Фетиш на тебя

Город кажется вовсе не живым. Мрачность и серость навеивает ленивое состояние, поэтому Минни хочется поскорее оказаться в постели, а ещё лучше принять душ, прежде чем отдаться в объятия сна. Квартира встречает тьмой и одиночеством. Пахнет алкоголем и сигаретами. Соён, как обычно, забыла убраться за столом. Устало кинув сумку на пол, Минни снимает с себя джинсовый пиджак, и направляется в сторону ванной, раздеваясь на ходу, а затем оказывается под струями горячей воды, томно вздыхая, когда наконец-то может расслабленно закрыть глаза и унять напряжение. В ту-же секунду вздрагивает, когда в голове проносится низкий голос, заставляя разлепить веки и установится на своё отражение. Кажется ей, что стоит будет обернуться, и она увидит заключённого триста один, что будет улыбаться своей издевательской улыбкой, и смотреть так насмешливо, с мутью в глазах и... заинтересованностью? Нет. Ей точно показалось. Он просто играется с ней или просто хочет унять свои животные потребности. Минни мгновенно злится на себя, мысленно ударив по голове, потому-что смеет думать о мужчине, что явно не заслужил обитать в её голове, но что тогда делать? Почему гормоны играют при мысли о нём? Щёки вспыхивают, стоит вспомнить первую встречу с ним. Его разбитые губы, даже тогда были искажены в ухмылке, а горьковатые глаза смотрели так по-живому, насмешливо, словно она была маленьким ребёнком, что творил глупости. Да, признаться честно, сегодняшнюю выходку можно посчитать наивной глупостью. Поверила в себя называется, а теперь мучается от своих действий, так и не распутав секреты. Не о нём она должна думать и тем более влюбляться в преступника. Минни боится самой себя. Боится собственных чувств, тем более Дьявола, что явно знает больше о ней. Добыл информацию, узнал настоящее имя, и думает, что может этим воспользоваться? Минни не позволит с ней играться. Не для этого она пришла устраиваться в тюрьму. Вышла из душа лишь через час, замечая, как заметно расцвело. Утро, а Минни так и не легла спать, думая о прошедшей ночи. Устало зевнув, прошлась по коридору, и прямо перед её носом распахнулась дверь, из комнаты которой вышла Соён вместе с мужчиной, что держал её на руках. Оба жадно целовались, чуть-ли не занявшись кое-чем неподобающим перед застывшей Минни, что удивлённо смотрела на пошлую картину, не смея издать и звука. — Пре... презерватив, — что-то пробубнила пьяная Соён, отлепившись от мужских губ. Им пришлось остановится. Стоило мужчине поднять свои глаза, Минни издала удивлённый вздох, потому-что на неё смотрел застывший Минги, что резко опустил Соён на пол. Та недовольно заныла, явно соскучившись по мужским ласкам, пока не перевела свой томный взгляд на Пак. — Минни? Чего так рано? — пробубнила блондинка. Минни закатила глаза, покачав головой. Смотреть на безобразие, что творилось прямо перед глазами уже раздражало. Соён давно заслужила хорошей порки. — Моя смена закончилась, Соён, — терпеливо процедила Минни, обратив внимание на Минги, что прокашлялся, явно не ожидав третьего лишнего. — И как давно вы встречаетесь? Минги перевёл свой взгляд на Соён, которая раздражительно и громко вздохнула, а затем прошла мимо, кинув простое: — Мы не встречаемся! Минни скривила губы, вопросительно глядя на своего друга, что явно помрачнел после сказанных слов блондинки, которая скрылась в душе. — Дружеский секс значит? — едко бросила Минни, повернувшись к парню спиной. — От тебя такого я не ожидала, Минги. Её совсем не радовал тот факт, что она стояла в одном полотенце, поэтому была благодарна, когда мужчина отвернулся в ответ, чтобы не смущать. — Прости, — неожиданно вырвалось у него, заставив Минни удивится. — Соён мне нравится. Она сложная, но она мне запала, понимаешь? — Она тебя по-использует и... — Знаю, — твёрдо произнёс Минги. — Знаю, что кто-то причинил ей боль, поэтому ей легче не цеплять любовь. Если её всё устраивает — меня тоже. Я терпелив. Минни устало выдохнула, не отрывая свой грустный взгляд с кафеля. Минги был хорошим мужчиной, но для Соён... — Не переживай. Не обижу её, — улыбнулся он, явно не осознавая, что Минни то о его шкуре думает. — Кто кого ещё обидит, — хмыкнула грустно Минни. — Я спать. — Спокойной, — пожелал Минги, так и не подняв взгляда, когда черноволосая прошла мимо и скрылась в своей комнате, закрыв дверь. * * * В помещение пропахло сигаретами. Дьявол жадно затягивался, выдыхая густой дым и смотрел безразлично на серую стену, думая о своём. Суровость в его лице не отходила, а свежие порезы, которые не успевали затягиваться, снова кровоточили, впитываясь в бинт. Перед глазами будто так и стояла та ночь, та ароматная близость. Уён тяжело выдохнул, вспоминая её большие глаза, что так невинно смотрели ему в ответ, что так пленили, а губы... Ему хотелось в тот час-же вонзиться в неё, сжать женское мягкое тело к себе и любить-любить. Так отчаянно хотелось впиться в шею, в котором сонная артерия бешено пульсировала, а по коже стекали мелкие капли пота, вызывая дрожь в мышцах. Словно загнанная зверушка, дёргалась в его руках, а до этого бесстыдно наблюдала, как он принимает душ. Дьявол сразу понял, что не один, ещё когда услышал скрип входной двери. Понял, что в соседнюю кабинку кто-то вошёл, вызывая в нём почему-то глупую улыбку. Это была она. Бесстрашная. Смелая. Хотелось отругать её за такие действия. Ведь если-бы... это был бы не он? А если бы здесь были другие заключённые? Порывался отчитать, но как? Как? Когда она смотрит своими невинными глазками? Как отругать, когда взгляд упал на кровавую дорожку, что впитывалась в медицинские её штаны и скользила медленно вниз, ближе к коленям? Она всё время опускала свой взгляд на правое его плечо, порываясь отодвинуть край халата. Уён сразу-же понял её мотивы. Смело. А это значит, что она догадывается, но надо-ли ему это? Сердце хочет, а разум противится... Дверь отворилась и в камеру толкнули заключённого шестьсот семь, который грязно прошипел себе под нос, устремляя свой дикий взгляд на Уёна, тот тихо усмехнулся, дунув сигаретный дым в его сторону. Вонбин громко прокашлял, убирая свои мокрые волосы, что впитали пот, назад. Уён оттолкнулся от стены, вставая на ноги и кинул окурок на пол, туша голой ступнёй, при этом не отрывал свой хищный взгляд, что приобрёл жёсткий тон. Лицо Вонбина исказилось в улыбке. — А почему вы здесь? Разве не должны быть рядом с медсестрой Пак? Как так? Тратите своё время на меня? Смущаете, — Вонбин шёл на краю лезвия, ведь глаза Дьявола сверкнули. — Было приятно увидеть, как её лицо исказилось от боли, а ведь это была мелкая пак... Резкий удар и Вонбин отлетел к стене, ощутив, как лицо мгновенно загорело. Из носовых ходов потекла кровь, вынуждая Вонбина вытирать холодными ладонями раздражающую кровавую жидкость, пока его резко не схватили за волосы, вынуждая поднять голову и заглянуть в глаза Дьявола. — Я сломаю все твои кости, Вонтэ. Вонбин засмеялся в голос, да так громко, что Уён отшвырнул от себя заключённого, не смея нанести удар, от которого Вонбин бы потерял сознание. Дьявол не может, поэтому и злится, зная, что удары получат другие, особенно охранники, что явно позабыли о самом главном. О безопасности. Поведение Вонбина — сущая загадка. Его психика расшатана, а ещё... Дьявол больно натягивает длинные волосы Вонбина на свой кулак, получая в ответ тихий крик. Левой рукой обхватывает челюсть заключённого, заглядывая тому в глаза и подтвердив свои догадки, толкает от себя парня, сжав плотно челюсть, отходит, тихо прошипев. У Вонбина в крови гуляют наркотики, вызывая в нём приступ бешенства и безграничного адреналина. Кто-то подкармливает его. Кто-то знает. — Ты сдохнешь, Чон Уён, — выплёвывает Вон, своими дикими глазами испепеляя спину Дьявола. — Зло должно быть под землёй! Словно собаку, в полу-сознании, Вонбина грубо подхватывают и уводят, напоследок закрыв дверь, а Дьявол примерно догадывается кто довёл Вона до такого состояния, поэтому лишь мрачно усмехается, хватая пачку сигарет, чтобы успокоится, но злость клокочет внутри, бьётся вместе с сердцем. — Вам стоит поменьше курить, — неожиданно доносится знакомый голос, вынуждая Уёна обернутся. Возле двери стоит друг японца, Чонвон. Взгляд у него почему-то подавленный, казалось, что ему плохо. Кожные покровы сверкали бледностью, а губы были сухими, что очень сильно бросались в глаза. Походил на мертвеца. Дьявол скривил свои губы, проигнорировав упрёк мальчишки. Обхватил губами сигарету и поднёс огонёк зажигалки, облегчённо вздохнув сигаретный дым, задумчиво при этом оглядывая Чонвона. — Что ты здесь забыл? — Уён явно был не рад увидеть здесь ещё кого-то постороннего, поэтому голос у него звучал явно не дружелюбно. Чонвон почему-то по-доброму улыбнулся, заставив Уёна нахмурится, ведь это было так... глупо? — Все говорят, что вы плохой, но мне почему-то кажется наоборот. Пожалуйста, берегите себя и родных, что так дороги вам. Уён, сквозь сигаретный дым, хмуро наблюдает, как мальчишка медленно покидает камеру и закрывает дверь, а на языке застывает глупый вопрос: «что за хрень он сейчас услышал?», но почему-то слова Чонвона вцепились в оболочку и растворились в душе Уёна, отдаваясь противным ощущением неизбежного. * * * Экран монитора ослепляет, вынуждая Минни часто моргать. Она быстро впитывает текст, рассматривая фото заключённых, а также их настоящие имена. Не успев пролистнуть до конца, медсестра Пак быстро покидает рабочий стол, непринуждённо схватив лоток, когда слышит шаги. Она движется по пустому коридору, ощущая себя шпионом, что творит преступления. Минни поправляет халат, успокаивая себя дыханием, твердит, что всё в порядке. Два дня она провела в своих раздумьях, боялась приходить на свою смену, потому-что пересекаться с Дьяволом никак не хотелось, особенно с заключённым, что вонзил в неё иглу. С анализами Минни промучилась недолго, результаты пришли отрицательными, но вынуждена была теперь посещать больницу каждые три месяца. Увлечённая своими мыслями, Минни врезалась в мужское тело, роняя лоток, что звонко упал на пол. — Прости... те. Ошарашенные глаза Пак замерли на заключённом триста один, что расплылся в кривой улыбке, рассматривая её лицо вблизи, пока Минни не отшатнулась от него, дабы поднять то, что уронила. Охранники, что держали Дьявола за предплечья, почему-то отошли, скрывшись за углом, заставив девушку напрячься, ведь она ощутила тонкий запах алкоголя, что исходил от заключённого. Минни приподнялась, решая быстро пройти мимо, но Дьявол загородил ей путь дальше, вынуждая замереть и посмотреть в тёмные глаза. — Как ваша нога? — дунул своим пьяным дыханием, опалив лицо Минни, что приоткрыла рот, чтобы возмутится на такое наглое действие, особенно, когда Дьявол скользнул по ней взглядом, облизав губы, будто видел в Минни свою новую жертву для игры. Это было просто возмутительно! — Дайте мне пройти, — голос Минни звучал спокойно, пока внутри штормом всё сносило, ведь смотрел он на неё отнюдь не простым взглядом. Девушка попыталась снова пройти, но увы врезалась лотком в живот Дьявола. — Позволю уйти, если... — сладко протянул мужчина, замерев на мгновенье, — ... подарите поцелуй. Словно ребёнок, прижал указательный палец к своим губам, с ожиданием взглянув на медсестру, которая чуть не подавилась воздухом от такого требования. Внутри Минни полыхнул огонь. — Козёл, — вышло глупо, из-за чего губы Уёна расплылись в насмешке от произнесённых, медсестрой, оскорбления, что прозвучали так мило и наивно. Он неожиданно наклонился к ней, не обрывая зрительного контакта. — У каждого козла должна быть своя коза, Минни, — прошептал по дьявольски, не стыдясь пройтись своим взглядом по губам медсестры, пока не послышались шаги, вынуждая заключённого сделать шаг назад, отстраняясь от Минни. — Я должен идти, до встречи, моя козочка. Минни на секунду застыла, наблюдая, как заключённый триста один скрывается за углом, а за ним, хвостиком, следуют охранники. «Коза? Это он ей?» Сглотнув ком в горле, Пак последовала в сестринское, проклиная заключённого, что явно игрался с её нервами. Минни заметила медсестру Чхве, что поедала булку с начинкой, увлечённо при этом что-то читая. Она одиноко сидела на стульчике. Мрачная и явно чем-то недовольная, касалась своей покрасневшей шеи, тихо покашливая. — Что случилось? — произнесла Минни, а затем добавила тихое. — С шеей? Медсестра подняла на неё свой взгляд, сморщив лицо, а затем поджала губы. — Чуть не задушили, — ответила та, отбросив телефон в сторону. — Заключённые все с ума посходили. Они в этих камерах не пойми, что творят. Не знаю куда смотрит начальник тюрьмы, но безопасности никакой. Сегодня медсестру О пырнули в живот. Она потеряла много крови, пока её доставляли в центральную больницу. — С ней всё хорошо? — обеспокоено спросила Минни, присев рядышком. — Да, приходит в себя, — устало пролепетала Джису, помассировав пальцами виски. — Если-бы не Пак Чонсок, меня бы сейчас выносили, как трупа. Достало всё... Ты ещё, на вид, более здоровая. Стальная психика. Завидую. — В таком плане не позавидуешь, — хмыкнула Минни. — И то верно, — мрачно подтвердила медсестра, а затем неожиданно тихо рассмеялась, удивляя Минни, что вопросительно установилась на неё. — Извини, вспомнила, как медсестра Чеён споткнулась на ровном месте, когда влюблённо смотрела на заключённых. Жаль, не упала, Чонсок подловил её... А, точно, ты же знаешь охранника Пак Чонсока? Вроде, вы знакомы. Он вчера вернулся. Более менее живой. Только личиком своим потрёпанным красуется. Наши говорят, что это Дьявол его так потрепал... — Дьявол? — вырвалось у Минни рефлекторно, и Чхве кивнула. — Псих. — Нууу, зато красивый... — протянула мечтательно Джису, отчего Минни вытаращила на неё свои глаза, совсем не ожидая услышать такое от медсестры Чхве. — Ну, что? Чего греха таить? Псих, но очень-очень красивый. Я бы с ним переспала... — Минни отчаянно покачала головой, не желая слушать дальше. — Медсестра Чеён пыталась оказаться под ним, подавала знаки, а затем стала напрямую действовать, но этот Дьявол жёстко отшил её, представляешь? Пошли слухи, что он вообще гей, так как рядом вечно его друг шатается, тоже ничего такой. Но слухи потом сразу-же развеялись. Знаешь ведь, иногда эти заключённые проводят встречи, так, ну, чтобы развеяться, вот тогда-то его и заметили с девушками лёгкого поведения... — Без подробностей, — скривилась Минни, шумно вздохнув. Чхве рассмеялась, а затем задумалась, оживляясь. — Пак Чонсок, кстати, спрашивал о тебе, — решила раскрыть небольшой секрет Джису, загадочно улыбаясь. — Видать понравилась ему. — Да ну... — отмахнулась Минни, явно не планируя сейчас искать отношения. — Что? И долго ты будешь одинокой девицей? Ты посмотри, хоть какая красивая. Не заметишь, как молодость уйдёт. Цени и пользуйся своим положением! — Вести себя тоже, как животное? — Зато эти животные трахают всё что движется, ради своего удовольствия, а ещё в этих животных влюбляются, — пожимает плечами Чхве. — Мужчинам повезло, что они мужчины, поэтому, к чёрту. Лучше поиграть в их правила. А затем они сами не заметят, как станут жертвами. Почему-бы не разбить их «большое» эго и самовлюблённость к чертям? Когда Минни впервые увидела Джису, то ей показалось, что девушка, на вид, слишком тихая и неопытная, но сейчас вместо той тихони — была уверенная и довольна эмоциональная медсестра, которая игралась с мужским сердцем так опытно и властно. Но почему тогда, в тот день, Чхве не воспротивилась заключённому, что домогался до неё? Дверь приоткрылась, впуская недовольную медсестру Ли Чеён и её двух подружек, от которых провоняло недовольством, а кислые лица сморщились. — Медсестра Пак и медсестра Чхве, — Ли Чеён сделала несколько шагов, ближе к Минни, пафосно чавкая жвачкой. — Надо будет снять капельницы у лежащих. Мы пойдём на перекур. Две медсестрички, позади Чеён, подарили друг другу многозначительные взгляды, а медсестра Ли сказав номер камеры, улыбнулась своей фирменной улыбкой, будто удав, что проглотил зайца, и пошла прочь, не забывая вилять бёдрами. — Вот же сука, — прошипела Джису, получив удивлённый, но полный согласия, взгляд. — Ну что-ж, пошли снимать капельницы. Надеюсь, что сюрпризы пройдут нас стороной! В коридоре было шумно. Переводили нового заключённого. Медсестры замерли, около камеры, ожидая, когда охранник откроет им дверь, что резонно заскрипела, окуная в свою тьму, что очень было странно. Минни не успела возмутится, как ощутила резкий толчок. Она упала на пол, а дверь за ней закрылась, отрезая от медсестры Чхве, что явно возмутилась, а затем промычала, стихая. Своими большими глазами, от ожидая чего-то ужасного, она огляделась, замечая во тьме несколько заключённых. Капельниц не было, а значит медсестра Ли решила обманным способом привести её в чью-то ловушку. Медсестра Пак резко встала, кидаясь к двери. — Кто-нибудь... — Помощи нет, как и Дьявола. Минни сглотнула ком в горле, ощутив как подступили слёзы к глазам, придавая блеска. Она напряглась и нахмурилась совсем не понимая причём здесь заключённый триста один. Обернулась, не отходя от двери, будто надеялась, что сейчас кто-нибудь откроет дверь, и скажет, что это всего-лишь дурацкий розыгрыш. — Чего бояться? Подойди, сладенькая, не укусим, — рассмеялся полный заключённый, которого Минни видела впервые. — Станцуешь нам? Ну, этот, медицинский стриптиз? Щёки загорели, ком в горле застрял, а ногти больно впились в ладонь, когда послышался грязный смех. — Не смешно, — выдавила из себя медсестра Пак, прижимаясь к двери, как подавленная зверушка смотрела в глаза, в которых жажда отображалась. — Выпустите. — Сладенькая, — снова отозвался заключённый, вставая с пола, второй молчал, наблюдая за медсестрой. — Поиграешь в ролевые игры. Обязательно выпустим. Давай-же, поиграй в медсестричку. Или мне силу свою показать? Вот тут-то сердце забилось. Минни, с отчаянным взглядом пробежала по камере, дабы найти хоть какой-нибудь предмет для защиты, но ничего не было, а делать шаг вперёд — оказаться в капкане. — Ты заебал тянуть, — нетерпеливо гаркнул второй, оживившись. — У меня пах уже болит. Сюда иди, шлюха. Заключённый встал, чуть-ли не подпрыгнул, чтобы сделать рывок, но из шкафа вывалился другой заключённый. Ни откуда взявшийся Чонвон. Он оказался прямо на спине другого, что хотел схватить девушку за руку. — Ты ещё кто такой?! Ошарашенный взгляд бегал по лицу молодого парнишки, что невинно улыбнулся, закинув на его шею верёвку, дабы задушить. Минни часто задышала, заметив, как полный заключённый, схватил деревянную биту, намереваясь ударить им защитника Минни. Медсестра сделала опасные шаги, оказавшись довольно близко к заключённым. Схватила вторую биту, и со всей силой замахнулась, делая шаг назад, в ожидании глядя, как мужчина падает без сознания. Мальчишка, что висел на спине заключённого, на секунду замер, удивлённый картиной, как на полу появляется лужица крови, а медсестра роняет с рук биту, сдерживая эмоции. Заключённый семьсот двадцать один продолжил тянуть верёвку на себя, тихо шипя. Его резко прижали к стене, сдавливая, но силы иссякли и тело под ним обмякло.   Минни сделала быстрые шаги назад, приближаясь к двери, стоило столкнуться, с неизвестным, взглядом. — Я не обижу вас, — заверил Чонвон, отталкивая от себя тело. — Он не умер, если что. Минни молчала, оглядывая молодого заключённого, боясь представить, что если-бы никто не пришёл на помощь. Его внешность, а именно глаза приковали взгляд, будто в нём что-то родное промелькнуло. Чонвон тоже смотрел с интересом, не стесняясь своего взгляда, будто видел что-то нереальное, как-бы глупо не звучало. Казалось, он хотел сделать шаг, но пристыдил себя, держа себя в собственных рамках.  — Спасибо... Не верилось, что она благодарила человека, что сидел в тюрьме, но Чонвон застыл, услышав простое «спасибо». Сердце забилось в испуге за свои собственные ощущения, когда он сделал один шаг вперёд. Минни приоткрыла рот, дабы что-то произнести, но за дверью послышалась возня и звон ключей. А затем дверь распахнулась, впуская светловолосого. — Медсестра Пак! Я вас сейчас спасу-у-у, — воскликнул Рики, мгновенно затихая. — Я что... опять всё пропустил?!