Éveil!

- Ммм... - надоедливые лучики утреннего солнца пробивались в комнату сквозь светлые, не до конца завышенные, шторы. Паша потёр глаза. Кажется, вчера вечером был его самый лучший день в жизни!   После того, как они с Колей наконец признались друг другу в чувствах - спасибо счастливому стечению обстоятельств и той гадалке с "бесплатным предсказанием, которое стоит всего..." - впрочем, это не важно!   После того "чудестного-прекраснейшего-волшебного-признания" - именно так Паша описывал то, что случилось вчера, у себя в голове - парни долго гуляли, после чего, когда уже замёрзли окончательно, Коля пригласил Пашу к себе: "Как раз брат уехал!" - прихватив с собой бутылочку красненького.   Смех... звон бокалов... и... о нет! Во время одной истории, которую Коля рассказывал, увлечённо жестикулируя руками, содержимое его бокала вылелось прямо на белоснежную (Паша принарядился перед столь важной встречей!) рубашку Пестеля. Паша был так расстроен, что мгновенно уснул, завалившись на широкую кровать Романова.   А Коля, улыбаясь своему любимому чуду, свернулся на диване. Но, к слову, сон к нему так и не пришёл. Остаток ночи Николай размышлял над тем, что произошло. Сколько же мыслей проплыло у него в голове! Среди них были и жуткие, и сладострастные. Но когда робкие лучики солнышка заиграли на противоположной стене, Коля уже не сомневался - он сделал правильный выбор! Паша Пестель и есть его истиная любовь!   Первым делом, когда Паша вспомнил, где находится, и как сюда попал, он решил проверить телефон. "Нифи... нифига!" - щурясь от яркого света экрана, пробормотал Пестель. Сорок пропущенных от Муравьёва! Тридцать сообщений от Трубецкого: - Ну да, ну да, когда Пашка рядом, он не нужен, над ним можно ржать! А когда Пашки нет, так сразу нужен стал! Ну ничего, ничего, понервничайте, может тогда ценить меня начнёте! - Заливаясь смехом, бормотал Паша. Конечно же он знал, что друзья дорожат им... но разве это не забавно?   Лениво набирая номер Муравьёва, Паша сполз на пол, заворачиваясь в одеяло: - Алло! - Развязно протянул он, когда в динамике телефона послышался недовольный вздох. - Соскучились? Я только проснулся... - Пестель, ты ненормальный, только проснулся он! Тебя Милорадович всё утро ищет! Ты ему зачёт собираешься сдавать!? - Твою ж! - Закричал Паша на всю квартиру.   На громкий звук быстро среагировал Коля. Он забежал в комнату... растрепанный, сонный и невероятно милый... на секунду Паша даже забыл, что на проводе висит Серёжа, и ласково протянул: "Ух, кто проснулся!" - Эй... - Из динамика недовольно обозначил своё присутствие Муравьёв. - Бегом к Милорадовичу!   Мысленно выругавшись на противного Милорадовича, Паша ещё раз посмотрел на Колю. Он был таким простым... волосы, которые всегда были идеально зачесаны, торчали во все стороны, завиваясь кудряшками. - Как спалось? - Улыбнулся Романов, проводя рукой по лицу Павла. - Чудесно... - Шепчет юноша в ответ. - Послушай, а ты уже сдал зачёт Милорадовичу? - Да... ещё на прошлой неделе... А что? - Кола непонимающе приподнял брови, запуская пальцы в непосоушные волосы Паши. - Я думал, все сдали... - Все, да не все! - Отрезал Паша, натягивая на себя мятую рубашку, на которой красовался развод от вина. - Я побежал, а не то Милорадович с меня три шкуры спустит!   Через пару минут Пестель выбежал из квартиры, но ещё через минуту вернулся... вернулся что бы поцеловать Колю: - Люблю тебя! - Быстро произнёс он. - Встретимся в универе!   А Коля остался один - посреди квартиры - помятый. Но чертовски довольный!   Утро Кондратия Рылеева началось ни как обычно. Да уж... сегодня он явно встал не с той ноги. Будильник не услышал, на голове гнездо, и что самое ужасное - кофе! в доме закончился кофе! Даже конец света был для Кондратия не таким страшным событием...   До пары оставалось каких-то полчаса. Обычно в это время Рылеев уже шагал по улице, наслаждаясь солнечными ваннами (ну, если честно... эти солнечные ванны случились редко)!   Но, в то необычное, по меркам юного поэта, утро, за полчаса до пары, он стоял перед зеркалом и... выбирал в чём же пойти?!Обычно Кондратию было на это не то что бы всё равно... но, юноша не привык к вычурности. "Главное, что бы было стильно и удобно!" - вот дивиз Кондратия. Но, почему тогда в это чертово утро Рылеев не знал, что надеть? Боялся, что о нем подумают другие? Бред! Бред? Очевидно!   Постояв пару минут перед шкафом и, в который раз убедившись, что вещи сами себя не выберут, руки Кондратия, будто бы сами потянулись за той самой водолазкой, в которой он был на недавней вечеринке... Рылеев не заметил, как покраснел буквально до самых кончиков ушей... От водолазки пахло... так приятно! Пахло Серёжей Трубецким - неловким парнем, который столкнулся с Рылеевым на вечеринке. Парнем, который успел стать самым настоящим другом за одну ночь. Кондратий верил, что каждый человек имеет свой запах... Трубецкой пахнул мокрой, от дождя хвоей, горной рекой, он пахнул утренним лесом и самым крепким на свете кофе...   Да... с Серёжей было хорошо! Они разговаривали об искусстве, музыке, литературе, истории - вообщем обо всём, что интересовало любого гуманитария, ну, или почти любого... Рядом с Трубецким не хотелось думать о времени, датах, хотелось просто стать одним целым с этим прекрасным человеком, хотелось слушать его, читать ему, даже самые нелепые, стихи, спорить и соглашаться... Без приувеличения - до вчерашнего вечера, у Рылеева был только один друг - Миша Бестужев. Но той холодной январской ночью в груди загорелся неизвестный огонёк. Загорелся и видимо не намеревался потухать! Кажется, Кондратий, сам того не понимая влюбился, что называется по-уши!   Ещё раз посмотрел на себя в зеркало, находящееся на дверце старенького лакированного шифонера, Кондратий решил проверить телефон (к слову, его мобильник так и не включился, поэтому пришлось взять мамин старый... но, к счастью, сим-карта Рылеева оказалась цела!) Руки предательски задрожали, участился пульс, сердце срывалось вниз и летело в неизвестность с ускорением свободного падения, которое равно девять целых семьдесят восемь сотых - единственное, что Кондратий помнил из курса физики. На экране, по которому, словно паутинка, протянулась трещена, высветилось сообщение от Сергея Трубецкого: "Привет, что делаешь после пар?"   Кондратий попытался взять себя в руки. Честно признаться, получилось так себе! "Привет, ничего! А есть предложение?" - быстро напечатал Рылеев и, глубоко вздохнув, улыбнулся своему отражению.   Кажется, эти непонятные чувства одолевали не только его... Или может это всего навсего элементарный жест приличия? Все же друзья так делают?   Дурные мысли о том, что это всё лишь плод богатой фантазии, словно кокон, облепляли со всех сторон. Кондратий изо всех сил старался не дать им себя поглотить. Но... у Рылеева, до недавних пор, просто напросто не было настоящих друзей! Все школьные годы он считал себя скучным, не таким как все... когда одноклассники играли в волейбол, Кондратий писал стихи; когда одноклассники наперебой спорили, кто из девочек является обладательницей самых сочных форм, Кондратий писал стихи; когда одноклассники бегали по свиданиям, Кондратий писал стихи...   Впервые стереотип о неинтересности Кондратия пошатнул Миша... "Михаил Бестужев-Рюмин!" - именно так он представился при первой их встрече. Но всё же... Рылеев часто спрашивал себя: "Чем же таким он заинтересовал главного заводилу университета?" - почему именно его он выбрал себе в лучшие друзья?   Но теперь, когда ещё один человек решил дружить с ним... Так же стоит отметить Серёжу Муравьёва, который показался Рылееву очень милым и приятным молодым человеком, не даром он подружился с Мишкой! Это невероятно радовало Кондратия, но одновременно с этим, пугало до жути...   Но... Кондратий улыбался... ему было хорошо, и он хотел сохранить это чувство рядом с собой как можно дольше!   Надоедливый будильник звонил уже в пятый раз. И пятый раз Мишель выключал его.   За окном светило солнышко, в комнате было тепло. Пылинки искрились в утренних лучах.   Бестужев сладко потянулся и тут же проверил телефон. "Ой, ой..." - состояние полудрёмы мгновенно куда-то улетело.   На экране высветилось сообщение от Серёжи... Серёжи Муравьёва...   "Доброе утро! Как спалось? Я хотел спросить, есть ли у тебя планы на вечер! А то можно было бы сходить куда-нибудь!" - Миша буквально выпрыгнул из постели.   Бестужев двигался в такт мелодии, которая была слышна только ему... она играла в его голове и сердце...   Рядом с Серёжей было так... спокойно? На душе будто бы царил май, не смотря на минус двадцать за окном.   Потратив на сборы минут пятнадцать, Миша выпархнул на улицу. - Какое прекрасное сегодня утро! - Закричал он, не смущаясь прохожих. - Какое утро? День уже! - Грубый голос незнакомого парня вырвал из сладких грёз.   Бестужев посмотрел на часы... - Час дня!? - Воскликнул он. Послышался смех прохожих.   Постояв в ступоре, в который Мишу вогнял неумолимый ход времени, юноша решил, что сегодня будет лучше устроить себе выходной. "Ну раз уже опоздал... некуда и торопиться!" - оправдывал себя Миша, пиная ногами, искрящийся на солнце снег.   Погрузившись в свои мысли, Миша пару раз чуть не подскользнулся, и раз пять чуть не сбил прохожих. "Прогулка с Серёжей..." - бормотал он себе под нос. Но тут за спиной послышался хруст снега, раздался голос того, кто занимал все мысли Мишеля: - Привет! - Обернувшись, Миша увидел Серёжу. Такого забавного! Тёмные густые волосы переливались на солнце, глаза лукаво поблескивали, а на лице застыла робкая улыбка. - У нас сегодня утром был зачёт у Милорадовича, а после него... после него, я решил, что всё - пора отдыхать... - он хитро усмехнулся, от чего по спине Бестужева побежали мурашки. - потом я встретил Кондратия, он сказал, что ты, вероятнее всего, спишь... и... подсказал мне твой адрес, вот я и решил пойти разбудить тебя! Кстати... - Серёжа протянул Мише стакан горячего кофе, который бережно нёс в руках, вероятнее всего, от самого университета. - Merci! - Отозвался Миша, деловито хватая Муравьёва под руку. - S'il te plaît, fais une promenade!   Щёки Серёжи, не заметно для него самого, залились румянцем. Изумившись великолепному французскому Миши, он рассмеялся. Разумеется, Бестужев и до этого любил употреблять в речи французские фразы, но все они были достаточно простыми...   Солнечный Петербург... двое счастливых студентов, гуляющие по улицам... Что может быть прекраснее! - "Мороз и солнце; день чудесный!" - Важно цитировал Александра Сергеевича Миша. К слову, всё это время он держал Муравьёва за руку... это было невероятно приятно обоим! - "Ещё ты дремлешь, друг прелестный?" - Продолжил Серёжа, притягивая Мишеля к себе. - Пора, красавец мой, проснись! - Выпалил Миша и, замер, будто бы его ударило током. - Эээй! - Протянул Серёжа. - У Пушкина было не так! Или ты что... - не зная куда деть смущенный взор, улыбнулся юноша. -  адресовываешь это стихотворение ко мне? - Произнёс Муравьёв, когда их лица находились настолько близко, что горячее дыхание Бестужева обжигало... - Ну, а что? - Смущённо пряча взгляд, Миша сделал шаг назад. - Ты у ме... нас не красавец что ли?   Серёжа в ответ лишь улыбнулся. До чего же забавно Мишель стеснялся!   И они снова побрели по тихим улочкам. Забавно, что руку Серёжи до сих пор сжимала вспотевшая, вероятнее всего от волнения, рука Бестужева...   Когда солнце опустилось за горизонт, парни стояли у подъезда старенького панельного дома: - Ну что ж, мой друг прелестный! - Развязно протянул Муравьёв, к слову, они всё ещё держались за руки... - До скорой встречи! - Улыбнулся Мишель. - Merci pour cette merveilleuse promenade!   Счастью обоих не было предела. Самое сложное сейчас - разжать пальцы... Миша ещё раз проводит ладонью по запястью Серёжи. И... - До завтра! - Муравьёв притягивает Бестужева к себе и, крепко-прикрепко, что называется до хруста костей, обнимает. Обнимает нежно и искренне. Сомнений больше нет - Миша влюблён! Влюблён по-уши!   Спешно поднявшись на свой этаж и забежав в квартиру, Миша выглянул в окно: - До завтра, Серёж! - Крикнул он, уходящему Муравьёву. - До завтра, Мишель... - Тихо произнёс тот, но Бестужев этого уже не услышал... потому что он вновь был подхвачен вихрем счастья и двигался в такт мелодии, которая, наверняка, навсегда завладела его сердцем.   В это же время друг Миши - Кондратий Рылеев - вышел из университета. Он ждал одного человека, который стал близким и дорогим сердцу, за каких-то пару дней...   Время шло... прошло уже пятнадцать минут от назначенного времени, а Трубецкого всё не было...