***
— Люминчик! — подскочила Яёри, растянув губы в привычной фальшиво-приветливой улыбке, — Ты тут одна, да? — нарочито грустно сказала девушка, с сочувствием глядя на собеседницу. — Ну… Как видишь, — Люмин пожала плечами. Она была одна, так как ждала, пока Тома из дома принесёт еду, а потом они на пару с Аякой устроят пикник в честь того, что прожили этот день, — тебе что-то нужно? — сразу поинтересовалась она, не выдавая того, что знает — улыбка Яёри наигранная. — Я бы хотела с тобой прогуляться. — уверенно произнесла девушка, уперев руки в бока, серьезно глядя на Люмин. » Давай же, соглашайся! Я помню, ты говорила, что с Кадзухой давно знакома. Твоё время пришло! » — Извини, конечно… — нехотя протянула она, приложив руку к груди, — Но мне правда… Кхм. Не до этого. Извини. В следующий раз? Или спросишь у кого другого. — предложила Люмин как альтернативу. — Больше не у кого спрашивать, меня же все ненави… — Яёри оборвала предложение на середине, встряхнув головой и с напускной гордостью в который раз стараясь смотреть на Люмин, — Просто знай, что за нашу прогулку и получение некоторой информации, я бы тебе неплохо заплатила. Упускаешь бесплатный шанс в счастливую жизнь с деньгами! — Яёри хмыкнула. » Конечно. Мне же твоя тысяча рублей так поможет » — Люмин мысленно ударила себя рукой по лицу. — Спасибо, спасибо за щедрость. Но… Мне не до этого. — устав от столь длительного пустого диалога, Люмин, своими словами поставив точку в их небольшом деловом разговоре, развернулась спиной к девушке и начала с интересом рассматривать стенд со старыми объявлениями. — Пф. Как знаешь. До скорого. — язвительно попрощалась Яёри. Она знала, что блондинка её больше не слушает, поэтому не зацикливалась на тоне голоса. Яёри шла по коридору, который казался преисподней. Везде все кричали, визжали. А может и как на скотобойне. Девушка ненавидела такие громкие звуки, хотя сама их генерировала, не подозревая об этом. Сейчас она была более чем спокойна, что было несвойственно её характеру. Какой-то голос, который ввел девушку в транс, из-за чего она не разбирала дороги, отдалённо напоминал… » У тебя какие-то проблемы? Вставай, слёзы вытри, мне противно смотреть. И приготовь мне еды. » — Самуи… — шёпотом, да так, что звук был похож на шелест листьев, сказала Яёри. Она всё ещё не поднимала взгляд. Она не хотела вдруг увидеть его. — И… Это неверный вариант! Ты хоть глаза раскрой, бестолочь. — вскрикнул Скарамучча, на которого (о, Боже!) наступила Яёри. Обувь, его прекрасная обувь испорчена! — Ты вообще заткнись, — рявкнула Яёри, — и не смей меня оскорблять! Я тебе язык с корнями вырву! — с улыбкой добавила та. » Садистка? Ох, бедный Кадзуха. Какая ему фанатка досталась. » Лицо еще секунду назад довольной девушки вмиг побелело. Она смотрела теперь не на парня, а где-то позади него. Скарамучча успел заметить, что у неё аж дрогнули руки. Он, уже было съязвив о том, что та, представив эту картину, струсила, но, развернувшись в сторону, куда смотрела девушка, у него самого уже практически случилась истерика. Томо. Прижал. Кадзуху. К стене. И этого человека вообще ничего не смущало. То, что он находится в вузе, а не на вписке, то, что на них смотрят не только Яёри и Скарамучча, но и другие зеваки. « Этот урод вообще страх потерял?! » — об одном и том же подумали ребята. Они, уже было двинувшись Каэдэхаре на помощь, были довольны тем, что он сам оттолкнул своего парня. — Ты извини, конечно. Я по тебе тоже скучал, но давай наверстаем упущенное не в вузе? — Кадзуха, не смотря на довольно щекотливую ситуацию, говорил в своей обычной манере: приятно и спокойно. — Меня же тут даже нет… — самому себе сказал Томо. — Да, прости. Странно было со стороны. Мой косяк. Раз уж ты предложил, то сможешь ли ты сегодня… — Не сможет! — встрял в разговор Скарамучча. Яёри тоже было хотела подойти, но Скарамучча уж слишком опасно пускал молнии в сторону Томо, так что она решила пока что не вмешиваться. Лучше продумать свой план, пока парень разбирается с общей угрозой. « Либо сейчас, либо никогда! » — Ты… А, да. Скарамучча! Привет, — быстро вспомнив имя знакомого, поздоровался Томо, отлипнув от Кадзухи и отойдя от него на два шага, — вот так… Встреча. — хохотнул он. К тому времени все зеваки ушли с гордо поднятой головой и телефоном в руках, запечатлив такую горячую сцену между парнями. Яёри стояла на своём месте, но она думала о чём-то своём, не замечая накала страстей. — Скарамучча? Д–добрый день, — удивлённо поздоровался Кадзуха. « Он видел » — с толикой паники подумал Клён. — И как? Мило пообжимались, да? — будто прочитав мысли Кадзухи, невинно спросил Скарамучча. Левую руку он предпочитал удерживать правой, так как, на самом деле, она тянулась к горлу Томо. Он сделал вид, что стоит в самой обыкновенной позе, но его выдавали дерганные движения несчастной руки. — Прости? — непонимающе спросил Томо, — Каким образом это тебя касается? — он попытался мягко улыбнуться, чтобы сгладить ситуацию. Прекрасно видел то, с каким усилием Скарамучча пытается не сорваться. — Ты прав… Хе-хе, — нервный смешок Скарамучча не сумел подавить, — просто Кадзуха… Хотел… Эм… — он мимолетно глянул на лицо Кадзухи. Парень не понимал, что происходит, но пока протестовать не спешил. — Хочет… Сделать со мной проэкт. « Иногда мне кажется, что я слишком назойлив. Но всё лучше, чем безудержно вязнут в пучине тьмы » — Да, мы хотели, — подтверждает Кадзуха. Скарамучча вздрогнул и хотел было удивленно начинать спрашивать об этом, но… Это шанс. Он покашлялся, выпрямился и спокойно посмотрел на Клёна. « И постоянное умиротворение… Он притворяется? А как мы будем делать… Проэкт? » — Но мы будем делать его завтра. Нитки грусти и отчаяния незримо и плотно обвили парня. Он втянул Кадзуху в свой жалкий обман, пытаясь изо всех сил огородить его от Томо. Этот вопросительный взгляд этого человека так бесит. Как же не видно, что Скарамучче больно от того, что Томо вообще в его зоне видимости? Почему бы… Просто не отдать Кадзуху ему?.. Тишина, которая повисла в коридоре, била по ушам. Она была такая звонкая и четкая, что гулкими отгласами рябила внутри. Они смотрели на него таким же холодным взглядом, каким бы он смотрел на них. Нервозно Скарамучча сжал руки в кулаки, но все ещё настолько скрытно, насколько мог. Ему всё кажется! Ему всё кажется! Зачем им нужно так с-смотреть?.. Буравили его взглядом, хотели, скорее всего, просто-напросто его задушить… Мрак, от которого до этого из последних сил убегал Скарамучча, вновь медленно начал его настигать. Только бы не снова… Только бы не снова… Время остановилось. Теперь парень мог слышать только своё жалкое сердцебиение и своё обрывистое дыхание. Сквозь пелену откуда не пойми взявшегося страха казалось, будто Кадзуха и Томо вовсе не дышат. Обрывки ненужных воспоминаний в голове вновь собрались воедино и начали свой яркий танец. Теперь, кружась до ужаса цветными картинками, они безжалостно показывали то, от чего парень так долго бежал. Надолго… Ты не убежишь… Ведь кара настигнет тебя… Нужно… Время… Смерть друга, потеря, непонимание , страх, горе,обида, печаль,безразличие Чувства слились вместе, накатывали огромными волнами на Скарамуччу. Он не хочет. Он не хочет. Он же не хочет это чувствовать… Но, кроме как стоять в оцепенении, он больше ничего не мог. И снова. И снова. И снова. Дрожь, пронизывающая его до самых костей. Слабость пробирается под кожу. Хочется ничего не чувствовать. Не чувствовать эту странную вспышку всех эмоций одновременно, не видеть этого танца из обрывков давно стёртых и, казалось, похороненных в глубине воспоминаний прошлого. … Ты … Никуда больше не денешься … Просто прими это уже! —… Льно? — Что? — резко спросил Скарамучча, моргнув и испуганно распахнув глаза. — Всё нормально? Ты выглядишь очень уж напуганным. Что-то тревожит? — Кадзуха заботливо гладил плечи Скарамуччи, пока тот этого не осознал и смущенно не скинул его руки. Но было очень приятно. — Замечательно, да. Просто момент страшный из фильма вспомнился. — неловко ответил Скарамучча. Взгляд сам собой метнулся в сторону Томо. Он стоял и улыбался. Скарамучча уж подумал, что за улыбкой прячется ревность, но нет. Самая обычная снисходительная улыбка. « То, что я испытываю… Гораздо страшнее, чем фильм » — Ты меня так не пугай, а то до старости не доживу. — рассмеялся Кадзуха, но вспоминая Скарамуччу пару секунд назад… — Я не специально, — буркнул Скарамучча и невольно покраснел. И приятно, когда за тебя беспокоятся. — но спасибо за беспокойство и потраченное на меня время. — Не стоит благодарности, правда. Просто больше ничего страшного не вспоминай. До скорого! — Каэдэхара помахал рукой в знак прощания и направился к Томо, который показывал на свои наручные часы. « Если бы… — мысленно вздохнул Скарамучча. — И как удержать тебя подольше? » Парень печально смотрел в след уходящим фигурам. А может, оно и к лучшему?.. Зачем самому Каэдэхаре Кадзухе вообще нужен Скарамучча?.. Нужен. Он нужен…***
— Кадзу-чан, ну ты видел его перекошенное лицо? — с опаской спрашивал Томо. — Он меня хотел прибить! Что я ему сделал? — Не прилично за спиной обсуждать человека, — хмыкнул Кадзуха. — хотел прибить, наверное, потому что ты прямо в коридоре решил выяснить наши отношения? Знаешь, лучше иногда держать себя в руках. — Да-да, а ты у нас такой мудрый. Попробуй тут держать себя в руках, когда он летит на тебя с кулаками! — недовольно ворчал он, — Но я бы точно победил. — самоуверенно добавил тот. — Судьба непредсказуема, — Кадзуха прыснул в кулак. Бой Томо и Скарамуччи был бы самым именитым днём в стенах вуза. — А если б проиграл? — А я возьму и не проиграю! — широко улыбнулся Томо. — Не недооценивай врага. — Кадзуха немного встал на носки, чтобы быть немного повыше Томо, похлопав по его плечу. — Ну я же многократный чемпион по каратэ. Раз и раз — твой ухажер готов, — выдохнул Томо, взяв теплую руку Кадзухи в свою. — так что очевиден победитель. — Можно хитростью победить, — невозмутимо ответил парень. — ты будешь ждать удара, а он тебя специально отвлечёт, нанеся смертельный урон. Так что… Как знать, как знать. — Ушки на макушке, глаз на востро — решение всех проблем. Не переживай, Кадзу-чан. А теперь просто давай выберем стройматериалы, мы же хотели сами построить основы для декораций. — Я смотрю, смотрю… —Кадзуха поёжился, закрывая нос любимым тёмно-коричневым шарфом. Даже в помещении он не стал снимать любимую вещь. — Ты не думаешь, что тебе всё же будет жарко с шарфом? Расстегнись хоть. — легко отозвался Томо. Магазин стройматериалов, а точнее, сами материалы, не исчислялись известными числами. Всего было настолько много, что полки с материалами уходили далеко вдаль. Даже так казалось, что на этом ничего не заканчивается. Кадзухе и Томо предстояло выбрать из разнообразных видов древесины что-то одно, а потом сделать основу для луны, горы и маленького куста. А это… Только небольшая часть работы. Им поручили это ответсвенное задание только недавно, а Томо, дабы растянуть удовольствие от пребывания рядом со своим парнем, захотел пойти сейчас. Аргументом стало то, что после покупки всего необходимого парень сразу бы пошёл выполнять свою часть работы, когда как Кадзуха занимался бы дальнейшим покрасом. Уже без Томо, чтобы не отвлекать Клёна. — Эй, Томо! — Да? — Расскажи, почему ты решил переехать обратно ко мне. Серьёзно. Ты меня очень этим удивил! « Из-за тебя… » — как-то грустно пронеслось в мыслях парня. — А здесь у вас был чемпионат по каратэ. Меня сюда и отправили, а потом я понял, что это прекрасная возможность остаться на подольше. Больше никуда меня не зовут и я думаю, что в ближайшее время тоже. — Я уж было подумал, что ты тоже переехал обратно из-за нашего нормального, как говорят, обучения. — слова Кадзухи перебивались шорохами и музыкой в магазине. — Классика — это наша сила! — прокомментировал Томо музыку, пока стоял перед сложнейшим выбором с видом древесины. — Купить много нельзя, мало — тоже. Красное дерево или Бук? — Будем неординарны. Все выбирают золото, а мы самое неочевидное. Серебро. Бери Бук, нам терять нечего. Да и времени много, уже бы хоть что-то схватить. — Каэдэхара крепко обнял Томо со спины. Он давно хотел это сделать, да и парень не против. — Будет сделано, капитан!***
— Чиаса-чан?.. Ты меня слушаешь? — задумчиво спросила Яёри, пиная камень, пока прижимала телефон к уху в ожидании ответа. Камень тихонько упал поодаль от девушки, что ее немного расстроило. Она хотела, чтобы камень полетел подальше. У них такая была раньше детская забава. — Да-да! Я отходила, чтобы прокричаться! Этот Томо! Господи, я его тоже ненавижу! — в трубке поспешно послышался сиплый голос девочки. — Ну-ну… Ты только об этом Джанко–сан не говори о том, что я говорю. Иначе она мне голову скрутит. — обреченно вздохнула Яёри. Она понимала, что теперь Чиасе будет сложно держать язык за зубами. Уж больно бурно она реагирует на всё. Особенно, если дело касается Яёри. Ни пойми с чего девочка стала так за неё переживать, что становилось даже как-то неуютно. — Маме? Не скажу! Только меня реально бесит этот Томо, он же причиняет тебе боль тем, что находится рядом с Кадзэ… — Кадзухой. — чуть не вскрикнула Яёри. » Коверкать имя моего любимого даже Чиасе не позволено! » — С Кадзухой! — слышались звуки шагов. Девочка сразу поправилась, поругавшись на саму себя. Она так старалась выучить имена всех тех, про кого рассказывала Яёри, а теперь ошиблась в имени её любимого. Кошмар. Яёри знала, что Чиаса ходит кругом тогда, когда сильно взволнована. И было так всегда. Только Чиаса, такая маленькая боевая девочка, беспокоилась о девушке сильнее, чем кто либо. Яёри всегда спешила ее успокоить. Иногда эти нервные действия, которые, безусловно, не несли ничего плохого, вызывали огромные неудобства. Да и девочку лишний раз нервировать — себе дороже. Как от нервов ударит тебя, так и забудешь свое имя — вышибет всё. — И я не знаю, что мне делать, Чиаса-чан… — безнадежность этих слов, сказанных Яёри, даже сильнее удивили её саму. — Онее–сан, не плачь, прошу! — ещё более взволнованно протараторила девочка, боясь того, что старшая сестрёнка заплачет, а она не сможет её обнять. — Пожалуйста, всё что угодно, но не плачь! — Ха-ха… Всё хорошо, Чиа. Я пока не собираюсь плакать! Я должна отвоевать Кадзуху во что бы то не стало! — воодушевленно проинформировала Яёри свою маленькую слушательницу. Погода была хороша. Солнце грело, таял лёд. В парке, где сейчас находилась девушка, было особенная приятная атмосфера. Птицы наконец-то запели, трава совсем осторожно пробивалась сквозь снег. Время для влюбленных парочек, но таковыми Яёри и Кадзуха, увы, не являлись. И как-то было обидно. — А можно… Я с тобой? — осторожно спросила девочка, а по голосу было слышны нотки смущения. « Наверняка сейчас закручивает прядь волос себе на палец » — Не порть свои волосы. — Что?! Как ты… — Я же знаю тебя. А так… Ну, почему бы и нет. Жду тебя в парке около твоего дома. У, скажем, ворот. — улыбнулась Яёри, слыша радостный взвизг от Чиасы. — Да! Да! Да! Да! Погоди, я в три секунды оденусь! — громче и более счастливо воскликнула Чиаса, а вскоре бросила трубку. « Теперь только ждать… — кивнула сама себе Яёри. — Она такая счастливая, что даже как-то неловко… И голос у неё даже громче моего. Как жаль, что она всего-лишь моя племянница. А с такой сестрой можно было бы и в огонь, и в воду… » Медленно и не спеша плыли облака по небу. Глаза, чернее ночи, внимательно вглядывались в каждое движение со стороны улицы. От каждого случайного крика птицы она невольно вздрагивала. Как в детстве. Как она не любит все громкие звуки. Проехала чёрная машина. Это не Чиаса. Пробежала грязная кошка, ступая по лужам. Это не Чиаса. Только вой ветра перебивал все шумы, которых так боялась Яёри. А она все ждала. — Яё! — девушка почувствовала, что её обняли. Яёри, перестав думать о своём, громко вскрикнула и поставила руки в защитном жесте. Девочка, которой было на вид лет десять, в белой лёгкой куртке и хитрым выражением лица, заливисто засмеялась. — Чёрт! У меня чуть сердце не остановилось! Хватит так пугать людей, дура! — рвано вздохнув, Яёри сжала руки в кулаки на уровне груди, возмущенно рассматривая довольную физиономию Чиасы. — Грех было бы тебя не испугать! Ха-ха-ха! Извини, у тебя было такое лицо! — Чиаса, актерствуя, схватилась за живот от смеха. Не было так смешно, но какая-то сила заставляла её всё громче задыхаться от хохота, нервируя при этом Яёри. — Заткнись! И, прежде чем все осознать, рука сама дала подзатыльник неугомонной девочке. — АЙ! — Чиаса машинально схватилась за ушибленное место, скривившись от боли. Рука у Яёри была относительно… Тяжёлая. Девочка зажмурила один глаз, а ее взгляд похолодел. Она пристально и с обидой смотрела на Яёри. — Ты меня сама довела, — фаркнула девушка, закатив глаза, — Вот знаешь же, что я боюсь громких звуков. А резких обнимашек — так тем более. — с этими словами она подошла чуть-чуть ближе к Чиасе и прислонила её голову к своей груди. Чиаса на несколько минут замолчала. Она не стала агрессивно отвечать Яёри. В других случаях она бы давно применила грубую силу — так её учили в детстве. Но перед ней стояла её старшая сестра, учитель и подруга в одном лице. Сделав это действие, Яёри привела в чувство Чиасу. Девочку хоть прекрасно описывали слова: «сначала бью, потом думаю, кого бью», но смекала что к чему она тоже очень быстро. Не может Чиаса поднять руку на человека, кто для неё целое... Сокровище. Она сама виновата. Ей же сказали о страхе Яёри. В ответ девочка прошептала: — Прости! Это я сдуру… Давно тебя не видела. Х-хотя. Это не оправдание. — А ты прости моих резких действий. В последнее время я вся на нервах из-за… — Томо? — отрешённо спросила девочка, подняв голову на сестру. — Да… Все думают, что мне все равно на то, что Кадзуха с Томо целуются, а я рядом хожу, как дурочка. Но это в корне не верно. Я просто… Не подаю вида… Чиаса крепко, не жалея своих сил, обняла Яёри. Ей так хотелось забрать всю душевную боль своей сестры себе. Просто сердце кровью обливается, когда она слышала такие слова от сестры. — Я обязательно тебе помогу, онее–сан! — девочка, терпя боль, улыбнулась Яёри, показывая полную свою готовность. — Хорошо… Было бы неправильно тебя втягивать в это всё, но… Как ты говорила? «Всё что угодно ради тебя!», да? Тогда… Давай веселиться? — припомнила старые слова Чиасы Яёри, хитро ухмыльнувшись. — И в огонь, и в воду с тобой! — подтвердила свои слова Чиаса, активно кивая головой. Она же никогда не нарушает обещаний. — И я даже знаю, что предложить… Давай будем посылать Томо записки с угрозами? Ты представь его реакцию! Нужно его запугать настолько, чтобы он позабыл о Кадзухе! Ты же знаешь, где он живёт? — А это… Как раз нет, — девушка отрицательно покачала головой, почесав шею. — но в ближайшее время узнаю. Да хоть прямо сейчас! У моего любимого скоро кончается репетиция… — влюбленно пролепетала Яёри. Чиаса была безумно рада слышать такой голос сестры. Как она считала — это самый настоящий пример любви. — Только если я буду писать, то Томо сразу поймёт по детскому почерку, что это розыгрыш, — вздохнула девочка, — но я могу быть шпионом! Пока этот оболтус зайдёт домой, я постучусь и заставлю его отдать мне… Эм… Соль! А пока он будет ходить, я осмотрю быстро квартиру на наличие чего-нибудь запрещенного. Мы это стащим, всё подстроим, тогда и твой Кадзуха поймёт, как сильно он облажался, когда не выбрал тебя! — потирая руки и злобно смеясь, выдала свою идею Хирава. — Гениально! Вот только надо учитывать то, насколько далеко кухня от других комнат. Если близко — он тебя спалит за делом, — раздумывала Маккура. — но ты маленькая. Выдумаешь слезливую историю и попробуешь проникнуть в его дом. Идёт? — Я быстрее ему лицо разобью, чем придумаю слезливую историю! Фи. — отмахнулась Чиаса. — Ты же такая красивая, такая милая рыжая девочка! У тебя же такие пышные кудри и такие шикарные аметистовые глаза! Ты бы видела, как они на солнце переливаются! — девушка приложила обе руки к груди, лукаво улыбнувшись. Она, конечно, слегка преувеличивала, но от этого менее яркой Чиаса не становилась. — Ты меня с–смущаешь… — улыбнулась Чиаса, немного отворачиваясь. — Я… Т–только попробую, но не обещаю сразу хорошего результата! Мне бы ещё морально подготовиться. Ведь Чиасе придётся сдерживать себя, чтобы не угождать своим привычкам. И это было довольно сложно в исполнении. — Огромное спасибо! — Яёри низко–низко поклонилась своей маленькой спасительнице, заставляя её ещё больше смущаться. Она, по идее, должна была это делать. — Без проблем. — Я завтра выслежу дом Томо, а потом тебе скажу. Спасибо! —девушка взяла девочку за руку, вызвав у последней недоумение. — Ну что ты, глупая? Думала, что я только для разговора о мести тебя позвала? Пошли гулять. Погодка просто супер! — голос Яёри смягчился, с этими словами она направилась вперёд. — Ах… Ну да… Погоди! Меня подожди! — Чиаса, сморгнув, поплелась вслед за старшей сестрой. Иногда она забывала и свои собственные цели, ведь гораздо легче жить для кого-то, чем для себя…***
Скарамучча со злостью давил на рукоять ножа. Он больше не хотел жалеть ни себя, ни своё тело. Пусть всё страдает! Крови, которой обычно было значительно меньше, уже лилась рекой, но парень не думал останавливаться. Раньше бы он опасался за то, что случайно такими действиями доведёт все до того, что вскоре потеряет руку насовсем. Но теперь было неважно. Нанося себе увечия, хоть и таких масштабов, но было сравнительно хорошо. И душевно, и физически. Теперь не было ни больно, ни обидно. Словно все эмоции погрязли в той тьме, что преследовала его всю жизнь. Яркие образы в голове, что не давали ему покоя во снах, раздражали. Эти образы переносили его туда, куда он не хотел. А как это остановить?! Мне нужна кнопка выключения… Скарамучча повернул голову на давно забытое зеркало. Но перед ним, как назло, снова возник образ ненавистного друга. Синий размытый силуэт, выше Скарамуччи во много раз, полубоком встал к парню. Что-то белое появилось там, где обычно находится рот. Через секунду белое нечто превратилось в оскал «Тартальи». Он улыбался так всегда. Это постоянно бесило Скарамуччу. Будто тот был беззащитной добычей, а силуэт, что тихо представился забытым другом, представал в образе охотника. Тёмно-красная аура, секундно вспыхнув, начала разползаться. В комнате стало жарко. Скарамучча на время остановил своё занятие, внимательно вглядываясь в силуэт и… Тёмно-красное нечто приобрело черты девушки. Пару мнгновений — перед ним стоял такой-же расплывчатый силуэт подруги. « Синьора » — цикнул Скарамучча. Она, улыбаясь, стала показывать на парня пальцем, смеясь и крича: — Ты урод! Знал об этом?! Ха-ха-ха! Жалкий, никчёмный, одинокий идиот! Я права, Тарталья?! «Тарталья» зеркально воспроизвёл действия «Синьоры», крича: — Даже Кадзуха в твою сторону не смотрит! А Яёри работает над этим лучше, чем ты! Ты ревёшь и страдаешь, а она уже во всю играет по своим правилам! Ха-ха-ха! Не хочешь быть последним — иди быстрее и все меняй! УСТРОЙ НАМ НЕЗАБЫВАЕМОЕ ШОУ ТВОЕГО БЕЗУМИЯ, КОТОРОЕ ТЫ НАЗЫВАЕШЬ ЛЮБОВЬЮ! — последние слова были сказаны отнюдь не голосом «Тартальи». Голос уже был похож на крик самого дьявола, что аж Скарамучча содрогнулся. «Синьора», топнув ногой, заставила комнату заалеть. Было невыносимо жарко… Как в пустыне. Всё было багрового цвета. Кровь. Такое любил Скарамучча, в глубине души почему-то… Улыбаясь. «Девушка», смеясь нечеловеческим хохотом, начала кружиться, будто в комнате играла музыка. «Она» пела песню, в конце приговаривая: — Жалкий человек скоро присоединится к нашей каре за своё плохое поведение! Скоро он сможет узнать, что такое ад! «Парень» начал дурачиться. Но в скупе с тем, что за психоделика сейчас происходила, было… Не очень-то смешно. « Да что происходит?! » — Наш друг сейчас окажется в божественной тюрьме! А за что? А за что? Всё потому что он нас предал… Он нас оставил… Он нас покинул… Он нас заставил у–ми–рать! А за что? А за что? Вот не уберёг себя! А за что? А за что? И встал на сто-ро-ну грехов! — «Тарталья» пел какую-то странную песню, перерывами добавляя свой смех. «Синьора», ступая на пол, оставляла за собой следы. Уголь. Пепел, не поспевая за алым платьем, оседал на всей мебели в комнате. Угольки летали в воздухе, собираясь в углах вихрями и прокатывались по комнате, забивая легкие Скарамуччи дымом. Из-за этого его легкие изнывали от жажды вдохнуть кислород. Черный дым, появляющийся только перед обжигающе–горячим вихрем, заставлял глаза слезиться глаза так, что у Скарамуччи картинка всего мира плыла. — Н–не переводи стрелки! Вы… Меня б–бросили! — пытался перекричать «Тарталью» Скарамучча. Но тот, будто его не слыша, с каждым разом все громче и громче, противнее и противнее продолжал песню. Пока своим воплем не стал перекрикивать Синьору: — ВСЕ ПОТОМУ… ВСЁ ПОТОМУ… ВСЁ ПОТОМУ ЧТО ОН –ДУРАК! — ПЕРЕСТАНЬ! ДА ПЕРЕСТАНЬ! — ЖАЛКА ЕГО ПОПЫТКА У-МЕ-РЕТЬ… УЖ ЛУЧШЕ СРАЗУ ПРЯМО В АД! ТАМ МЫ ПОЛЮБИМ! ТАМ МЫ ПОЛЮБИМ! ТАКИХ ЖЕ НЕМОЩНЫХ, КАК ТЫ!— оскал не сходил с его лица, а сам он не двигался. Металась из стороны в сторону только тень «Синьоры». — Я НЕ ХОЧУ ЭТО СЛЫШАТЬ! Я УЖЕ ПРО ЭТО ЗАБЫЛ! ИДИТЕ ТУДА, КУДА ВЫ ПРИШЛИ, ОСТАВЬТЕ МЕНЯ, КАК ОСТАВИЛИ ТОГДА! — Скарамучче пришлось перейти на крик. И, хотя он только начинал, перекричать два голоса и музыку — невозможно. Он начал изредка хвататься за горло и кашлять как не в себя. Разрывающая боль. — НЕ СТРАШНО ЛИ ПРИЗНАТЬСЯ? ВСЕ ПОТОМУ, ВСЁ ПОТОМУ… ВСЁ ПОТОМУ ЧТО ОН… — Не продолжай… — обессиленно хрипел Скарамучча, медленно ложась на простыни и давая возможность дыму прибираться в лёгкие. — ВСЁ ПОТОМУ ЧТО ПРО-ИГ-РАЛ! Грохот. Песни и музыка резко прекратились. Скарамучча не стал открывать глаза, пока не услышал шаги из коридора. « Мать… » — думал Скарамучча. Райден, даже не стучась, просто влетела в комнату. Вид её был потрёпан: волосы были взлохмаченные, правая лямка майки медленно сползала по плечу, а взгляд женщины сначала был отрешенный. Но затем, встряхнув хорошенько головой и прочистив горло, она завопила: — Ты чё здесь орешь, идиот?! Ты на часы смотрел?! Спать собираешься, или так до утра орать будешь?! — бледные руки женщины в полутьме сжались в кулаки. « Я что… Вслух кричал? » — шокированнно пришёл к выводу Скарамучча, но вслух сухо выдал: — Извини. — ПРОСТО ИЗВИНИ?! ТЫ ТУТ ВОПИШЬ ТАК, БУДТО ТЕБЯ РЕЖУТ, А ТЫ ТОЛЬКО ИЗВИНЯЕШЬСЯ?! Я, ПО-ТВОЕМУ, КАК ЗАВТРА НА РАБОТУ ВСТАНУ?! — Уверен, что вста-… Парень резко схватился за щёку. На рефлексе. А уже потом кожа начинала по чуть-чуть показывать. Райден… Его ударила. За секунду оказавшись рядом… Она ударила. Парень особо не сопротивлялся. В голове все ещё была та песня «Тартальи», которая не давала покоя. — Чтоб успокоился! — рявкнула Райден, громко хлопая дверью, в последний миг через плечо грозно посмотрев на сына. Как только Райден ушла, Скарамучча снова лёг так, как лежал до этого. Наконец-то покой. Наконец-то нет странных песен, нет ощущения сдавленности, нет ощущения нереальности происходящего… « Сладкая реальность… Не думал, что это скажи… » — улыбнулся Скарамучча.***
Ещё с первого дня пребывания здесь, я понял, что это — жалкая попытка отгородить себя от жестокого реального мира. Разум отрицает нечто очевидное, но такое неприятное. Чувства вырываются, бьются о стенки сознания. Я ищу кнопку выключения. И эти действия ни к чему бы не привели. В конце концов… Мне суждено остаться здесь, а пустая оболочка без больной души продолжит существование. Что-то идёт не так и я снова просыпаюсь по среди ночи… Хочу вернуть те ощущения, чтобы забыть об одиночестве и моей тёмной комнате... Я, вроде как, смотрю на помехи в пустой комнате. Хотя голоса где-то рядом говорят, что я схожу с ума. Возможно. Ведь я сижу тут уже так давно, что сбился со счета. Чего я жду? Назначенного времени, чтобы уйти отсюда. Меня ничего теперь не беспокоит. После обыденного сна про кошмар… Всё остальное –мелочи. Лучше уж так, чем… А где кнопка выключения? Я не хочу это чувствовать всякий раз, когда смотрю на себя.***
Оборот любви ведь может обернуться ложью, Кричали птицы вдалеке, спасаясь. Шепчу тебе какие-то слова, А ты незримо мне киваешь… Распускает кто-то слух, Цветёт забытая лаванда, Пока с тобой танцуем вечный вальс в абстрактном мире. Теперь уж навсегда тебя схвачу, Не сможешь ты уйти налево. Успокойся, я не трону. Давай исполним вальс? Помехи созерцаю в пустом доме, Быть может, вот сейчас картинка проявится. Картинка, что запечатлит навечно вальс влюбленных. Мы устали, ноги подкосились, Но продолжаем танец. У нас есть время до рассвета, Не время отдыхать! Давай, вставай! Не так уж страшно, Давай ещё исполним вальс? Шаг прошлый отражается в стекле, Узор замысловатый…