Ангел хранитель

– Буччеллати, позвольте взять вашу руку, – бархатистый, такой знакомый, но в то же время совершенно неизвестный голос для капо, издал первые слова, а Бруно замер в ошеломлении. Нет, не то что бы он просто был удивлён, он был напуган. Незнакомец да и так шустро после слов какой то таинственной незнакомки... Это было очень странное, но чёткое и острое совпадение. Совпадение ли это? Неважно, но ответить ему стоит, не удобно же... – Мм, ну, как желаете, – Буччеллати протянул руку вперёд через весь стол и её тут же подхватила нежная, слегка прохладная рука молодого человека. Ловно он огланул глаза Бруно, заставив почувствовать на себе холодный морозец посреди тёплого итальянского вечера, а через мгновение ока на тыльной стороне ладони красовался заметный фиолетово-лиловый след от помады эдакого парня. Буччеллати слабо улыбнулся и вскинул бровями, оглядывая светлый силуэт, поглядывая то на свою руку, то в прекрасные двухцветы оппонента. – Надеюсь это всё? Или вы что то ещё хотите? – в надежде на то, что незнакомец уйдёт, Бруно положил руку на стол, скользнув по белой скатерти, взявшись поцелованой рукой за ручку кружки, отпив глоток кофе. Мужчина не ответил, лишь поднялся и незаметно испарился в толпе прохожих. Нет, Бруно видел как он уходит, пристально наблюдал, потому что некий внутренний страх овладевал им, но спокойствие было сильнее и со временем капо даже забылся, забыв про случившиеся. Уже поздним вечером это дня, Буччеллати по чистоплотной привычке принимал душ в своём номере в отеле. Мысли были попутными: о приятном шампуне в этом отеле, о вкусном кофе в том кафе. Вспоминалось море, как на ладони растекающееся волны и было так приятно от осознания себя во Франции. Но Бруно уже соскучился по дому, по улицам, на которых вырос, по своей банде, и в голову снова влез отец. Интересно, сложилась бы жизнь Буччеллати другой, если бы не тот день и та экскурсия... Сожалеть не о чем, никогда нельзя сожалеть о том что было, возможно, это было не просто так, возможно, это его судьба, а саму судьбу нельзя отрицать. С такой мыслью капо вышел из душа, по пояс обмотанный в полотенце. Вторым полотенцем, но чуточку поменьше, принялся сушить волосы, использовав сухой лосьон. Буччеллати был предан чистоте его тела, считался самым чистоплотным участником их банды, всегда следил за собой как и внешне, так и внутренне. Почистил зубы, использовал крем и укутавшись в запасной халат, вышел из ванной, выключая свет. *** – Какого... В лёгком, немного тусклом свету лампы, Бруно пытался оттереть пальцами и слюной (он никогда так не делал, но лёгкая паника им овладела) след на руке, похожий на отпечаток чьих то губ. В голове не укладывалось как этот след не отмылся в ванной, Бруно провёл там 1,5 часа и за все эти водные махинации помада не помогла стереться хотя бы на половину? Она ультра супер мега водостойкая? Часы показывали на позднее время, но Бруно не мог ждать утра и спокойно уснуть. Вдруг это вражеский стенд? Вдруг на него с секунды на секунду нападут и капо будет в большой опасности? Нельзя ждать ни секунды. Черноволосый поднимается, находя свой телефон на комоде у телевизора, набирая Джорно. Италия и Франция находятся в одном часовом поясе, поэтому Буччеллати начинает диалог с извинений. – Да, алло, Буччеллати?.. – Джорно, извини за столь поздний час, но я в опасности.