Божественное Орудие. Том 1.

Илья нашёл таймер в виде шара с двумя половинками, который отсчитывал по часу и противно тикал каждую минуту, чтобы понимать, когда пополнять курильницы. Он принёс себе скамью с первого этажа и расположился прямо возле панорамного окна в комнате Марты. Вся комната была задымлена. Ему хотелось спать, но таймер выводил его из себя и приводил в бешенство, отчего Илья стал совсем озлобленным и постоянно зевал, читая книгу, которую сутки назад читала Марта на этой же скамье в другой комнате. Линь Жолань предупредила его что Марту нельзя будить, но лекарство было сильным, поэтому она спала непробудным сном. Действительно разбудить её можно было лишь вознамерившись приложить все силы чтобы это сделать. Марта свернулась калачиком и лежала под одеялом. Ее макушка лишь слегка выглядывала из-под него. От чтения и от того, что в комнате был установлен недельный сончас, Илью ещё больше клонило в сон, и он периодически клевал носом, в глубине души обрадовавшись, что почти заснул, но таймер непреклонно выводил его из сна. Тик. «Я разобью эту штуку на мелкие осколки, как только Куйун очнется», – решил Илья, бросив на таймер яростный взгляд. Дверь снизу со скрипом открылась и в дверь в комнату Марты сразу же постучали. Такое мог провернуть только один их знакомый, поэтому не обеспокоившийся Илья недовольно встал со скамьи, зевнул и поплелся открыть дверь. Но не успел дойти, как дверь открылась. Перед ним стоял запыхавшийся Мехмет с выпученными глазами. Он сказал шепотом: – Бери Марту и улетай, срочно! – Это не смешно, я хочу спать. – Илья поволочил свои ноги обратно к скамье, – что у тебя за шутки такие отвратительные. Мехмет в панике подскочил к Илье и положил ему обе руки на плечи. – Послушай, сюда идёт Константин. Врата открылись, и он собрался узнать, что с Мартой. Сонный взгляд Ильи стал почти бешенным в своей злобе. Теперь ему не хотелось спать. – Этот ублюдок… Какого черта он здесь забыл? В прочем, он не стал долго размышлять об этом, и решительно приступив к действиям, быстрым шагом направился в свою комнату. Взяв оттуда сумку, он вернулся в комнату Марты и начал собирать в неё травы, курильницы и книгу. Он бросил взгляд на таймер и низко прорычав, кинул и его в сумку, в которой тот сразу же издал «тик» отсчитав новую минуту. Надев куртку, Илья подошёл к кровати, на которой мирно спала Марта. Он недолго смотрел на нее, после чего прикусил нижнюю губу и развернулся к мельтешащему по комнате Мехмету. – А если она проснётся? – Шанс того, что она проснётся из-за тебя меньше, чем шанс проснуться от него. – Ты прав. Илья наклонился и аккуратно перевернул Марту после чего прям в одеяле поднял её на руки. – Идём, – сказал он Мехмету, – у меня есть место, где мы можем скрыться. На первом этаже вновь скрипнула входная дверь. У Мехмета прошлись мурашки по затылку. Он слишком долго добирался? Ему не стоило говорить с Мышкой? Илья, удерживая Марту на руках, посмотрел в потолок и сжал челюсть от гнева. На лестнице раздались шаги, после чего в открытой двери комнаты показалось морщинистое лицо, которое сразу же завизжало: – Ты! Какого хрена ты тут забыл?! – Я тут живу, – деланным спокойным голосом ответил Илья, из последних сил сохраняя крупицы разума. – Что ты сделал с Куйун?! – Блять, прекрати орать сейчас же! – сквозь зубы выплюнул Илья и направился на выход из комнаты, не желая обращать внимания на помеху. Но Константин выставил руки на стенки двери и преградил ему путь. – Иначе что ты мне сделаешь? Убьёшь? Может тебе напомнить, что ты меня не можешь убить меня, а вот я, – он сделал акцент на последнем слове, – тебя могу. После этих слов терпение Ильи, державшееся до этого на тоненьком волоске, рухнуло. Он с почти что звериным оскалом посмотрел на стоящего перед ним Старейшину. – Ебучий ты засранец. Ты думаешь я забыл, что ты любишь убивать Божественных Орудий? – голос Ильи стал совсем как у сумасшедшего, он бережно держал Марту, но его сердце накрыла лава из извергающегося вулкана небывалой ярости. – Ты думаешь, я забыл, что ты убил собственную дочь? Или, может, ты считаешь, что я не догадываюсь для кого ты все это сделал? Старейшина воды поднял брови и медленно заморгал, словно его оклеветали. Илья продолжил свою гневную тираду: – О, я знаю, что ты не чист, хватит притворяться. Я знаю, что ты заставил её опоить меня, а потом убил. Ты. Убил. Собственную. Дочь. Мразь! – Я её родитель! – вскрикнул покрасневший как рак Константин. – Она мой ребёнок, и я имел право её убить! У Ильи от его слов чуть было сердце не отказало. На него словно вылили ледяную воду из огромного ведра. Он вдруг понял, что продолжать вести спор с сумасшедшим – бессмысленная затея. – Уйди с дороги. – Буди Куйун, идиот, у нас Врата открылись! – Это не мои проблемы. – Илья старался не смотреть на его лицо, боясь, что не сможет себя контролировать. Мехмет все это время неловко стоял позади Ильи, не зная, что ему сказать. Разборка между этими двумя давно была неизбежна. Он слегка осмелел и решил вставить свое слово: – Марта не в состоянии сражаться. А если мы её разбудим, повторюсь, мы можем её лишиться. – Мелкий паршивец, что ты несёшь? – в отличие от своего обращения к Мехмету в Небесном Пределе перед другими Старейшинами, сейчас он не скрывал свое истинное отношение к нему. Какое право это мелочь имеет вякать перед ним? Он обратился к Илье, не желая обращать внимания на эту маленькую помеху. – Что значит не твоя проблема? Люди – не твоя проблема? Люди умрут, идиот! – Мне плевать, уйди с дороги, – повторил Илья монотонно. – А что скажет Куйун, которая так любит людей, на твоё «мне плевать»? Что, ты хочешь, чтобы я рассказал ей об этом, так? Это была стрела, направленная прямо в сердце Ильи. А что скажет Куйун? Она, возможно, его возненавидит, но какая разница? Главное, что она будет в порядке. Илья затревожился, но быстро откинул свою тревогу. Он нарушит её принципы ради того, чтобы она оставалась невредимой и, если она все же от него отвернется, он никогда не будет считать, что поступил неверно. От этой мысли он протрезвел и понял наконец, что им нужно делать. Отвернувшись от Старейшины воды, он повернулся к растерянному Мехмету, чьи чувства за сегодняшний день в очередной раз ущемили, и посмотрел на него, ожидая что тот сам догадается что от него требуется. Но когда прошло около половины минуты, во время которой Илья мимикой пытался намекнуть Мехмету, а тот до сих пор не понял, он недовольно цокнул, подошел к нему ближе и сказал: – Перемещай. – А-а-а, – Мехмет наконец понял, что от него хотят, коснулся руки Ильи и переместил их. Энергии у него осталось немного из-за того, что за сегодняшний день ему пришлось непривычно много телепортироваться, поэтому они оказались на конце участка Марты, у разветвления тропинки. – Я больше не смогу, – быстро сказал Мехмет. Илья передал Марту Мехмету, и тот слегка поморщился от тяжести – хоть она и весила не больше пятидесяти килограмм, Мехмет и сам весил примерно столько же, а его мышцы были слабей мышц Ильи и уж тем более мышц Марты. – Запрыгивай вместе с ней, только аккуратно. Сказав это, Илья отошёл на пару шагов и превратился в огромного темно-серого сокола с яростным горящим взглядом. Мехмет даже не успел обрадоваться комфортабельности предстоящего полета, поскольку забраться по крылу с ношей в руках оказалось не лёгким занятием. И как только он сел на спину Ильи, со стороны дома послышался крик: – Я вас найду! А тебя, Тункей, убью! Илья взлетел в небо.

***

Совсем скоро они прибыли на место. Это была маленькая деревушка, охраняемая горами со всех сторон, всего в нескольких километров от деревни Куйун. Когда они подлетали, то заметили, что на западной границе деревни было столпотворение людей и конных повозок. Оттуда доносились искаженные ветром крики, которые невозможно было разобрать. Илья остановился возле маленькой перекошенной лачуги на восточной окраине деревни, которая была в спешке покинута всеми здесь проживающими. Значит, люди уже начали уходить из этих краев. Когда Мехмет медленно слез с Ильи, тот зашёл в крошечный дом без двора и забора, рывком открыв хлипкую деревянную дверь. – Заноси, – сказал он Мехмету. Мехмет, у которого уже руки свело судорогой от напряжения, зашёл в дом. В нем была всего одна комната, которая служила сразу и кухней, и спальней, и гостиной. В правом углу тут была небольшая печь и стол с одним стулом, а в левом двуспальная кровать, вместо матраца на которой были накиданы шерстяные пледы. Во всем доме было лишь одно окно и одна дверь. Место это казалось до безумия одиноким и тёмным, а его владелец наверняка был жалким и презренным человеком, не уважаемым в обществе. Илья подошёл к кровати, взял один плед и превратил его в подушку, скрутив в несколько раз. Уложив «подушку», он повернулся к Мехмету и аккуратно перехватил у него Марту. Он положил Марту на кровать и поправил охладившееся во время полета одеяло, служившее Марте коконом, затем тяжело вздохнул, посмотрев на нее и залез в сумку. – Илья, это что за дырища? – Это дом, в котором я иногда жил в эти тридцать лет, – безучастно сказал он, доставая из сумки курильницу. Он установил одну курильницу на кухонный стол, а вторую на полу у кровати, после того как поменял в них травы. Затем он достал таймер и прокрутил его до нулевой отметки. Тот издал звонкий «дзынь», отчего Илья поморщился, но тут же прокрутил его снова до отметки на другом конце. Тик. Илья, проделав все это, уселся за стол. – Врата открылись? – устало спросил он, доставая из портсигара самокрутку. – Да, двое точно – ваши и Константина. Ещё Жолань не явилась. К тому же неизвестно что с Европейскими Вратами. Я отправлюсь их осмотреть, как только накоплю немного сил. Европейские Врата в пещере Ласко были вторыми, за которые отвечала Марта, поскольку возле них чаще всего замечали демонов. – Вот тебе ещё новости: Мария жива и завладела силой своей сестры каким-то образом. Она пришла на защиту ваших Врат. – Это хорошо, – сонно протянул Илья и затянулся дымом, спасающим его от того, чтобы уснуть прямо сейчас. Он вспомнил рыжую лошадь с черным пятном на боку. Марта назвала ее Милей? Уже тогда Илья понял, что такое имя она бы сама никогда не выбрала. Миля – так называла Мария свою старшую сестру Эмилию. На кровати послышались шорохи. Марта пошевелилась во сне и нахмурив лицо пробормотала: – Две… Илья искоса глянул на нее и усмехнулся. Мехмет шутливо спросил: – Чего две? Марта почавкала, словно распробовала что-то вкусное и промычав договорила: – Двенадцать. Илья тихо рассмеялся: – Будто и не спит на самом деле. Она постоянно во сне бормочет, не обращай внимание. Конец первого тома.