******
Карлтон и Луизен взобрались на верхнюю площадку. Для колокольни она была низковатой, но сам замок был построен на вершине небольшого холма посреди равнины. Погода была довольно ясной, и перед ними открылся прекрасный вид. Ветер дул со стороны далекой реки, и стебли спелой пшеницы колыхались, почти пригибаясь под порывами ветра. Это был мирный и красивый пейзаж, но невысоко от земли висели угрожающие тучи . Черные крылья начали заполнять небо, а на земле идеальным строем и в полной экипировке их поджидало городское ополчение. Атмосфера была накалена. Ладони Луизена начали потеть. Наконец, саранча пересекла линию обороны. В тот же миг из ‘Пламени Святого Духа’ вырвался мощный огненный заряд. Огромные языки пламени горели великолепно, украшая линию горизонта. Приближающаяся саранча сгорала дотла и кучами падала на землю. Но вредители не отступали. Они сбивались в плотный рой и жадно цеплялись за людей. На линии фронта, как было видно людям через бинокль, творился кромешный ад. Огромные кузнечики размером с кулак летали кругом, ударяя крыльями по головам. Они вгрызались в плоть и перегрызали подолы одежды. Жужжание их крыльев постепенно становилось громче, и у Луизена закружилась голова от огромных размеров тучи насекомых. Было бы неудивительно запаниковать в такой экстремальной ситуации. Но всё это не выбило людей из колеи. Они стойко сжигали саранчу, используя магические инструменты. Дождем опадал пепел, а небо заволакивал чёрный дым. ‘Вот оно!’ Луизен сжал кулак. Кровь южанина, затаившаяся глубоко внутри, начала выплескиваться наружу. Враги-грабители против защитников. Саранча и люди. Ожесточённая борьба не на жизнь, а на смерть между ними продолжалась. Погибло бесчисленное множество насекомых, но их первоначальная популяция была слишком велика. Саранча ни секунды не колебалась, чтобы оплакать своих погибших товарищей. Все упавшие трупы унесло ветром. Первое нашествие закончилось, оставив после себя только витавшие в воздухе чёрный дым и запах гари. Предстояла ещё одна битва с вредителями, но, видя сегодняшний бой, Луизен не волновался. Жители деревни были готовы и сражались изо всех сил. Лорд был уверен в победе людей. “Хааа...” Когда напряжение спало, Луизен, естественно, расхохотался. “Разве это не удивительно?” Под мягким солнечным светом Луизен ободряюще улыбнулся. Карлтон посмотрел на него со сложным выражением лица. “Да, да…И правда бедствие”. На самом деле Карлтона саранча не интересовала. Конечно, сельскохозяйственная битва была зрелищем новым и странным , но Луизен оказался интереснее. “Как вы это предвидели? Больше никто в поместье не смог это заранее рассчитать". Возможно, на него подействовало что-то витавшее в воздухе; Карлтон подумал, что Луизен похож на красивого, нежного молодого хозяина – красивого, но не обязательно находчивого. "Я правда не могу сказать". Он умен? Или всё-таки глуп? Компетентен или неумеха? Печётся о других или только о себе думает? Карлтон внезапно почувствовал себя неуютно. Улыбнувшись, герцог, наконец, превратился из прекрасной скульптуры в живого, дышащего человека. Кажущееся очевидным поведение в сочетании с отстранённым и непроницаемым умом– всё это задело любопытство Карлтона.*****
Война с саранчой закончилась в пользу людей. Благодаря заблаговременным приготовлениям деревни понесли очень незначительный ущерб. "И снова я преодолел очередной кризис", - подумал Луизен. Согласно его воспоминаниям, других неотложных проблем в ближайшем будущем не предвидится, так что он мог по-настоящему расслабиться. Однако, прежде чем он смог перевести дух, возникла другая проблема. Главной причиной был, конечно же, Карлтон. Покинув кабинет Карлтона, Луизен испустил один долгий и глубокий вздох. Заметив, как его осанка поникла, будто из тела вытекла вся вода, Ругер спросил господина, всё ли с ним в порядке. “Нет, я не в порядке”. “Что сказал Карлтон?” “Он планирует пойти войной на земли Винард”. Как только прибыла саранча, две из оставшихся трех семей поспешили сдаться. Луизен надеялся, что последнее поместье также поднимет белый флаг, но люди хранили молчание. “Винард... Разве это не далёко отсюда?” Спросил Ругер. “Далеко. Значит, для этой атаки он возьмёт с собой только кавалерию.” Поскольку поместье семьи Винард было довольно небольшим, возникали сомнения, состоится ли настоящая битва. Ну правда, почему они не могли просто проигнорировать это имение? Семейство Винард само последует за первым принцем, поддавшись течению. Однако Карлтон думал иначе. “Он велел мне следовать за ним”. “Он сумасшедший?” Ругер запаниковал. “Куда он так просто забирает герцога? На поле боя? Он что, рехнулся?” “Я не знаю....” “Разве там будет хоть какой-то толк от герцога? Он что, рассчитывает шантажировать Винард, пригрозив вашей жизнью? Это не сработает!” “Твои слова звучат... как-то слишком...” Однако Луизен в душе согласился с грубыми замечаниями Ругера. “Я уверен, что он берёт меня с собой не потому, что от меня будет какая-то весомая польза”. “Тогда зачем?” “Может быть, он берет меня в заложники…Или, тоже вероятно, хочет использовать меня как пушечное мясо....?” “Этот высокомерный мелкий…Честное слово, как мог такой деревенщина, как он, усидеть на своем незаслуженном месте и вот так командовать дворянами?” Лицо Ругера исказилось от отвращения. “Я говорил тебе следить за своими словами”. “Но это раздражает. Ваша Милость, если он берёт только кавалерию, то вам придётся ездить верхом ”. Это и в самом деле было самой большой проблемой. Навыки Луизена в верховой езде были ужасными. Ему это не просто “плохо давалось”– ему катастрофически не везло. Если кто-то не держал поводья, Луизен даже взобраться на спину лошади был не в состоянии. Он едва мог держать равновесие, пока лошадь бежала рысью, не говоря уже о галопе. Но скакать с опытной конницей Карлтона? Самому Луизену эта мысль казалась нелепой. “А вы не можете просто сказать ему, что не умеете ездить верхом?” “….Уже говорил”. Луизен уверял его, что со своими никчёмными умениями будет только мешаться, но было ясно, что Карлтон глух к его жалобам. Дворянин-то ездить верхом не умеет? Похоже, наёмник придерживался такого рода сомнительных мыслей, отвергая слова Луизена как какую-то нелепую ложь. “Полагаю, он считает, что я придумываю отговорки, лишь бы меня в поход не взяли”. “….Что нам делать?” “Все будет хорошо. Я как-нибудь справлюсь....” сказал Луизен. Ругер хотел было указать на изъян в этом заявлении, но придержал язык. Какой смысл дальше над этим вопросом размышлять ? Они уже ничего не могли изменить!! Луизен и Ругер шли по коридору, молчаливые и торжественные. Но вскоре эти двое услышали оживленный разговор откуда-то поблизости. “Эй, скажи ведь, разве господин не впечатляющий? Заставил сдаться всех этих дворян, Карлтона усмирил, вдобавок саранчу сумел остановить”. Этот разговор и привлек внимание Луизена и Ругера. Они остановились и стали искать источник тех приглушенных звуков. Голоса доносились через открытое окно, несколько слуг что-то рассеянно обсуждали на пустыре. Видимо, они не знали, что герцог проходил мимо. “На вид он умом не блещет, но я думаю, что даже у него есть скрытые таланты”. 'Хмм...', уголки губ Луизена дернулись. 'Полагаю, сейчас ко мне куда больше людей благосклонны'. В коридорах люди перестали сыпать проклятиями и вздыхать в его адрес и теперь искренне вежливо с ним здоровались. Пожилые слуги были тронуты видом своего теперь уже слегка повзрослевшего герцога, а одна служанка, смущаясь, протянула Луизену печенье, которое сама приготовила. ‘Могу ли я позволить себе выдохнуть спокойно и гордиться собой?' Комплименты всегда воодушевляли. Тем более волнующе было то, что они исходили о тех, кто всегда порочил его. Его гордость возросла почти так же сильно, как он страдал в последние несколько дней. Но как раз в этот момент в разговор вмешался другой голос с насмешками. “Ему, скорее всего, просто повезло”. “Да разве можно такое назвать простой удачей? Он практически предсказал события будущего, и даже Карлтон, этот придурок, спешит отсюда уехать. Я больше не буду относиться к господину с пренебрежением”. “Как избалованный аристократ, запертый в замке, мог знать о приближении роя? Ни генерал, ни казначей не предвидели этого.” “Он частенько бывал в столице, так ведь? Может быть, он слышал оттуда.” “Что за чушь собачья. В столице он постоянно пьянствовал да шашни крутил со знаменитыми актрисками”. “….Как-бы то ни было, недавние события напомнили нам о статусе герцога!” “Разве он не просто восстанавливал престиж, который сам же разрушил?” Двое слуг явно были не в ладах. “Разве я.... заигрывал с актрисами....?” "Да. Вы что, не помните?” Ругер подозрительно посмотрел на Луизена. Тот в свою очередь украдкой избегал его взгляда. Тем временем разговор слуг продолжился. “А вам не кажется, что наш господин внезапно изменился?” “В тот раз, когда я поссорился с солдатами Карлтона, он явился, чтобы защитить меня. ”Если есть жалобы на моего слугу, выскажите их мне", вот так". “Он не напивается, аккуратно доедает, и вспышек гнева нет…Он стал добродушным и спокойным”. “Господин сдерживался даже тогда, когда Карлтон нагрузил его работой. Разве он всегда был таким терпеливым?” “Нет, никогда. Прежний он уступал в терпении даже моему пятилетнему сыну. Выходит, люди правда меняются во времена кризиса”. Слуги постепенно начали замечать перемены в Луизене. Его усилия по защите слуг от неразумного обращения принесли свои плоды. Его поступки стали большой неожиданностью для обитателей замка. Однако на каждого человека, который думал о нем положительно, находился и тот, кто считал иначе. Чем лучше была репутация Луизена, тем сильнее эти люди стискивали зубы и отрицали это.