Особая философия

🎶 Katie — American horrow show

— Какой же ты лицемер, — говорит Дазай.   — Дазай, я не… — Он это мне, Федь, — говорит Чуя. — Пожалуй, это тебе нужно подождать в машине.  — Согласен. Меня не удивляет, что ты в очередной раз повёл себя, как самая настоящая крыса. Время идёт, а ничего не меняется, — отвечает Дазай ему и переводит взгляд на рыжего. — Чуя, ты можешь назвать мне хоть одну адекватную причину, почему сначала отправил меня, потом гасил столько времени, а потом объявился и устроил скандал? Чтобы в это время замутить с ним? Серьёзно? Теперь твои слова о справедливости звучат просто глупо. Ты лживый и беспринципный человек.  — Всё было не так. — Да? А выглядит именно так. Не похоже, что это ваше первое свидание. Да и как вы вообще сойтись могли, м? Я похож на идиота?  — Ты прав, это второе свидание, — встревает Фёдор. — И да, ты сейчас похож на идиота, потому что выясняешь отношения в общественном месте. Чуя, уйди, пожалуйста. Мы сами всё решим.  — Ой, завались, Достоевский. А тебе удачи получить образование. Советую отчислиться по собственному желанию и свалить подальше, пока в университете не узнали о твоей насыщенной внеучебной деятельности, — отвечает Дазай и начинает уходить.  — Ты не можешь так поступить! — кричит Фёдор, пока Чуя стоит в молчаливом ахуе, потому что… ему сейчас, блять, угрожают?!  — Я? Могу поступить и хуже. Ты ведь знаешь о моих связях, — смеётся он.  — Не встревай, пожалуйста. Я сам поговорю, подожди в машине, — тихо говорит Чуя, отдаёт Фёдору ключи и уходит за Дазаем в сторону зала.        Кристально ясно, что ничего из их диалога не получится, но Фёдор лишь кивает и позволяет ядерному взрыву произойти без его участия. Тем временем рыжий оббегает своего взбешённого преподавателя и встаёт у него на пути: — Дазай. — Почему ты не сказал? Неужели было так сложно?  — Да. Да, это было очень сложно. Посмотри на свою реакцию! Мы бы в университете отношения начали выяснять?!  — Знаешь, я искренне не понимаю ни тебя, ни твоих поступков. Почему-то в твоём понимании Фёдор заслуживает внимания и объяснений, а я — нет, — говорит Дазай. — И если ты не помнишь, мы оба участвовали в том диалоге в клубе. Ты не имеешь права переложить всю вину на меня.  — Ты прав. Абсолютно прав, слышишь? Я повёл себя, как последний мудак! И я не знаю, почему это сделал!  — Зато мы оба прекрасно знаем, почему ты сейчас пытаешься со мной поговорить. Дело ведь вовсе не в том, что тебя мучает совесть, — отвечает Дазай. — Знаешь, что я подумал о тебе, когда мы встретились в первый раз? И что подумал во второй? Сразу узнал тебя, если интересно. — Ты подумал, что я лучше, чем оказался на самом деле, да? — спрашивает Чуя.  — Нет. Я подумал, что ты очень похож на человека, который может перегрызть глотки на пути к своим желаниям. Поэтому я ни капли не разочарован. Правда на твоём месте я бы сгладил отношения с собой и, возможно, даже попытался бы подружиться. Так выгод было бы больше. — А во второй раз?  — Что ты ахуительно красиво выглядишь, когда танцуешь, — ответил Дазай. — Хорошего вечера, Чуя.        И он уходит дальше по коридору, явно давая понять, что этот разговор окончен. Рыжий молча стоит и хлопает глазами, переваривая информацию. Он так до конца и не понял: разочарован Дазай или нет?        Снова внутри это паршивое чувство, будто всё происходит совершенно неправильно. Чуя достаёт телефон из кармана и вызывает себе такси, пока идёт к выходу.  — Едем? — спрашивает Фёдор, стоя у машины на парковке. — Нет, я поеду сам, — отвечает он. — И нам нужно притормозить. Я хочу обо всём подумать. — Чуя, — обеспокоено говорит он. — Послушай меня, пожалуйста, Дазай всегда был вспыльчивым. Он ничего тебе не сделает, да и мне тоже. Да, ситуация неприятная, но со временем всё само наладится. И я не дам тебя в обиду. — Дело не в том, как чувствует себя Дазай. Дело в том, как чувствую себя я. И сейчас мне хочется побыть в одиночестве. Извини, — говорит Чуя. — Спасибо за вечер, я подожду такси и поеду домой.  — Я могу подождать с тобой?  — Подъезжает, — отвечает он, чувствуя вибрацию в кармане из-за уведомления от приложения. Вскоре на парковке показывается автомобиль. — Мне жаль, Федь.  — Напиши мне, — с грустью в голосе отвечает он, уже придумывая в голове способы убить Дазая за такую выходку.        Как только Чуя кивает и уезжает на такси, Фёдор садится в свою машину и видит на сидении букет.  «Конечно, кто вспомнит о подарке после такой херни?!» — бесится он про себя, глядя на алые розы.        Он выходит из машины вместе с цветами и возвращается обратно в кинотеатр, чтобы на одном из диванчиков подождать своего талантливого друга.        Дазай не сильно удивляется, когда через полтора часа видит Фёдора снова: — Настолько всё плохо, что ты решил ко мне подкатить?  — Ага, держи, — отвечает он и вручает Дазаю букет. — За очередной твой концерт, который всё мне обосрал. — Ох, спасибо, конечно, но мне чужие букеты не нужны, — язвит Дазай. — Выкинуть рука не поднимается? Бабок много наверное отдал?  — Чуи здесь нет. Может пора перестать вести себя по-ублюдски, м? Ты ведь доволен результатом. — Я буду доволен тогда, когда ты уяснишь, что нельзя трогать моё. — Заебал, сколько можно злиться на ту ситуацию? Я даже не знал тогда, что тебе нравится тот же человек, что и мне! Сколько лет уже прошло?! — Да хоть вся жизнь пройдёт, а крысой ты так и останешься, — отвечает Дазай. — Иди трахайся дальше со своим персоналом. — Да боже!  — Вот именно, Федь. Не по-христиански совершенно. Десятая Заповедь Божия гласит: «Не желай жены ближнего твоего и не желай дома ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабыни его, ни всего того, что принадлежит ближнему твоему». — Мне казалось, что современные философы уже приняли концепцию «свободы для» вместо «свободы от», а ты всё продолжаешь жить в каких-то странных ограничениях, которые придумываешь сам и себе, и окружающим, — отвечает Фёдор. — Хочешь, чтобы я оставил Чую в покое?  — Да.  — Удобно, конечно. Значит, ты прекрасно понимаешь, что уже проиграл в честной борьбе, — ухмыляется он. — А могло бы получиться интересное пари. — Предлагаешь поспорить на живого человека? — И давно тебя это стало беспокоить? Вряд ли Чую можно назвать «женой». Значит, в цитате из библии он скорее относится к категории всех остальных «благ», если не к «рабам», — отвечает Фёдор. — Так что? Я согласен пропасть с горизонта, если и ты тоже это сделаешь. А если ты думаешь, что я позволю тебе действовать, пока я нахожусь в стороне, то подотрись своими связями. Если в Японии у тебя и есть влияние, то не забывай о том, что мир гораздо больше.  — По рукам. Согласен на пари, — отвечает Дазай. — С одним условием. — С двумя. Чуя не только не должен пострадать, но и не должен ничего узнать, — говорит Фёдор. — Никаких угроз, шантажа или принуждения.  — Да. И тот, кого он выберет, получает всё, — он протягивает вперёд руку.  — Проигравший отступает и больше не влезает, — он касается ладони в ответ и сжимает её.  Рукопожатие разбито. Игра началась.  И буквально спустя полчаса на телефон Чуи придут два сообщения. Дазай: «Ещё раз привет. Прости, я погорячился. Не должен был так себя вести» Фёдор: «Мы поговорили с Дазаем, всё в порядке. Напиши, пожалуйста»