༒
У Дазая есть люди, сообщающие о приходе Накахары в боксёрский зал. Пусть он ляпнул это сам, прошло действительно много с того момента: Чуя явился туда вечером. А до этого он заехал в один многоквартирный дом. Видимо, работал там у кого-то, раз работа у Дазая сорвалась сомнительной сценой, которую ему нужно было «переварить». Осаму просто не вслушивался, что это была за работа: торопился поймать его в зале лично. И снова эти тупые красные перчатки. Груша отлетает от них, но Чуя не оборачивается. Кто знает, может, нарочно держит себя от этого, чтобы не вышло, как в тот раз, когда он напрямую столкнулся с подглядывающим Дазаем взглядом. Эта мысль прилично веселит. Осаму подошёл ближе, требовательно обращая на себя внимание: если Чуя проигнорирует и ударит ещё раз, Дазаю прилетит грушей. А его футболка всё ещё противно белая, так что вряд ли он хочет этого. — Надо же, — Чуя выпрямился и остановил грушу по бокам. — Как раз надеялся, что ты не придёшь. — Именно поэтому сказал, что собираешься поразмышлять на свидании с грушей? Чуя хмыкнул. — Наверное, это был эксперимент. Слушаешь ты меня или нет. В любом случае... Ты мог позвонить, не? — О-о... конечно. Я знаю, как потом абоненты получают перезвон, потому что ты боксировал с грушей, закинув телефон в шкафчик. С тем абонентом всё в порядке. Пока что. Осаму был невинным в своей улыбке. Он пытался убедить Чую, что намёк позвонить ему прекрасно понял. — В любом случае, — Чуя стянул перчатку и развернулся вполоборота в сторону, где Осаму заметил ещё одного парня. — У меня нет времени заниматься с тобой. У меня... спарринг. Без обид. Это было запланировано. — Это было запланировано на мой приход? — Осаму недоверчиво вскинул бровь, взглядом провожая Чую до шкафчика. Чуя обернулся к Дазаю, перебирая капу пальцами. — Может быть, — ответил он. — Мне нужно выпустить эмоции, которые накапливаются во мне из-за тебя. А теперь тебе ещё хватило совести притащиться сюда. — Вау, — Осаму поднял брови. — То есть... ты не спокоен из-за меня? Чуя закатил глаза. — Я так и сказал, — он всунул капу в рот с отзвуком перетёртого треска между эмалью и защитой. — Сколько на тебя можно поставить? — улыбнувшись, Осаму выпрямился и расправил плечи. Чуя улыбнулся, фыркая, и то, и другое вышло с трудностями из-за капы. Он снова покрутил палец у виска, после натягивая перчатку обратно. Осаму закатил глаза. Нормальный он, почему Чуя постоянно обвиняет его в глупости? Чуя забрался на ринг вместе с парнем, который казался крупнее в добрые полтора раза. Осаму понял, что ему никакой тренировки сегодня не светит, и это вполне осознанное решение Накахары. Он вытянул телефон из шкафчика и мимолётно поправил содержимое спортивной сумки. Не то чтобы он начал разбираться в боксе или считать это интересным... так что следить за спаррингом у Дазая желания не было. Парни намерены бить друг друга перчатками, просто уморительно. До того, что существует возможность лишиться зуба, и Чуя надел капу. Да, это всё ещё невероятно весело. Махаться кулаками, придерживаясь строгих правил. Нельзя бить туда, сюда, и вот здесь нельзя. Не слишком много смысла в этом деле. Поэтому, за всеми этими не воодушевлёнными мыслями, первое время Осаму залипал в телефон и напрочь игнорировал плохо подсвеченный ринг. А им нужен типа... судья? Заинтересовавшись только этим вопросом, Осаму поднял взгляд. Рука с телефоном как-то плавно начала опускаться. Осаму не слишком осознавал, что засмотрелся. В момент, когда ринг попал в поле его зрения, Чуя выставил удачную защиту, и несильный удар был заблокирован. Окей, притягивая руки к лицу и закрываясь сведёнными локтями, он выглядел неожиданно хорошо, будто чувствовал себя действительно уверенным. Теперь пусть бьёт в ответ. Осаму немного заинтересован. Но Чуя не торопился. Не распуская стойку, он отошёл чуть назад. Как и его оппонент. Осаму вскинул бровь: драться они будут? Где представление? Или они уже устали, пока Осаму тупил в телефон? Конечно, они устали. Осаму с расстояния видит, с какими перебоями Чуя переводит дыхание. И они всё кружат. Как птицы. Осаму разочарованно поджал губы. Зрителям подобного шоу только зевать. Первым расстояние сократил оппонент — Чуя защитился снова. Осаму покачал головой. Это скучно. Разве не Чуе нужно было выпустить пар на ринге или типа того? Он копит силы, не так ли? А потом что? Треснет оппонента в нокаут? В любом случае. Когда-то, когда не сейчас. Осаму вернул внимание телефону. Кто знает, сколько ещё они планируют убегать друг от друга в стойке. Когда Осаму поднял голову на статичные отзвуки ударов, он, наконец, увидел отдышавшегося Чую. Чуя ударил двойку, последний удар которой оппонент заблокировал. Чуя типа попрыгал рядом в стойке, и Осаму не смог сдержать улыбку, настолько Чуя выглядел забавно. Пусть и с этим серьёзным, внимательным выражением лица. Это, может, круто для тех, кто разбирается в боксе и знает, зачем он это сделал, а Осаму с него смеётся. Удар оппонента Чуя заблокировал. И начал бить в ответ. Пробивая защиту. Осаму заинтересованно поднял бровь. Это была атака, которую он прервал на защиту дважды и единожды ушёл в сторону. Выпрямившись, Чуя обходил защиту оппонента боковыми ударами, и те даже Дазаю показались... Чуя успешно пробил двойку, и оппонент решил ускакать от него, держась в защите. Подтянувшись в стойку, Чуя ждал его и качался на месте. С последнего факта Осаму прыснул: как главные герои в экране выбора на денди. Оппонент вернулся с заявкой пробить защиту, выставленную в момент сокращения расстояния. Удар Чуя заблокировал. И снова ударил боковым, после уходя в сторону от ответа. Боковые удары даже Дазаю казались... травмоопасными. В плане, если не так вбросить руку или поставить — пусть и защищённый перчаткой — кулак, получая сдвиг одновременно с оппонентом. Это и был один из травмоопасных ударов: скользнувшая техника и неудачное движение оппонента. Чуя выпрямился, и Осаму заметил движения его челюсти. Капа неудобная, должно быть, или же Чуя успел получить в челюсть, и она получила сдвиг, который требовалось поправить. В любом случае. Они боксировали ещё какое-то время прежде чем Чуя сделал этот боковой удар. Осаму сначала широко раскрыл глаза, после скривился и машинально метнул взгляд на дверь выхода. Отвести взгляд от растерянного выражения лица Накахары. Осаму отвлёкся на телефон, чтобы заблокировать его и, видимо, за это время Чуя дал оппоненту какой-то жест. Потому что они молчали, но, когда Осаму поднял голову и двинул ближе, оппонент покидал ринг. А Чуя зубами стянул липучку и сбросил перчатку. Он скривился, освобождаясь и от второй. Осаму уже был близко, он вопросительно поставил ладонь на мягкие прутья ринга и не сводил взгляд. Чуя болезненно нахмурился, поддерживая рукой вторую в районе запястья и делая повреждённой аккуратные, неуверенные движения. — Ты в порядке? Чуя перевёл взгляд, не меняя эмоции. Он сдавленно хмыкнул и поднял перчатки в одну — здоровую руку. — Нет, — ответил он, двигаясь в сторону, чтобы покинуть ринг. — И это из-за тебя. Вообще всё из-за тебя, нечего было пялиться. Осаму улыбнулся: Чуя заметил, что он наблюдал. — И вообще. Тебя слишком много. Так что это всё ещё из-за тебя, и ты... раздражающий. Хватит преследовать меня. Раздражаешь. Чуя ворчал, покидая ринг. Осаму посмотрел перед собой растерянно, будто получил пощёчину или именно на него пришёлся вывих после неудачного удара. Он растянул губы в такую же потерянную улыбку, обращаясь к самому себе. — Что он сейчас сказал?.. Дазая чертовски развеселило раздражение Накахары.༒
Осаму дал Чуе пространство. Правда, как оказалось, с полученной травмой оно ему было не нужно. Чуя быстро вернулся к работе с тачкой. Потому что, как он выразился, не боится облажаться своей однорукостью конкретно здесь, в гараже Дазая. Осаму тогда высоко вздёрнул бровь. Но позволил Чуе доделать работу с тачкой. За неимением вариантов, где ещё можно было подработать, он справился с этим действительно быстро. Так что Осаму притащил подчинённого, играющего роль владельца тачки с кучей замен, начиная с покраски. Чуя сделал с тачкой дохрена вещей и спешил перечислить это, как и причины замены. Осаму не особенно его понял, но почувствовал, как его кошелёк резко худеет со свистом, которые издают восторженные, например, красным закатом. В общем, «владелец» выписал Чуе чек. Подписывал его, правда, Осаму. Чуя напрягся, отмечая это, но подчинённый Дазая вовремя нашёлся тем, что у него небольшая травма руки. Чуя тогда смягчился, демонстрируя свой эластичный бинт, перевязанный по руке до ладони через промежуток с большим пальцем. Осаму тогда подписывал чек на капоте тачки, поэтому достаточно незаметно для тех двоих за спиной покачал головой. Это выглядело как «калеки снюхались и поняли друг друга». Чуя действительно получил травму на боксе. А подчинённый просто отводил подозрения. Так же ему хватило мозгов быстро испариться, но и Чуя тогда торопился. Видимо, снять наличные с чека. Денег, тем более в его ситуации, много не бывает. В любом случае, с той тачкой Чуя разобрался, а Осаму уже назначал транспортировку. Но Чуя всё ещё был... немного несчастный со своей травмой. Так что не отказывался, когда Осаму пригласил его в свой гараж снова. К тому же, теперь Осаму был более... убедительным. Рёта пригнал тачку в гараж, поэтому, когда Чуя появился, она, как и Осаму, уже ждали его. Осаму был почти груб, когда заставил Чую прижаться к капоту, на котором после он расплылся, удерживая равновесие упором на здоровую руку. Перебинтованная его рука легла на каштановые волосы, когда Осаму забил на осторожность и опустил колени на гаражный пол. Осаму сидел на корточках изначально, опасаясь перепачкать чёрные штаны. Он вжимал пальцы в бёдра, пока брал член Накахары в рот. Ему не нужно было чрезмерно много поддержки, его щёки сдулись, крепко удерживая длину внутри. Чуя бесчестно шарил ладонью по капоту чёрной тачки, лапая, когда Осаму ускорил движения головы. Осаму опустился на колени, отправляя взгляд наверх, и прижал Чую к машине очевиднее. Чуя был готов развалиться, распластаться на капоте. Он откинулся назад, сталкивая взгляды с Дазаем внизу. Его забинтованная рука только гладила по волосам, не сжимая. Из-за полученной травмы. И теперь Осаму играл на заинтересованную публику. Он пялился в голубые глаза, губами вбирая член в разы медленнее набранного ранее темпа. Неторопливость пошло отзвучала склизким шумом слюны, покрывавшей длину. Чуя вцепился зубами в нижнюю губу, наблюдая и явно борясь с желанием стиснуть каштановые волосы в кулак и грубее притянуть дразнящегося Дазая. Но его рука покрыта эластичным бинтом, и он не станет. Вытащив набранное изо рта, Осаму языком играл с головкой и не разрывал зрительный контакт. Чуя, стиснув челюсти, молча злился на него, что веселило Дазая в той степени, в какой бессовестные губы образовали открытую улыбку, пока язык неизменно водил линии. Осаму склонил голову, языком обводя длину, пока член дёргался, всё ещё не имея поддержки рукой. Глубокий выдох, полученный после жеста, заставил Дазая загореться желанием довести Чую до требований или мольбы. Он был намерен увидеть Чую разбитым, и раз тот не пьёт алкоголь, у него была неплохая затея сделать это иначе. Вцепившись в бёдра сильнее, Осаму губами провернул лёгкие движения, будто лениво целовал член Накахары. Чуя не был готов плавиться от забав. Он больше не валялся на капоте, он стал более собранным и, казалось, был намерен прекратить происходящее. Дазай был на него немного зол. Пришлось делать это по его воле. Осаму двинул колени по пыльному полу, пачкая дорогие штаны сильнее, и прижал Чую обратно, вбирая его член в рот почти до середины. Выдох, которым в момент Чуя подавился, заставил Дазая понять, что это верный путь. Осаму подался вперёд с намерением заглотить глубже, но его горло слишком не готово к таким размерам. Чуя пропустил волосы через пальцы. Костяшки его выглядели сбитыми, корки на небольших ранах цеплялись за грубые, неухоженные волоски. Осаму всё же помог происходящему рукой, пока готовил горло, но просчитался снова. Он был недоволен... фактически тем, насколько у Накахары большой член. Это доставляло неудобства в плане. Это должен был быть качественный минет, после которого Чуя был бы не в состоянии отказать в работе. Но Осаму немного просчитался и не мог глотать Чую так, как планировал. Он брал до примерной половины, не распуская ладонь, пока его идея пускать разряды только ртом для эффекта порно-шоу трескалась в корне. Чуя никогда не следует планам, и это раздражает сильнее, чем его — навязчивость и многократность Дазая. Впрочем, у Дазая и на том получилось довести Чую до кипения своей скоростью. Чуя осёкся, неконтролируемо решив всё же собрать кулак из повреждённой руки. Он спешно переставил упор, чтобы впиться здоровой рукой в каштановые волосы и поцарапать ногтями кожу головы. Но болезненно прошипел, стоило травме несдержанно встретиться с хлопком о капот. Осаму едва успел проследить за его эмоцией боли, когда Чуя стиснул волосы, царапаясь снова, и направил ритм в нужную ему сторону. Осаму просто поддался. Чуя сыпался, треснув, и отчаянно стремился сбросить напряжение с помощью Дазая. Его рта и горла, точнее говоря. Это вышло удачно, пусть Дазай пришёл к выводу, когда горячая сперма Накахары стреляла в его ноюще-скребущее горло. Оргазменный стон Накахары отбился от стен гаража, распространяясь по пространству отзвуком, и, прикрыв глаза, Осаму просто отдался моменту, где его уши были обласканы благодарностью за тяжёлую проделанную работу, следствием которой стала ноющая челюсть. Осаму проглотил, потому что не хотел ни плеваться на пол собственного гаража, ни выходить на улицу, где гулял ветер. Выпустив обмякший член изо рта, он отстранился и поднялся на ноги. Чуя отвалил от капота в ту же секунду. Он уже поправился, насколько натягивая джинсы. Шмыгнув носом, он отошёл и застёгивал ремень. Его взгляд остановился на машине, но с застёжкой на ремне он ещё возился. — Это последняя тачка, с которой я тебе помогаю. Осаму прочистил покалеченное неприличным диаметром горло и вскинул бровь, пусть не имея к эмоции внимания. — Окей. Проститутки, которых ты оплачиваешь, вряд ли делают с тобой такие же отчаянные вещи, правда? Чуя хмыкнул и оставил это без ответа. Он пошёл в обход автомобиля, он всегда делает эту вещь, насколько Осаму мог видеть... уже второй раз, но эта стабильность подходит под "всегда". — Значит... владелец в Корее? — Угу. — И что он там делает? Осаму почесал затылок, одновременно своими пальцами сбивая упоминания ногтей Накахары. Чуя вряд ли оставил там какие-либо следы, но это осталось с ним фантомно. — Я думаю... — начал Осаму. — Что-то определённо делает. И! Даже не подозревает, что здесь в это время происходит с его тачкой... Чуя осматривал либо шины, либо диски, но не опускался на корточки, поэтому просто поднял взгляд, сталкиваясь с карими глазами, и усмехнулся. — Ага. Не подозревал, что ты так умеешь. — Тебе понравилось? — Осаму расплылся в улыбке. Чуя цыкнул и покачал головой, снова осматривая корпус машины. — Я ведь собирался отказать в работе. У меня травма, Дазай. Твой рот заставил меня передумать. — Воу. Я вообще-то не ожидал, что ты будешь таким честным... Чуя сдавленно хмыкнул. — Ты выпил типа банку спермы, у меня не было вариантов пытаться врать. Да, этого было действительно много. Со стороны содержания белка и калорийности тоже. Осаму был искренне доволен, пусть это была самоуверенность, а не радость от доставки удовольствия. Так что улыбка неизменно была фальшивой, Осаму бы просто вздёрнул подбородок. Чуе после предложения бежать нужен был повод не делать этого, и Осаму считал, что справился со своей задачей. Пусть это принесло с собой боль и першение в горле, всё шло в нужное русло. Чуя был достаточно глуп, чтобы вращать им в своих целях. Или Осаму надеялся на это: у него всё ещё не было знания о его... Осаму поднял бровь, когда телефон в кармане провибрировал. Он тщательно прочистил горло и откашлялся: после внезапных горловых тренировок пришлось долго настраивать голосовые связки на нормальную работу. Чуя поднял заинтересованный взгляд на шум, параллельно добираясь до заляпанного его же пальцами капота. Осаму немного поразмыслил, смотря в экран, но принял. Чуя поднял капот и всматривался теперь в объёмы работы. Осаму загорелся изнутри, как рождественская ёлка. Он медленным взглядом смерил Чую, больше не дающего ему внимания, и старался не быть слишком заинтересованным в своём ответе. — Говори. Голос из динамика звучал, как растекающийся по блинам мёд. Осаму поздно нашёл себя за улыбкой. Чуя бросил на него мимолётный взгляд, и пришлось стушеваться, повторно прочищая горло. — Да ладно... — Осаму не смог полностью избавиться от ошеломления после услышанного, но старался выровнять это. — Я понял. Он держал на ничего не подозревающем Чуе слишком хищный взгляд. И снова просканировал его. Так вот, значит, какие секреты у обладателя такого огромного члена. Осаму уверен, что его размеры неплохо мешали владельцу в его деяниях. «Последняя тачка, с которой я тебе помогаю», повторил его слова в голове Осаму. О, — подумал он. — Должно быть, ты даже не представляешь, как сильно ошибся.༒
Тупой Дазай раздражать не переставал. Чуя считал, что с травмой во время спарринга немного... сломался. Например, вы не можете провести электричество одной рукой или типа забраться на крышу, чтобы пошатать антенну на нужный лад. Теоретически, последнее не так сложно. Если не начать скользить по крыше. Вы не можете заниматься боксом с травмой. Вы не можете... в один момент выполнять все привычные дела, которые раньше выполняли двумя руками. Всё было не так плохо с этой травмой, если сильно стиснуть челюсти во время стрел боли, разлившихся от неосторожного движения. Просто с калечным ярлыком не так просто: все пялятся на бинт. И почему-то Чуя уверен, что где-то там плавают мысли о недоверии к работе. Справедливо, в принципе, если учесть, что Чуя знает о пронизывающей боли, из-за которой может выкинуть то, что пытался этой больной рукой придержать. Так что Чуя согласился торчать у Дазая в гараже. Полученная сумма заставила Чую выкатить глаза, но Дазай был рядом, так что от проявления чрезмерно ярких эмоций он воздержался, придавливая это. Чуя думал закончить на этом. А потом Дазай отсосал ему после вежливой просьбы, высказанной просящими, хлопающими глазами, и Чуя сжалился над этим щенячьим взглядом. Конечно нет, Чуя согласился из-за хорошего минета, похерам ему в упор на это желание Дазая быть невинным. Так что Чуя подписался на ту работу. Но прошло время, травма беспокоила его не так сильно, пусть остались ранки на костяшках, и корки хотелось ковырять, поэтому Чуя не торопился с выполнением дел над тачкой в гараже. Вместо этого Чуя вернулся на свою официальную работу, в сервис. Суть та же: копаться в том, с чем хорошо знаком. Правда, обычно бы перед раскрытым капотом Чуя взял бы опору двумя руками. Но теперь не напрягал недавно оправившуюся. В остальном, внимательное, задумчивое выражение лица, с которым он сверлил машинные внутренности, не изменилось. Со входа кого-то принесло, и Чуя потянулся грязной рукой к брошенной рядом тряпке, не отвлекаясь зрительно. Он мысленно решил, что, если это Дазай, он пошлёт его действительно далеко, туда ни автобусы, ни спортивные ниссан скайлайн не везут. Парень в костюме безошибочно поравнялся с Чуей и спрятал ладони в карманы строгих штанов. — Хей, — в противовес выбора одежды небрежно бросил он. И Чуя отвлёкся, смотря в ответ. Он подобрал тряпку и развернулся, протирая пальцы. — Хей. Окей, Чуя просто всегда возвращает приветствие. Владелец тачки, с которой Чуя работал в гараже Дазая первый раз, был высоко официальным и вежливым, и Чуя без колебаний отправил поставленное «здравствуйте» в ответ, но, если прибывшему хватает выдоха, чтобы обратить на себя внимание, Чуя также не намерен выдумывать этому замену. — Меня зовут Мурата Рёта. Я из налоговой. — Окей, — кивнул Чуя. Его налоги в порядке: официальная зарплата в сервисе отдаёт процент сама, он получает сумму уже с учётом вычета. — Межстрановой. Я из межстрановой налоговой службы. Накахара Чуя, на вас легко выйти через фото на сайте этого сервиса. Могли бы мы поговорить о ваших переводах в Соединённые Штаты Америки? Одну секунду, мне нужно уточнить код штата и номер лицевого счёта... У Накахары перехватило дыхание. Нарисовавшийся Мурата Рёта вывалил на него слишком многое, чтобы Чуя мог с ходу сообразить, что теперь ему делать. Рёта заполз в нагрудный карман своего пиджака, пока Чуя судорожно бегал глазами. Ему нельзя было столкнуться с этим вот так. Мышцы сцепило на секунды плотным давлением. В голове шумело, но тело расслаблялось, готовое к инстинкту «бей или беги». Рёта шуршал чем-то в своём кармане, Чуя предполагал, что его глаза широко раскрыты, пока он следит за отзвуком бумаг, которые имеют на него ничто иное, как компромат. Чуя почувствовал жжение в мышцах, прежде чем инстинкты начали делать вещи за него. Он бросил грязную тряпку в лицо представителя налоговой службы. И сорвался с места в сторону выхода. Его кроссовки стучали по крепкому покрытию, готовому к шинам машин, справедливо громким отзвуком. Он нёсся к двери, откуда ничтожные минуты назад представившийся Рёта выплыл к нему. Он слышал позади стук, разнившийся секундами с моментом, когда рванул сам. Было даже забавно представлять работника налоговой бегущим в своём деловом костюме следом за парнем в рабочей форме. Чуя не останавливался. Он силой пнул тяжёлую дверь, выбегая за пределы, и помчал по улице, не слишком соображая, что теперь ему делать, помимо очевидного: отвязаться от преследующего, который имеет на него серьёзные вещи.