Крышу сносит от проблем, я не хочу быть с ней Это какой-то пиздец, опять в моей голове Не посещай мои сны, прошу тебя, уйди Из моей памяти, я останусь здесь один
***
Серкан Болат, имеющий два высших образования, собственную компанию, сотню наград и титул лучшего архитектора страны. Эда Йылдыз, флористка с незаконченным образованием, но за то с сорока процентами его фирмы. Эда, будущая Болат, не смех ли? Серкана вот забавлял факт того, что девчонка «без имени» чуть было не получила его фамилию, однако слабое очертание улыбки весьма быстро пропадало с его лица, когда он вновь вспоминал главное: она акционер. Как только он смог допустить такую колоссальную ошибку? Отдать столько возможностей, столько денег, столько трудов какой-то девицы, которая последний месяц делала только то, что ходила за ним попятам, беспрерывно повторяя одно и то же: «ты не вспомнил? Ты не вспомнил…» Да, не вспомнил. И вспоминать не хотел. Селин ведь уверяла, что то спрятанное памятью прошлое лучше оставить позади, что его нужно запереть в самой чёрной комнате, залить бензином и сжечь. Чтобы полыхало так сильно, аж до ярко алого зарева. Чтобы все воспоминания о слабостях сгорели в прах и не смогли восстать из пепла. Чтобы горький дым больше не душил от встреч с кареглазой девушкой, которая хоть визуально и держалась крайне стойко, но глазами… глазами она умирала. Искренний взгляд полный надежды и детского счастья медленно, но верно застилала белая дымка равнодушия. Бороться за то, что уже давно не твоё, сражаться за того, кто даже не видел в тебе человека, договариваться с тем, кто умел слушать, но не умел слышать… нет, Эда больше не могла. Ей надоело быть всегда крайней. Ей надоело видеть на лице любимого человека ненависть, неподдельную и откровенную. Ей уже даже не хотелось плакать от вида Атакан, довольно заходящей в кабинет Болата. Ей уже было просто плевать. Не она его потеряла. Он её потерял. Йылдыз готова была признать своё поражение. Готова была исчезнуть из жизни пары, в которую она однажды влезла. Остался только один единственный проект. Финальный. Дизайн целого отеля и всей его территории был слишком заманчивым заказом, чтобы так просто от него отказаться. Закончит эту работу, а потом обязательно уберётся из жизни Болата. И дело было даже не в том, что кареглазая устала от его вечных колкостей в её адрес… ради места в фирме это можно было бы стерпеть… проблема крылась в том, что она устала видеть его таким нервным и агрессивным. Он ни на кого не жалел оскорблений. Он не стеснялся рвать ранее одобренные чертежи, которые сотрудники выполняли ни одними сутками. Он с абсолютным равнодушием ломал карандаши в руке, даже не замечая того, как порой ранил до крови собственную ладонь. Он не имел ничего общего с человеком, которого полюбила Эда. Он был трудоголиком, который брался за непозволительно большое количество работы одновременно. Он не спал сутки напролёт. Он не замечал, как собственноручно загонял себя в тупик. Он будто медленно сходил с ума. Он её пугал.***
Серкан точно не скажет, какой сейчас был час. Небо за окном достаточно давно обрело чёрный оттенок. Хмурые тучи давно закрыли за собой серебристые звёзды. Кажется, точно также было и вчера, и позавчера, и неделю назад. Также. Всё абсолютно также. Парень старательно делал чертёж холла отеля. Чертил. Чертил. Чертил. Чертил, не поднимая головы и не сводя глаз с линий. Они должны быть идеальными. Идеальными. Идеальными… далеко уже не белый лист, порванный в клочья, лежал на полу кабинета. И так второй. И третий… и шестой. И пальцы уже были тёмно-серыми от грифеля и поцарапанными о бумагу. А Болат продолжал переделывать, потому что все чертежи до этого выглядели отвратительно, криво, безвкусно и вообще ужасно. Он ненавидел свои работы. Он ненавидел свои руки. Он ненавидел свою компанию. Он ненавидел себя… Ненавидел себя за мысли. Мысли, отличные от любимой работы. Мысли, не посвящённые новому проекту. Мысли, навязчивость которых изрядно напрягала. Концентрация пропадала. Всё вокруг становилось неважным. А перед глазами яркий блеск лазурных волн. А перед глазами огненный закат. А перед глазами искренняя женская улыбка. А с губ слетает: «не уходи». А с губ слетает сладкое девичье имя. А с губ слетает «влюблён в тебя, как сумасшедший». А в ушах колотит сердце. А в ушах эхо её дыхания. А в ушах её признание в ответ. И грифель чёрного карандаша хрустит, лист рвётся, тёмно-серая крошка сыпется на стол. Небрежно сбросив художественные материалы на пол, Болат нервно соскакивает на ноги. Ему нужно сосредоточиться на работе, прогуляться на заднем дворе, подышать свежим воздухом и выпить воды с лимоном. А перед глазами девичье личико в видео-чате. А перед глазами её невинный взгляд. А перед глазами её шоколадные локоны с золотым отливом. А в ушах её заливистый смех. А в ушах её нежный голос. А в ушах ненавязчивая музыка. И стакан падает на керамическую плитку, звенит разбитое стекло, нервный смешок слетает с губ. Это не его привычка. Это не Болат пьёт воду с лимоном при стрессе. Это не Болат любит шум природы. Это не про него… Однако, сердце всё равно предательски пропускает удар. Однако, что-то внутри ломается от осознания того, что он испытывает к Йылдыз отнюдь не ненависть. Однако, лёгкие болезненно сводит от ощущения тоски по прошлому. И пусть Серкан помнит эту кареглазую девицу весьма смутно, и пусть он ежедневно собирает их историю по крупицам, и пусть она почти жена другого мужчины, и пусть… Он всё равно чувствует к ней то, чего не должен. Он всё равно чувствует к ней то, что произнести вслух боится. Он всё равно чувствует жуткую тягу к ней. Он всё равно чувствует то, что ему уже не стать тем прежним Болатом. Йылдыз слишком частый гость его мыслей. Йылдыз слишком часто стоит перед глазами. Йылдыз слишком часто ворует его концентрацию. «Йылдыз» слишком часто крутиться на его языке. И это неправильно, до ужаса неправильно. И это пугает, до мурашек по всему телу пугает. И плевать… Её фотография всё равно меж пальцев, а взгляд всё равно скользит по красивому женскому личику, а на душе всё равно так тепло, а на лице всё равно счастливая улыбка от одного её вида.***
Навсегда один и я не чувствую тепла, Я будто утопаю, видишь боль в моих глазах. Боль в моих глазах не проходит какой месяц… Она уже так рядом, как сказать, что она бесит? Ха-а думаешь прошло? Я в тот раз тебе соврал…