свои крепкие объятия я подарю лишь тебе. и кстати, можем это устроить сегодня в 18:00 в нашем любимом караоке :)» — конечно — визгнул Чанбин, смотря на Сынмина самыми сверкающими глазами — я согласен на караоке — ура — он широко улыбнулся — Минни, я невозможно тебя люблю — он взял в ладони его лицо — спасибо, что ты есть. мне с тобой безумно повезло. я ни на секунду не сомневался в твоих чувствах — Чанбин коснулся губами его губ. Сынмин растаял в его руках, ластясь ближе. он лениво сминал губы, расслабляясь. брезгливости от того, что они только проснувшиеся, с нечищенными зубами, вот так целуются — совсем нет. ладони приятно оглаживают лопатки и талию. Сынмин своими скользнул к рукам Чанбина. он их очень любит, они совсем как сквиш, который хочется бесконечно мять. — мне не терпится посмотрел то, что приготовил ты мне — протянул мягко Сынмин — это ты так намекаешь, чтоб я тебя отпустил? — ну — он заглянул в глаза — ну мне очень интересно узнать! — он вытянул нижнюю губу, делая своё лицо совсем невинным — ладно — выдохнул Чанбин и не смог сдержать улыбки — только вот что — он вздёрнул бровью — поцелуй меня и тогда я отпущу. Сынмин усмехнулся, но оставил лёгкое прикосновение на губах. — всё, отпускай — начал выбираться он — ещё хочу — надул щёки Чанбин — ты же сказал один — настырный взгляд устремился на него — ну пожалуйста — прохныкал он — и я точно тебя отпущу — ладно — мотнул головой он — но это только сегодня — хорошо — усмехнулся Чанбин. Сынмин ещё раз его поцеловал, но на этот раз ещё и слегка куснул. — ай — совсем тихо прошипел Чанбин — сам напросился — отпустил его Сынмин — теперь я уж точно иду смотреть на свой подарок. Сынмин дождался, когда Чанбин уберёт покрывало с сюрприза, залезая в большую коробку. — и так — Сынмин открыл глаза, которые прикрыл до этого для большей интриги — вау! — восторженно крикнул он, подпрыгивая — это наушники, которые я хотел! — он широко улыбнулся, поворачиваясь на своего парня — спасибо, Чанбин — Сынмин быстро чмокнул его в щёку — спасибо большое — он никак не мог перестать рассматривать коробку — я же могу их сейчас открыть? — конечно открывай — у Чанбина тепло по всему телу разливалось от восторга Сынмина. тот быстро всё достал из коробки (но очень аккуратно, будто это хрусталь какой-то) и примерил, подключаясь к телефону. реакция не заставила себя долго ждать: он сверкал ярче солнца и подпрыгивал на месте, ругами вздёргивая и крича: «в них такой хороший звук, это невероятно». после половины песни Сынмин всё-таки стянул их, отдышиваясь. — коть, они невероятные, спасибо тебе ещё раз — не за что, солнце, я рад, что тебе понравилось — он убрал спавшую чёлку с чужих глаз — люблю тебя — слишком быстро проговорил Сынмин, мгновенно же смущаясь и поджимая губы. Чанбин издал смешок. — я тоже тебя люблю, очень люблю — ну всё — Сынмин отошёл от него — посмотрю-ка я, что там дальше. он снова «нырнул» ладонями в коробку, нащупывая, кажется, бумажный пакетик. глаза заинтересовано раскрылись после прочтения этикетки: «открой, когда тебе будет грустно». Сынмин заглянул в коробку, замечая там не один такой пакет. были даже какие-то коробочки в такой же бумаге. — о, это как адвент календарь, да? — повернулся Сынмин на Чанбина — наподобие? — угу — кивнул Чанбин. Сынмин полез дальше читать: «открой, когда думаешь обо мне», «открой, когда чувствуешь себя неважно», «открой, когда замёрз», «открой, когда устал», «открой, когда скучно», «открой, когда захочется надеть чего-нибудь новенького и необычного», «открой, когда заскучаешь за детством», «открой, когда собрался что-то смотреть», «открой сейчас», «открой, когда заскучал за нами», «открой, когда одиноко (ты всегда можешь поговорить со мной!!!)», «открой, когда лень что-нибудь готовить». — хочется сейчас всё это открыть — рассмеялся Сынмин. он поражён таким подарком и находится в огромном смущении — э, так не честно — фыркнул Чанбин — можешь сейчас открыть пока что один — он тыкнул в упаковку с надписью: «открой сейчас» — вот этот. Сынмин аккуратно (хотя рядом гудел Чанбин, говоря, чтоб он просто разорвал эту упаковочную бумагу) открыл подарок, первым же делом натыкаясь на бумажный блистер леденцов с ментолом от кашля с самодельной приклеенной надписью: «моя любовь. принимай каждый раз, когда тебе покажется, что ты одинок». — тогда я никогда это не применю — хихикнул он себе под нос — и правильно — довольно растянул Чанбин — нечего тут себя одиноко чувствовать. Сынмин заглянул дальше, видя милую тарелку с щеночком. — это для твоего любимого супчика — спасибо — счастливо растянул Сынмин — мне так нравится рисунок — на тебя похож — да ладно тебе, я не такой милый — усмехнулся Сынмин — такой! — Чанбин подошёл к нему вплотную — даже ещё милее — ухмылка растянулась и он приобнял его, целуя — мы сейчас истратим весь лимит поцелуев — рассмеялся Сынмин — а у нас такой есть? — непонимающе похлопал глазами Чанбин — есть! — да не было у нас его никогда, чего ты тут обманываешь? — не обманываю! у нас правда есть лимит поцелуев — я отменяю его — с наигранной строгостью отвечает Чанбин — так нельзя — можно, иначе — он игриво взглянул — я сам перестану тебя целовать — нет, нет, нет, так не пойдёт — отрицательно помахал головой Сынмин — тогда отменяем лимит — ладно — вздохнул он — а чё ты так вздыхаешь? неужели тебе надоели поцелуи? — нет, никогда — резко ответил Сынмин — я просто хотел тебя подразнить — немного смущаясь ответил он — я так и понял — усмехнулся Чанбин — давай дальше смотри. Сынмин в подарок получил ещё упаковку пеперо с орешками и бутылочку айс-капучино. — помню ты пробовал его, и тебе понравилось — ага, он вкусный — улыбнулся Сынмин — о, лего — он взял в руки коробку конструктора, из которого можно сложить двух попугайчиков с сердечком — это мы с тобой! — да, тоже об этом подумал — такие же разноцветные — да Сынмин, надоел с этими стереотипами — надулся понарошку Чанбин — ну всё, я когда-нибудь избавлюсь от них — он успокоил его. Сынмин достал последнюю вещь из коробки. — а это что? ложечка с котёнком? — он взглянул на Чанбина из-под лба — ага — усмехнулся Чанбин — ну а что? хочется милых вещей вокруг — это капец как классно — широко улыбнулся Сынмин — она милая, буду с ней кофе пить, спасибо — я рад, что тебе понравилось — облегчённо вздохнул Чанбин — боялся, что мой подарок какой-то детский или ещё что-то — ты чего? очень офигенский подарок! я счастлив его получить — он обнял Чанбина и поцеловал — спасибо, котёнок — и тебе спасибо за твой подарок — улыбнулся мужчина — теперь надо позавтракать — ага, нашими одинаковыми тортами — смех разлетелся по всей кухне. мужчины по очереди умылись и начали готовить завтрак под треки из колонки. Чанбин не мог перестать вертеть своей задницей, пока Сынмин громко пел. завтракать чисто тортом они отказались, так что Чанбин разогрел вчерашний оставшийся ужин, состоящий из жареной курочки и риса, а в это время Сынмин варил им кофе. вообще, кофе от Сынмина самый любимый у Чанбина. он получается всегда очень вкусный, так ещё и с любовью приготовленный. завтрак растянулся надолго, а потом они перешли на диван, заваливаясь на него. — фух, вот это завтрак конечно — выдохнул Сынмин — было вкусно — Чанбин сложил руки под голову — посмотрим что-нибудь? — Сынмин щёчкой лёг на свои ладони — давай — взглянул на него Чанбин — а лечь к тебе на животик можно? — он невинно похлопал глазками — можно — издал смешок Чанбин — только пульт сначала подай — а, ой — Сынмин привстал, забирая его с другого конца дивана — держи — спасибо — улыбнулся Чанбин. Сынмин лёг к нему на живот, приобнимая. Чанбин запустил свои пальцы в мягкие волосы парня, проводя меж них и почёсывая кожу. — о — довольно растянул Сынмин — поделай так ещё. Чанбин тихо усмехнулся, но просьбу выполнил. он включил на проекторе какую-то романтическую комедию, и они залипли в неё. — сделал мне массаж — резко развернулся Сынмин — пожалуйста — уже мягче произнёс он — тогда и ты мне потом его сделаешь — хорошо — с довольной улыбкой перелёг он на живот. Чанбин уселся сверху, задирая футболку и начиная мять мышцы. Сынмин всегда таял от его массажа. когда после тяжёлого рабочего дня он пришёл к Чанбину в гости, жалуясь на боль в спине, тот сделал ему массаж и стало в разы легче. умение Чанбина сочетать в одно время и силу, и любовь всегда поражало Сынмина. но Чанбин говорит, что и Сынмин хорош в массаже тоже. он умеет так размять спину, что та начинает приятно жечь. ну а ещё Сынмин любит в неё целовать, это тоже одна из целительных процедур. массаж окончательно расслабляет и так ещё до конца не проснувшееся тело, так что Сынмин только зевает, прося ещё немного продлить его. — ну пожалуйста, помни ещё — он мычит — Сынмини, ты сейчас окончательно расслабишься, и на меня сил не останется. проходили уже такое. тот вздыхает, но приподнимается на локтях, проворачиваясь и строя щенячьи глазки (главное оружие). — тогда включи сейчас мультик — хорошо — спокойно пожимает плечами Чанбин — какой хочешь? — Гамбола хочу — окей, сейчас — он берёт в руки пульт, в ютубе быстро его находя — какую серию? — давай любую, я не помню, что смотрел в прошлый раз. Сынмин очень любит этот мульт и часто его смотрит. Чанбин к мультикам дышит ровно, но они часто вгоняют его в сон, так что Сынмин редко предлагает ему их смотреть. но сегодня был другой день. сегодня Сынмин может полностью себе позволить затянуть своего парня в любимые мультяшные миры. на экране загорается любимая заставка, и Сынмин усаживается на задницу Чанбина, начиная свой массаж. он не так нежен, как Чанбин, так что тот иногда шипит, ойкая. Сынмин сразу же становится мягче, но чтобы не становиться слишком ванильным в глазах Чанбина, в шуточной форме насмехается над ним, дразня. — ой, наш Чанбини такой нежный мальчик — тянет Сынмин — может маме ещё нажалуешься? — Ким Сынмин, я сейчас ваш юркий язычок вырву — перехватывает его интонацию Чанбин — и вот вы уже, в отличие от меня, не сможете нажаловаться маме — ладно, ты победил — выдыхает Сынмин — но если в следующий раз будешь снова хныкать, то массажа больше не получишь. у тебя должна быть выдержка, чтоб быть здоровым — всё-всё, щеночек, я услышал твои нравоучения, можешь вставать с меня — а плата за массаж? — деньги в кошельке, иди возьми — э — Сынмин шлёпает по его плечу — я имел ввиду поцелуй. Чанбин смеётся, переворачиваясь на спину. — ты слишком вредный, не хочу тебе поцелуи давать — эй — Сынмин снова его шлёпает — ты сейчас договоришься, Чанбини — эх — вздыхает он — так уж и быть, дам я тебе поцелуй — одолжения мне тут не нужны — он надувается, слезая с парня — стоять — Чанбин ловит его колени, сажая обратно — ну всё, не надувай щёчки, дай я лучше их поцелую — с нежностью поглядывает он в чужие глаза. у Сынмина сердце сжимается. они всегда дразнят друг друга, но вот такие моменты топят без преград. Сынмин слишком слаб перед Чанбином. Чанбин слишком прекрасен и Сынмин рад, что это именно его парень. Чанбин целует со всей лаской, что у него есть. у них всегда разные поцелуи, но всегда в них чувствуется нежность и трепет. вот именно это и есть «любовь», что живёт с ними уже год. она всегда ощущается, и из-за этого поцелуи становятся самые лучшими. Чанбин нежно сыпет поцелуями по всему родненькому личику, а Сынмин морщит от этого нос. нет, ему не не нравятся эти поцелуи, наоборот, они вызывают настолько сильные чувства, что тело в попытке их разобрать, начинает запускать странные реакции. а ещё Сынмин, как всегда, попросту смущается. даже спустя год смущение не уходит. ему просто неловко ощущать настолько сильные чувства по отношению к себе, но он ни капли не против их. тем более за это время у Сынмина уже успело уйти немалое количество зажимов, и он не собирается останавливаться. а Чанбин ему в этом поможет своей фирменной любовью от Со Чанбина. они смотрят в глаза и эти чувства неописуемы. они любят. любят не как привыкли, а сильнее, чем когда-либо. это не зависимость, где они без друг друга не смогут, но это тот случай, когда без друг друга не хочется. поцелуй прилетает на приоткрытые губы Сынмина, и он быстро перехватывает его, сминая губы Чанбина. они втягиваются в забытье, отказываясь возвращаться в реальность. счёт времени теряется, и слышно только мультик на экране, и то как-то не разборчиво. Чанбин укладывает Сынмина на подушки, поворачиваясь на бок. они сплетают все свои конечности вместе, ластясь поближе. сейчас они были схожи с какими-то котиками из милых видео. прерываются они тогда, когда кислород между ними окончательно заканчивается, а жар начинает уже неприятно обжигать спину. глаза со всей нежностью поглядывают друг на друга, так что слова в таком случае особо и не важны. — голова немного кружится — выдыхает Сынмин — бедный мой, я всего тебя вымотал — Чанбин зачёсывает его волосы — но я тоже подустал — я всё ещё не особо выдерживаю такие продолжительные поцелуи — он прикрывает глаза и сильно жмётся к ладони Чанбина, которая легла ему на щёку — вроде я тут хён — хихикает Чанбин — ты обязательно говори мне, когда тебе становится нехорошо, мы сразу же будет прерываться — я сегодня так и сделал — глаза не открываются, он слишком вымотался — я не сразу понял, что ты хочешь закончить. лучше озвучивай это сразу — я буду стараться — спасибо — это тебе спасибо — Сынмин открывает глаза — спасибо, что принимаешь меня — за это не благодарят, Минни, это и есть любовь. ты же во мне всё принимаешь? — бывало, что нет, но мы обговаривали. сейчас мне всё нравится — я рад, главное ничего не замалчивай — ты тоже — Сынмин обнимает его крепче — интересно, сколько времени прошло — ща гляну — они не помнили сколько на часах было, когда они начали, но помнили серию — по моим примерным подсчётам мы провели неразлучно 1,5 часа — ого — но наш рекорд был в двое больше, так что это ещё цветочки — помню — фыркает с ухмылкой Сынмин — у меня тогда в глазах потемнело — угу, я слегка испугался, видя, что ты побледнел — я конечно дурак, что сразу не сказал о своём состоянии — это да, но главное, что ты сейчас не молчишь об этом — Чанбин заправил спавшую прядь за ухо и чмокнул в носик — будем продолжать смотреть? — угу — хихикает Сынмин — но я не против ещё на что-нибудь отвлечься — включай мультик — хмыкает Чанбин. Чанбин укладывается на плечо Сынмина, прося, чтоб тот его гладил. Сынмин только рад выполнить его пожелания. валяются так они до самого обеда, пока животы не оповещают о том, что они проголодалась. — пицца или роллы? — интересуется Чанбин — хм, ты читаешь мысли — Сынмин опускает на него взгляд — давай роллы — хорошо, как всегда любимый сет? Сынмин с улыбкой кивает. — хорошо — Чанбин оформляет заказ в онлайн приложении, говоря, что ждать им придётся минут 40 — как поедим, начнём в караоке собираться — Сынмин носом тыкается в его волосы — Чанбини, мне так нравится, как пахнут твои кудряшки — смущаешь — фыркает Чанбин. через одну серию мультика пара всё-таки находит в себе силы, чтоб встать с дивана. они приводят себя в чувства. Сынмин достаёт с холодильника баночки с газировкой, ставя на стол. — я такой голодный — обнимает со спины его Чанбин, подбородок кладя на плечо — скоро всё приедет, Чанбини — Сынмин трётся об него щекой — я не меньше тебя голодный — нет, я очень голодный — тянет на английском Чанбин — ого, уже на другом языке заговорил, тогда точно голоден — вот видишь, я был прав — гордо улыбается Чанбин, отпуская своего парня — если в течении 10 минут не приедет доставка, тогда мне придётся съесть тебя — нет, так нечестно, ты из нас двоих более аппетитно выглядишь, нежели я — он разворачивается на него — так что это я тебя съем — широкая улыбка рисуется на лице — не-а — Чанбин скидывает руки, отрицательно махая. мужчины ещё недолго «спорят» с друг другом, пока их не прерывает звук домофона. — доставка! — радостно бежит к двери Сынмин. роллы они съедают на журнальном столике в гостиной, продолжая смотреть мультик. Сынмин внутри ликует от этого. они практически весь день смотрят его любимый мульт, сплошной кайф! — надо будет на этой неделе что-нибудь приготовить, а то мы уже заелись доставками — о, хозяюшка Сынмин проснулся? — Чанбин усмехается — ну да и что? домашняя еда в любом случае лучше покупной — закатывает глаза он — так я и не против! — сразу же успокаивает его Чанбин — я только за. мне нравится готовить для тебя и с тобой и кушать, то что ты приготовил — смущаешь — Сынмин положил свою голову ему на плечо — готов всегда это делать — хихикает Чанбин. сборы проходят муторно, ведь Сынмин всё никак не мог разобраться с нарядом. во всех было что-то не так, чего-то не хватало. — нацепи любимую кофточку и пошли — поглядывал за ним в дверном проёме Чанбин — не всё так легко. Чанбин усмехается и уже молча продолжает следить за выбором. Сынмин всё-таки находит нужный образ и счастливый выходит в коридор. — ну чего ты так долго? мы сейчас опоздаем — спрашивает он у Чанбина — это я долго? — тот непонимающе тыкает на себя — когда-нибудь ты договоришься, Ким Сынмин. тот лишь хихикает, выходя за дверь. в машине Сынмин берёт на себя роль диджея, громко подпевая каждой песне. Чанбин от него не отстаёт. это они прозвали разогревом. к караоке они подъехали даже чуть раньше положенного, так что решили заскочить в магазин за сладким. пение пением, но еда всегда важна. после похода в магазин как раз наступило нужное время. до этого мужчины уже создали приблизительный трек лист, так что у них не вызвало затруднений решить, с какой песни начать. на первой же песне они взялись за руки, в воздухе размахивая ими под музыку. дальше позы всячески менялись. «их» песню они спели, когда Чанбин сидел на коленях у Сынмина, а тот свободной рукой заботливо обвил его, выглядывая из плеча, чтоб лучше видеть экран, хотя он был не так нужен, ведь текст от зубов отскакивал, как дважды два. пели они долго, но совсем не устали, постоянно хохоча и улыбаясь. но после серьёзной песни, силы покинули Сынмина, и тот сел передохнуть, как раз перекусывая купленными пончиками. — обжора — пропел в микрофон Чанбин — оставь мне немного. Сынмин с полным ртом отрицательно мотнул головой. — тогда я лишу тебя поцелуев. Сынмин выпучил глаза, быстро прожевавши остатки, вызывая этим смешок у Чанбина. — снова угрожаешь? — а с тобой иначе нельзя — улыбается Чанбин — я что такой злой? — хмурит брови Сынмин — да нет же, Сынмини — Чанбин сразу же оказывается рядом — я же просто тебя дразню — хихи, повёлся — улыбается Сынмин. Чанбин удивляется, но через секунду обижено надувается. — ну Чанбин — Сынмин берёт его лицо в ладони — не обижайся котёнок, я же шутил. Чанбин начинает отворачиваться, но Сынмин быстро его целует, этим обезоруживая. обезоруживая в буквальном смысле. Чанбин практически никогда на него не злился, он попросту не умеет. Сынмин безумно рад этому, так что частенько подшучивает незлобно над ним. Чанбин ведётся на всё, как в первый раз. в караоке они проводят ещё немного времени, а потом все «распетые», решают съездить прогуляться по ночной набережной. они прогуливаются у реки, держась за руки и бесконечно улыбаясь друг другу. такие моменты самые ценные, когда они вот так просто друг для друга целиком. держание за руку это вообще их любимая тактильность. если бы можно было, то они бы постоянно только за них бы и держались. когда людей на пути не попадается, то Сынмин робко чмокает Чанбина, а тот неожиданно весь краснеет, смеясь. сил у них на долгую прогулку не хватило, так что они возвратились домой. быстро сходили в душ, а потом наконец улеглись в постель. — это был очень приятный день, спасибо тебе — Сынмин утыкается лбом в чужой, смотря в глаза — полностью с тобой согласен. этот день превосходным вышел, тебе тоже спасибо. благодарить друг друга у них стало традицией. они считают, что это важные слова в отношениях. им нравится их говорить и слышать. становится радостней на душе. они утыкаются носиками в друг друга, прикрывая глаза. на прикроватной тумбочке тепло светит лампа, ни капли не мешая. они любят спать при приглушённом свете. это тоже их особенность, ведь большинство людей всё-таки предпочитают спать в полной темноте. в полудрёме они шепчут спокойной ночи и желают самых счастливых снов, чмокая напоследок, перед тем как полностью погрузиться в сон. это их первая годовщина в праздник всех влюблённых и видимо не последняя. их история будет становиться всё длинне, но первое 14 февраля спустя 365 дней запомнится навсегда.