Ты рядом и мне больше не страшно

*** Столько лет прошло, а он до сих пор боится. Бесстрашный в бою, но трепещущий перед грозой за окном. Это у него еще с детства: отец говорил ему, что он не должен бояться. «Ты будущий ассасин, ничто не должно вызывать у тебя чувства страха»,– но он все равно дрожит, слыша очередные раскаты, проносящиеся вновь и вновь. Волнуется прямо как маленький мальчик, что прячется от монстров под толстым одеялом, свернувшись в клубок. Он создал себе убежище, но все равно не чувствует себя в нем в безопасности. «Это глупость, просто закрой глаза и сон сам придет...» Испробовав уже все методы на свете, Джейкоб сдался. Ветер воет так сильно, словно сейчас выбьет все окна и перевернет тут все вверх дном. Раз не спится, лучше встать с постели. Молча пялится в стену где-то с минуту, вздыхает, а после... – Нет, это просто смешно. Так глупо... Но это кажется ему уже не таким глупым, чуя мурашки за спиной, шепчущие ему прямо на ушко о всех его потаённых страхах. Дверь в коридор открылась и в комнате больше никого не осталось. *** За окном все также ужаснейшая непогода и лишь полный идиот сунется наружу вместо того, чтобы сидеть дома. Отец снова ушел, хотя это не впервой. Для некоторых долг и обязанности бывают важнее всего, даже важнее собственных детей. Огонь в камине потрескивает, лаская слух и приглашая к себе, дабы присесть и устроиться поудобнее, укрыться и согреть свои мокрые носочки. «Снова дырявые. Сестрёнка будет ругаться...»,– покачивая маленькими пяточками, ребенок спрятал свой нос, а после, все также укутанный пледом, ползет в другую комнату, спотыкаясь об собственный импровизированный плащ. Уже очень поздно и им не положено покидать своей комнаты, но кто он такой, чтобы слушаться старших? *** Кажется, совсем ничего не поменялось. Прошло так много лет, а он снова стоит у двери её комнаты, робко переминаясь с ноги на ногу. Надо было взять одеяло из спальни... Нужно постучаться. Иначе будет как-то некрасиво. В любой из других ситуаций Джейкоб не стал бы даже церемониться, а просто ворвался без спросу, разлёгся на всю постель, да поудобнее, сложив ножки на стол, и поделом! Но сейчас... особенный случай. Ни в одной из перепалок он так не робел, как перед собственной сестрой. «Глупость. Пусть она только попробует что-то сказать на это, я ей-...» Его ворчание было прервано очередной грохотом, от чего тот тихонько сглотнул и сжался, вспомнив о причинах, что привели его сюда. Придется немного унять свою гордость, хотя бы раз в жизни. Несколько раз постучав кулаком в дверь, Джейкоб слышит какие-то звуки, доносящиеся оттуда. *** – И-Иви..,– голос мальчика едва слышен, но она услышала его, тот час обратив внимание на брата. Даже в таком юном возрасте старшая Фрай предпочитала проводить время за чтением, но пока что рукописи членов Братства заменяли простые детские энциклопедии и сказки. – Что такое, грачонок? Их разница не была настолько значимой, как у простых братьев и сестёр: всего четыре минуты, но они словно решали всё в этой жизни, став особенно излюбленной темой их споров и ребячеств, в ходе которых эти двое любили устраивать настоящий переполох. Ссоры и драки – обыденная составляющая их отношений. – Ты не занята? – Вовсе нет. А что? Ты снова не можешь уснуть? – А вот и н-нет! Просто... Довольно хихикая, Иви сразу разгадала его план. Конечно, как «порядочная» старшая сестра, она не могла упустить возможности и не подшутить над младшим братиком, но в этот раз её смех быстро сменился взволнованным взглядом и все ее внимание было приковано к нему. Встав со своей постели, девочка подошла к нему поближе и погладила того по макушке. – ...Если тебе правда страшно спать одному, я могу лечь с тобой. Джейкоб ничего не ответил ей. Хотел ляпнуть какую-то глупость или топнуть ножкой, но страх сковал его тельце и он не мог думать об играх. Поэтому Иви решила взять дело в свои крохотные ручки и, потянув Джейки за собой, они вместе направились в детскую, держась друг за друга пальчиками. *** Дверь негромко заскрипела и в проёме показалась знакомая фигура. Лицо несколько уставшее, а вместо аккуратной прически – распущенные волосы, что небрежно легли ей на плечи. Иви смотрит на брата в недоумении, держа в руках книгу. Видимо, как всегда работала допоздна, а после села читать перед сном, пока этот недотёпа не отвлёк ее стуком в дверь. – Джейкоб? Что с тобой?,– её голос такой ласковый, словно пение пташки. Какой бы птицей она была? Уж явно не грачом, ведь их вопли вряд ли можно описать, как сладкое пение... точно. Она ждет ответа. – М-м... чем занята? «...А ещё что получше не мог придумать?». Дурацкий вопрос в такое позднее время, но что еще можно было ожидать от него? Уж точно не чего-то разумного. Пришел в комнату к сестре прямо посреди ночи, прямо как маленький мальчик. Он до конца не хотел сюда идти, стоя на своем, но словно... что-то внутри словно звало его сюда, подсказывая, что так будет правильно. Словно ответ на все его вопросы – в ней. Она не выглядит злой. Просто безумно устала. В последнее время пришлось пережить многое, что с этим тяжело справляться в одиночку, особенно ей, сколько бы Джейкоб не говорил ей не ругать себя за слабость и ошибки. Но она слишком упряма. Впрочем, он тоже. – Ты хотел узнать, чем я занимаюсь в три часа ночи?,– сложив руки на груди, Иви приняла важную позу,– Говори как есть, или я развернусь и больше не открою тебе. – Да ла-адно, я пошутил. Ты же меня знаешь, хах. На самом деле, я-.. эм..,– он замешкался, держа ладонь на затылке и почесывая его в раздумиях. – Стой, стой, стой. Погоди. Неужели-... Джейкоб напрягся еще сильнее. Кажется, она все поняла. О, нет! – Что?- О чем ты?,– его реакция лишь доказала, что девушка была права. – Ха, так и знала! Ты до сих пор боишься! Малыш Джейкоб все еще такой трусишка? – В-вовсе нет. – А вот и да! Хи-хи-хи! Это не на шутку развеселило девушку, что она чуть не засмеялась на всю комнату, схватившись за живот. Она не перестает удивляться ему и его выходкам, но это было выше её сил. Двадцать с хвостиком и вновь бежит к сестрёнке, чтобы спрятаться за её спиной? Это так мило. Но это действительно было чем-то... необычным. Джейкоб давно не показывал своих переживаний, но только ей он мог доверить всего себя. В конце концов, они же одна семья. – Так... ты так и будешь стоять здесь или зайдешь внутрь? *** Взбив подушки и разложив их у изголовья кровати, наконец можно было укладываться. Но обернувшись, Иви не увидела никого за спиной. – Джейки?!,– не успела она напугаться, как услышала тихое сопение слева от себя: этот мальчуган уже успел задремать в кресле, пока она занималась важными и такими нелюбимыми им делами. Недовольно фыркнув, Иви принялась будить его, дёргая за плечи. – Э-эй, для кого я старалась? Просыпайся! *** – Джейкоб, ты слышишь меня?,– голос сестры вновь выдернул его из сна. Парень только успел прикрыть глаза, но чувствовал себя так, будто бы проспал вечность. Бессоные ночи так сказываются на нём. Но он не может думать ни о чем плохом, когда она смотрит на него с такой нежностью, бережно поглаживая по макушке, укладывая вечно взъерошенные волосы. Её ладонь такая мягкая и теплая и её совершенно не хочется отпускать. Поддавшись, словно щенок, юноша прижался щекой к её ладони, ощущая, как нежное и приятное чувство растекается внутри него от ушей и до самых пяток. Вот оно. Именно это и было ему нужно. Ради этого он переборол самого себя – чтобы побыть рядом с ней. Его самая любимая и единственная сестрёнка на свете. На улице всё также неспокойно, но теперь это кажется таким далёким, неважным. Ведь все, что имеет значение, что ему дорого, находится прямо перед ним. Джейкоб наконец понял, что так сильно напоминал ему звук грома: подобный выстрелу, похожий на большой взрыв на одном из многочисленных заводов и котелен, волнующий всё живое. А еще... голос отца. Такой же строгий, разрезающий блаженную тишину своими строгими и пылкими речами, не скупящийся на грубости, особенно по отношению к сыну. Так уж вышло, что Джейкоб не оправдал ожиданий Итана, не обучившись тонкому искусству убийц. Но теперь это всё в прошлом, там же, где и остались его детские воспоминания. Он больше не позволит страху властвовать над ним и уж тем более больше не позволит никому ранить Иви. – Спасибо... что снова разрешила лечь с тобой,– вдруг прорезался его голос и он наконец смог вымолвить хоть что-то, лежа на спине и глядя на неё снизу вверх. Его тело совсем размякло от такого количества любви и ласки, но лучше с этим не перебарщивать. – Джейкоб, я тебя не узнаю. Что-то случилось? – Нет. Вовсе нет. Я просто... хотел сказать, что очень тобой дорожу. Девушка вздохнула и, помотав головой, свела брови домиком. – Я знаю,грачонок. Она произнесла это. Она вновь назвала его этим прозвищем. Это заставило его окунуться в воспоминания, пускай и не в самые приятные, но он лишь ухмыльнулся, протянув ладонь к её лицу и ласково заправив выпавшую прядку за ухо. – Прости, что порой бываю строга с тобой. – Не стоит. Я знаю, что часто бываю невыносим. – Ты ведь знаешь, ты мне дороже всего. – Знаю. И ты мне тоже. Они молча смотрели друг на друга, а после также молча оказались в крепких объятиях. Уткнувшись ему в плечо, Иви впервые за долгое время радовалась, что не легла спать пораньше. Неважно, как долго будет лить дождь и каким бы сильным не был ураган – пока они есть друг у друга, им ничего не страшно. «И даже если целый мир будет против них». *** Ливень потихоньку начал сходить на нет, превратившись в мелкий дождик и изредка стуча по оконным рамам, стекая каплями на сырую землю. Тучи рассеиваются, пропуская холодное туманное солнце, щекочущее торчащие из-под одеяла ножки. Спрятавшись вдвоем, дети всю ночь рассказывали друг другу страшилки, играли со своими тенями и читали сказки, пока наконец не выбились из сил. Джейкоб прижался к ней сбоку, видя уже свой десятый сон, а Иви всё не спит, следя за тем, чтобы младшенький спокойно уснул. – Джейкоб... – М-м?,– сквозь сон бормочет он, потирая глазки. Что она хочет ему сказать? – Теперь ты не боишься грозы?.. Мальчик посмотрел на неё своими большими зелёными глазами, улыбнувшись и прижавшись к ней ещё сильнее. – Боюсь. Но рядом с тобой мне ничего не страшно.