«Каждый думает изменить мир, но никто не думает изменить себя.»
Хоффман самодовольно ухмыляется, когда видит уснувшего прямо на рабочем месте спецагента Страма. Он лежал на своём столе, лицом вниз и подперев лоб согнутой в локте рукой, а другая «лениво» свисала со стола. Сначала наблюдавший Марк лишь гордо задрал подбородок и хмыкнул, подмечая: — Какой раз уж удивляюсь твоему профессионализму… — в саркастичном тоне, конечно. Потом задумался: всё же не есть хорошо, что мужчина отрубился прямо здесь, в такие ответственные моменты. Он хотел подумать о том, чтобы начать переживать, но быстро отговорил себя, мол: какое мне дело до него? Однако, беззаботно уйти, шаркая туфлями по полу не получилось, он задержался на минутку.Вторую.
Третью.
Почему-то колебался, так и оставшись смотреть на затылок Страма и медленно вздымающуюся спину. Остатки лучей солнца, на закате дня, пробивались через жалюзи и падали, как назло, прямо на тёмные, зализанные и где-то вьющиеся волосы Страма. Ткань рубашки натягивала сгорбившаяся, широкая спина. Теперь было видно каждую косточку и мускул… — …лопатки, позвонки, крепкие плечи. Хоффман стиснул зубы, захотелось дать себе пощёчину. Короткие волосы блеснули в свете ослабевавшего солнца, и детектив потянул руку к ним, однако сразу же одёрнул, даже отшатнулся. Тело сковало и он продолжал стоять, с непонятными эмоциями внутри. Чуждыми ему ранее, что делало его ещё злее. Марк колебался ещё секунду, но позволил себе дать слабину. Да, он называл это слабостью. Много сил потребовалось, чтобы коснуться. Так же много, сколько чтобы развернуться и хлопнуть дверью. Ему уже миражом мерещилось то, как он выходит из кабинета… Но мужчина открывал глаза и находился в действительности, возле Страма, с неловко поднятой рукой над его головой. В конце концов, пальцы Хоффмана коснулись макушки и коротких волосков. На удивление, мягкие и гладкие… Дрожащей, холодной рукой провёл по ним. «Стоило ли это того?»Ничего не происходило.
Мужчина продолжал лежать даже без намёка на то, что его хоть что-то колышет. И слава Богу. На мгновение детективу представилось, что агент поднял голову на него и горячо ударил по челюсти, но этого не было. Так что Марк быстро, широкими шагами удалился из проклятого кабинета.***
Хоффман задумчиво перебирал руки над стопкой бумаг сидя за столом. Колющая боль в висках не позволяла сосредоточиться на работе, оставив воображению лишь образ удобной кровати и чёрного кофе. Он не мог не бегать взглядом по кабинету… но когда сквозь щель в жалюзи тот пал на Страма, перекидывающегося с напарницей комментариями о кофе в коридоре у кофейника, взгляд бежал уже по телу спецагента.Снизу-вверх.
Оценивающий, даже неприятный взгляд поднялся с лакированных чёрных туфель до белой рубашки, заправленной в брюки, что плотно облегали мужские бёдра. Верхние две пуговицы не были застегнуты, как-то бывало обычно. Совсем маленько обнажилось его горло… и этого было достаточно, чтобы приковать внимание Марка. Втянулась ярёмная ямка, когда агент сердито вздохнул. Кадык содрогнулся, когда Страм наконец подал голос, и только после этого Хоффман совершенно невозмутимо отвёл взгляд от шеи. Чуть смуглое, усталое лицо Страма вызывало не отвращение, а интерес. И оттого отвратнее. Детектив бы очень хотел увидеть его в духовном неглиже, хотел прочесть, как открытую книгу. — Проснулся. — сказал он вслух, приподняв уголок рта так, словно сон Страма на работе это веский компромат на него. Марк, не скрывая слабой улыбки, вышел из кабинета и направился к коллегам. Питер отправил ему невразумительный взгляд с другого конца коридора и еле заметно нахмурил брови, толкнув Перез в плечо. Она ругнулась, но после поняла, что право первого слова передали ей. — Добрый день, детектив. — Добрый. Отдыхаете? — Н-да… Питер не в духе. Агент, услышав своё имя, отвернулся от кофейника и порицательно взглянул на неё. — Любите кофе? — невзначай бросил Марк, протянув ему руку. Скромная, совсем не искренняя улыбка украшала его самодовольное лицо. Страм собирался отмахнуться от рукопожатия, но заметил пристальный взгляд напарницы и вяло встряхнул руку детективу. — Допустим. — изрёк он, лишь бы не показаться молчаливым. Хмыкнул, приподнимая брови, когда осознал абсурдность своего жеста. Эти, казалось бы, незначительные пожатия руками, сопровождаемые касаниями жёстких пальцев… впивались в его кожу подобно пиявкам. После его прикосновений, как бы то ни было, у Страма оставалось стойкое ощущение грязи на том участке. Пока Марк не видел, он вытер ладонь о рубашку. Хотелось оттереться мылом, но, к несчастью, это липкое чувство никуда не исчезнет. Питеру уже стало казаться, что он сам себе внушил всю эту напасть от касаний детектива — и то было правда. Он медленно, но верно терял голову от неприязни к нему. Предвзятое отношение к себе Страм заметил давно. Не зря Хоффман так часто, втихомолку разглядывал его. И не просто как нового коллегу, а более откровенно, даже не удосуживаясь скрывать этого. Питер не дурень, однако детектив, видимо, так не думает. Впрочем, он практически никого не ставит в один ряд с собой. — Он ненавидит кофе. — сказала Перез, тихо посмеиваясь в свой рукав. — Тогда почему я вижу его здесь чаще, чем занятым работой? — Может потому, что Вы тоже не всегда на месте? — недовольно, сквозь зубы процедил Питер на выдохе, скрестив руки на груди. — Вполне вероятно. Он уже устал от этого разговора. Но уйти не получится, Линдси снова включила болтушку.***
Страм уставился в одну точку, начав думать уже о чём то своём, и лишь маленькие, невнятные отрывки из чужого разговора проносились меж его мыслей. С другого конца слуха он услышал кокетливый смех напарницы и громко выдохнул, покачав головой, этим самым попытавшись унять её, но та «в шутку» подтолкнула его в плечо и продолжила любезничать с детективом. И вот, он вновь в стороне, наблюдает за ходом разговора. Одного он не мог понять, назло Перез это делает, или нечаянно? Знает ведь, что пора удаляться и что Питер, с каждой секундой проведённой в поле зрения детектива, раздражался и требовал уходить. Но не тут то было: она словно делала вид, что забыла об этом, и потому продолжает этот разговор. Хорошо, он постоит здесь ещё немного. Страм оторвал взгляд от тумбочки, занявшей его голову, и поднял глаза на собеседников, однако один из них смотрел вовсе не на ту, с кем разговаривает, а прямо здесь и бесстыдно разглядывает агента. — Что то нужно? — Нет. — Марк перевёл взгляд на Линдси и еле заметно ухмыльнулся уголками губ, в ответ на что Питер закатил глаза и отвернулся уже полностью. Когда, казалось бы, разговор подходил к концу, агент подлил себе в чашку ещё кофе, чтобы уже эту порцию выпить в кабинете; ведь за весь этот длинный разговор он выпил его около шести раз, прежде чем он закончился. Детектив наконец ушёл, и Страм укоризненно взглянул виновнице разговора в лицо, скрестив руки на груди. Ладно, от одного разговора ничего не случится – успел он подумать про себя.