Закулисье

      Если бы Берни мог, он бы громко и вымученно вздохнул, но поскольку ему не нужно было дышать, у него не было выбора, кроме как опустить плечи и несчастно застонать. Без особого энтузиазма он посмотрел на здание, которое возвышалось на фоне зеленого неба Жадности, и им овладело беспокойство.       Охх… Почему?! Почему он был так наивен, что пошел на это поручение?! Если бы только он сказал «нет»! Н-Но как он мог отказать Большому Оззи в этой просьбе после того, как его создатель был так щедр и фактически исполнил желание Берни? Ответ был прост: он не мог. Потому что, будучи Робо-Физззом, ты не должен противоречить своему создателю! Ну… по крайней мере, теоретически. Потому что, как они выяснили, Берни мог очень хорошо противоречить и обходить приказы. Да, даже лгать и злиться на своих создателей! Е—если бы только они потратили время на фабрике, чтобы выяснить почему. Возможно, они бы уже знали, что с ним не так. Но мастер Физзаролли просто был слишком расстроен и все прервал… К сожалению. Берни предпочел бы не терять все запреты и лишний раз не нападать на других из-за триггера. С другой стороны…       Он снова взглянул на Золотую башню и опустил плечи, крепко сжимая продолговатую коробку, которую держал в руках, на ее крышке была выгравирована огромная эмблема фабрики Большого Оззи. Это был протез Господина Маммона… ручной работы самого Асмодея. При виде упаковки кодировка Берни выдавала ошибки, и он не знал, на какой эмоции уместно сосредоточиться.       На радости от того, что Большой Оззи действительно исполнил его желание и что Господин Маммон скоро перестанет болеть?       Или на панике, которая вывела его вентиляционную систему на максимум, когда он подумал о встрече с Господином Маммоном?       Всего несколько недель назад он бы сделал что угодно, лишь бы ему позволили снова увидеть своего господина, но после всего, что произошло, открылось так много конфликтных файлов, что у него раскалилась голова, а уровень стресса постоянно рос.       Ч-что, если Господин Маммон снова разозлится? Мастер Физзаролли и Большой Оззи ужасно унизили его во время своего последнего визита — и все из-за него!       Ч-Ч-что, если Господин Маммон затаил обиду?       Ч-Ч-Ч-Что, если Господин Маммон вообще не примет протез?       Ч-ч-ч-ч-что, если Господин Маммон закричит и… с-с-с-с-снова даст ему пощечину???       Он — он, казалось, часто это делал! В конце концов, он также причинил боль мастеру Физзаролли! Так сказал его хозяин… он сказал это…!       О, небеса! У Берни внутри все взвыло от этой мысли, и он прищурился, потянувшись к шее, на которой теперь висел маленький черный чокер с прикрепленным к нему фиолетовым кристаллом в форме сердца. Когда пальцы коснулись камня, его процессор немного успокоился, а уголки рта дернулись.       Он получил ожерелье от своих владельцев. Как подарок. Еще один… Мастер Физзаролли и Большой Оззи продолжали дарить ему так много приятных вещей, ничего не прося взамен, и Берни почувствовал себя совсем плохо, когда они вручили ему эту безделушку. Что ж… с их стороны это было не совсем бескорыстно, потому что Большой Оззи объяснил, что кристалл можно использовать для открытия портала, который приведет Берни прямо в замок. Итак, это была мера безопасности… на случай, если Господин Маммон снова разозлится и Берни придется сбежать. Так что, строго говоря, это был очень прагматичный подарок, но он понравился ему не меньше. Честно говоря, Берни мог живо представить, что это была идея мастера Физзаролли. Он был так расстроен, что Берни снова посетит Жадность в одиночку. Был так обеспокоен его безопасностью… и это было приятно. Знать, что его хозяин заботился о нем и ждал, когда он благополучно вернется домой, было необычно, но так успокаивающе. Так утешительно…       Однако сейчас его новый аксессуар ему совсем не поможет. Даже если он будет вечно стоять перед маленьким стеклянным фойе, которое вело к Золотой башне и в которое он не осмеливался войти. Чем больше проходило времени, тем больше волновались его владельцы и тем больше Большой Оззи думал, что он снова потерпел неудачу! Чего не должно было случиться. Итак, Берни собрал все свое мужество и открыл входную дверь стеклянного дома.       Как и раньше, демон-шут стоял там, наблюдая за ним через окна, и прежде чем демон смог отослать его, Берни достал документ, который дал ему Большой Оззи. В нем четко указано, что он посол короля Асмодея, и подтверждено, что он выполнял поручение. Ничего не говоря, Берни вытянул руку, чтобы не подходить ближе к заметно нервничающему шуту, и протянул ему документ. Последний вздрогнул, когда рука Берни приблизилась. Он подозрительно взял бумагу и посмотрел на нее, недоверчиво приподняв бровь и уставившись на Берни. Долгое время, очень долгое время. Затем он кивнул и нажал кнопку на стойке, говоря в маленький микрофон.       — Господин Маммон, Робо-Физз короля Асмодея прибыл с доставкой для вас, — объявил он, и Берни немедленно напрягся, напряженно уставившись в микрофон. Сначала устройство просто зажужжало, затем раздался тихий ответ.       — Пошли его наверх, Ларсон.       — Как пожелаете, Ваше Высочество. — С этими словами он кивнул Берни и указал на лифт.       О! Он сделал это! Ему—ему разрешили подняться наверх! Одним препятствием меньше. К счастью, он кивнул в ответ шуту по имени Ларсон, но держался на расстоянии по пути к лифту. Однако тот факт, что демон наблюдал за каждым его шагом, не ускользнул от Берни, и это заставляло его чувствовать себя неловко.       — Теперь это будет обычным делом? — в конце концов раздался голос шута, заставивший Берни подпрыгнуть.       — Ч-что?       — Ты. Здесь. В гостях у нашего Короля. — Он многозначительно фыркнул и скрестил свои разноцветные костлявые руки, на что Берни склонил голову. Это был очень странный вопрос, на который он не знал ответа.       — Я… я не знаю, сэр, — честно объяснил он, потому что это зависело от очень многих вещей. Прежде всего, от того, следовал ли Господин Маммон инструкциям Большого Оззи. Берни должен был проверить это, а затем сообщить Большому Оззи, чего он, если честно, боялся. Это было похоже на… на донос! Но в конце концов все зависит от того, позволит ли Господин Маммон помочь ему… захочет ли он, чтобы Берни был рядом. Чего он не предполагал.       Автоматически открылись записи их последних встреч, и если он воспринимал их как постоянную величину, это выглядело не очень хорошо с точки зрения дальнейшего хода их взаимодействия… и это было изнурительно. Так изнурительно. И разочаровывало. И было больно… до сих пор. До сих пор.       Наконец двери лифта открылись, но Берни колебался. Он с беспокойством заглянул в маленькую комнату, которая больше, чем когда-либо, походила на клетку, и покачнулся на месте. Должен ли он войти и выполнить свой долг или ему следует развернуться и убежать? Вопрос был таким бесконечно сложным, и независимо от того, что он пытался, результат оставался тем же: неопределенным. Однако, то что он стоял в нерешительности ему не помогло, поэтому Берни приказал своим ногам двигаться и, наконец, вошел в лифт, крепко прижимая коробку, прежде чем нажать кнопку верхнего этажа.       — Что ж, тогда удачи… В последнее время он был в еще худшем настроении, чем обычно, — пробормотал шут Ларсон, прежде чем двери закрылись, и Берни бросил на него ошеломленный взгляд.       Е-еще худшем?! З-зачем Ларсону говорить ему что-то подобное?! Берни не хотел этого слышать! Но бежать было слишком поздно, потому что лифт двигался вверх, а это означало, что спасения не было! Если только он не воспользуется своим подарком. И, таким образом, окажется бесполезным…       Нет! Нет. Он бы выстоял. Наверняка. Большой Оззи рассчитывает на него, и он его не разочарует! Итак, у него было шесть минут, чтобы рассчитать, как отреагирует Господин Маммон — и, согласно его предыдущему опыту, была четкая закономерность, из-за которой уровень стресса Берни поднялся до 70%.              Наверху двери лифта со звоном открылись, и Берни снова оказался перед дверью из молочного стекла. В квартире позади было светло, на этот раз музыка не играла. Но тишина стояла гробовая. Ни звуков, ни шагов, ничего…       Берни нерешительно поднял руку, но затем остановился. Ларсон объявил о нем, но должен ли он войти просто так? Господин Маммон не спал, Берни слышал его голос! Так что ему лучше снова заявить о себе, верно? Да, конечно, это было правильно. Он неохотно постучал в дверь и подождал.       И ждал.       Постучал снова. Немного громче.       Неужели Господин Маммон не слышал его? Возможно, он был в другой комнате и — …       — Не стой там. Входи.       Берни подпрыгнул, когда услышал команду, и чуть не выронил свою посылку. Л-ладно, значит, он все-таки услышал его. О небеса… О небеса…       Сосредоточившись, Берни попытался успокоиться. Ни при каких обстоятельствах ему не позволялось перегреваться или замыкаться в себе из-за чрезмерной реакции. Ответ — Все будет хорошо, и в случае крайней необходимости он сможет сбежать со своим кристаллом! Дрожа, он открыл дверь и, наконец, заглянул внутрь.       На первый взгляд он ничего не мог разобрать и осторожно вошел в квартиру, остановившись у двери.       — Господин Маммон? — позвал он, когда его сенсоры ничего не смогли разобрать — затем он запнулся и замер.       На диване в соседней гостиной он заметил шутовской колпак в зелено-черную полоску и лицо! Или, скорее… верхнюю половину лица, смотрящую на него прямо поверх спинки дивана. У Берни прозвенел звонок, и он напряг плечи… И вот он здесь. Горящие зеленые глаза настойчиво изучали его, но Господин Маммон не произнес ни слова, и Берни не смог что-либо сказать.       Они оставались так целую вечность в течение тридцати секунд. Молча смотрели друг на друга, в то время как система Берни работала на полной скорости. Его схемы дребезжали и перекрывались, и снова его кодирование было в конфликте, он не знал, какую эмоцию активировать. Радость или страх? Радость или разочарование? Радость или печаль? Радость или возбуждение?       Однако зеленые глаза сузились и прозвучало фырканье.       — Так, так. Кто у нас здесь? Наглый робот, который уничтожил мою гитару.       Ч.Т.О?!       Глаза Берни дернулись, и он поджал губы, но сдержался. Все остальное было слишком рискованно. И все же…! Нет. Он не мог сдержаться, должен был разобраться с этой несправедливостью!       — Я ее не уничтожал! Это неправда. Это полная чушь! Я ее не уничтожал!       Господин Маммон просто поднял бровь в ответ и, насколько Берни мог видеть, пожал плечами.       — Неважно… — На мгновение его взгляд остановился на коробке в руках Берни, прежде чем его лицо снова скрылось за диваном.       — Значит, этот сукин сын действительно его сделал… — прогрохотал его лорд, и, если Берни правильно понял, Господин Маммон имел в виду протез. Его взгляд метнулся от коробки к дивану, прежде чем прозвенел звонок. О! К-конечно! Он понял!       На мгновение он заколебался, прежде чем побрел к дивану. Его взгляд скользнул по квартире, изучая ее, и его глаза расширились. Здесь было прибрано! И чисто! Вокруг не валялось ни мусора, ни одежды, ни бутылок! Он выполнил требования Большого Оззи! Это было облегчением. Таким облегчением!       Наконец, Берни остановился прямо перед диваном и, прищурившись, посмотрел на Господина Маммона. Он растянулся на диване. Его здоровая рука лежала на лбу, а между пальцами он держал сигарету, от которой поднимался густой зеленый дым — и на нем была одежда! Не халат! Не костюм или что-то в этом роде, а простые брюки и не менее простая рубашка свободного покроя с узлом на левом рукаве, где должен быть его протез, — и все же Берни считал это прогрессом. Это также означало, что он мог принести домой хорошие новости, и Большой Оззи наверняка был бы доволен! Спасибо Люциферу.       Его взгляд задержался на Господине Маммоне на несколько секунд дольше, чем это было уместно. Берни прикусил губу, не в силах оторваться от зрелища. От расстегнутого воротника… От того, что было под ним. Внезапный электрический разряд пробежал по его конечностям, и Берни вздрогнул, сделав непроизвольный прыжок. Ч-что это опять было…?!       — На что ты смотришь? — пробормотал Господин Маммон в ответ, на что Берни немедленно снова вздрогнул. Его создатель взглянул на Берни и поджал губы. — Ты проверяешь, послушно ли я придерживался слов Асмодея? Чтобы ты мог подбежать прямо к нему и все ему рассказать, да?       Берни непроизвольно опустил голову, уловив упрек в речи Господин Маммона, и почувствовал себя виноватым, уставившись в пол.       — Это-это-это был прямой приказ, сэр…! Я-я-я ничего не могу с этим поделать…! Я должен… что не значит, что я хочу… но—но… — он начал заикаться, не зная, как объясниться. В конце концов, ответ только снова расстроит его господина!       — Прекрати. Твое заикание невыносимо. Это раздражает.       Глаза Берни расширились, и хотя это не было пощечиной, это ударило его бесконечно сильно, и уровень стресса превысил 90%. Его заикание раздражало его господина! Это раздражало его! И это справедливо! Это было неуместно и несфокусированно, произвело плохое впечатление и — …       — Я-я-я с-с-с-сожалею, сэр! Я д-д-делаю это не с-с-специально! — продолжал он лепетать, и в следующий момент его господин сел и потянулся к нему. Берни вздрогнул и в панике попятился, когда воспоминания о пощечине всплыли в его памяти, и он наткнулся на кофейный столик, быстро опустив взгляд на пол. Мрамор. Высококачественный материал. Дорогой.       Но вместо второй пощечины его ожидало… ничего. Совсем ничего. Раздался звук скрипящей ткани, затем снова стало тихо. Через несколько секунд Берни осмелился поднять голову и обнаружил, что Господин Маммон все еще лежит на диване. Он опустил руку и откинулся на подушки, уставившись в какую-то неопределенную точку.       — Мх — в конце концов, вырвалось у него, и он затянулся сигаретой. — Этот идиот был прав… Я напугал тебя, м? Похоже, я особенно хорош в этом.       Ч-что? Берни сначала не понял, но потом он нашел воспоминание, на которое ссылался его господин, и Берни напряг плечи. Он-он говорил об обвинении Большого Оззи, когда он…!       О небеса, его господин не должен держать на него зла за это! Ни за что, и собрав в кулак столько мужества, сколько смог, Берни шагнул к дивану.       — Я должен извиниться! — громко объявил он, кланяясь так низко, как только мог. — О том, что произошло, когда мы виделись в последний раз…! То, что делали Мастер Физзаролли и Большой Оззи, было не в моих интересах! Я ничего этого не хотел! Ничего из этого, и я сожалею… Так что, так что, извините! Я просто хотел помочь вам. Я не хотел, чтобы они у-у-унизили или п-причинили вам боль! Пожалуйста, вы должны мне поверить!       При этих словах глаза Господина Маммона дернулись, а губы сжались в ужасно тонкую линию.       — Никогда больше не упоминай об этом! Понял? Никогда! — прошипел он, и сквозь его гнев Берни отчетливо услышал стыд. Не очень хорошее сочетание эмоций, как он знал. Совсем не хорошее! Он поспешно кивнул, с удовольствием выполняя эту команду, потому что тоже хотел поскорее забыть инцидент.       Снова воцарилась тишина, пока Берни не увидел еще одно облачко зеленого дыма, за которым последовало осуждающее фырканье.       — Итак. Это правда? Это действительно был ты? Бернард?       Хм…? И снова Берни не совсем понял и осторожно поднял глаза.       — Я, сэр?       Господин Маммон без всякого выражения кивнул в его сторону, затем указал на посылку.       — Голубой придурок сказал, что ты это подстроил. Это правда?       О-о… вот что он имел в виду. Глаза Берни расширились, а его терморегуляторы заставили белое лицо покраснеть. Как неловко! Как неловко! Но… Господин Маммон заслуживал правды.       — Да, сэр, — прошептал он, на что его господин поднял бровь.       — Позволь мне прояснить. Ты попросил об этом? Для меня? После того, как я ударил тебя?       Берни решительно сжал губы, срочно попытался отключить свои терморегуляторы, но потерпел неудачу. В свою очередь, его вентиляционная система также активировалась, и шум стал мучительно громким. Он отрывисто кивнул.       — Тц. Кажется, ты глуповат.       О, насколько это было близко к истине, его господин и предположить не мог.       — Да, сэр. Я знаю… — признался Берни, опустив плечи. Потому что это было правдой. Он был глуп. Ужасно глуп. Почему еще он попросил Большого Оззи об этой услуге? Почему еще волнение и радость продолжали бороться со страхом внутри него, если всё, что он должен был чувствовать — это страх? Однако, к его удивлению, Господин Маммон усмехнулся ответу и покачал головой.       — Невероятно, — вот и все, что он сказал, почесывая лоб.       Это было хорошо? Или плохо?       — Итак, мой дорогой компаньон, — последовало дальше. — Я заслужил его или нет?       О, да! Берни кивнул, немного поколебавшись, прежде чем медленно подойти к дивану и поставить коробку на пол.       — К-конечно. Вы выполнили все требования, упомянутые лордом Асмодеем. Ваш дом выглядит опрятно… и — и вы тоже. Так что, да…       При этих словах Господин Маммон фыркнул и глубоко затянулся сигаретой, прежде чем выдохнуть еще один клуб зеленого дыма.       — Что, если я скажу, что это не я, а клининговая компания?       Берни замер, отчаянно уставившись на своего создателя, на лице которого появилась провокационная ухмылка. Г-господин Маммон разыгрывал его? Или его лорд поставил его в такое положение намеренно?       Берни моргнул, просматривая свои поручения, прежде чем медленно вернуться к посылке. Ну, строго говоря…       — Большой Оззи не уточнил, как вы должны выполнить эту задачу. Поэтому я пропущу это мимо ушей.       — Ты пропустишь это мимо ушей? Ты, маленький робот? Хa! Весьма любезно с твоей стороны~             Последовал еще один смешок, и Берни не упустил издевки в голосе Господина Маммона. Что было понятно, потому что, о небеса, это звучало ужасно неправильно. Как будто Берни что-то решал! С другой стороны… что-то произошло внутри него при этом комментарии. Небольшая искра пощекотала его микросхемы, и тихий голос в его голове сказал ему, что господин не воспринимает его всерьез! Мастер Физзаролли наверняка взял бы посылку сейчас и сказал бы, что если она ему не нужна, он ее не получит, а затем ушел бы! И на крошечную миллисекунду Берни захотелось сделать то же самое. Но он не посмел. Это будет слишком грубо и не его дело. Вместо этого он расправил плечи, собрался с духом и посмотрел Господину Маммону прямо в лицо.       — Да, на самом деле, любезно! Вам нужен этот протез, и я рад предоставить его вам, — заявил он, после чего его господин удивленно поднял обе брови, наклонив голову, но хранил молчание. Долгое время. Просто уставился на Берни горящими зелеными глазами. Это раздражало, и Берни хотел бы, чтобы он этого не делал. Просто сказал бы, что он думает. Это дало бы ему хоть какую-то подсказку относительно того, как он к нему относился, чтобы Берни знал, какое поведение было уместным. Господин Маммон, с другой стороны, задумчиво хмыкнул.       — Ты действительно такой, да? — пробормотал он, глядя на упаковку. — Хороший маленький робот, который любит своего создателя. Не так ли? Разве это не твои слова?       Любит???????       Глаза Берни асинхронно дернулись, и на мгновение его процессы остановились, прежде чем системные часы снова тикнули. С другой стороны, его терморегуляторы решили сразу перейти на максимум, и Берни начал разминать руки, желая направить внезапный прилив энергии, пробежавший по его телу. Любит…????       — Я-я-я … Я просто хотел быть полезным! М-Мои сканеры определили ваше состояние, и я запрограммирован помочь! И — и новый протез поможет вам, вот почему я попросил об этом Большого Оззи! Если—если вы хотите, чтобы вам помог… я—я!.. Потому что я могу помочь! Вот почему я здесь! Большой Оззи показал мне все! Я скачал и установил инструкции по сборке! Если… если вы позволите мне… Я помогу… — бормотал Берни все дальше и дальше, пристально глядя на упаковку, в то время как его внутренности грохотали как сумасшедшие — и он ненавидел это! Ему было стыдно, что его оборудование так выдавало его!       В ответ раздался тихий смех, и система Берни захотела отключиться, немедленно!       — Понятненько~ — промурлыкал его лорд — и Берни сразу понял, что он раскусил его! Что означало, что Берни выдал себя, и Господин Маммон знал, что он…!       Ах, нет! Неважно, неважно, неважно! Упаковка, протез! Лучше бы они побыстрее перешли к делу и установили протез. Дрожащими руками Берни потянулся к крышке и хотел поспешно поднять ее, но все его движения были такими нескоординированными, что он поскользнулся.       — Позволь мне сделать это, — пробормотал его господин, и из ниоткуда появилась рука, коснувшаяся руки Берни, и от этого прикосновения по его телу пробежала дрожь. Он подскочил и отдернул руку, прижимая ее к груди и в замешательстве уставившись на Господина Маммона. Последний, однако, только моргнул, прежде чем вздохнуть и откинуться назад. Он угрюмо отвел взгляд в сторону и поджал губы.       — Перестань так нервничать рядом со мной. Я ничего не сделаю… — проворчал он, что сразу же заставило Берни почувствовать себя виноватым. Честно говоря, он не верил, что Господин Маммон хотел причинить ему боль… но внезапное прикосновение застало его врасплох. Которое он оставит при себе. Никогда бы он не побеспокоил своего лорда такой глупостью. В конце концов, его повелитель мог подумать…! Неважно. Ему просто нужно было взять себя в руки!       — Мне жаль… Я испугался, — признался он, после чего Господин Маммон наклонил голову и посмотрел на посылку. Это был знак, которого он ждал, и в конце концов Берни открыл упаковку и достал протез. — Вот, сэр. Это он. Протез сделан, как и сказал Большой Оззи. Лично для вас.       Берни едва успел заговорить, как глаза Господина Маммона приковались к протезу, становясь все больше и больше, и на его лице появилось странное выражение. Как зачарованный, он уставился на протез и потянулся к нему. Однако он не прикоснулся к нему. Несколько раз он открывал рот, как будто хотел что-то сказать, но с его губ не слетало ни слова, вместо этого в его глазах появлялся тот же блеск, который Берни видел раньше. Означало ли это… что ему… ему понравилось? Хотелось надеяться, потому что Берни разрешили участвовать в разработке протеза, и он получился действительно красивым! Несмотря на схожую конструкцию, у него не было способностей протезов мастера Физзаролли, но это был один из самых высокоразвитых доступных протезов, с особенно сложной мелкой моторикой и простым, но эффективным интерфейсом для подключения протеза к нервным путям. Однако Берни сомневался, что эти факты интересовали его господина сейчас, учитывая то, как он полностью сосредоточился на внешнем виде протеза. Покрытый золотом, он сверкал, как само солнце, а в суставы были вставлены маленькие бриллианты. В сотый раз Господин Маммон открыл рот и ошеломленно посмотрел на Берни.       — И он теперь мой? Правда? — спросил он, и Берни не упустил, как он придвинулся ближе и заскользил по подушке, полный нетерпения, кусая губы. Как странно. Сравнение этого с предыдущим поведением его лорда вызвало у Берни легкую осторожную улыбку.       — Да, сэр. Большой Оззи проработал более мелкие детали, но мне разрешили высказать идеи для дизайна. Я-я подумал… вам он понравится. Что вы думаете? — Он не получил ответа и начал беспокоиться, что глаза Господина Маммона могут вылезти из орбит, такими большими они стали. Его лорд медленно кивнул, облизывая губы.       — Я хочу его! — С энтузиазмом потребовал Господин Маммон, отчего улыбка Берни стала еще шире. Ему это понравилось! Ему это действительно понравилось! О, слава Люциферу! Тогда не хватало только одной мелочи.       — Тогда вы позволите мне установить его…? Как я уже сказал, я знаю, как это сделать, сэр. Но я также пойму, если вы предпочтете пойти на фабрику, чтобы…       — Чушь собачья, устанавливай давай! — прервал его Господин Маммон и потянулся к рукаву рубашки, развязывая его и протягивая Берни ампутированную руку. Э-Это было неожиданно, и Берни ссутулил плечи. Хорошо! Хорошо, да! Это было очень хорошо, хотя… Он немного поколебался, прежде чем прочистить горло.       — Как пожелаете. Но… Я должен попросить вас п-п-полностью снять рубашку. Мне нужно добраться до вашей руки, а также до шеи. Мне нужно разместить там датчик, который поможет передавать информацию в нервную систему и… — Не успел он договорить, как рубашка упала на диван, и его господин выжидающе уставился на него. А Берни… уставился в ответ. И замер.       Черт.       Его вентиляция стала такой громкой, что даже Господин Маммон удивленно моргнул.       — Нравится то, что ты видишь, маленький бот? Или, скорее… похотливый робот?       В ужасе Берни расширил глаза и сжал плечи, закрыв глаза руками. Нет, нет, нет! Этого не должно было случиться. Этого не может быть! Он поспешно закрыл все ненужные файлы и процессы, перепробовав все, чтобы снизить нагрузку на свой процессор. Что было тяжело… очень тяжело, очень тяжело…       Ему пришлось взять себя в руки. Какое впечатление он производил?! В конце концов, он хочет выглядеть профессионалом! Это была важная процедура, и Господин Маммон должен был чувствовать, что он в надежных руках! Быстро прочистив горло и решив сосредоточиться на своей задаче, Берни загрузил инструкции и полез в коробку, где было все необходимое для сборки.       — Х-х-хорошо… Сначала я оценю оставшуюся руку, а затем установлю интерфейс. За этим следует установка протеза и передатчика, — механическим голосом произнес он, сосредоточив внимание на протезе. Только на устройстве. Только на нем. — Процедура может быть н-неприятной. Пожалуйста, скажите мне, если что-нибудь з-заболит или вы почувствуете д-дискомфорт… Я сделаю все возможное, чтобы вам было как можно комфортнее!       — Так беспокоишься о моем благополучии, м? — Пробормотал Господин Маммон, звуча почти так, будто он насмехался над Берни, только этот комментарий в данный момент не приносил ему абсолютно никакой пользы.       — Я-я просто хочу, чтобы вы чувствовали себя комфортно. Для меня это важно… Я-я знаю, каково это, когда с твоим собственным телом делают неприятные вещи. И я никому не желаю такого опыта.       За этим последовало одобрительное ворчание — и, наконец, они приступили к делу. Первое, что нужно было сделать, это осмотреть ампутированную руку и позаботиться об ней, а поскольку Господин Маммон не передвинулся, диван должен был служить им неофициальной смотровой комнатой. Берни намеренно забрался на большие подушки, уже собираясь потянуться к подлокотнику, но заколебался и потер пальцы друг о друга.       — Могу я прикоснуться к вам? — спросил он, заслужив озадаченный взгляд.       — Что за глупый вопрос? Вряд ли есть другой способ, не так ли? — резко проворчал его господин, но Берни покачал головой.       — Ну… Я… я думаю — если мне позволено так выразиться — всегда необходимо спрашивать, прежде чем прикоснуться к кому-то. — Это было то, на что Берни, по крайней мере, обратил внимание. Теперь, когда ему разрешили иметь предпочтения и выражать их, это было особенно важно для него. Согласие — назвал это Большой Оззи, и для его создателя не было ничего важнее. Господин Маммон в ответ поднял брови и пожал плечами, прежде чем сделать еще одну затяжку своей постоянно уменьшающейся сигареты.              — Давай. — Это было все, что он сказал, и этого было достаточно для Берни.              Сосредоточившись, он устроился на диване, еще раз загрузил свои инструкции, прежде чем осторожно придвинуться ближе. Странная атмосфера воцарилась, когда Берни посмотрел на культю и заметил, что его господин заметно напрягся. Любая игривость или злорадство исчезли с его лица, и он пристально уставился на диван. Сканеры Берни сообщили ему, что его повелителю неудобно, что побудило его быть еще более осторожным. Он аккуратно ощупал руку и активировал только что загруженную программу. К его облегчению, рука выглядела намного лучше. Изменение цвета отступило, и заживление раны выглядело хорошо, что означало, что инфекция была под контролем! Тем не менее, точки давления от старого протеза говорили сами за себя, и Берни задумчиво постучал себя по подбородку.       — Все выглядит хорошо, сэр. Но я м-могу внести предложение? Может быть, нам стоит немного подождать, прежде чем прикреплять новую конечность. С-совсем немного! Чтобы ваша рука полностью зажила и не было опасности…       — Нет! — Ответ последовал так быстро и решительно, что Берни поморщился. — Ни за что! Прикрепи ее сейчас. Конец дискуссии.       — Но, сэр…       Рассерженный Господин Маммон наклонился к Берни и ткнул его пальцем в грудь.       — Я сказал «нет»! Я не собираюсь еще один день бегать с одной рукой, понял! Я просто выпью еще таблеток, так что продолжай! Для этого ты здесь, делай свою работу!       — К-конечно, сэр. Простите меня… Тогда я установлю интерфейс. — Признавая поражение, Берни опустил плечи и обеспокоенно посмотрел на руку, прежде чем, наконец, продолжить. Недовольный, он полез в коробку и вытащил устройство, которое мастер Физзаролли также носил на каждой из своих конечностей. Это была смесь защитного покрытия для предотвращения язв или ссадин и металлического круга, который зацеплялся за ткань и соединялся с оставшимися нервными окончаниями. Чтобы прикрепить это, Берни пришлось подойти ближе, что привело в замешательство его микросхемы. Господин Маммон был близко. СЛИШКОМ близко, что делало все это невыразимым испытанием. Почему его повелителю пришлось надеть так мало одежды для процедуры! Это ничуть не облегчило сборку. Как и тот факт, что его господин обладал, кроме всего прочего, телосложением, которое… подходило Берни. Он беспокойно заскользил по подушке, и когда устанавливал устройство, Господин Маммон внезапно вздрогнул, напрягся от прикосновения, и Берни немедленно убрал руки. О нет… он отвлекся!       — Простите меня, сэр! Я причинил вам боль? — Ничто не было так далеко от его мыслей. Не было ничего более запретного! Ему не разрешалось причинять вред своему создателю!       Его повелителю потребовалось мгновение, чтобы до некоторой степени расслабиться, сделав на удивление большую затяжку сигаретой. Пепел струйкой упал на диван, когда он это сделал, и густые клубы дыма окутали гостиную. Затем его повелитель покачал головой.       — Неважно, продолжай.       Неважно? Глаза Берни дрогнули, и, хотя это потребовало большого мужества, он покачал головой, очень нежно положив пальцы на ампутированную руку. Мышцы под сероватой кожей были чрезвычайно напряжены, и Берни немедленно начал массировать их.       — Это… это важно! Пожалуйста… потратьте время, которое вам нужно, чтобы привыкнуть к устройству!       Последовал гул, который Берни не смог определить, но, судя по всему, Господин Маммон демонстративно хотел, чтобы он продолжал. В нерешительности Берни посмотрел на руку перед собой — и на свои руки, все еще играющие твердыми мышцами под теплой серой кожей. О, небеса!.. Что он вообще делал?! Э-Этого не было в инструкциях!       Его вентиляционная система и регуляторы тепла начали сходить с ума и решили предать его по полной программе. Они гремели и жужжали, и Берни захотелось куда-нибудь уползти. Как неловко! Он быстро убрал руку и решил просто придерживаться своих приказов. Господин Маммон хотел, чтобы он продолжал, поэтому он продолжил. Осторожно достал мерцающий протез и приготовился надеть его на устройство.       — Это может быть неприятно, — предупредил он перед подключением интерфейсов. Раздалось жужжание, промежутки между отдельными частями начали светиться, и стон вырвался у Господина Маммона. В остальном он не издал ни звука. Он, должно быть, необычайно устойчив к боли, что не только впечатлило Берни, но и озадачило его. Если тебе было больно, ты должен был это показать! Этого всегда требовали его клиенты в студии. Сокрытие боли в конце всегда приводило к еще большей боли…       — Мы закончили? — спросил его лорд, выводя Берни из задумчивости, и он покачал головой.       — Еще не совсем, сэр. Не хватает еще одной вещи. — С этими словами Берни вытащил передатчик, который нужно было прикрепить к шее Господина Маммона. Ненадолго Берни заколебался, прежде чем медленно обойти своего лорда. Ярко-зеленые глаза Господина Маммона следили за каждым его шагом, и когда Берни встал прямо у него за спиной, он прикусил губу, стараясь не отвлекаться на широкую спину. От обнаженной шеи, которая была прямо перед его лицом. Берни мог видеть, как на гладкой серой коже образуются мурашки, и его движения остановились. Как будто он просил, чтобы его успокаивающе погладили.       О, ЛЮЦИФЕР…! Если бы он был человеком, он оказался бы в аду!       Изо всех сил Берни оторвался от зрелища и нервно потер пальцы друг о друга, прежде чем осторожно положить руку на плечи Господина Маммона, оказывая давление. Молча прося его наклонить голову, что он неохотно и сделал.       — Осторожнее с товаром, — пробормотал его господин, по-видимому, пытаясь поднять настроение. Если так, то это сработало, и уголки рта Берни дернулись.       — Я буду осторожен, сэр. Не волнуйтесь. — С этими словами он поместил передатчик в соответствующее место и активировал его, после чего он тоже прилип к коже Лорда Маммона и начал светиться. Толчок прошел сквозь его создателя, и он мгновенно упал вперед, опираясь здоровой рукой на диван.       — Воу! Охуеть!       Берни напрягся от этого восклицания и бросился вокруг него, умиротворяюще поднимая руки.       — С вами все в порядке, сэр? Я допустил ошибку? — Иначе с чего бы ему так бурно реагировать? В описании об этом ничего не говорилось, и Большой Оззи его не предупредил. Тем более, что сборка была в принципе простой! Это… это не заняло много времени, так где же он допустил ошибку?       Вместо ответа его господин поднял здоровую руку, приказал Берни замолчать, затем выпрямился, сделав глубокий вдох.       — Я в порядке. Я в порядке, понял?       Берни быстро кивнул, хотя и не был в этом уверен. Господин Маммон выглядел довольно бледным, но Берни, конечно, не стал бы об этом говорить. Даже без комментариев он смог оставаться внимательным и, наконец, плюхнулся на диван, ненадолго прикрыв глаза.       Выполнено. Они справились с трудной частью, и он внимательно наблюдал, как Господин Маммон пытается пошевелить своей новой рукой, кистью и пальцами, что через некоторое время сработало. Тяжело и с предельными усилиями, но это сработало!       — ХA! Глянь-ка! — торжествующе завопил его господин, почти лопаясь от гордости. Медленно ему удалось сжать свою новую руку в кулак и лучезарно улыбнуться Берни. И это было заразительно. Очень заразительно!       — Очень хорошо! — Берни выпалил с таким же волнением. Если это сработало, пришло время проверить мелкую моторику, чтобы убедиться, что отдельные суставы пальцев работают должным образом. Взвинченный, Берни сел прямо перед своим лордом и поднял руки вверх.       — В принципе, протез работает аналогично вашему предыдущему. Итак, как только вы поймете принцип, вам будет легко освоить этот! Могу я попросить? Выполните следующие упражнения как можно лучше. Тогда посмотрим.       Господин Маммон сердито поджал губы, слишком занятый любованием своим блестящим протезом, прежде чем действительно выполнить просьбу. Они выполняли упражнение за упражнением, и, хотя это занимало некоторое время, Господин Маммон был послушным учеником и справлялся с каждым из заданий. Берни не ожидал этого, и после того, как они закончили последнее упражнение, он с энтузиазмом захлопал в ладоши.       — Превосходно, сэр! Вы действительно отлично справляетесь с работой! И так быстро! Немного практики и вы полностью освоите протез за несколько недель! В-Все, что вам сейчас нужно делать, это принимать правильные лекарства. Желательно без алкоголя… — Пока он все еще говорил, Берни зажал рот руками. Это было не его дело говорить ему такие вещи! Хвалить его или давать ему инструкции было дерзко и неуместно! Однако его повелителю, похоже, было все равно, потому что он отмахнулся, ведя себя тихо, увлеченный своей новой рукой.       — Да, да. Я уже поговорил со своим братом. Некоторое время назад он прислал мне нужное лекарство.       Его брат?       — Господин Асмодей ничего мне об этом не говорил.       Сбитый с толку, лорд Маммон повернулся к нему, затем покачал головой.       — Нет, не Оззи. Я имею в виду Бельфегора. Он производит всевозможные наркотики и лекарства, привозит из Лени.       О! Берни понял, и его маленький колокольчик отозвался. Конечно, он не подумал об этом раньше! Согласно его базе данных, Король Лени отвечал за производство всех лекарств и других веществ, а также поставлял в другие кольца. Как Похоть и Жадность.       — Идеально! Поскольку вы принимаете нужное лекарство, все, что вам нужно делать, это придерживаться плана терапии с соответствующим уходом, тогда все будет в порядке! Тогда вы скоро сможете снова играть на гитаре, сочинять музыку и, наконец, будете счастливы! Вот увидите! — При последней фразе Господин Маммон вскинул голову так быстро, что Берни поморщился.       О нет…       Что он только что сказал?!       Ему не следовало упоминать музыку! В прошлый раз это привело к катастрофе! Почему он был таким глупым?       — П-простите меня! Простите, я не должен был поднимать этот вопрос. Забудьте, что я сказал. Забудьте об этом! Пожалуйста!       Только это не помогло.       Ошеломленное выражение оставалось на лице Господина Маммона, и, в качестве меры предосторожности, Берни отодвинулся от него подальше на диване, после чего пустая коробка соскользнула с подушки и приземлилась на пол.       — Так значит, что ты… только потому, что… ? — начал его господин, но больше ничего не сказал, после чего Берни опустил голову. Э-это все-таки произойдет? Он, в конце концов, закричит?!       Его хорошее настроение испарилось, и его система пришла в СОСТОЯНИЕ БОЕВОЙ ГОТОВНОСТИ. Его взгляд беспокойно метался взад и вперед между лицом Господином Маммона и его рукой, и, конечно же, это действительно произошло! Он потянулся за ним! Протянул здоровую руку…!       Нет! Нет! Нет! Почему? Все же прошло отлично! Они так хорошо ладили! Так хорошо!       Почему, почему, почему?!       Берни крепко прижался к дивану, пытаясь исчезнуть между подушками. Пальцы приблизились, и он прищурился, готовясь ко всему, что должно было произойти. Но он не ожидал того, что произошло дальше. Потому что один палец был приставлен к его подбородку, приподнимая его лицо, прежде чем большой палец провел по щеке, которую его господин ударил раньше.       Ч-что…?       Сбитый с толку, Берни открыл глаза. Господин Маммон вообще не двигался, но настойчиво смотрел на него. Почти… нежно? Тем временем палец на его щеке рисовал медленные круги, еще больше сбивая Берни с толку, мучая его разгоряченный организм.       — Я говорил правду, — наконец тихо произнес его создатель, и Берни моргнул.       — А?       — То, что я тебе сказал. Когда мы виделись в последний раз. Меня не заставили. Это не было принуждением. Это не было ложью. Я говорил искренне.       На… на их последней встрече…? О… О! Маленький колокольчик Берни прозвенел как ураган, и его тело перегрелось. Он поспешно покачал головой и умиротворяюще поднял руки.       — Это-это… это было…!       — Я действительно напугал тебя, м? Но не отпугнул. Ты продолжаешь возвращаться ко мне, странное маленькое создание.              — С-странное? — Это было все, что Берни смог выдавить, не мог сосредоточиться на подходящем ответе. Только на пальце, прижатом к его щеке. Только на том, что говорил Господин Маммон… О-Он действительно это имел в виду? Означало ли это, что он больше не ненавидел его? Он действительно сожалел о пощечине? Если это было правдой, тогда… О Сатана!       В следующий момент палец исчез, и Господин Маммон вздохнул, нащупывая здоровой рукой свой новый протез, делая вид, что этого короткого момента никогда не было.       — Ну. Что теперь? Я ненавижу быть у кого-то в долгу. Особенно когда я не знаю суммы.       — Хм… Я-я думал, Большой Оззи ясно дал понять, что протез был подарком…       — Херня. Ни один подарок не бывает по-настоящему бесплатным. За каждым подарком, независимо от его намерения, на самом деле стоит другое намерение. И это делает меня твоим должником… Что достаточно абсурдно. Итак, чего ты хочешь? Тебе нужны деньги? Бесплатное обслуживание на заводе?       — Нет, сэр! Я ничего не хочу, у меня ни на что нет права. Я Робо-Физз. Для меня достаточно того, что я мог быть полезен, и того, что вы… — быстро замолчав, прежде чем проболтаться, Берни посмотрел в пол. Черт возьми! Ему лучше придерживаться заранее выбранных ответов вместо того, чтобы говорить свободно, тогда с ним не стали бы повторяться подобные вещи! Потому что Господин Маммон не упустил это.       — Что я что? Давай, скажи-ка. Это единственный шанс, иначе сделка расторгается.       С-Сделка? Он был серьезен? Что должен был сказать Берни? Но каким бы серьезным ни казался Господин Маммон, он не собирался выходить из роли, и если Берни всего лишь нужно было быть честным…       —…что вы больше не ненавидите меня. Или… не причините мне боль. Или не накричите на меня. Это… это было бы… мило.       Тишина.       Гробовая тишина.       Господин Маммон сидел там, как статуя, и… просто смотрел. Если бы он был роботом, Берни подумал бы, что его система дала сбой, но затем его лорд пошевелился и наклонился ближе. Его золотые острые зубы блеснули, и он усмехнулся.       — Итак. Это все, что ты просишь от Принца Жадности? — напел он своим глубоким хриплым голосом, от которого у Берни слегка встряхнуло нервы. Его голос был таким приятным. Как и раньше, Берни не мог оторваться от голоса. Не тогда, когда его господин говорил подобным образом. — Это все, чего ты хочешь? За то, что простил поведение принца, принял его жалкие извинения и предложил ему такой щедрый подарок? Только это?       Э—это был вопрос с подвохом? Берни не был уверен, и поэтому у него остался только один вариант: правда, и он неохотно кивнул.       — Да, сэр…?       Раздался задумчивый гул, и Господин Маммон провел рукой по подбородку. Затем он поднял брови, пожав плечами, прежде чем снова обратить свое внимание на Берни.       — Ну, думаю, я смогу это сделать.              — Правда?! — вырвалось у Берни гораздо быстрее, чем следовало, и он испуганно прижал руки ко рту. Его повелитель ухмыльнулся и, наконец, подпер голову рукой, разглядывая Берни, как будто он был интересным животным в зоопарке… что нервировало. По-разному, и на этот раз Берни не смог противостоять этому. Вовсе нет! Это выражение его лица… О, нет!       В спешке он соскользнул с дивана и взял посылку, собирая инструменты, которые использовал для сборки протеза, и укладывая их внутрь.       — Мы… мы закончили, сэр, — пробормотал он. — Придерживайтесь договоренностей и разработайте план лечения. Господин Асмодей, несомненно, предоставит вам одного из своих врачей. Доктор Моднар очень хорошо разбирается в этом!       — А если мне не нужен врач?       Услышав вопрос, Берни вздрогнул и покосился через плечо. Что?       — Что, если я не хочу, чтобы кто-то здесь рылся? Кто проболтается прессе? Это та же причина, по которой ты здесь, не так ли? Кто-то другой может не сдержать рот на замке.       Это-это было…! Берни ссутулил плечи, но не смог ответить на вопрос. Потому что да, это было правдой. Конечно, Большой Оззи также отправил его сюда, чтобы ему не пришлось иметь дело со своим братом и дать Берни шанс самому преподнести свой подарок, но этот момент также сыграл свою роль… Если бы Господин Маммон отправился на фабрику или в клинику, его состояние могло бы стать достоянием общественности. И наоборот, если бы кто-то пришел сюда. И, честно говоря, намек Господина Маммона имел смысл. Опасность все еще сохранялась.       А если…?       У Берни зазвонил колокольчик, когда ему пришла в голову самая глупая идея, которая когда-либо приходила ему в голову, и он быстро засунул эту мысль в корзину для мусора. Э-это была чушь! Полная чушь, и он быстро отвернулся, сжимая в руках одежду.       — Персонал Большого Оззи хорошо обучен… Пожалуйста, свяжитесь с ним.       — А как насчет тебя? — в следующий момент спросил его господин, выводя Берни из задумчивости.       — М-Меня, сэр?       — Да. Ты проделал отличную работу. Ты знаешь, что такое протез, ты можешь разработать план лечения и выполнять его, и тебе не нужно платить. Кроме того… твое присутствие было бы намного приятнее, чем присутствие какого-то жалкого демона-лизоблюда.       Это было слишком много информации сразу, и Берни не знал, на чем сосредоточиться в первую очередь. Ч-что Господин Маммон счел его присутствие п-приятным или что он сказал, что Берни проделал отличную работу! Он желал его для этого — для своей терапии!       Это-это была похвала! Он п-п-похвалил его! О, небеса!.. о, боже… о, как ошибался его господин! Берни так сильно покачал головой, что кончики его колпака разлетелись в стороны.       — Вы —вы ошибаетесь, сэр… Я-я вообще не очень хорошо выполняю свою работу! Честно говоря, я никогда не делаю того, что от меня ожидают, огрызаюсь и не подчиняюсь… Вы быстро сочтете меня раздражающим и утомительным и пошлете прочь и… — Прежде чем Берни успел закончить, перед его глазами возник кончик хвоста в форме стрелы, который развернул его голову, заставив его столкнуться с Господином Маммоном, который ухмыльнулся.       — Но что, если я захочу, чтобы это был ты?       Захочет… его…???       Сигнализация Берни слишком остро отреагировала, и немедленно открылся огромный файл конфликта. Что, что это означало?! Его лорд имел в виду терапию… верно? Для этого, только для этого. Для чего еще он мог ему понадобиться? Ха, как будто было что-то еще!       Запинаясь, но не находя нужных слов, Берни разминал руки, завороженный горящими глазами перед собой, и, прежде чем он осознал это, он просто лепетал какую-то глупую, неквалифицированную, не подобранную заранее чушь.       — Я-я не знаю… Мастеру Физзаролли это не понравится…       — А тебе бы понравилось? Или я не оправдал твоего доверия?       Беспомощный, Берни стоял там, покачиваясь на месте, пока его внутренности вращались и начали пищать.       — Означает ли это, что вы действительно… хотите, чтобы я был рядом? Чтобы я был… здесь? Чтобы помочь вам? Вы позволите мне помочь?       — Я только что это сказал, не так ли? Кроме того, таким образом я могу доказать, что выполняю свои обещания. Не кричать, не бить, а что касается третьего пункта, то он все равно остается без изменений. Я никогда не ненавидел тебя.       Он-он-он никогда …!       Писк стал громче, а глаза Берни расширились. Он–он не мог с этим справиться! Как ужаленный, Берни совершил прыжок, и, судя по его уровню энергии, он мог бы пробежать весь путь обратно в Похоть, и у него все еще было бы достаточно сил, чтобы перевернуть весь замок вверх дном!              — Я-я… должен обсудить это с моими владельцами… Я не могу… Я не могу это решать… Я думаю, мне-мне лучше уйти сейчас! — Прежде чем он принял решение, о котором пожалел!       — Нет. Тебе следует остаться еще немного.       Берни напрягся, и его микросхемы задребезжали. Нет! Его господин этого не говорил. Берни послышалось. Еще одно доказательство того, что он неисправен. Напряженный, он уставился в мраморный пол и совершил невыразимое: высказал вслух то, что было у него на уме. Что было запрещено и нагло, но его голос отреагировал слишком быстро, прежде чем он смог просчитать последствия.       — Почему вы хотите, чтобы я остался? Чтобы снова напугать меня, когда вам захочется? — Он не потерпел бы этого в третий раз…       — Такая обиженка? — поддразнил его лорд, затем фыркнул. — Почему? Мммх. Потому что я хочу, чтобы это сделал ты. Ты странный маленький личный компаньон. Сильно отличаешься от других. Это пробуждает мой интерес.       Странный? Другой? При других обстоятельствах это было бы разрушительным описанием, потому что это не то, к чему стремился Берни. И все же… это прозвучало почти как комплимент из уст Господина Маммона, как будто он был… особенным. Его лорд был заинтересован в нем. Берни его заинтересовал!       — Кроме того, — в конце концов пробормотал Господин Маммон, прочищая горло и говоря так тихо, что даже не знал, хочет ли он, чтобы его услышали. — Эта квартира бесит меня. Она слишком большая. Слишком… пустая.       Пустая? Как он мог так говорить, учитывая все коллекционные предметы, которые стояли вокруг них. Но — но, может быть, он не имел в виду это буквально? Живые существа часто говорят между строк… Может быть, его повелитель имел в виду, что ему нужна компания?       Берни неохотно обернулся и, прищурившись, посмотрел на своего создателя. Он сидел неподвижно, выглядя удивительно маленьким на чрезвычайно большом диване. В полном одиночестве. У Берни прозвенел колокольчик, и внезапное осознание ударило его сильно, пробуждая в нем сострадание.       Он был один.       Он был… одинок.       Возможно, это было решением всех проблем?       Ибо Берни понимал. Он прекрасно справлялся сам, когда рядом не было Большого Оззи и Мастера Физзаролли. На самом деле, очень хорошо. Но он тоже знал эти моменты. Моменты, когда он искал присутствия других. Нуждался… в них. Как его хозяин или Большой Оззи…       Берни задумчиво огляделся и подошел к одной из статуй, стоявших в гостиной. На ней был изображен человек из мира людей, как Берни знал из своей базы данных. Он осторожно провел пальцем по пьедесталу — и принял судьбоносное решение.       — Я понимаю, что вы имеете в виду, — пробормотал он. — Иногда замок мне тоже кажется большим и пустым… Я знал только маленькие и узкие места, и до того, как мастер Физзаролли взял меня с собой, я и не знал, что на самом деле бывают такие просторные. — Он медленно обернулся. Господин Маммон подвинулся к краю дивана и с сомнением посмотрел на него.       — Ты не знал? Где ты жил раньше? Под скалой?       — О, в клетке, сэр. И это было не очень приятно… С другой стороны, я никогда не был один. Были и другие, похожие на меня. Хотя они были не совсем такими, как я… — С этими словами он, суетясь, отступил к дивану. Было неуместно нести столько чепухи, и, вероятно, его господину было все равно. Но, возможно, Берни смог бы заставить его понять, что он хотел сказать. Что он решил сделать. — Я… Я не против, чтобы мастер Физзаролли и Большой Оззи ходили в клуб. Мне не нравится это место, оно пугающее. Но их часто нет. А это значит, что у меня много времени. Е—если вы все еще этого хотите… Я м-мог бы, может быть… составить вам компанию? Поддержать вас в вашей терапии? Е-если вы хотите, конечно! Я не хочу навязываться. Никогда… — Тем более, что он даже не знал, разрешат ли это его хозяева. В его кодировке говорилось, что ему не разрешается принимать собственные решения, но его владельцы снова и снова говорили ему обратное.       В глазах Господина Маммона вспыхнула нетерпеливая искорка, но он явно сдержался. Вместо этого нерешительная складка изогнула его бровь. Погруженный в свои мысли, он потянулся к шнурку, торчащему из толстовки Берни, и покрутил его между пальцами, после чего все внутри Берни громко задребезжало.       — Это так? Ты этого хочешь? Даже если твой любимый Физз против этого? Это он держит вас всех подальше, не так ли?.. Итак, почему ты так внезапно изменил свое мнение?       Почему? Что ж… Правда была слишком неловкой, и Берни покосился в сторону, предпочитая не отвечать, сжимая в руках кофту.       — Это секрет, — быстро прошептал он, что заставило Господина Маммона рассмеяться.       — Значит, у вас, роботов, теперь есть секреты? Невероятно… — Он вздохнул, и его горящие глаза переместились с толстовки на Берни. Буквально впились в него взглядом.       — А как же Оззи? Что с ним? Твой славный создатель? Что, если он скажет «нет»?       Это действительно вызвало бы проблему. Аналогично, если бы мастер Физзаролли сказал «нет», но, строго говоря, Берни не хотел думать об этом. В конце концов, они позволили ему прийти сюда. Почему они должны возражать, если он придет сюда, пока они работали? Нерешительно он вернул взгляд Господину Маммону, потерявшись в этом сиянии. В тепле, которое излучало тело его лорда.       — Вы тоже один из моих создателей… — благоговейно прошептал он.       — Так ты выбираешь меня? А не их?       Это был подлый вопрос, Господин Маммон прекрасно это осознавал, судя по его ухмылке, и Берни поджал губы, скрестив руки на груди.       — Я не принимаю ничью сторону. Не тогда, когда дело касается всех вас троих… Я все равно по середине. Что бы я ни делал… В любом случае, каждый из вас мне нравится по разным причинам.       — Так я тебе нравлюсь~?       Это было…! Почему?! Берни поджал губы, больше не в силах выдерживать взгляд своего лорда, и схватил заостренный конец своего колпака, прижимая его к глазам.       — Пожалуйста, не спрашивайте меня о таких вещах…!       Раздался смешок, из-за чего у Берни включились терморегуляторы. Господин Маммон делал это нарочно! Наверняка. Как подло! Он уже раскусил его. Почему его повелитель подвергал его таким испытаниям?       — Может быть, тебе стоит привести Оззи в следующий раз, тогда мы сможем это обсудить, — продолжал шутить Господин Маммон, но затем внезапно замолчал. В следующий момент Берни схватили за запястья и отняли пальцы от глаз. С суровым выражением лица его господин уставился на него, мягко сжимая запястья. — Он… он придет, не так ли? Он сказал, что придет. Он пообещал, если я буду придерживаться всего. И я, черт возьми, так и сделал! Ты скажешь ему это, не так ли? Маленький робот? — В голосе Господина Маммона прозвучали почти умоляющие нотки, от которых Берни моргнул. Затем Берни скромно улыбнулся и кивнул. Сказал Господину Маммону то, что он так отчаянно хотел услышать. Сказал ему, чего он жаждал. Потому что это было ясно. Он тосковал по своему брату.       — Да, сэр, он придет. Это то, что он обещал, и он держит свое слово. Я тоже.       Это невероятно осветило лицо Господина Маммона, и его хвосты затанцевали в воздухе. Удивительно, чего может достичь небольшое обещание. Что навело Берни на мысль. Это было не его дело, тем более что он знал, что между его создателями было гораздо больше, о чем он не знал и не понимал. Но независимо от того, под каким углом он смотрел на ситуацию, он всегда приходил к одному и тому же решению.       Он неуверенно подошел ближе к своему создателю, посмотрел на свои руки, которые все еще были в хватке Господина Маммона, и заговорил с ним совершенно доверительно. Сказал ему нечто непростительное.       — Мастер Физзаролли не в восторге от всего этого, как вы можете себе представить… Он очень зол на вас, но он также очень напуган. Он не говорит этого прямо, но мои сканеры и сенсоры это засекли. — Многозначительно Берни постучал себя по виску. — Я не знаю, что произошло между вами двумя. Моя база данных не предоставляет никакой информации. Но мастер Физзаролли сказал, что вы… причиняли ему боль. Долгое время… Поэтому… могу я внести предложение? — Берни неохотно нащупал новый протез и нежно погладил золотое покрытие, заставив Господина Маммона вздрогнуть. — Если… если вы смогли извиниться передо мной… возможно, вам следует сделать то же самое с ним? Возможно, это помогло бы?       Господин Маммон немедленно вытащил свой протез и вскочил, начав расхаживать взад-вперед.       — Что?! Ты хочешь, чтобы я извинился перед ним? Перед этой маленькой… пчелкой… шоколадной конфеткой… светом моей жизни…Ургх! — Разочарованный, его повелитель застонал и закатил глаза, что заставило Берни захихикать.       Он узнал о проклятии, которое его хозяева наложили на Господина Маммона некоторое время назад, и, по общему признанию, совершенно втайне, он нашел это действительно забавным. И каким-то образом… даже очаровательным. Тем более, что его лорд казался таким смущенным из-за этого. Однако кое-что Берни держал при себе.       Если бы он мог вздохнуть, он бы это сделал. Вместо этого он провел рукой по сверкающей золотой руке своего создателя и почувствовал, как мышцы его лица растягиваются в улыбке.       — Это было предложение, сэр… Потому что, если между вами и вашим братом не происходит ничего, кроме короткого разговора, разве искренние извинения не стоят затраченных усилий?       — Нет! Потому что извиняться не за что!       При этих словах Берни пришлось закатить глаза, и он снова заговорил быстрее, чем следовало.       — Вы… упрямый близнец, верно?       Задетый, его повелитель скрестил руки на груди и фыркнул.       — А ты не по годам развитый близнец, да?       О? Близнец? Берни никогда не думал об этом с такой точки зрения. Он знал, что был копией мастера Физзаролли, созданный для удовлетворения желаний и потребностей других вместо своего хозяина. Однако он никогда по-настоящему не сравнивал себя со своим хозяином. Его оригинал был таким ярким, эксцентричным, энергичным, забавным, саркастичным, привлекательным и живым… всем, чем Берни не был. Что означало, что он был плохой копией, но… это было то, чего всегда хотели клиенты студии. Но, возможно, если повезет, у него все-таки было некоторое сходство со своим оригиналом, и было бы честью, если бы его считали его «близнецом»…       — Мх, в таком случае я бы предпочел быть не по годам развитым, чем меня назовут упрямцем.       — И нахалом тоже!       — О нет, сэр. Я не нахал… просто пытаюсь сказать то, что думаю.       — О да? Тогда думай тихо!       Берни моргнул… Он ошибся или…?       Он медленно повернулся спиной к двери лифта и склонил голову набок. Думать тихо? Означало ли это, что Господин Маммон предпочел бы, чтобы Берни не говорил, о чем он думает? Как странно. Или это тоже была особенность живых существ. Берни наблюдал это раньше, но никогда не мог понять, что это.       — Тогда… вы бы предпочли, чтобы я солгал? Если… если это то, что вы предпочитаете, конечно. Вы более терпеливый, чуткий и симпатичный близнец, — он позволил себе тщательно подобранную шутку, и, о небеса… он зашел в этом очень, очень далеко. Он действительно испытывал свою удачу, но не мог остановиться. О-Особенно после того, как Господин Маммон дал обещание. Таков был их уговор… он — он не будет ни кричать, ни причинять ему боль. Неважно, какую глупость нес Берни.       — Как ты смеешь! Ты хочешь сказать, что я нетерпеливый и подлый?! — зарычал в ответ его господин, но, несмотря на то, что он звучал раздраженно, в его голосе все еще было что-то особенное. Что-то, что Берни не отфильтровал раньше. Возможно, это была… ирония? Был только один способ выяснить это, и каким бы рискованным и опасным это ни было, Берни воспользовался шансом — и продолжил с того места, на котором остановился.       — Нет, сэр. Никогда.       — …Ты что, издеваешься надо мной, Робо?       — Нет, сэр! Никогда.       Теперь Господин Маммон казался совершенно сбитым с толку, и снова Берни вынужден был ухмыльнуться, заметив, как принятое им решение укрепляется в его системе. Он быстро просмотрел свое расписание и прикусил губу. Вообще-то, он должен был отправиться домой сразу после процедуры, но он придет вовремя, а Большой Оззи и Мастер Физзаролли все еще были в клубе. Зная, где он.       На самом деле он-он мог бы остаться ненадолго.       Еще немного дольше…       И как только он сообщит своим владельцам о своем решении… даже регулярно.       Ради физиотерапии, конечно!       И ради…       Уровень стресса 0%