После тьмы

Лили привыкла спать в незнакомой обстановке. Проведя большую часть жизни в бесконечном путешествии, то и дело переезжая из место на место в поисках новых знаний, она научилась быстро засыпать в новом месте без особых трудностей. Но даже в столь просторной и уютной гостевой, любезно предоставленной самим королем фей, она так и не смогла уснуть, ворочаясь в кровати. С одного бока на другой, то взбивая подушку, то считая сахарных овечек и думая о чем-то далеком и незначительном, Лили ощущала, как последние крохи сонливости растворяются на дне ее сознания, не оставляя и шанса уснуть. Приподнявшись, девушка устало села и осмотрелась, пытаясь найти чем занять ум. Все выглядело, как и в тот день, когда она отправилась на поиски Тортовой башни. Прошли годы, если не десятилетия, прежде чем она снова переступила порог этой комнаты, а ощущение, будто она была здесь еще вчера. Так странно, так непривычно видеть, как сквозь пальцы утекло столько времени — а она не изменилась ни капли. Будто проснулась от недолгого сна в другом мире. Повернувшись, Лили заглянула в окно, вспоминая, как раньше выглядел крохотный город фей. Он преобразился. Стал больше, прекраснее и ярче, чем она его помнила. Одно было неизменным в этом уютном кусочке вечности — малыш Сильвербелл. Он был таким смелым мальчиком, каким она его и помнила. И все еще такой большой плакса, который пытается казаться сильнее, чем он на самом деле есть. Не удержавшись, она по-доброму подшутила над ним, от чего он крепко обнял ее, быстро махая серебряными крылышками, будто боясь не успеть, прежде чем она пропадет. Но она все еще была здесь. Все еще в этой огромной, наполненной тишиной комнате. «Кажется… Чего-то не хватает,» — подумала Лили, устало наблюдая за ночными огнями города. — «Словно… Я забыла что-то важное… Но что?..» Как вдруг, камень души вспыхнул, переливаясь в темноте, будто хотел что-то показать, но стоило Лили обратить внимание на внезапный свет в комнате и подойти к посоху, как камень померк. «Что это было?» — недоумевала Лили, рассматривая его с разных сторон. Этот проблеск неизвестного был внезапным, чтобы она едва успела разглядеть хоть что-то в гранях магического артефакта кроме своего отражения. — «Что ты хотел показать?..» После того, как все осколки соулджема были собраны, магия внутри него пробудилась и помогала заполнять пробелы в памяти. Иногда показывая мгновения из прошлого — тихого, радостного, но такое далекого, что едва ли она могла помнить все детали. Но как показал соулджем — помнила, прекрасно помнила, но груз ответственности своих ошибок затмил разум, чтобы она могла оглянуться назад без слез и кома в горле. Она ненавидела вспоминать те беззаботные дни, ощущая, как с каждым новым воспоминанием, она задыхается в собственных вдохах, разучившись дышать. Живот неприятно крутило и ее постоянно тошнило. Она ненавидела это, но считала, что заслужила это. Она заслужила намного больше, чем эта боль. Муки, равноценные страданиям ее друзей. Каждый раз, когда посох вновь желал показать фрагмент прошлого, Лили, перебарывая себя, поднималась и смотрела. Время, когда она еще не была героем, а простым авантюристом, как и все из команды древних. Она скучала по ним. По тем дням, когда они были вместе и казалось, ничего не сможет победить команду. Не дождавшись очередного всплеска соулджема, Лили устало прикрыв глаза, залезла обратно в постель и решила снова попробовать уснуть. Но в этот раз представить не сахарных овец, а те самые беззаботные дни из прошлого. Представить лес. Небольшой лагерь и костер. Холлиберри, схватив под подмышку Чиз продралась через колючку к водопаду, решив хорошенько искупаться и попрыгать с обрыва прямо в холодную воду. Лили не разделяла их энтузиазма и не видела в этом ничего веселого, поэтому вежливо отказалась. Ваннилла уставший из-за длительной дороги отправился в свою палатку, желая крепко поспать. Какао же, остался в роли дозорного, следящего, чтобы огонь не потух, и дикие животные не напали на лагерь в поисках еды. Он всегда садился около костра и точил свой меч, готовясь к худшему. Выбирая между сном и другими более интересными делами, Лили выбирала второе, садясь у костра. Рядом с Какао было спокойно, поэтому она всегда занимала место по левую руку от него, беря карту и отмечая новые места и названия королевств и небольших городов, которые они посещали. Иногда, она отмечала что-то по-своему важное, рисуя то зверей, то что-то похожее на скульптуры, которые видела. Какао всегда слушал ее болтовню, даже если ее речь была совершенно бессвязной и непонятной, понимая, что она разговаривает сама с собой. Их разговоры были всегда недолгими, пара фраз, может шуток и наступала тишина. Она не была нагнетающей, наоборот, комфортной и приятной. Особенно после нескольких часов беспрерывной болтовни Чиз. Она любила задор подруги, но временами, у нее вяли уши от того, что Голден просто не может помолчать, хотя бы пять минут. И видя, как морщится лоб Какао, каждый раз, когда она, придумав очередную шутку, начинает его доставать, догадывалась, что он тоже не особо был рад такому количеству слов в минуту. Поэтому, их общение всегда складывалось из большой любви к тишине. Но в один день все изменилось, когда Холли и Чиз ближе к ночи вернулись в лагерь. У Голден было нечитаемое выражение лица, в упор смотрящие на Какао. Лили не понимала, что не так, пока наконец Холли не развесив постиранные вещи на самодельную сушку, рассказала в чем же дело. — Ты выходишь замуж? — удивленно произнесла Лили. — Ну, не сейчас, но в ближайшем будущем. — спокойно ответила Холлиберри. — Чему вы все так удивлены? Эта свадьба была запланирована еще задолго до моего рождения. Мой дом заключил договор с домом Голденберрри, чтобы заключить взаимовыгодный союз. — Просто это… Как-то неожиданно? —после недолгой паузы произнесла Вайт. — Браки по расчету не редкость между домами, дорогая. Особенно сейчас. — Сев рядом с Чиз, Холли добродушно улыбнулась. — Без политических союзов не выжить, да и я вовсе не против. — Ты его хоть в глаза видела? — Недовольно спросила Голден. — Может он на рожу страшный. — Ну, что ж, буду надеется, что он человек хороший, а внешность не самое главное, — отнекивалась Холли. По ее лицу было видно, что она сама немного растеряна и волнуется выходить замуж за того, кого никогда не видела. Но ее добрый и мягкий нрав не позволял открыто показывать недовольство из-за принятого не ею решения. — Люди из дома Голденберри славятся своим благородством. Так что, не волнуйтесь, я не пропаду, к тому же, я не одна, кто в такой же ситуации, верно, Какао? — Кхм, — сидевший тише всех юноша, подавился горячим напитком и недовольно зыркнул на подругу, которая похлопала его по спине. — Я же говорил тебе, что «возможно», но вовсе не означает что я женюсь. — Да брось, та девушка из клана кофе так на тебя смотрела, — пошутила Холли, показывая тот самый взгляд, которое было у девушки. — Она одними глазами тебя пожирала. — Не завидую ей, — фыркнула Чиз, — Бедняжка не знает на что идет, пожила бы с нашим стариком, убежала бы сверкая пятками. — А что насчет тебя? — чувствуя, как Какао закипает, Холли решила перевести внимание на саму зачинщицу. — Я свободная птица, и никто мне не может указывать выходить замуж или нет, — поднявшись в небо, она довольно парила над друзьями. — Но если у меня появится такое «желание», выйти замуж, то я просто заведу себе гарем и буду купаться во внимании своих фаворитов. — Не завидую им, — повторил Какао. — Не знают же, на что идут. Живя с такой особой, любой завоет. — В отличие от твоего скверного характера, мне есть чем компенсировать. На моей родине чудесный климат, тепло и всегда солнечно. И кто откажется от разнообразия сыра и золота? — высокомерно произнесла Чиз. — Я буду дарить им золото каждый день. Его будет так много, что у них не останется места, где его хранить. Разве это не прекрасное предложение? — Точно, предложение для золотоискателей и желающих получить в свои руки власть, — хмыкнул Какао. — Отличное предложение. Их перепалка могла длиться до самого утра, если бы Лили, услышав новость о неизвестной кофейной леди, не захотела узнать побольше. — Какао, а что важно тебе в будущей супруге? — в ворохе пререканий, тонкий голос девушки прозвучал как гром среди ясного неба. Какао опешил. Вайт, думая, что никто ее не услышал, надеялась, что вырвавшийся вопрос останется незамеченным, но удивленный взгляд юноши говорил об обратном. — Мне просто… Интересно, что это за история с девушкой?.. — Это старая и глупая история, зачем про нее вспоминать? — фыркнул юноша. — Это случилось еще до того, как мы все вместе собрались. — А ведь она до сих пор ждет, что ты подаришь ей заколку, м? — Подмигнула Чиз. — Ту, которую ты так старательно вырезаешь не первый месяц. — Чиз! — Да что я не так сказала? Холли добро ворчала на зазнавшуюся подругу, когда Какао, странно посмотрев на Лили, хотел что-то сказать, как вдруг она резко проснулась. Сердце бешено колотилось, тело покрылось неприятным липким потом. Все внутри будто лихорадило от накатившего ужаса. Она интуитивно потянулась к своим волосам в поисках заколки. «Заколка?» — удивилась девушка, но все еще продолжала трогать взлохмаченные волосы. Она никогда не носила никаких заколок. Да и зачем ей они, если она уже много лет, как перестала использовать их, научившись ухаживать за своими довольно капризными волосами. Но разум, будто в бреду пытался найти в самых темных закромах памяти несчастную вещицу. Лили дернулась, почувствовав в руках что-то твердое и острое и с трудом вытащив из спутанных волос крохотный кусочек, вытянула руку перед собой. Это был осколок ее соулджема. Он был совсем маленький и едва заметный. Наверное, поэтому, она и не заметила, что его не хватает. — Почему?.. — недоумевающе произнесла Лили, испытывая страшную жажду. Ее руки тряслись, а сердце продолжало лихорадочно колотиться, когда она положила недостающую часть осколка в соулджем. — Как ты там оказался?.. И почему?.. Артефакт вспыхнул, наполняя комнату ярко-зелёным цветом. Лили интуитивно закрыла глаза руками, а когда открыла их увидела тот же лес и те же палатки. Но в этот раз на улице светало и все спали. Позади послышался шорох, девушка обернулась и увидела молодую версию себя, выходящую из палатки. Длинные волосы спутались в колтуны, мешавшие видеть хоть что-то перед собой. Лили хмыкала носом, явно расстроенная тем, что творилось у нее на голове. Какао, выходящий из леса с хворостом, опешил, увидев ее в таком виде, но ничего говорить не стал, продолжая заниматься костром. Вайт же, смущенная неловкой встречей, убежала обратно в палатку. Хныча, она пыталась расчесать дурацкие колтуны и сделать ровную косу, но у нее не получалось от чего, количество тихой ругани увеличивалось в геометрической прогрессии. Ее недовольный голос был слышен и юноше, который предусмотрительно дернув за край палатки, спросил разрешения войти, не желая и без того смущенную подругу ставить в еще более неловкое положение. — Тебе нужна помощь? — спросил он. Лили растерялась, явно не желая, чтобы он видел ее в таком виде, но отказываться от помощи не стала. — Дурацкие волосы, надо было купить заколки у того торговца, а я… — расстроено пожаловалась она, пока Какао неспешно распутывал волосы сзади. — Держи, — протянув заколку, Какао продолжил отделять пряди волос от колтуна. — Она простая, в отличие от тех, что были у торговца, но свою работу хорошо выполняет. — Это… — Лили повертела в руках простую зеленую заколку из дерева. Она и правда была блеклой и невзрачной в отличие от тех, что она видела, но в стиле юноши. — Та самая заколка? Про которую говорила Чиз? Он промолчал, продолжая исправлять беспорядок на ее голове. — Какао, я не могу ее принять! Ты ее делал для особенного человека, а не для такой неряхи как я! — Лили заерзала на месте и хотела вернуть подарок другу, но он оставался молчалив. — Не крутись, я почти все распутал, — ворчливо произнес он. — Я сделал ее для тебя. Хотел подарить, но… Не важно, так или иначе, она должна была быть твоей. — А?.. Подарок?.. — удивленно повторила Лили, пытаясь собрать слово в одно предложение в своей голове. — Готово, — вздохнув, Какао отложил расческу и отправился к выходу. — Я пойду, нужно закончить с завтраком, пока остальные не проснулись. — Х-хорошо… Какао, — юноша обернулся. — Спасибо. И за подарок тоже, я буду беречь его. Воин ничего не ответил, лишь краем губ улыбнулся и покинул палатку. Свет соулджема померк. Просторная комната опустела, окрасившись в темные тона. Но Лили, все еще стояла на месте, растеряно смотря туда, где всего мгновенье назад стоял Какао. Она подбежала к столу, где лежала ее заколка для волос и перевернув цветок лилии, увидела ту самую деревянную заколку. — Все это время… — она прикоснулась к ней, будто впервые. Зеленая краска местами стерлась, но сама заколка не изменилась, она все еще выполняла свою работу и хорошо держалась на волосах, не вызывая никакого дискомфорта. Лили носила ее и даже не подозревала о том, что… Хрупкие капли слез как горошины падали на пол, оставляя после себя привкус горечи во рту.