Галстук

      — Мичи, ты идёшь? — спрашивает Хината.       Такемичи поправляет галстук. Шею сдавливает. В зеркале коридора отражается его худое лицо. Есть в последнее время совершенно не хочется… Кое-как пережитая сессия даёт о себе знать.       Телефон вибрирует в кармане.       — Мичи! — требовательно зовёт Хината.       Её голос вдруг раздражает. Виски простреливает болью. В который раз Такемичи задумывается, зачем она поступила с ним в один колледж. Или он с ней?       Навязчивое желание набрать Майки растёт с каждой секундой.       — У тебя бывает такое, что Коко тебя раздражает? — спросил Такемичи, нервно оглянувшись. В последнее время нервы вообще были не к чёрту.       — Бывает, конечно, — прожевав, ответил Сейшу и тут же затянул в рот новую порцию лапши.       — Да нет, не в том смысле, — вздохнул Такемичи, вцепившись в волосы. Он не знал, как объяснить. — Она раздражает меня просто постоянно. Всем: голосом, видом, тем, как она меня… Трогает!       — Она тебе просто не нравится, это нормально, — пожал плечами Сейшу. — Просто отшей её, вы же не встречаетесь.       — Она мне нравится, — ответил Такемичи уверенно. И тут же оглянулся. Хината болтала с Эммой, даже не глядя на них. И от её звонкого смеха голова отзывалась болью. Это было неправильно. Неправильно…       — Эй, — Сейшу мягко тронул его за плечо. — Как она может тебе нравиться, если она тебя раздражает? Может, тебе кажется? По-моему, обычная девчонка. Эми вон тоже неплохая.       — Говори это потише, если не хочешь схлопотать от Дракена, — хохотнул Коко, падая на траву рядом с Сейшу. Притянул его к себе, чмокнул в щёку, ничуть не стесняясь Такемичи. Сейшу продолжал жевать, как ни в чём не бывало, и не отреагировал. — О чём разговор? Ты чего такой задолбанный, Такемичи? На тебя смотреть страшно.       — Учёба портит людей, — вставил Сейшу, поводя плечами в чужих руках и устраиваясь поудобнее. Снизошёл до объяснений: — Такемичи не знает, надо ли ему отшивать Хину. Но она его раздражает.       — Отшивай, — махнул рукой Коко. — Чего ты паришься, ты ей ничего не обещал?       Такемичи хотел было ответить, что они встречаются, но одёрнул себя. Нет. Здесь ещё нет.       Это время было первым, где Хината вызывала в нём такое глухое стойкое раздражение. И ему не было причин. Девушка вела себя совершенно как обычно! Но стоило ей появиться рядом, сказать что-нибудь, как Такемичи выворачивало наизнанку. Это началось ещё в выпускном классе, но Такемичи думал, что это стресс из-за экзаменов. Но в колледже всё осталось по-прежнему.       Другие девушки, даже очень противные, вроде одной их общей однокурсницы, которая вечно распускала сплетни, не вызывали реакции, а если злость и была, Такемичи легко мог с ней справиться.       Но вот Хината…       — Бывает такое, что близкие люди вдруг начинают ужасно нервировать, — тонко улыбнулся ему Сейшу. — Тогда их нужно отпустить от себя. Понимаешь? Конечно, она твоя подруга, но не девушка же. Вы даже по сути не расстаётесь. Просто скажи, что вы должны остаться друзьями. И аккуратно сверни общение.       — Но она единственная, кто обращает на меня внимание. В этом плане, — поделился Такемичи, чувствуя, как краснеют уши. К его досаде Коко немедленно расхохотался и не утих даже от тычка по рёбрам от Сейшу.       — Ты, конечно, мне друг, — отсмеявшись, сказал он, — но иногда такой идиот. На тебя же куча девчонок пялится, ты оглянись вокруг. А ты вцепился в эту свою Хинату! Так ещё и сам страдаешь. Она хорошая, спору нет, она и моя подруга тоже, но если она не в твоём вкусе, чего мучаться?       — Он прав, — покивал Инуи. Добавил уже тише, скосив глаза: — На самом деле, на тебя не только девчонки заглядываются…       Такемичи, сперва не осознавший, о чём он, распахнул глаза.       — Ага, я тоже пока не знал, что Хината к тебе катит, думал, что ты из наших, — бесцеремонно фыркнул Коко.       — Перестань, — Сейшу снова пихнул его в бок. Такемичи, ослабив внезапно сдавивший шею галстук, нервно затеребил его в руках.       — Да чего перестань-то? Как по мне, Такемичи, присмотрелся бы ты к парням…       — Что за глупости ты несёшь? Он же уже сто раз говорил, ему нравятся девушки!       — И я раньше думал, что мне нравятся девушки. Но передумал же!       — Отстань от него. Красивых девушек тоже полно.       — Да и я всё к тому, что на Хинате свет клином не сошёлся…       Дальше Такемичи их перепалку уже не слушал.       К вечеру все разбились в стайки, Дракен с парнями гонял мяч, девчонки ушли куда-то к воде — от пруда то и дело раздавался их заливистый смех. Такемичи, послонявшись от одних друзей к другим, попробовал было найти Майки, но именинник будто растворился — никто не мог сказать, где и с кем он.       Зато нашлись старшие.       — Эй, Такемичи, — весело позвал Такеоми, выдыхая дым. — Ты чего слоняешься один?       Вакаса похлопал по земле между собой и Шиничиро, и Такемичи опустился в облако повисшего над ними табачного тумана. В нос ударил запах знакомого парфюма, и слова Коко вспомнились совершенно не к месту. В самом начале ему бы и в голову не пришло задумываться об этом. Но сейчас…       Он делал всё это ради Хинаты? Или ради дружбы с Майки? Или ради себя, ради того исхода, который, наконец, полностью устроил бы его самого? Такемичи уже и сам не знал. Расти в этой реальности оказалось до того безмятежно, что он успел забыть, что такое настоящий страх. Они с Майки были счастливы, всё сложилось как нельзя лучше. Такемичи не мог позволить себе испортить эту идеальную картинку. Но и быть рядом с Хинатой почему-то не мог. Слишком сильно в его памяти любовь к ней отдавала кровью и болью… Может, дело было в этом.       Худая, но тяжёлая рука опустилась на плечи, притянула легко. Запах Шиничиро окутал с головой, и Такемичи невольно вдохнул его полной грудью.       Чужие пальцы без особых усилий поддели петлю галстука, потянули вниз.       — Всё в порядке? Бледный какой-то, да и выглядишь подавленным, — негромко заметил брат Майки. Вероятно, его вопрос расслышал только сидящий совсем близко Вакаса. — Не заболел?       — Со мной всё хорошо, — заверил Такемичи, бросив на старшего благодарный взгляд. Шиничиро кивнул, тут же снова вливаясь в беседу. Широкая тяжёлая ладонь сползла с плеча Такемичи на его талию. Такемичи нервно поправил ослабленный галстук.