Особая философия

— О боже, Дазай, какой ты большой, — стонет Чуя, когда его член входит внутрь. — А-ах! Глубже!  — А ты не торопишься, м? — ухмыляется он сверху, проводя рукой по бёдрам Чуи и толкая его на себя.  — Быстрее! Пока нас не поймали! Вот-вот начнётся пара! АХ! — стонет он. — Тише, — шепчет Дазай и закрывает ему рот рукой, чтобы засадить полностью.  И Чуя тихо стонет ему в ладонь и слегка прикусывает пальцы зубами, потому что ему просто ахренеть, как хорошо. Он лежит на преподавательском столе в расстёгнутой рубашке и без штанов, а сверху — идеал красоты и интеллекта, Дазай Осаму, так хорошо трахающий его за закрытой дверью в аудитории.        И они оба должны были кончить, но помешал неожиданный звонок будильника.        Дазай резко вскакивает с кровати и смотрит на время — семь часов утра. Поднимает одеяло и наблюдает влажное пятнышко на белье. Матерится и идёт в душ.        В голову лезут самые горячие картинки, как красиво бы Чуя сейчас стоял рядом и прижимается своим влажным телом к его. Как бы он закидывал ногу на плечо и умолял быть пожёстче, потому что ему так нравятся грубости. И как Дазай бы соглашался на всё его желания, потому что рыжий дьяволёнок смотрит своими сияющими глазами и закусывает пухлые губы.        Его рука скользит по члену вверх и вниз, приближая к долгожданной разрядке. Под аккомпанемент из разбивающихся об пол капель воды Дазай кончает с неконтролируемыми стонами и мыслями о своём студенте.        Тем временем Чуя возвращается в общежитие с ночной смены в клубе и пытается решить, стоят ли сегодняшние пары того, чтобы он почтил преподавателей своим присутствием. Одежда летит в корзину с грязным бельём, а он сам отправляется в душ, чтобы смыть с тела блёстки, а с лица — косметику.        Рыжему нравилась его работа. Во-первых, потому что он очень любил внимание к своей персоне. Во-вторых, благодаря внешности и умению поддерживать диалог, он зарабатывал гораздо больше своих коллег. А с учётом того, что учёбу ему оплатили, свободных денег стало ещё больше. В-третьих, ему с детства нравилось танцевать. И не имеет никакого значения, что именно. Через творчество он мог выражать свои эмоции, которых было достаточно, чтобы каждое выступление было ярким и красочным.        Конечно, бывали и плохие смены, когда он цапался с управляющим или нарывался на штрафы, потому что устал и не хотел работать в зале, но их было относительно мало. За полгода он уже настолько привык к жизни ночью, что искренне пугался, когда появлялся на улице днём. Это было чем-то за гранью фантастики.        Сейчас Чуя выходит из душа, заваливается на кровать в одних трусах и смотрит расписание в чате с одногруппниками. И приходится пролистать тонну сообщений о том, что сегодня первый семинар у Дазая. Оказывается, что тот прислал целую кучу материалов для изучения и подготовки, поэтому все студенты на панике, что новый семестр сразу начнётся с летучек и письменных заданий.  «Хм, интересно» — думает рыжий и решает, что на одну пару он сегодня точно сходит, а дальше решит: побить рекорд по количеству выпитого за день кофе или пойти спать.        Он надевает на себя чёрные джинсы и единственную чистую рубашку из шкафа, сушит волосы и отправляется в университет. Около аудитории его встречают удивлённые взгляды одногруппников и очаровательная улыбка старосты. Когда приходит преподаватель, все заходят в аудиторию и рассаживаются по местам в ожидании.  — Сегодня у вас будут дебаты. Разделитесь на две группы. Ваша задача — аргументировать и доказать свою позицию. Победившая группа получит отметки, — говорит Дазай. — Если собираете за весь семестр десять побед, то на экзамен можете не приходить.        Все в аудитории радостно заохали, потому что это просто аттракцион невиданной щедрости со стороны преподавателя. Получается, что достаточно ходить на пары и говорить, чтобы получить «автомат».  — Дазай-сан, а какая тема у дебатов? — спрашивает Хигучи с первой парты.  — Распределение ресурсов в экономике. Одна группа защищает и продвигает систему, где государство распределяет их поровну между жителями, а вторая — где все блага доступны и находятся в руках желающих, — отвечает он. — Учитывайте все аспекты и сферы жизни при ответах.        Чуя чешет голову и наблюдает, как все делятся и меняются местами. Он сидит на месте и спокойно ждёт, пока вокруг него соберется какая-то из групп. Рядом с ним оказывается староста и первая выкрикивает, что они берут распределение ресурсов без вмешательства государства.  — Хорошо, можете начинать, — говорит Дазай.  — Спасибо, — кивает она. — Каждый взрослый человек так или иначе сталкивается с личной ответственностью. Он учится выстраивать жизнь так, чтобы обеспечивать себя и свою семью лучшими благами. Каждый хочет и может быть реализован в той сфере, к которой у него лежит душа. Свобода выбора и возможности для развития помогают поднять уровень осознанности населения. В ином же случае мы получим толпу детей, которые ни в состоянии ничего сделать и постоянно ожидают указки со стороны государства. Это приведёт к стагнации экономики.  — Принимается, — кивает он. — Вторая группа? — Не стоит забывать, что помимо взрослых и здоровых людей, в стране живут социально-незащищённые слои населения. Пенсионеры, люди с ограничением жизнедеятельности, неполные и многодетные семьи. У них нет возможности пойти и «реализоваться», — отвечает оппонент из другой группы. — Если государство не будет осуществлять поддержку и перераспределять блага между всеми, то больше людей от этого пострадают, нежели выиграют.        В этот момент Чуе становится душно. Не в прямом смысле, конечно. Поэтому он перестаёт слушать и начинает втыкать в телефон под партой в ожидании, когда семинар закончится. После очередного выступления кого-то из их группы, староста толкает его в бок и шепчет, что от них уже все что-то сказали, кроме него. И что Дазай точно не поставит ему заветный плюсик, если тот ни разу не откроет рот. И рыжий кивает, потому что это звучит логично.  — …контроль государства над жизнью людей с дальнейшим перераспределением всех ресурсов также поможет минимизировать вред от незаконной и нелегальной продукции в стране. Например, от наркотиков. — Я правильно понимаю, что вы хотите собрать все наркотики и поровну разделить их между всеми жителями страны? — спрашивает Чуя. — Что? — опешил оппонент. — Что? — передразнил его Чуя.        Его соперник смотрит на Дазая в ожидании спасения, но тот кивает и говорит продолжать.  — Эм… нет. Я имел в виду, что государство должно запретить наркотики для всех граждан и контролировать это, не оставляя на личную ответственность каждого.  — Ты сказал «контроль и перераспределение», — говорит Чуя. — Ну оговорился?! Конечно, я не считаю, что всем нужно раздать наркотики поровну! — Видишь ли, в любой экономической модели, государство так или иначе запрещает всё то, что может навредить жизни людей. Твой аргумент не соответствует заданию, потому что мы говорим про ресурсы и блага.  — Но…  — Можете обсудить и это, у нас ещё есть время до конца пары, — говорит Дазай. — Совещания в группе тоже разрешены.        И вторая группа тут же начинает шушукаться и обсуждать между собой, что они могут сказать, когда Чуя просто кивает своим и говорит, что победа уже у них в кармане. Хигучи строчит заметки в тетради и показывает ему, но он просто смеётся. Потому что, блять?! Серьёзно? Дебаты про наркотики? Это становится интересным.  — Так что? Каждому по горе кокаина, проститутке, пистолету и открытые организации по продаже органов? — спрашивает Чуя.  — Ты доводишь всё до абсурда! — говорит уже другой парень из второй группы.  — Но ведь социально-незащищённые слои населения не могут позволить себе кокаин! Неужели государство не поможет?  — Дазай-сан! — кричит третий. — Что? Я не слышу ваших аргументов, — отвечает он.  — Государство осуществляет контроль над жизнью своих граждан и запрещает наркотики, проституцию и прочее на уровне законодательства. Но если человек не считает нужным соблюдать правила, то он несёт наказание. Это уже личный выбор каждого человека. Если он обладает большим количеством ресурсов, ему скучно и он хочет их лишиться, то пусть делает то, что ему вздумается! — выплёвывает четвёртый.  — А откуда взялось большее количество ресурсов, если все блага перераспределяются поровну? — улыбается Чуя. — Ещё и личный выбор появился? Государство же решает всё.  — Ты цепляешься к словам!  — Видишь ли, обе модели, которые мы обсуждаем, идеально вакуумные. Их не может существовать в реальной жизни, потому что они будут неэффективными. Истина находится посередине — где контроль есть, но он не жёсткий. «Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах» — это написано во всеобщей декларации прав человека ООН, — отвечает Чуя. — Все ваши аргументы были построены на том, что нужно лишить свободы либо всех, либо часть людей, а это противоречит мировым соглашениям.        Повисла тишина в аудитории. Вторая группа не на шутку загрузилась, видимо вспоминая, что они вообще говорили на протяжении пары. Рыжий сидел и терпеливо ждал, пока они что-нибудь скажут. — Вторая группа? — обращается к ним Дазай, тоже ожидая ответа.  — А как мы тогда могли построить стратегию защиты нашей позиции? Просто подобрали неудачные слова, поэтому смысл исказился! Конечно, все люди свободны! — оправдывается кто-то из них.  — Можете все быть свободны, — продолжает Дазай. — Победа за первой группой.        С радостными воплями победители отвешивают друг другу «пять», а Чуя получает несколько комплиментов за то, какую красивую точку поставил в дебатах. Хигучи удивляется, как он мог это всё услышать, если сидел в телефоне.  — Хороший слух? — смеётся рыжий, проходя мимо стола Дазая.  — Накахара, задержитесь, — говорит он. — О-окей, — тормозит Чуя и остаётся в аудитории, пока все уходят.        Когда они остаются наедине, преподаватель закрывает свой ежедневник и поднимает взгляд вверх. — Вы узнали, кто оплатили ваше обучения?  — Нет ещё, — отвечает он.  — Понял, — отвечает Дазай. Он берёт стикер со стола и что-то на нём пишет, а затем передаёт Чуе в руки. — Это коммерческий фонд поддержки талантливых студентов. Его основали разные предприниматели для того, чтобы помогать получать образование тем, кто им приглянулся. Они проводят опросы среди преподавателей разных университетов. Скорее всего, вас кто-то порекомендовал.  — Вы? — спрашивает Чуя.  — Нет, это был не я, — улыбается Дазай. — Просто узнал информацию. — Почему?  — Потому что я видел ваши переживания. И вы пришли ко мне с деньгами посреди учебного дня. Если бы кто-то это увидел — у нас обоих были бы проблемы.  — Понял. Спасибо большое, я почитаю в интернете про фонд, — отвечает Чуя.  — Обычно с третьего курса они приглашают на стажировки. У меня многие студенты хорошо устроились, — продолжает Дазай. — Те, кто не вылетел, естественно. А доучился. «Какой жирный намёк» — смеётся про себя Чуя.  — Постараюсь относиться к учёбе более ответственно, раз мне выпал такой хороший шанс, — отвечает он. — Ещё раз спасибо за помощь и извините, что я пришёл и всё это вам наговорил тогда.  — Всё в порядке.        Они улыбаются друг другу, и Чуя уходит, чтобы тут же сесть в коридоре и загуглить, что это вообще за фонд такой. Оказалось, что они не только оплачивают обучения, но и проводят регулярные конференции и выезды. А ещё есть закрытый клуб, в который можно подать заявку, чтобы получать дополнительные курсы и ходить на личные встречи с предпринимателями. Среди помощи так же указано покрытие расходов на технику для работы, проживание и даже медицинская помощь. «Ахуеть!» — вопит про себя Чуя, заполняя заявку.        Он даже не знал, что в мире есть что-то подобное. Уже не терпелось познакомиться с людьми, которые занимаются этой деятельностью. А в будущем, возможно, попасть в их ряды. Осталось только закончить экономический. Всего три с половиной годика.       Теперь у него не было сомнений, что Дазай как-то в этом замешан, ведь тот сам рассказал ему про свой бизнес. Да и его друг для психолога слишком хорошо одет был. Скорее всего, у него своя клиника.        Может, вся их компания как-то с этим связана? Со временем узнает.        В любом случае повезло. Повезло настолько, что Чуя едва не подпрыгивает на месте, пока бежит на следующую пару. Он уже решил, что работать будет только по выходным, а на неделе — учиться. Не хочется ведь всю жизнь отработать в стрипушнике, правильно? Тем временем Дазай готовится к занятию со следующей группой и злится на себя, что не пригласил Чую попить кофе.