Cause darling, I was born to press my head between your shoulder blades

Любляна, спальня Бояна Боян медленно моргнул и открыл глаза, и на секунду ему показалось, что он все еще спит. Словно он каким-то образом попал в ситуацию, похожую на «Начало», когда ты можешь проснуться, но все еще не совсем осознаешь реальность. Потому что картина, которая открылась перед глазами Бояна, выглядела как будто прямо из тех снов, которые снились ему почти каждую ночь в течение последних нескольких месяцев. За окнами его спальни шел дождь, тусклый утренний свет создавал уютную атмосферу, и в своих объятиях Боян обнаружил кое-кого знакомого. Кое-кого, чье общество заставило сердце Бояна забиться немного быстрее с самой первой их встречи, задолго до того, как он мог предположить, что этот самый человек перевернет весь его мир с ног на голову. Не кто иной, как Йере Пеухенен, мирно похрапывал на обнаженной груди Бояна, его непослушные черные волосы щекотали кожу словенца, он так идеально лежал в его объятиях, и Боян изо всех сил старался не шевелиться, чтобы не разбудить своего парня. Своего парня, своего парня; сердце Бояна все еще готово было сделать сальто от осознания того, что это реально происходит с ними сейчас, что предыдущий день на самом деле был реальностью. Они и правда поговорили, наконец, обо всем. Боян смог быть честным, храбрым — храбрее, чем он ожидал, но, ободренный нежной поддержкой Йере, он во всем преуспел. Признался парню, что он ему нравится. И Йере он нравился в ответ. Он нравился ему в романтическом плане, и при воспоминании о том, как финн сказал ему это, Боян зарылся своей лучезарной улыбкой в растрепанные волосы Йере. Значит, теперь они были парой, вместе, возлюбленными, и Боян все еще не мог до конца в это поверить. Предыдущий день они провели в счастливом оцепенении, где-то между объятиями в постели Бояна, нежными поцелуями на кухне над импровизированным блюдом с макаронами и совместным душем, после которого Боян все еще чувствовал легкое покалывание по всему телу, особенно когда сейчас он позволил своим глазам пройтись по засосам, которые он оставил на шее Йере, пока он надрачивал ему отчаянными пальцами под приятно горячей водой. После того, как Йере отплатил ему тем же, а затем прижал к себе беспомощное, бесчувственное тело Бояна, пока вода не остыла, они, спотыкаясь, вернулись в постель вместе, превратившись в хаотичную груду конечностей, разбросанных друг по другу. И вот так они и уснули, Йере свернулся калачиком вокруг Бояна, как самое красивое в мире одеяло. Боян мысленно вернулся к их предыдущим интимным моментам, к тому, какими умопомрачительными они были уже тогда, и в то же время, как сильно ему чего-то не хватало. Ясности, уверенности, которую он теперь испытывал относительно того, кто они друг другу. И объятий, окутанных сознанием того, что им не придется делать шаг назад, даже когда они оба проснутся. Поэтому, улыбнувшись, он просто обнял Йере чуть крепче, теряясь в ощущении теплой кожи под своими пальцами. Какое-то время Боян оставался в таком состоянии, на грани того, чтобы снова заснуть от того, насколько умиротворенным он чувствовал себя в этот момент. Но затем Йере немного пошевелился во сне, их общее одеяло внезапно плотнее облегло его тело. И, когда Боян опустил взгляд на тело своего парня, увидев очертания его задницы сквозь одеяло, его посетила одна идея. Мечта, желание, и, пока он осознавал, о чем именно сейчас думает, Боян почувствовал, как его щеки запылали. Но, прежде чем он успел развить свою мысль, Йере снова пошевелился в его объятиях, с его губ сорвался недовольный звук, а затем он поднял голову с груди Бояна, в его голубых глазах, которые еще не открылись даже наполовину, появилось растерянное выражение. — Хм-м? — выдал Йере, его глаза были опасно близки к тому, чтобы снова закрыться. Пока их взгляды не встретились. Глаза Йере расширились в этот момент, скользнув взглядом по лицу Бояна, и следующим звуком, сорвавшимся с его губ, было тихое «О», звучащее удивленно и до боли восторженно. Боян видел, что все перемены, которые принес им предыдущий день, постепенно всплывают в голове его парня, и, подобно утреннему восходу солнца, при этом на красивом лице Йере вспыхнула прекрасная яркая улыбка. — Привет, — наконец сказал финн, лучезарно улыбаясь Бояну, как будто он развесил все звезды на небе. — Доброе утро, — прошептал Боян в ответ, а затем добавил: — Хорошо спал? Краткая отсылка, а также намек на то, как далеко они продвинулись по сравнению с тем первым утром, когда проснулись вместе, запутавшись в объятиях друг друга и испытывая непонятные чувства, с которыми они еще не были готовы разбираться. Или, по крайней мере, Боян не был готов. Но к этому моменту все изменилось, стало намного лучше, и он не мог удержаться от идиотской улыбки, снова осознав, что теперь это его реальность. Что Йере тоже этого хотел. Что ему разрешено это чувствовать. — Да, — запоздало ответил Йере на вопрос Бояна, как будто ему нужно было обдумать это в деталях. — Ты очень хорошая подушка, — и ему удалось оставаться серьезным около 0,2 секунды, прежде чем расплыться в улыбке. — Серьезно? — усмехнулся Боян, а затем запустил одну руку в волосы Йере, притягивая его ближе, пока они не почувствовали вкус смеха на губах друг друга. — Угу, — подтвердил Йере у губ Бояна, его дыхание щекотало кожу словенца. — Если с пением не сложится, у тебя будет второй шанс реализоваться в качестве подушки. Боян расхохотался над шуткой, и целоваться стало сложнее из-за того, что он не мог сдерживать смех, поэтому вместо этого он уткнулся лицом в шею Йере, позволяя своей радости ласкать кожу его возлюбленного. Какое-то время они оставались в таком положении, плавая между ленивыми поцелуями и просто объятиями, наслаждаясь теплом друг друга. Но, находясь так близко, ощущая тело Йере, полностью прижатое к его, Боян снова вернулся к мысли, которая ранее его уже посещала. И, как только она укоренилась в его мозгу, он больше не мог от нее убежать. Их поцелуи стали немного более жаркими, язык Бояна скользнул в рот Йере, пока тот глотал тихие счастливые вздохи своего парня. И теперь они могли бы зайти дальше, продолжив с того места, где сбросили с себя одежду под душем вчера вечером, но Боян понял, что в этом нет необходимости. Нет причин торопиться, чувствовать, что они обязаны заняться чем-то большим, чем жадно целоваться и позволять своим рукам лениво блуждать по коже друг друга. Потому что теперь у них было время. И потому что, наконец, они действительно были друг у друга. Ободренный этим осознанием, а также осознанием того, насколько хорошо прошел их вчерашний разговор, Боян решил не пытаться разгонять текущую ситуацию, ничего не предпринимать по поводу того, что он почувствовал, как член Йере, прижатый к его бедру, начал проявлять интерес к их занятиям. Вместо этого он продолжал просто сладко целовать своего парня, нежно рисуя при этом узоры на его плечах кончиками пальцев, и когда он, наконец, отстранился, чтобы перевести дыхание, то решил, что, возможно, сейчас самое подходящее время поговорить о мысли, которая так настойчиво сидела в глубине его сознания. — Приветики, — очень красноречиво начал Боян, и Йере улыбнулся ему той открытой, радостной улыбкой, которая всегда проникала куда-то очень глубоко в сердце Бояна. — И тебе приветики, — бодро ответил Йере, по-видимому, не подозревая о внутреннем смятении Бояна, и что-то в его интонации помогло успокоить нервы словенца. По крайней мере, немного. — Я, ну, я хотел с тобой кое о чем поговорить. — Да? — Йере немного выпрямился и приподнялся, его тело все еще прижималось к телу Бояна, но уже не полностью опиралось на него, и он выжидающе посмотрел на молодого человека. — Итак, дело в том, что мы, ты знаешь… — Боян крепко сжал пальцами уголок одеяла, с которым он подсознательно начал играть, и глубоко вздохнул. Об этом не должно быть так сложно говорить, блядский боже, он же, блин, взрослый, и к тому же он совершенно уверен, что Йере, возможно, вполне себе согласится с его предложением. И все же он поймал себя на том, что спотыкается на своих словах, как 13-летний подросток, который только что едва понял, как работает секс, и теперь не мог говорить о нем, не покраснев, как вишня. Покачав головой, он сделал еще один целенаправленный глубокий вдох и пообещал себе просто закончить начатое. — Ну, — Боян, наконец, попытался снова, — вчера мы говорили о… о нас, и перед тем, как ты проснулся, я тут думал, и дело в том… Какое-то мгновение Боян нервно блуждал глазами по комнате, но, когда они снова остановились на лице Йере, его губы тут же сомкнулись. Потому что его парень выглядел обеспокоенным — пытался скрыть это за непроницаемым выражением лица, но это получалось не слишком хорошо, и Боян смог так ясно увидеть беспокойство в его глазах и легкое подрагивание нижней губы. — О, милый, — Боян схватил Йере за руку, даже не желая знать, какие мысли могли зародиться в мозгу его парня из-за его нервной болтовни. — Ничего страшного не происходит. Клянусь. Я просто веду себя глупо, но я по-прежнему имею в виду все, что сказал вчера. На сто процентов. — Ох, — и с этими словами Йере снова расслабился, беспокойство спало с его лица, как увядшие листья с дерева, когда их подхватил сильный порыв осеннего ветра. — Это хорошо. Очень хорошо, — и глубоко любимая улыбка Бояна вернулась, как будто ничего не случилось. И Боян знал, что ему следует продолжить свои сумбурные объяснения, наконец произнести то, о чем он на самом деле хотел спросить, но на секунду он был слишком занят мыслями о том, что это его собственная вина. Он был тем, кто просто исчез после их первой ночи вместе, кто даже не попытался устранить всю очевидную недоговоренность между ними, и даже после того, как они, наконец, обо всем поговорили, он не мог по-настоящему винить Йере за то, что тот все еще чувствовал себя немного неуверенно. Блять, он хотел бы разобраться в себе немного раньше, стать храбрым чуть быстрее, но, как бы то ни было, он не мог изменить прошлое. Он мог просто принимать вещи такими, какие они есть, и извлекать из них максимум пользы. И поэтому он нежно погладил пальцы Йере своими, сделал еще один глубокий вдох и, наконец, продолжил: — Теперь мы официально вместе, — начал он, и они оба неосознанно улыбнулись на это утверждение. — И раньше я думал об этом — ну, то есть, конечно, думал; я не думал ни о чем, кроме тебя, в течение нескольких недель. Но сейчас все по-другому. Потому что мы официально вместе, и я все еще, блять, не могу в это поверить, и в то же время это делает меня самым счастливым парнем на свете. И, думая о нас, я также думал о… — ситуация становилась нелепой, и он усмехнулся своей собственной неспособности выразить свои слова здесь и сейчас, несмотря на то, насколько хорошо он обычно ими жонглировал. — Я бы хотел… переспать с тобой. Типа, не так, чтобы мы ублажали друг друга руками или делали минет, а… ты знаешь. Боян торопливо произносил эти последние предложения и при этом смотрел на Йере так пристально, что словенец смог точно уловить момент, когда мягкая, ободряющая улыбка финна, побудившая Бояна продолжать говорить, превратилась в понимающую. А затем во что-то большее, судя по тому, как изменилось выражение глаз брюнета. Они потемнели так, что по коже Бояна побежали мурашки. На мгновение они оба замолчали, воздух между ними наполнился электричеством, как будто нужна была всего одна маленькая искра, чтобы вспыхнул огонь и весь мир начал гореть. А затем Йере приподнял одну бровь и уточнил: — Ты имеешь в виду секс в задницу, да? И с этими словами напряжение спало, нервозность мгновенно покинула Бояна, в то время как он не смог удержаться от смеха после подобного заявления. Чему Йере, казалось, обрадовался, в его глубоких голубых глазах засверкали искорки. — Да, — наконец прохрипел Боян сквозь смущенное хихиканье. — Это именно то, что я имею в виду. — Хорошо, — Йере просто кивнул, но затем его взгляд скользнул по раскрасневшимся щекам Бояна, и ухмылка заиграла на его губах: — Вопрос вышел достаточно длинным, что мы, вероятно, могли бы уже заняться сексом за это время, — заявил он невозмутимым голосом, и Боян расхохотался еще сильнее. — Ты, ты… — он схватил ближайшую подушку, чтобы мягко ударить ею по груди своего парня. — Ты мудак, — он, вероятно, никогда не произносил ругательства таким нежным тоном. — Ты не воспринимаешь меня всерьез! — Воспринимаю, — и тон Йере сразу снова стал серьезным, его пальцы крепко сжали пальцы Бояна, — Я просто удивился твоему вопросу, а потом ты был таким нервным и таким милым, что я не смог удержаться, чтобы немного не подразнить тебя. — Я не милый! — без особого энтузиазма возразил Боян, и Йере протянул руку, чтобы взъерошить ему волосы. — Ты такой смешной, Джокермен. Ты очень милый, неважно, признаешь ты это или нет. Но насчет того, что ты сказал: ты спрашиваешь, хочу ли я заняться с тобой сексом? — Да. То есть, я полностью пойму, если тебе кажется, что все слишком рано или что-то в этом роде, ведь мы официально вместе, может быть, сутки, и я не имел в виду прямо сейчас, просто, в общем, может быть… — Да. — Да? — Боян услышал удивление в своем собственном голосе, а также волнение. — Блять, Боян, ты бы себя видел, — простонал Йере, его глаза блуждали по лицу Бояна, затем по его груди. — Ты самый великолепный парень, которого я когда-либо видел, ты мой парень, и я… конечно, я хочу заняться с тобой сексом. Очень хочу. — Оу! — и это прозвучало больше похожим на писк, чем Боян планировал. — Окей, круто, супер! — и, чтобы больше не кринжевать со своих же собственных слов, Боян потянулся вперед и поцеловал Йере. Финн ответил взаимностью, нежно поцеловав своего парня в ответ, играя с его волосами, и со временем Боян почувствовал, как его охватывает облегчение. Несмотря на его нелепые фразы, разговор прошел довольно хорошо, и привел к результату, которому действительно можно было порадоваться. После еще нескольких поцелуев они закончили на том, что немного сменили позу, Йере прижался спиной к мягкому матрасу и притянул Бояна к себе, чтобы тот мог положить голову ему на грудь, крепко удерживаемый сильными руками Йере. — Боян? — окликнул Йере, уткнувшись в волосы Бояна носом на секунду. — М-м? — Ты не делал этого раньше с другим парнем, да? И на мгновение этот вопрос удивил Бояна, заставил его снова занервничать, но затем он напомнил себе, что в этом есть смысл. Если они собирались быть вместе, вывести свои интимные отношения на такой уровень, то еще немного разговоров, несомненно, было хорошей идеей — особенно учитывая неопытность Бояна, когда дело касалось этой конкретной темы. И это был Йере, его Йере, так что не было причин нервничать или смущаться. Вообще не было. — Да, — подтвердил Боян, чувствуя, как его любовь кивнула. — То есть, нет, я… я думаю, я знаю, как все работает, в теории, но… я ни с кем. Я даже не знал, что могу хотеть подобного, но потом я встретил тебя, и… ага, — Боян покачал головой с тихим смешком. Тогда весь мой мир перевернулся с ног на голову, и я не хотел, чтобы было по-другому. — Спасибо, что рассказал мне. И для меня это не проблема, если ты из-за этого переживаешь. Вообще нет, — Боян сглотнул, почувствовав облегчение, когда даже не осознавал, что был на нервах, и Йере нежно провел рукой по его волосам, прежде чем продолжил тихим голосом: — Я особенный. И мне это нравится. Боян лучезарно улыбнулся на это и еще крепче прижался к Йере, вне себя от счастья от того, как продвигался этот разговор, несмотря на то, с каким трудом ему давалась эта тема с самого начала. — Значит… ты делал это раньше? — спросил он через мгновение. — Я имею в виду, с другими парнями? — Да, несколько раз. Но, это никогда… — Йере сделал паузу, подыскивая слова. — Я никогда не испытывал столько чувств. Для меня никогда никто столько не значил, сколько значишь ты. — Значит, мы особенные друг для друга, — Боян нежно поцеловал Йере где-то над сердцем. — Да. С тобой все по-особенному, — и, будь он проклят, если это почти не растопило сердце словенца. — Боян? — снова позвал Йере несколько минут спустя, и Боян поднял голову, положив подбородок на грудь Йере, чтобы иметь возможность посмотреть на него и уловить слегка застенчивое выражение его глаз. — Что такое? — Я знаю, что сейчас это не совсем соответствует настроению, и мне очень нравится просто обниматься с тобой, но… как ты думаешь, может, мы могли бы что-нибудь поесть? Честно говоря, я немного проголодался. — Ох, — тепло усмехнулся Боян, прежде чем запечатлеть еще один поцелуй на груди Йере, а затем огляделся, заметив, как сильно посветлело, пока они обнимались и целовались, сколько времени, должно быть, прошло с тех пор, как он впервые проснулся. — Конечно, милый. Как смотришь на то, что я приготовлю нам что-нибудь поесть, а ты пока сможешь принять освежающий душ? — Хм, — Йере сделал задумчивое выражение лица. — Будет не так интересно, как принимать душ вместе с тобой. — Ну, — хихикнул Боян, воспоминания о предыдущем вечере заставили его немного покраснеть, — если мы снова с этого начнем, боюсь, в обозримом будущем мы не доберемся до еды. — Ладно, ты прав, — Йере поцеловал Бояна в лоб, прежде чем высвободиться из объятий молодого человека и со стоном встать с кровати. — Ты пойдешь готовить мне завтрак, да? — Как скажете, сэр. На этих словах Боян показал язык и, прежде чем Йере успел среагировать, быстро встал, натянул свитер, лежавший на стуле в углу спальни, удобный темно-зеленый свитер, который, возможно, когда-то принадлежал Крису, а затем проследовал на свою маленькую кухню с очевидным счастьем, прослеживающимся в походке. На кухне Боян первым делом сварил им кофе, достав хорошие зерна, которые он получил от своего двоюродного брата на прошлый день рождения. В это время на малой громкости крутилась одна из его любимых пластинок ABBA, и это создавало чудесную домашнюю фоновую симфонию вместе со звуком Йере, тихо напевающего под душем по соседству. Быстро заглянув в холодильник, Боян решил приготовить им омлет, а также нарезал немного ветчины и поставил банку клубничного джема, который Юре приготовил летом, на свой маленький кухонный столик, и вскоре он уже покачивал бедрами под «Dancing Queen», не сводя глаз с яиц на сковороде. И Боян не услышал, как Йере вернулся на кухню, но, когда пара сильных рук обхватила его грудь сзади, он просто расслабился в этом объятии. — Приветики, — прошептал Боян, пока Йере положил голову на плечо словенца, и Боян почувствовал запах своего любимого яблочного шампуня, что вызвало маленькую искорку счастья в его сердце. — Выглядит аппетитно, — прокомментировал Йере, бросив взгляд на яйца, а затем легонько поцеловал Бояна туда, где мог почувствовать его пульс. — Скоро будет готово; просто налей себе чашечку кофе и устраивайся поудобнее. — Хорошо, — Йере ослабил объятия после крепкого сжатия напоследок, а затем потянулся к шкафчику, на который указал Боян, чтобы достать оттуда кружку. — У тебя есть молоко? — Если соевое тебя устроит, то да, — и в ответ на утвердительное угуканье Йере Боян кивнул в сторону холодильника. Его парень достал молоко и направился к столу, в то время как внимание Бояна снова привлекли яйца, которые, несомненно, не помешало бы посолить чуть больше. Когда Боян мгновение спустя повернулся, готовый просто поставить сковороду с омлетом на стол, он замер. Моргнул. Ему нужно было пару минут, чтобы просто посмотреть. Потому что Йере был тут, его волосы все еще были немного влажными и растрепанными после душа. Сидящий за маленьким кухонным столом Бояна с несовпадающими винтажными стульями, одетый в свитер с логотипом хоккейной команды, который был ему чуть великоват; его пальцы, сверкающие темно-фиолетовым лаком для ногтей, обхватывали любимую синюю кружку Бояна. Когда его глаза встретились с глазами Бояна, он мягко улыбнулся, и необъятно сильным чувством в груди Боян понял, что Йере выглядит так, словно ему здесь самое место. Прямо здесь, в квартире Бояна, на его маленькой кухне. Финн вписывался так же идеально, как вписался в сердце Бояна. — Присоединишься? — тихо спросил Йере, указывая на вторую кружку кофе, стоящую на столе рядом с его собственной. — Ага, — Боян встряхнулся, отгоняя нахлынувшие эмоции и деля яйца по двум тарелкам, прежде чем сесть напротив своего парня. И ни один из них не был особенно высоким, но каким-то образом оказалось невозможным сидеть за одним столом без того, чтобы их ноги не переплелись. Против чего Боян нисколько не возражал, мягко скользя ногой по икре Йере под столом. — Вкусно, — прокомментировал Йере с полным ртом омлета, и Боян улыбнулся ему. — Даже несмотря на то, что я не добавлял никаких лимонов? Или кетчуп? — Мы все еще можем добавить кетчуп, если хочешь, — после этих слов Йере подмигнул. — Но и так вкусно. Мне нравится. И… Это мне нравится. Завтракать с тобой, никуда не торопясь. Это прекрасно. — Блять, — вздохнул Боян, протянул руку, чтобы нежно коснуться пальцев Йере, которые лежали на столе между ними. — Это на самом деле прекрасно. Некоторое время они оба молчали, просто наслаждаясь моментом и слушая «Take a chance on me», время от времени обмениваясь нежными взглядами. Но затем, где-то между тем, как он доел омлет и принялся за вторую кружку кофе, мысли Бояна вернулись к их предыдущему разговору и ко всем новым захватывающим путям, которые он открыл для них. И тут его осенил один вопрос. Сначала он попытался засунуть его куда подальше, чтобы задать в более подходящий момент, чем во время непринужденного и довольно романтичного завтрака; некоторое время Боян пытался сосредоточиться только на еде. Но даже его любимая ветчина на довольно вкусном хлебе не смогла как следует отвлечь его, и поэтому, пережевывая один кусочек слишком долго, Боян положил едва тронутую еду обратно на тарелку и посмотрел прямо на своего парня. — Ну, — начал Боян, что заставило Йере с любопытством моргнуть. — Я размышлял кое о чем, и, да, я думаю, будет лучше, если я сейчас просто спрошу тебя. Итак. Поскольку ранее мы пришли к выводу, что мы оба хотели бы попробовать… ну, ты знаешь, и поскольку ты единственный, у кого здесь есть реальный опыт, то я подумал, что было бы разумно также поговорить о том, ну, чтобы узнать… Как, ахм, к-какую позицию ты предпочитаешь, когда дело доходит до такого рода секса? Просто, есть ли то, как тебе нравится больше, если нет, то это тоже… — Эй, — Йере улыбнулся ему поверх края своей кружки с кофе. — Ты же на забываешь дышать, да? — Боян пытался следовать этому совету, он правда пытался, но получалось не слишком хорошо. И, когда Йере продолжил говорить, он почувствовал себя еще больше похожим на то, как будто кто-то ударил его кулаком в грудь и лишил возможности дышать. — И насчет вопроса: мне больше нравится, когда меня трахают. И Йере сказал это очень небрежно, как будто он просто между делом обмолвился о чем-то вроде дождя за кухонными окнами, просто сделав еще один глоток кофе после того, как закончил говорить. В то время как Боян чувствовал себя так, словно кто-то внезапно повысил температуру в комнате по меньшей мере на 50 градусов и в то же время закоротил множество связей в его мозгу. — Ладно, круто, круто, круто, круто, — наконец красноречиво пробормотал он, слишком занятый попытками вспомнить, как дышать, чтобы заметить легкую ухмылку, которую Йере поспешил спрятать за своей кружкой. — Боян? — Да? — его голос звучал сдавленно, что не было неожиданностью, учитывая, что Боян все еще чувствовал себя так, словно кто-то засунул его прямо в духовку, судя по тому, какой жар он внезапно себя почувствовал. — Ты хочешь спросить меня о чем-то? — невинно спросил Йере. — А? — и только задавая этот вопрос, Боян, наконец, заметил озорной блеск в голубых глазах своего парня и понял, как сильно тому нравится наблюдать, как он тут сходит с ума. Но, прежде чем он успел это прокомментировать, Йере поставил свою кружку и взял себе еще один кусок хлеба, спокойно намазывая на него клубничный джем Юре. — Думаю, ты хочешь спросить меня, можешь ли трахнуть меня, — размышлял Йере, слизывая капельку джема со своего пальца и этим немного убивая Бояна. — Но, если ты этого не сделаешь, придется мне. Потому что я этого хочу. Очень сильно. — Jebemti, — беспомощно усмехнулся Боян. — Ну какой же ты дразнилка. — Ага, и тебе это нравится, — при этом Йере имел наглость подмигнуть, прежде чем спокойно откусить еще кусочек хлеба. — Блять, — и Боян даже не мог не согласиться со словами своего парня, потому что ему абсолютно точно нравилось. Что Йере, казалось, знал слишком хорошо, судя по его теперь уже не такой тонкой ухмылке и по тому, как он старательно слизывал джем со своих губ с почти порнографическим переигрыванием. Но после этого он схватил пальцы Бояна, нежно сжал их и послал ему улыбку другого рода — мягкую, ободряющую, творящую чудеса со слишком быстрым биением сердца Бояна. Они закончили свой завтрак в уютном молчании, и Боян снова почувствовал себя достаточно спокойным, чтобы даже откусить еще несколько кусочков хлеба. Затем они бок о бок помыли посуду, оба нежно улыбаясь тому, насколько это было чертовски по-домашнему, и после того, как все было убрано обратно в шкафчики, Боян рискнул взглянуть в сторону кухонного окна. По тому падали густые капли дождя, весь мир за ними был покрыт серым туманом, и это выглядело не совсем подходящей атмосферой для запланированной Бояном поездки в парк или для того, чтобы показать Йере его любимый бар на крыше, как он до этого планировал. Так что вместо этого они оказались в гостиной, их ждали две дымящиеся кружки чая на столике и целый день тюленьего отдыха дома. Йере поудобнее устроился на диване, а Боян тем временем быстро пошел включить гирлянду над телевизором — забытую, когда он в последний раз убирал рождественские украшения в квартире, а потом, в какой-то момент, он понял, что она на самом деле не так уж плохо вписывается в интерьер, поэтому вполне может остаться до следующего Рождества. Или даже чуть дольше. Атмосфера стала еще уютнее благодаря неяркому теплому свету, и, когда Боян повернулся обратно к дивану, он сделал это с нежной улыбкой. Йере завернулся в светло-голубое вязаное одеяло, которое Ян когда-то подарил Бояну на день рождения, цвет чудесно подходил к глазам финна, и в какой-то момент Боян собирался рассказать об этом своему парню. Но затем упомянутый парень приподнял уголок одеяла, приглашая молодого человека прижаться к нему под теплой тканью, и на какое-то время ничего, кроме ощущения близости к своему возлюбленному, больше не имело значения. Боян вздохнул, прижавшись всем своим счастливым маленьким существом к груди Йере, а затем включил телевизор, перешел на «Netflix» и передал пульт Йере. — Хочешь выбрать, что будем смотреть? — предложил он, уже зная, что был бы рад практически всему, если бы мог смотреть это, прижавшись вот так к животу финна. Йере кивнул, просматривая названия с милой складочкой сосредоточенности между бровями, а Боян был слишком занят любованием своим парнем, чтобы обращать внимание на возможные варианты фильмов, которые им предлагал телевизор. — О-о-о-о, — внезапно лицо Йере просветлело, и он повернулся к Бояну, жестом показывая ему взглянуть в сторону телевизора, где рекомендовали первую часть «Пиратов Карибского моря». — Мы можем посмотреть пиратов! Они веселые с хорошей музыкой, — и, даже если бы Боян был всем своим существом против, он никогда бы не смог отклонить предложение, сделанное Йере таким счастливым голосом. — Конечно, врубай! — и с этими словами Боян снова прижался к Йере, закинув руку на плечи своего возлюбленного, пока шел фильм. В школьные годы Боян смотрел этот фильм много раз, он был одним из любимчиков Мартина, когда они собирались перед телевизором дождливыми вечерами, такими же, как этот; фильмы всегда были предпочтительнее по сравнению с выполнением домашней работы. Теперь он внезапно осознал, как часто они, должно быть, смотрели «Пиратов», судя по тому, сколько диалогов он до сих пор помнил от зубов, несмотря на то, что не пересматривал фильм, наверно, уже несколько лет. Однако раньше Боян никогда не смотрел фильм с финскими субтитрами, так что это давало ему новый интересный опыт. Благодаря знакомому диалогу ему было легче распознавать то или иное слово или фразу в субтитрах, и счастливая улыбка появлялась на его лице всякий раз, когда ему это удавалось. Боян встречал великое множество типов людей за просмотров фильмов: от Яна, который засыпал примерно через полчаса, независимо от того, что они смотрели, до Юре с его рандомными разглагольствованиями о том, что происходит на экране, на протяжении всего фильма, до убийственных взглядов Криса, когда кто-то начинал говорить до того, как заканчивалась последняя строчка титров. Что касается Йере, то Боян обнаружил, что его парень общался не столько словами во время просмотра фильма, сколько звуками; смешками, тихими восхищениями, которые вызывали у Бояна желание съесть его целиком. Во время сцены, когда Уилл выглядел как настоящий пират на борту «Перехватчика», Йере издал стон, и Боян повернулся к нему, приподняв бровь в молчаливом поддразнивании, в то время как ухмылка играла на его губах. Возможно, это была игра света, но на секунду Бояну показалось, что Йере покраснел под его пристальным взглядом, а затем сказал: «Он очень симпатичный», слегка пожав плечами. — Да, это точно, — согласился Боян и понял, насколько легко это только что было — признать, что он нашел другого мужчину привлекательным, говоря не только лишь об объективной эстетической составляющей. Нет, Боян находил Уилла Тернера действительно горячим, точно так же, как он иногда находил женщину на экране своего телевизора сексуальной. И, вспоминая предыдущие разы, когда он смотрел этот фильм, много лет назад… Он всегда думал, что Уилл и Элизабет были исключительно красивой парой. И, если смотреть с современной точки зрения, это могло бы быть признаком того, что он также находил их обоих красивыми по отдельности. Боян еще не был на сто процентов уверен в определениях ориентации, но, глядя на Элизабет на экране в ее кроваво-красном платье, а затем на Йере рядом, чья голова покоилась на плече Бояна, он снова подумал о маленьком слове из двух букв, которым он, возможно, мог бы охарактеризовать себя. Возможно, ему все еще потребуется некоторое время, чтобы полностью разобраться в себе, но Боян понял, что он не противится очевидному: он не был натуралом, с этим фактом он уже смирился. И он любил Йере. Это был еще один факт, и в то же время он делал Бояна счастливее, чем он когда-либо мог себе представить. Что касается всего остального — не было никакой нужды давать себе четкое определение и тем более раскрываться перед другими людьми. Не тогда, когда он был так рад тому, как обстояли дела в данный момент. В этом он был абсолютно уверен. Спустя какое-то время, когда фильм закончился, Йере улыбнулся Бояну, пока культовый саундтрек играл в качестве фона к титрам. — Все еще такой же смешной, как я запомнил, — взволнованно сказал Йере, и Боян кивнул в знак согласия. — Это реально классный фильм; нам обязательно надо как-нибудь посмотреть и другие части. По крайней мере, вторую и третью. Йере кивнул, но затем его глаза расширились, как будто он только что вспомнил что-то очень важное. — Нам также все еще нужно посмотреть другие части «Сумерек»! — Что, прям сейчас? — усмехнулся Боян, пытаясь прогнать воспоминания о том, как ужасно болело его сердце, когда они смотрели первый фильм, и он не был уверен, когда снова увидит Йере и какие отношения между ними могут быть. Боян сделал глубокий вдох, еще один, и, глядя на Йере, здесь, в его объятиях, он смог снова успокоиться. Напомнить себе, что они оба никуда не собираются сбегать. — Да, да, посмотрим. Шедевры кино, — и, как Йере удалось сказать это с невозмутимым лицом, Боян понятия не имел. — Ладно, ладно, — сдался он с тихим смешком. — Но мы не можем смотреть слишком много фильмов, если хотим, чтобы у нас оставалось время и на другие вещи. — Другие вещи, да? — Йере приподнял бровь, и Боян обнаружил, что краснеет. Потому что он даже не это имел в виду, правда, нет — в основном он думал о совместной репетиции, которую они запланировали с ребятами, о вещах в Любляне, которые он все еще хотел показать Йере, и, возможно, о приятном романтическом гастрономическом вечере, но, столкнувшись с многозначительным выражением лица Йере, он не смог отрицать, что он также был бы не против провести время, занимаясь и такими другими вещами. На самом деле, совсем наоборот. — Другие вещи, — повторил Боян с ухмылкой, просто плывя по течению, а затем потянулся, чтобы запечатлеть губы своего парня в глубоком поцелуе. Обычные поцелуи вскоре превратились в руки, жадно блуждающие по телам друг друга, и, когда Боян скользнул языком в рот Йере, руки его возлюбленного сжали его еще крепче. И, слегка дернув бедрами, Боян внезапно оказался еще ближе к Йере, потому что его парень притянул Бояна к себе на колени. И какое-то мгновение Боян был занят тем, что просто дышал, привыкая к этой довольно волнующей новой позе, глядя сверху вниз на раскрасневшееся лицо Йере. — Я выше тебя, — с усмешкой прошептал Боян в лоб своему парню, потому что иногда ему все еще было легче шутить, чем честно признаться в том, что он чувствовал, находясь так близко к другому мужчине. — Ты всегда выше меня, милый, — со смешком ответил Йере, нежно проводя пальцами по тазовым косточкам Бояна. — Хм, точно. Мой милый малыш Йере, — и, прежде чем финн успел ответить, Боян наклонился вперед, чтобы проглотить возмущенный звук, сорвавшийся с его губ. Одна из рук Йере потянулась к волосам Бояна, его хватка была достаточно крепкой, чтобы обеспечить правильный баланс между болью и превращением мозга Бояна в кашу, и, когда его другая рука схватила словенца за задницу, дрожащий стон Бояна резко вырвался из него, что он на мгновение потерял способность продолжать поцелуй. Йере воспользовался возможностью приблизиться, оставляя слюнявые поцелуи на шее Бояна, дразняще проводя зубами по его чувствительной коже, и если бы молодой человек уже некоторое время не сидел со стояком в штанах, то первый раз, когда Йере укусил его за шею, наверняка сделал бы свое дело. — Бля-я-я-я-я, — выдохнул он, и Йере на этих словах отстранился, его глаза расширились от вожделения, но в них было слегка обеспокоенное выражение. — Нормально? — спросил Йере, его пальцы нежно пробежались по тому месту, которое он только что укусил, поврежденная кожа побаливала. — Господи, сделай так еще раз, — потребовал Боян, почти умоляя, и беспокойство растаяло в глазах Йере, как снежинки под палящим августовским солнцем. — Хорошо, — голос Йере звучал грубо, и после еще одного горячего поцелуя в губы Бояна он вернулся к атаке на его шею; беспомощные тихие вздохи срывались с губ словенца всякий раз, когда Йере смыкал зубы на его коже. — Хнгххх, ты сведешь меня с ума, — выдохнул Боян, запрокидывая голову назад, чтобы предоставить своему парню более легкий доступ к своей шее. — Ты хочешь вернуться в постель? — прошептал Йере у горла Бояна, и молодой человек вздрогнул. — Чтобы что? — и это прозвучало более робко, чем он хотел, но Боян чувствовал, что в данный момент не может воспользоваться большей частью своих мозговых возможностей. — Все что угодно, — нежный поцелуй в область пульса. — Мы можем просто обниматься, мы можем посмотреть следующий фильм на твоем ноутбуке, или мы можем… продолжить начатое, — за этими словами последовал еще один укус, Боян даже не пытался подавить стон, срывающийся с его губ. — Я могу сделать тебе приятно, если хочешь, или мы можем попробовать то, о чем говорили до этого. И это, о, это было интересно. — Т-ты хочешь заняться этим? Сейчас? — Боян немного откинулся назад, чтобы иметь возможность заглянуть в глаза Йере; уверенный, что его собственные, должно быть, комично расширились от предложения его возлюбленного. — Только если ты хочешь, — ласковое предложение, и Боян не был уверен, был ли он когда-либо так влюблен в другого человека, как в Йере, прямо здесь, в этот момент. — Я… о Боже, конечно, блять, хочу, — и Боян схватил Йере за обе щеки, утягивая его в поцелуй, который, возможно, не был элегантным, но, как он надеялся, смог передать то, что он не совсем знал, как выразить словами. Возбуждение, желание, любовь. — Хорошо, — улыбнулся Йере, когда их губы разомкнулись, а затем снова схватил Бояна за бедра, стягивая его со своих колен, прежде чем встать с дивана. Оттуда Йере протянул руку и улыбнулся молодому человеку одной из своих ослепительных улыбок. — Мы готовы к новым приключениям, да? — и с этими словами он переплел их пальцы и тоже поднял Бояна с дивана, крепко сжав его ладонь, прежде чем повести в спальню. Зайдя в комнату, Йере сел на кровать, и, когда Боян на секунду замешкался, внезапно не зная, как именно поступить, финн осторожно похлопал по матрасу рядом с собой, с его губ сорвался тихий звук. Боян последовал подсказке, сев так близко к Йере, что их бедра оказались прижаты друг к другу, и снова взял его за руку. — Ты нервничаешь, — сказал Йере, даже не спрашивая, и Боян глубоко вздохнул. С кем-нибудь другим он бы все отрицал, качал головой с улыбкой, излучающей уверенность в себе, прежде чем подмигнуть или пошутить для пущей убедительности. Но здесь, с Йере, он чувствовал, что ему это не нужно. Он не смог бы соврать, даже если бы захотел, учитывая, насколько хорошо финн с самого начала видел его, несмотря на всю броню Бояна. — Да. — Хм, — большой палец Йере нежно погладил тыльную сторону ладони Бояна. — Когда ты сделал мне минет после концерта в «Тавастии», это был твой первый раз, да? — Да, первый. — Я даже и не понял. Ты был на высоте, и, если это был твой первый раз… Я уверен, что ты будешь великолепен и в других первых разах. А если нет, то это не проблема. Мы можем много практиковаться, — и переигранное подмигивание Йере заставило Бояна усмехнуться и расслабиться, прижавшись к его боку. — Хорошо, — он глубоко вздохнул и обнаружил, что снова переходит от нервозного состояния к очень возбужденному. — Итак. Как именно мы это сделаем? К удивлению Бояна, Йере начал хихикать после его слов, и словенец легонько шелпнул своего парня по груди, когда тот не прекратил смеяться спустя пару секунд. — Что? — возмутился Боян, в его голосе слышалось веселье, хотя он и старался говорить раздраженным тоном — счастье Йере всегда казалось ему заразительным. — Просто… — начал Йере, подавляя смех, — ты выглядишь таким сосредоточенным, как перед важным тестом в школе. Как будто ты уже готов делать заметки. Это мило. — Оу, — Боян почувствовал, как предательский жар приливает к его щекам. — Просто… я не хочу что-то сделать не так. — Ничего не может быть «не так», — и Йере казался полностью уверенным в своих словах: — Мы не будем торопиться, мы поговорим, все будет хорошо. Мы найдем то, что понравится нам обоим. И мы будем использовать много смазки — это важный урок: если тебе кажется, что выдавил достаточно, добавь еще. Это значительно упростит задачу. — Хорошо, — Боян слегка улыбнулся, но в его груди все еще жило волнение. — Я просто не хочу… — Ты не сделаешь мне больно. И Боян на самом деле хотел сказать что-то еще, о том, как он не хочет разочаровать Йере. Но, когда он услышал, что сказал его парень, с такой убежденностью и таким нежным взглядом в глазах, это сделало опасные вещи с его сердцем. Поэтому он притянул его к себе в сладком поцелуе, нежно лаская его щеки, и вскоре после этого Йере позволил себе упасть на спину, увлекая Бояна за собой. Боян приземлился на своего возлюбленного, продолжая целовать его, в то время как его руки скользнули под свитер, и парни переместились на середину кровати. Без необходимости что-то озвучивать оба быстро пришли к решению, что одежда для них несколько переоценена, поэтому парни начали раздевать друг друга. При этом их движения были медленными, неторопливыми, каждый новый кусочек кожи, который оголялся, осыпался ласками, и вскоре Боян обнаружил, что покрывает нежными поцелуями грудь Йере, его живот, его шрам. На этом действии у Йере вырвался сдавленный стон, и, когда Боян поднял на финна глаза, его парень уставился на него таким взглядом, как будто умирал от голода по Бояну. — Я хочу тебя, — прошептал Йере, и на секунду Боян задумался, возможно ли кончить просто от того, что с ним разговаривают таким тоном. Но проверка этой теории останется на другой раз. — Я весь твой, — пообещал Боян. И при этом он имел в виду гораздо больше, чем просто их предстоящий секс. После еще нескольких поцелуев он потянулся к прикроватному столику, ему пришлось неловко вытянуть руку, чтобы открыть ящик и залезть внутрь, но была ли альтернатива? Вставать, обходить кровать и из-за этого терять контакт кожа к коже с Йере, даже если бы это длилось всего минуту? Нет, это вообще без вариантов. Даже и близко не приемлемо. Наконец, найдя то, что искал, не имея возможности видеть хаос внутри ящика, Боян позволил себе снова навалиться на Йере, положив бутылочку смазки и упаковку презервативов на одеяло рядом с ними. — Ты хорошо подготовился, — подмигнув, признал Йере, и Боян усмехнулся. — Все для тебя, малыш. Глаза Йере слегка расширились от ласкового обращения, а затем он тяжело сглотнул. И, ох, ему это понравилось. И Боян радостно отложил это воспоминание в копилочку. — Итак, — начал Боян, немного неловко указывая на смазку, — мне надо…? — Если хочешь, — сказал Йере с легкой улыбкой, затем пожал плечами. — Но я и сам могу. Если это перебор для первого раза, или ты… — Боже, нет, ни в коем случае, — Боян быстро покачал головой. — Я абсолютно точно хочу это сделать, просто, помоги мне, как именно нужно. — Конечно, — Йере запечатлел сладкий быстрый поцелуй на губах Бояна, а затем начал вырываться из его объятий. — Я развернусь, да? Боян приподнялся, чтобы дать Йере возможность сделать это, а затем наблюдал, как его возлюбленный устраивается поудобнее, подложив подушку под бедра, выставив свой зад напоказ перед глазами Бояна. При виде этого словенец не смог удержаться и наклонился, покрывая поцелуями позвоночник Йере, проводя языком по созвездиям бледных веснушек на его плечах, позволяя рукам блуждать по всей его коже. Когда те остановились на заднице Йере, крепко сжав ее, его парень издал дрожащий стон, и Боян наклонился, прошептав на ухо Йере, после того как на секунду прикусил мочку его уха: — Ты готов начать?.. — Да, — Йере немного повернул голову, подставляя губы для неловкого поцелуя, который Боян тут же ему подарил, а затем кивнул в сторону смазки: — Начнешь медленно, да? Осторожно. Важно, чтобы твой партнер был расслаблен, иначе не получится круто. — Расслаблен, да, в этом есть смысл. Вот. А ты? — спросил Боян с невинным выражением лица, и он заметил, что Йере потребовалась доля секунды, чтобы начать смеяться, потому что его мозг был настолько поглощен другими вещами сейчас. — А ты?! — эхом отозвался Йере, пряча смешок в матрас. — Да, я расслаблен. Очень расслаблен. С тобой мне всегда хорошо. На этих словах Боян почувствовал легкую радость в груди и, прежде чем ситуация успела накалиться, поцеловал Йере в щеку, специально поймав его взгляд, когда произносил следующие слова: — Ты скажешь мне, если тебе будет некомфортно, да? — Йере издал неопределенный ответный звук, его глаза уже снова закрылись со счастливым выражением на лице, но сейчас Бояну нужно было нечто большее. — Обещаешь? — Ладно, обещаю. Йере протянул руку, взял Бояна за запястье, лежащее рядом с его головой, и притянул его к себе, на секунду сбив Бояна с толку, прежде чем он почувствовал, как Йере запечатлел поцелуй на его ладони. При этом с его губ сорвался прерывистый выдох, и, как только Йере отпустил его, Боян схватил бутылочку со смазкой; возбуждение радостно разливалось по всему его телу. Но, по-видимому, это заняло слишком много времени, по мнению его парня, потому что Йере начал нетерпеливо покачивать бедрами, а затем, с улыбкой, играющей на его губах, потребовал: — Пожалуйста, засунь палец мне в задницу. Сейчас же. Боян не мог припомнить, чтобы когда-либо так много смеялся с кем-то в постели, особенно до того, как дошло до главного. И, возможно, именно это и делает с человеком влюбленность, когда он находит человека, способного так хорошо читать тебя, что он может так легко снять твое напряжение своими словами. — Хорошо, хорошо, — поцелуй, который он запечатлел на плече Йере, получился смазанным из-за смеха. — Засуну. Внимательно слушая то, что говорил ему Йере, как словами, так и тихими звуками, содроганиями, Боян присел рядом с бедрами Йере, некоторое время ласкал его ягодицы, а затем, затаив дыхание, он медленно, о, так медленно ввел свой смазанный обильным количеством смазки палец внутрь своего возлюбленного. Ощущение вокруг его пальца было почти донельзя тугим, намного туже, чем при введении в девушку, и Боян запереживал бы, если бы не блаженный звук, сорвавшийся с губ Йере, как только палец словенца полностью скользнул внутрь. На мгновение они оба замерли, Йере расслабленно лежал на кровати, в то время как Боян, наконец, позволил себе прерывисто вздохнуть, и вид перед ним был слишком завораживающим, чтобы даже моргнуть. То, как палец Бояна исчез внутри Йере, цвета вчерашних засосов, выделяющихся на его бледной коже; то, как темные волосы Йере разметались вокруг его головы беспорядочным ореолом. То, каким он сейчас предстал перед Бояном, раскрылся перед ним, как в переносном, так и в прямом смысле. Это говорило о таком глубоком доверии, такой… такой любви, и Боян на мгновение испытал искушение потеряться в мягком, как кашица, чувстве, которое это вызвало у него. Но затем Йере издал слабый звук под ним, и, конечно, он сразу же привлек к себе все внимание Бояна. — Мир не рухнет, если ты пошевелишь пальцем, — прошептал Йере с оттенком веселья, заставив Бояна задуматься, осознает ли его возлюбленный, насколько преступно великолепно он выглядел сейчас. И как сильно Боян обожал его. За то, что сказал ему, что потом будет достаточно времени, Боян был уверен в этом — сейчас Йере просил его о чем-то, и он был так счастлив исполнить его желание. — Хорошо, — прошептал Боян в ответ, а затем дернулся. Боян двигал пальцем внутри Йере, сначала медленно, затем ускорил движения, подбадриваемый своим парнем. Сначала это были просто слова, но потом, позже, когда Боян добавил второй палец и, наконец, третий, слова превратились в мольбы, вздохи и стоны, и через некоторое время Йере метался по кровати, насаживался на пальцы Бояна, бесстыдно трахая себя ими. В первый раз, когда словенец коснулся простаты Йере, безумный звук, который тот издал, испугал Бояна, но к этому времени он уже специально пытался вызвать их; его движения становились увереннее, когда он видел, насколько сладко было его возлюбленному. — Господи, видел бы ты себя… — прошептал Боян, его пальцы снова коснулись простаты Йере, и сам он был настолько тверд, что были все шансы, что он кончит на матрас, даже не дотрагиваясь до себя, если они продолжат в том же духе. — Б-Боян, — заскулил Йере, его руки отчаянно вцепились в простыни, в то время как он оглянулся через плечо широко раскрытыми умоляющими глазами. — Боян, боже, пожалуйста, пожалуйста, трахни меня… Слышать, как Йере так умоляет, было великолепно, и Боян очень хотел бы подробнее обсудить это в другой раз. Но не сегодня. А пока он просто наклонился, запечатлел еще один затяжной поцелуй на плече Йере, снова загибая пальцы внутри Йере, а затем откинулся назад, осторожно вытаскивая их. Йере заскулил из-за внезапной пустоты, от этого звука по всему телу Бояна пробежала электрическая искра, и он быстро протянул руку, схватив презерватив и разочарованно вскрикнув, когда пластиковая упаковка в первый раз отказалась поддаваться его скользким пальцам. — Ты нетерпелив, — прорезался голос Йере, пока Боян боролся с квадратиком фольги, глаза финна были прикованы к его пальцам, а на губах играла улыбка, и Боян усмехнулся. — Кто бы говорил, — ответил он, сопровождая это неопределенным движением руки в сторону всего тела Йере; он лежал, словно жареный кабан на пиру, и просто ждал, когда его трахнут. Йере не утрудил себя ответом, просто продолжал жадно наблюдать за Бояном, и, когда тому наконец удалось открыть презерватив, он быстро натянул его, добавил еще немного смазки и застонал от трения, которое прикосновение доставляло его ноющему члену. Голубые глаза проследили за движениями, остановились на члене словенца, и Боян одарил Йере лучезарной улыбкой, прежде чем снова придвинуться к нему поближе. Когда все было готово, Боян опустился на колени позади Йере, позволяя взгляду блуждать по его прекрасному телу, блестящему от пота и дрожащему от предвкушения, и сглотнул. Потому что ему чего-то не хватало. — Йере? — А? — с губ Йере сорвался скорее рокочущий стон, чем вопрос. — Ты можешь… — Бояну пришлось сделать глубокий вдох после того, насколько сильно на него подействовал хриплый голос Йере. — Ты не против… повернуться? Я просто, я бы хотел видеть твое лицо, когда мы… — и, прежде чем Боян смог закончить это предложение, Йере уже начал двигаться. Он перевернулся на спину, глядя на Бояна снизу вверх с выражением в глазах, о котором молодому человеку хотелось написать песни, целые альбомы, а затем, прежде чем кто-либо из них нашел слова, которые могли бы передать то, что они чувствовали в тот момент, Йере грубо схватил Бояна за лицо и притянул его к себе в отчаянном поцелуе. — Блять, ты такой… — прошептал Йере в губы Бояна, прежде чем снова завладеть ими, застонав, когда Боян дразняще прикусил его нижнюю губу. — Все в порядке? — затем спросил Боян, просто чтобы убедиться, немного отклоняясь назад, чтобы нежно провести пальцами по скуле Йере, и был рад увидеть румянец на щеках финна. — Нет. Не в порядке. Идеально. Ты идеален для меня. А теперь ты трахнешь меня, да? — Да, сэр, трахну, — пообещал Боян, довольный тем, что рассмешил партнера своей фразой. Но, прежде чем он подкрепил свои слова действиями, Боян снова завладел губами Йере, выдохнув ему в рот отчаянное: — Блять, я так сильно тебя хочу. И ответ Йере был прост: глоток воздуха в их жарком поцелуе: — Тогда возьми меня. Боян кивнул, снова немного растерявшись от слов, и опустился на колени между ног Йере, позволяя своим пальцам мягко скользить по внутренней стороне бледных бедер своего возлюбленного, вызывая завораживающую дрожь, пробежавшую по его телу. — Ты можешь немного приподнять бедра? — спросил Боян, и Йере тут же послушался, изменив положение на подушке и представив Бояну вид, который тот нескоро не забудет. Словенец придвинулся ближе, его член почти касался задницы Йере, и взглянул вниз, на свою любовь; широко раскрытые голубые глаза смотрели на него так, как будто он был единственным, что имело значение в мире. — Да? — спросил Боян, протягивая одну из своих рук, чтобы дотянуться до ладони Йере. — Да. Йере кивнул, и Боян переплел их пальцы, прежде чем медленно, о, так медленно войти в своего парня. Теснота вокруг его члена опьяняла, его возлюбленный так идеально охватывал его, и Боян пристально вглядывался в лицо Йере, следя за любыми признаками дискомфорта, которые мог испытывать парень под ним. Но ничего не было заметно, потому что Йере просто закрыл глаза, слабая улыбка играла на его губах, пока он делал глубокие, спокойные вдохи. Так что Боян продолжал двигаться, осторожно продвигаясь глубже, и еще немного, пока внезапно не обнаружил, что полностью погрузился в Йере. И на секунду Боян забыл как дышать. Или, может быть, это был Йере. Или они оба. — Йере? — позвал Боян шепотом, несмотря на значимость этого момента для него. — Дай мне секунду, да? — тихо попросил Йере, и Боян послушался, конечно, послушался — он бы оставался застывшим в этом положении в течение ста лет, если бы это означало, что его парню будет комфортно. Какое-то время Боян только и делал, что наблюдал за лицом Йере, и понял, как он рад, что они начали все это после их запоздалого завтрака, а не, например, вчера вечером. Тусклый дневной свет, падающий через окно, открывал ему такой прекрасный вид на его возлюбленного, и он не мог представить, как это происходило бы в темноте, без возможности упиваться каждым сантиметром великолепного мужчины под ним, без возможности так пристально наблюдать за его лицом, без возможности встретиться с его красивыми глазами. Боян не смог бы сказать, сколько прошло времени, только то, что в данный момент он немного потерялся, лаская грудь Йере, как вдруг крепкая хватка вокруг его члена стала еще туже. Судорожный вздох сорвался с губ Бояна от блаженственного удовольствия, пронзившего его тело, и его взгляд немедленно вернулся к лицу Йере. Там он увидел озорной блеск в глазах своего возлюбленного и намек на ухмылку, играющую на его губах. А затем Йере сделал это снова, сжавшись вокруг Бояна, и молодому человеку пришлось ухватиться за его руку, чтобы не рухнуть сверху на своего парня от того, насколько невероятно это было. — Jebote, — выругался Боян, прежде чем уронил голову на грудь Йере, пытаясь восстановить контроль над дыханием. И он поднял глаза только тогда, когда услышал мягкий голос своего парня. — Теперь ты можешь начать двигаться, — сказал Йере, и, когда Боян снова встретился с ним взглядом, он обнаружил, что озорство сменилось чем-то более глубоким и нежным. — Хорошо, — Боян снова поднял голову с груди своего возлюбленного и, крепко сжав руку Йере, начал двигаться. Поначалу Боян делал свои толчки медленно, контролируя их, но со временем, ободренный крепкой хваткой свободной руки Йере за его волосы, он немного прибавил скорость. В первый раз, когда его член врезался в простату Йере, финн издал пронзительный звук, который не был похож ни на что, что Боян слышал от него раньше, и внезапно он не смог представить себе ничего, чего бы ему хотелось больше, чем услышать это снова. И снова. И снова. Рука Йере соскользнула с волос Бояна, отчаянно вцепившись в его плечо, и Боян не мог насмотреться на блаженное выражение лица своего любимого. — Ты ужасно красивый, ты же знаешь? — выдохнул он, обрадованный тем, что щеки Йере покраснели, и что-то в том, что он увидел это, в том, что Йере выглядел так, здесь, с Бояном, для Бояна, вызвало в нем горячую искру собственничества. — Моя красивый Йере, — добавил он, чуть крепче сжимая его руку. — Мой. И это было что-то новенькое, но, судя по реакции Йере, ему скорее понравилось, что Боян вот так метил его, потому что он приподнялся, насколько это было возможно из его текущего положения, и поймал губы Бояна в беспорядочном горячем поцелуе. Боян застонал в рот своему возлюбленному, когда Йере сначала прикусил его губу, а затем, как только они прервали поцелуй, Йере снова откинулся назад, совсем немного, чтобы иметь возможность встретиться взглядом с Бояном; выражение его собственных голубых глаз на мгновение стало нечитаемым для молодого человека. — Ты… — выдохнул Йере, и Боян замер, внимательно прислушиваясь к тому, что хотел сказать его возлюбленный. И, когда Йере не продолжил, Боян обнаружил, что начинает немного волноваться. — Да? — переспросил он, нежно лаская пальцы руки Йере, переплетенные с его собственными, прижимаясь носом к его покрасневшей щеке. — Что такое? Ты в порядке? К удивлению Бояна, на этих словах что-то в лице Йере изменилось, и он улыбнулся — опасной улыбкой, которую Боян скорее ожидал бы от Кяярьи на сцене, чем от своего милого Йере в разгар занятий с ним любовью. В дополнение к улыбке финн посмотрел на Бояна сквозь ресницы преступно соблазнительным взглядом, а затем, крепче сжав руку Бояна, продолжил: — Ты так нежен со мной, — голос Йере звучал сбившимся самым чудесным образом. — И это очень мило, — и, прежде чем Боян успел ответить, что, конечно, блять, он будет нежен, Йере добавил: — Но я хочу сказать: теперь ты можешь действовать жестче. Пожалуйста, будь пожестче. — Серьезно? — Боян сглотнул, его член дернулся от возбуждения, услышав это. — Да, пожалуйста, пожалуйста. Втрахай меня в матрас, Боян. Покажи мне, что я твой. — Господь всемогущий… Боян сделал глубокий вдох, на мгновение насладился отчаянно умоляющим взглядом своих любимых голубых глаз, а затем снова начал двигаться. Глубже, жестче, быстрее, как и просил Йере. Боян не продержался бы долго, в этом он был уверен — не тогда, когда столкнулся с сочетанием невероятного ощущения, которое Йере дарил ему, и восхитительной боли от его ногтей, царапающих спину Бояна, и хаотичного взгляда Йере снизу вверх, и вдобавок ко всему, слов: этих слов. — Блять, Боян, ебать, так хорошо, ты так хорош для меня, так хорошо меня трахаешь… — бормотал Йере в губы Бояна, заставляя его еще сильнее задвигать бедрами, и они оба были за гранью контроля собственной координации, чтобы по-настоящему поцеловаться, поэтому они просто вдыхали воздух друг друга, прижимались губами друг к другу и были близко-близко-близко. — Пожалуйста, пожалуйста… — продолжил Йере, добавив что-то по-фински, чего Боян не понял, и, блять, в более спокойной обстановке он бы переспросил финна об этом, потому что слышать, что его любимый не может говорить по-английски из-за того, что Боян с ним вытворял, было до ужаса горячо. — Боже, ты сведешь меня с ума, — выдохнул Боян, зарываясь лицом в горячую кожу шеи Йере, — Блять, просто послушай себя… — Пожалуйста, можно мне…? — простонал Йере мгновение спустя, все его тело сотрясалось от силы уже не столь равномерных толчков Бояна. — Мне нужно… — и его рука, которая была так занята царапанием спины Бояна, беспомощно указала на его собственный член, зажатый где-то между их тел и отчаянно выделяющий предэякулят. И тот факт, что он попросил, явно добиваясь разрешения Бояна кончить, был еще одной вещью, которую Боян отложил на потом. С которой они могли бы поиграть в другой раз. Но не сегодня. Сегодня он кивнул, запечатлел смазанный поцелуй на щеке Йере и выдохнул: — Да, да, конечно, давай, малыш. На этих словах Йере заскулил, опустив руку, чтобы обхватить пальцами свой член, и, повинуясь спонтанному решению, Боян потянулся и своей рукой. Он сомкнул свои пальцы над пальцами Йере, и вместе они быстро надрачивали Йере, их отчаянные стоны раздавались в комнате. — Кончи для меня, ангел, — прошептал Боян, обхватывая рукой член Йере покрепче. И Йере кончил. Йере кончил со сдавленным вздохом, несколько слезинок выкатилось из его глаз, в то время как горячая сперма покрыла их руки. И сочетание всего этого, вместе с ощущением того, как финн сжался вокруг Бояна во время оргазма, быстро заставило молодого человека тоже достичь края. Мир Бояна взорвался чистым блаженством, ощущение было настолько сильным, что у него перехватило дыхание, и после нескольких последних отчаянных толчков, пережидая собственный оргазм и наслаждаясь тихими вздохами Йере, Боян беспомощно рухнул сверху на своего парня. На секунду он, возможно, потерял сознание, удовольствие было слишком сильным, чтобы справиться с ним. И, когда Боян затем пришел в себя, он все еще чувствовал искрящееся счастье, разливающееся по всему его телу, сопровождаемое вновь обретенной, жесточайшей усталостью. Он обнаружил, что лежит на знакомой груди своего возлюбленного, одна его рука все еще крепко сжимала руку Йере, а другая рука финна была занята тем, что мягко играла с потными волосами Бояна. И на секунду Боян задался вопросом, вытер ли Йере эту руку после того, как кончил на нее, но опять же, кого это, блять, волновало? Они оба уже были полностью грязными в лучшем смысле этого слова, и им очень не помешал бы еще один душ. Рано или поздно. — Ты снова тут? — тихо спросил Йере, прерывая поток мыслей Бояна, и молодой человек ответил тихим угуканьем, за которым последовал поцелуй в грудь Йере. — Блять, — Боян кашлянул, его голос еще не был готов снова нормально функционировать. — Йере, это было… — Хм-м-м, да. Очень, — согласился Йере счастливым голосом, целуя Бояна в лоб. — Я говорил тебе, что ты будешь на высоте. Я был прав, да? — Ты был на высоте, малыш. Такой прекрасный, такой идеальный для меня. — Только для тебя, Боян, — Йере провел пальцами по лицу Бояна, лаская его скулу, а затем нежно приподнял подбородок так, чтобы их глаза встретились во время его следующих слов: — Только для тебя. И теперь ты узнал кое-что новое: что тебе нравится секс в задницу. Боян захихикал, по его телу пробежала легкая дрожь, которая была отчасти послеоргазменной негой, отчасти удивлением, а отчасти чистой ослепляющей радостью. — Похоже, и правда нравится, м? — счастье Бояна срывалось с его губ, пока он неуклюже ерзал по телу своего возлюбленного, чтобы иметь возможность быстро поцеловать его в губы. — Хм-м, — Йере притворился, что напряженно думал. — Да. Похоже, ты неплохо провел время. — Это еще мягко сказано, — Боян обнаружил, что не может сдержать счастливого хихиканья. — Мне действительно пиздец как понравилось, нет, я в полном восторге. Ты знаешь почему? На это Йере только покачал головой, любопытство пробивалось сквозь усталость, которая пыталась овладеть им. — Потому что это было с тобой, Йере, — нежно объяснил Боян. И, когда он сцеловал тихое «оу» Йере, вырвавшееся у него изо рта, словенец задался вопросом, смог ли его парень ощутить вкус невысказанного «Потому что я люблю тебя» на губах Бояна. Они оба были слишком измотаны, чтобы долго продолжать целоваться, поэтому Боян просто на мгновение прижался лбом к лбу Йере, вдыхая тепло кожи своего парня, его дыхание, которое все еще было немного прерывистым, запах секса вокруг них. И он уже собирался сделать дерзкое замечание по этому поводу, но тут Йере немного пошевелился под ним, в результате чего слегка поморщился, и все внимание Бояна немедленно сосредоточилось на этом. — Ты в порядке? — поспешил спросить он, лишь отчасти успокоенный ленивым кивком Йере, — Я же н-не сделал тебе больно, да? Тебе что-нибудь нужно? — Нет, — Йере поднял руку, чтобы аккуратно убрать прядь потных волос со лба Бояна. — Ты не сделал мне больно. С тобой мне так хорошо. И я просто хочу, чтобы ты обнял меня, да? Сердце Бояна опасно сжалось, когда он услышал это, и, когда он быстро кивнул, для пущей убедительности поцеловав Йере в щеку, его возлюбленный перевернулся на бок. Как только он устроился поудобнее, Боян лег позади него, прижавшись вплотную и обхватив руками и ногами своего парня. — Я с тобой, — прошептал он в шею Йере, чувствуя, как бьется его пульс под рукой, которая легла на сердце финна. — Хм-м-м, — Йере издал тихий счастливый звук, хватая другую руку Бояна, которая лежала у него на животе, чтобы переплести их пальцы. — Ты не только хорошая подушка. Еще и хорошее одеяло. — Я рад, — засмеялся Боян, еще крепче прижимая к себе своего парня. — Теперь мне понадобится еще один душ, — пробормотал Йере через мгновение, уже звуча полусонно и не делая никаких движений, чтобы показать, что он готов встать. — Мы можем принять его вместе, если хочешь, — предложил Боян, даже если сейчас он меньше всего думал о том, чтобы покинуть их нынешнюю позу. — Хм-м-м, — Йере откинул голову назад, пока не смог запечатлеть легкий поцелуй на плече Бояна, — потом. — Потом, — согласился Боян с беспомощной одурманенной улыбкой, снова зарываясь лицом в кожу своего возлюбленного. После этого не потребовалось много времени, чтобы дыхание Йере выровнялось, в тишине комнаты раздалось негромкое похрапывание, и Боян глубоко вздохнул. Он осторожно начал запускать пальцы в потный беспорядок, который представляли собой волосы Йере, достаточно осторожно, чтобы не рисковать разбудить его, время от времени оставляя намек на поцелуй на затылке, плече, в волосах. И, оставшись наедине со своими мыслями, осознание грандиозности того, что они только что сделали, медленно опустилось на Бояна. Он все еще чувствовал себя словно под кайфом, блаженство от такого интенсивного оргазма разливалось по его венам, и в то же время он начал осознавать радость другого рода — более мягкую, спокойную, спрятанную где-то глубоко в его сердце. Радость, которая шепнула ему, что это, то, что есть сейчас, может быть его навсегда. — Ljubim te, — тихо прошептал Боян, касаясь кожи Йере, чувствуя груз этих слов, хотя его любимый не проснулся, чтобы услышать их. И он уже не мог дождаться того дня, когда ему удастся сказать их Йере, когда тот бодрствует. Не мог дождаться, когда проведет свое будущее рядом с этим человеком, любя его и чувствуя, что его так удивительно сильно любят в ответ. С этой мыслью Боян тоже заснул, прижимая к себе своего парня со счастливой улыбкой на лице…